Обычно я, дождавшись удобного момента где-нибудь в середине встречи,
делаю замечание, смысл которого сводится к следующему: <Сегодня мы уже про-
делали большую работу. Каждый из вас многое рассказал о себе, о своей боли, о
причинах обращения за помощью. Но у меня есть ощущение, что параллельно
происходит что-то еще, а именно, что вы приглядываетесь, примеряетесь друг к
172 Глава 6. Терапевт: работа в здесь-и-теперь
другу. При этом у каждого складывается определенное впечатление об остальных,
каждый гадает, как он с ними поладит. Как вы считаете, не пора ли нам поговорить
о том, к каким выводам каждый из нас пришел на данный момент?> Такое выска-
зывание нельзя назвать ни тонким, ни искусным - оно грубо и откровенно дирек-
тивно. Тем не менее я нахожу, что большинство групп реагирует на такое явное
руководство благосклонно.
Терапевт сдвигает фокус от внешнего к внутреннему, от абстрактного к конк-
ретному, от общего к личному. Если пациент описывает враждебную конфронта-
цию с супругом или соседом по комнате, то в какой-то момент терапевт может
спросить: <Доводись тебе точно так же рассердиться на кого-нибудь в группе, то
кто именно это будет?> или: <С кем в группе ты предвидишь аналогичный конф-
ликт?> Если пациент сообщает, что одна из его проблем заключается в лживости,
или в привычке оценивать людей в соответствии со сложившимися у него стерео-
типами, или в том, что он манипулирует группами, кстати будет спросить: <Какова
главная ложь из всех, которые ты сказал группе до сих пор?>, или <Не мог бы ты
описать, какие именно ярлыки ты навесил на кого-то из нас?>, или <В какой мере
до этого момента ты манипулировал нашей группой?>
Если пациент жалуется на загадочные вспышки гнева или непреодолимое же-
лание покончить с собой, терапевт может настоять на том, чтобы каждый раз, по-
чувствовав что-нибудь в этом роде в ходе сессии, тот мгновенно давал знать груп-
пе - чтобы она могла проследить и связать переживания человека с событиями,
имевшими место во время сессии.
Если пациентка описывает свою проблему как чрезмерную пассивность, непо-
мерную податливость на влияния со стороны других людей, терапевт может обра-
тить ее непосредственно к проблеме, спросив: <Кто именно в группе способен
больше всего на тебя повлиять? Меньше всего?>
Если участник замечает, что группа чересчур вежлива и тактична, то терапевт
может спросить: <Кто в группе основной носитель этой политики мира и такта?>
А когда другой боится быть откровенным, опасаясь унижения, терапевт может
перевести эту его тенденцию в здесь-и-теперь, предложив ему попытаться опреде-
лить, кто именно, как он представляет, скорее всего станет его высмеивать.
В каждом из приведенных примеров терапевт углубляет взаимодействие, вы-
зывая других участников на дополнительные реакции. Например: <Как ты отно-
сишься к его опасению, что ты поднимешь его на смех? Можешь ли ты себе пред-
ставить, что и в самом деле так поступишь? Бывает ли так, что ты осуждаешь
кого-нибудь в группе? Согласуется ли это с ощущением того, что ты и в самом
деле имеешь влияние, разгневан, чересчур тактичен?> Даже простые техники -
такие, например, как предложение пациентам обращаться непосредственно друг к
другу и использовать при этом местоимения второго (<ты>, <вы>), а не третьего
лица, и при разговоре смотреть друг на друга - оказываются очень полезны.
Легче сказать, чем сделать! Далеко не всегда к этим предложениям прислуши-
ваются. Для некоторых пациентов они и в самом деле несут в себе заряд угрозы, и
здесь терапевт должен, как и всегда, тщательно выбирать для своих комментариев
наиболее подходящий момент и пытаться почувствовать то, что чувствует паци-

ент. Ищите ме
зитивном взаи.
мые теплые чу
видно, между
так и негативн
какие его стор(
В некоторы
подгруппах. Н<
похожими стрг
группе из двух
так страшно270
Использова]
зопасности и и
ствие. Сталкив:
построению ф{:
никакой реакщ
внутренне оне\
бы ты не испьп
могла быть тво
готовностью: п
поощряет паци
спросить: <Есл\
объектом твоег
гим участников
Терапевт ча<
связь и просит!
бегать вопросе]
<Я нагоняю на
ловек получит i
ты отстраняеш]
нее внимателен
поведения наи\
ная связь, выра
парень>,значит
шую близость,
это было на пр<
же время ты оп,
щаю острее все
чение каждого i
него собрания>
дивидуальной г
Сопротивле!
под полное рав
подталкивания
<
Техники активизации здесь-и-теперь 173
ент. Ищите методы, ослабляющие угрозу. Сначала фокусируйте внимание на по-
зитивном взаимодействии: <По отношению к кому в группе ты испытываешь са-
мые теплые чувства?>, <Кто в группе больше других похож на тебя?> или <Оче-
видно, между тобой и Джоном возникли какие-то сильные токи, как позитивные,
так и негативные. Хотелось бы знать, чему в нем ты больше всего завидуешь? И
какие его стороны тебе труднее всего принять?>
В некоторых случаях членам группы легче работать в тандеме или небольших
подгруппах. Например, если они обнаруживают, что в группе есть еще человек с
похожими страхами или озабоченный теми же проблемами, то тогда уже в под-
группе из двух (или более) человек обсуждать свои проблемы в здесь-и-теперь не
так страшно270.
Использование условного и сослагательного наклонений создает ощущение бе-
зопасности и некоторой дистанции и часто оказывает поистине магическое дей-
ствие. Сталкиваясь с первоначальным сопротивлением, я часто прибегаю к такому
построению фраз. Если, например, пациент говорит: <Сегодня у меня вообще нет
никакой реакции на поведение Мэри, я не испытываю никаких чувств. Я как-то
внутренне онемел и ушел в себя>, то я могу в ответ сказать что-нибудь вроде: <Если
бы ты не испытывал сегодня внутреннего онемения или не ушел в себя, то какова
могла быть твоя реакция на Мэри?> Пациент в таких случаях обычно отвечает с
готовностью: позиция отстраненности создает ощущение, что имеется укрытие, и
поощряет пациента к честному и прямому ответу. Аналогично терапевт может
спросить: <Если бы ты рассердился на кого-нибудь в группе, то кто именно стал бы
объектом твоего гнева?> или <Случись тебе пойти на свидание с Альбертом (дру-
гим участником группы), то как ты считаешь, что бы ты при этом испытала?>
Терапевт часто должен обучать участников искусству предоставлять обратную
связь и просить о ней. Пациентов следует научить одному важному принципу: из-
бегать вопросов и замечаний глобально обобщающего характера. Вопросы вроде:
<Я нагоняю на тебя скуку?> или <Я тебе нравлюсь?> обычно непродуктивны. Че-
ловек получит гораздо больше информации, спросив: <Что такое я делаю, от чего
ты отстраняешься от меня?>, <В каких случаях ты наиболее, а в каких - наиме-
нее внимателен к моим словам?> или <Какие стороны моей личности или моего
поведения наименее и наиболее привлекательны для тебя?> Аналогично и обрат-
ная связь, выраженная в такой форме, как: <С тобой все окей> или <Ты классный
парень>, значительно менее полезна, чем такая, например: <Я ощущаю к тебе боль-
шую близость, когда ты стараешься быть честным по поводу своих чувств - как
это было на прошлой неделе. Тогда ты сказал, что Мэри тебя привлекает, но в то
же время ты опасаешься, что она начнет смеяться над тобой. А дистанцию я ощу-
щаю острее всего, когда ты начинаешь выражаться безлично и анализировать зна-
чение каждого обращенного к тебе слова - как ты это делал в начале сегодняш-
него собрания>. (Между прочим, сказанное в равной степени применимо и к ин-
дивидуальной психотерапии.)
Сопротивление принимает множество форм. Подчас оно искусно маскируется
под полное равенство. Пациенты, особенно в начале курса, часто реагируют на
подталкивания терапевта в сторону здесь-и-теперь заявлением, что относятся аб-


174 Глава 6. Терапевт: работа в здесь-и-теперь
солютно одинаково ко всем участникам группы, т. е. испытывают в равной степе-
ни теплые чувства ко всем участникам, ни на кого не сердятся, ощущают одинако-
вую угрозу со стороны каждого или поддаются влиянию абсолютно любого. Не
попадайтесь на эту удочку. Подобные утверждения никогда не соответствуют дей-
ствительности. Интуитивно выбирая наиболее подходящий момент, идите в своих
вопросах все глубже и глубже, помогая участникам отличать людей друг от друга.
В конечном итоге они обнаружат, что ощущают легкие различия в своих чувствах
к некоторым членам группы. Как раз эти легкие различия и существенны - выяв-
ление их часто открывает доступ к полноценному участию в групповом взаимо-
действии. Я углубляюсь в расследование этих различий (никто никогда не утверж-
дал, что они должны быть огромными), иногда предлагаю пациентам мысленно
подставить оттенки чувств под увеличительное стекло и описать, что они видят и
чувствуют. Зачастую сопротивление уходит своими корнями так глубоко, что для
его преодоления требуется изрядная изобретательность, как это было в следую-
щем случае.
Q В течение месяцев Клаудиа противилась участию во взаимодействии на уровне здесь-
и-теперь. Следует помнить, что в подавляющем большинстве случаев сопротивление - не
сознательное упрямство, а тенденция, корни которой уходят в области, лежащие вне осозна-
ния. Иногда пребывание здесь-и-теперь столь непривычно и неуютно, что требует усилий,
практически равнозначных затрачиваемым при изучении нового языка, человеку приходит-
ся максимально концентрироваться, чтобы не соскользнуть обратно, в привычное состояние
отстраненности.
Типичный способ общения Клаудии с группой заключался в описании ею какой-нибудь
требующей неотложного разрешения жизненной проблемы. При этом она часто придавала
ей черты такого глобального кризиса, что участники группы чувствовали себя угодившими
в капкан. Во-первых, они оказывались перед необходимостью разобраться с данной конк-
ретной проблемой незамедлительно; во-вторых, при распутывании клубка следовало соблю-
дать осторожность, поскольку Клаудиа ясно сообщала, что для преодоления кризиса ей тре-
буется собрать все силы и она не может позволить себе потрясение из-за межличностной
конфронтации. <Не подталкивайте меня, только не сейчас, - говаривала она, - я и так дер-
жусь из последних сил>. Все попытки изменить этот паттерн потерпели поражение, и участ-
ники группы испытывали растерянность от взаимодействия с Клаудией. Когда она поднима-
ла на собрании очередную проблему, они тревожно съеживались.
Однажды она открыла собрание типичным для себя вступлением. После многих недель,
проведенных в поисках, она, наконец, получила работу - однако пребывала в убеждении,
что не справится и все закончится увольнением. Группа добросовестно, но осторожно ис-
следовала ситуацию. Исследование натолкнулось на многочисленные давно знакомые пре-
дательские ловушки и барьеры, блокирующие, как правило, работу над внегрупповыми про-
блемами. Казалось, что нет никаких объективных свидетельств того, что Клаудиа действи-
тельно не справляется с работой. Создавалось впечатление, что если и есть какая-то проб-
лема, то заключается она скорее в чрезмерном усердии Клаудии - та работала по 80 часов в
неделю. Свидетельства ее провала, настаивала Клаудиа, не очевидны ни для кого, не находя-
щегося вместе с ней на работе: это взгляды начальника, неприятные, хоть и тонкие, инсину-
ации, улавливаемый ею дух неудовлетворенности ее работой и личностью, общая среда в
офисе, ее неспособность достигнуть нужного уровня реализации товара (уровня нереалис-
тичного и ею же самой для себя придуманного). Следовало ли принимать слова Клаудии на
веру? Она была более чем ненадежным свидетелем; она всегда недооценивала себя и умаля-
ла собственные достижения и сильные стороны.
Техники активизации здесь-и-теперь 175
Терапевт перевел всю трансакцию в сферу здесь-и-теперь, сказав: <Клаудиа, нам трудно
судить, действительно ли ты не справляешься с работой. Однако позволь задать тебе другой
вопрос: как ты считаешь, какой оценки ты заслуживаешь за свою работу в группе и какой
оценки заслуживает каждый из остальных участников?>
Клаудиа, как и следовало предполагать, поставила себе <двойку> и заявила, что ей потре-
буется еще не меньше восьми лет работы в группе. Все остальные участники получили от
нее значительно более высокие оценки. В ответ терапевт сказал, что ее работа в группе за-
служивает <четверки>, после чего обосновал свое мнение, подчеркнув преданность Клаудии
группе, полное отсутствие у нее пропусков встреч, готовность прийти на помощь другому,
тот факт, что она прилагает огромные усилия, чтобы продолжать работу, невзирая на трево-
гу и частые обессиливающие депрессии.
Клаудиа высмеяла эти доводы; попыталась отбросить замечание терапевта, как обман
или терапевтический трюк. Но тот не уступал и настаивал, что говорит совершенно серьез-
но. Тогда Клаудиа принялась твердить, что терапевт заблуждается, и указала на его много-
численные ошибки (одна из которых, как ни забавно, заключалась в избегании здесь-и-те-
перь). Однако это несогласие Клаудии с терапевтом никак не увязывалось с ее абсолютной в
нем уверенностью, которую она давно испытывала и о которой многократно заявляла. (Кла-
удиа часто обесценивала обратную связь, предоставляемую другими участниками, заявляя,
что не доверяет ничьему мнению, за исключением мнения терапевта.)
Интервенция оказалась чрезвычайно полезной и перевела процесс оценки Кла-
удией самой себя из тайной комнаты с кривыми зеркалами ее самовосприятия, на
открытую, полную жизни арену группового взаимодействия. Отныне группа не дол-
жна была принимать на веру заявления Клаудии, что босс бросает на нее злобные
взгляды или делает тонкие инсинуации. Босс (терапевт) присутствовал здесь, в
группе. Трансакция, во всей своей полноте, стала полностью видимой для группы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129