На протяжении всей жизни группы ее участники вовлекаются в борьбу за мес-
то в иерархии доминирования. Временами конфликт вокруг контроля и доминиро-
вания очевиден, порой скрыт, но никогда не исчезает полностью. Некоторые от-
кровенно рвутся к власти, другие действуют более тонко, третьи хотят власти, но
боятся в этом признаться, а кто-то всегда занимает подобострастную, подчинен-
ную позицию. Если участник делает замечание, из которого можно заключить, что
он ставит себя над группой или вне ее, то этим, как правило, вызывает реакцию,
истинные корни которой лежат не столько в содержании или сути высказывания,
сколько в борьбе за власть. Даже терапевты не полностью защищены от такой ре-
акции - некоторые пациенты чрезвычайно чувствительны к контролю или мани-
пулированию со стороны терапевта. Такие люди оказываются в парадоксальной
ситуации: обращаясь к терапевту за помощью, они в то же время не способны ее
принять, поскольку смотрят на всякое его высказывание через призму недоверия.
Это - результат специфической патологии некоторых пациентов (и разумеется,
неплохое <зерно> для терапевтической мельницы), но никак не общая реакция всей
группы в целом.
Статус терапевта в группе можно определить как наблюдатель-участник. Ста-
тус наблюдателя позволяет придерживаться объективности, необходимой, чтобы
168 Глава 6. Терапевт: работа в здесь-и-теперь
собирать информацию и делать выводы относительно последовательностей пове-
дения или циклических поведенческих паттернов, связывать события, имевшие
место в течение длительного времени. Терапевты действуют в качестве историков
группы. Только им позволено придерживаться временной перспективы, только они
защищены от обвинений в том, что не являются членами группы или ставят себя
над ней. Кроме того, только терапевты постоянно держат в уме исходные цели
каждого пациента и представляют себе отношения между этими целями и реаль-
ными, постепенно разворачивающимися в группе событиями.
Q Между двумя пациентами, Тимом и Марджори, завязались сексуальные отношения,
которые в конце концов стали достоянием гласности в группе. Другие участники отреагиро-
вали каждый по-своему, но никто не сделал это столь осуждающе и с таким пылом, как
45-летняя Диана, придерживающаяся строгих моральных принципов. Она обрушилась на
них с с критикой за нарушение групповых норм: на Тима за <идиотское поведение, недостой-
ное такого умного человека>, на Марджори за <безответственное равнодушие к мужу и ре-
бенку> и на Люцифера-терапевта (меня), который <знай себе посиживал и позволил всему
этому случиться>. В конце концов я сказал, что она, яростно паля из всех своих грозных
моралистских орудий, кое-кого уже стерла в порошок, что Марджори и Тим, которых Диана
знает уже так давно, со всеми своими трудностями, сомнениями и страхами внезапно превра-
тились для нее в безликие одномерные стереотипы. Кроме того, я единственный из всей груп-
пы вспомнил - и напомнил остальным - причину, по которой Диана обратилась к терапии
(она поделилась этим на первом собрании): а именно, о том, что она нуждалась в помощи,
чтобы справиться с яростью, которую испытывала к своей 19-летней дочери, бунтующей,
сексуально пробуждающейся, находящейся в самом разгаре поисков своего <Я> и отстаива-
ния автономии. Отсюда группе (а затем и самой Диане) оставался всего лишь маленький
шажок до понимания того, что ее конфликт с дочерью разыгрался в здесь-и-теперь группы.
Во многих случаях процесс очевиден для всех участников, однако они не могут
его комментировать просто из-за чрезмерной накаленности ситуации - они в
слишком большой степени являются непосредственными участниками взаимодей-
ствия, чтобы отделить себя от нее. Фактически и сам терапевт, даже будучи в неко-
торой степени дистанцированным, ощущает этот жар и весьма осторожно подхо-
дит к тому, чтобы <назвать зверя по имени>.
Q Один начинающий терапевт вел группу опыта для медсестер детских онкологических
отделений (группу поддержки, призванную помочь участникам ослабить стресс, связанный
с их работой). Уже на первом собрании он заметил, как участницы обмениваются заговор-
щицкими взглядами, и понял, что существует значительное, хоть и не выражаемое словами,
напряжение между молодыми, прогрессивными сестрами и более старшими, консерватив-
ными сестрами-супервизорами. Терапевт ощущал, что эта проблема, глубоко уходящая сво-
ими корнями в табуированные зоны основанной на иерархии и соблюдении субординации
сестринской профессии, потенциально взрывоопасна и чувствительна, а потому касаться ее
надо чрезвычайно осторожно. Супервизор заверил начинающего психотерапевта, что во-
прос слишком важен, чтобы оставлять его неисследованным, и что следует прозондировать
почву: если на это не решится терапевт, то вряд ли следует ожидать, что решится кто-нибудь
Другой.
На следующем собрании терапевт прозондировал вопрос, применив тактику, почти все-
гда действенную в отношении минимизации защит: он сформулировал дилемму, перед кото-
рой оказался сам. Он сообщил группе, что ощущает иерархическую борьбу между младши-
ми сестрами и обладающими большей властью старшими, но до сих пор не решался завести


Задачи терапевта в здесь-и-теперь 169
речь о проблеме из опасений, что младшие сестры или станут отрицать ее существование,
или так набросятся на своих начальниц, что последние пострадают от такой атаки и решат
закрыть группу раньше времени. Этот комментарий очень помог и погрузил группу в откры-
тое и конструктивное исследование жизненно важного вопроса.
Сказанное не подразумевает, что комментировать процесс следует исключи-
тельно ведущему. Позже я покажу, что прочие участники полностью в состоянии
выполнять эту функцию, и практика доказывает, что в некоторых случаях их на-
блюдения по процессу принимаются с большей готовностью, чем комментарии
терапевта. Важно здесь то, чтобы они воздерживались от выполнения этой функ-
ции по причинам защитного характера - например, чтобы избежать роли паци-
ента или так или иначе не дистанцироваться от других участников или не превоз-
нести себя над ними.
До сих пор я, из педагогических соображений, настойчиво акцентировал две
фундаментальные концепции, которые сейчас должен определить. Речь идет о сле-
дующем: 1) подход здесь-и-теперь внеисторичен и 2) существует резкое разграни-
чение между переживанием здесь-и-теперь и освещением процесса здесь-и-те-
перь.
Строго говоря, внеисторичным подход быть не может: любой комментарий по
процессу относится к событию, уже принадлежащему прошлому. (Сартр как-то
заметил: <Интроспекция есть ретроспекция>.) Комментарии по процессу затраги-
вают не только поведение, имевшее место минуту назад, - часто они относятся к
поведенческим циклам или повторяемым актам, которые неоднократно имели ме-
сто в группе в течение последних недель или месяцев. Таким образом, события,
относящиеся к прошлому терапевтической группы, принадлежат также к ее
здесь-и-теперь и представляют собой обобщенную часть данных, на основании
которых строится комментирование процесса.
Зачастую бывает полезно предложить пациентам вспомнить свой прошлый
опыт в группе. Бывает, какой-нибудь пациентке кажется, что стоит ей довериться
кому-то и откровенно рассказать о себе, как люди начинают ее эксплуатировать.
В таких случаях я часто прошу пациентку рассказать, когда она переживала это
свое ощущение в группе. Других - в зависимости от конкретной проблемы каж-
дого - следует поощрить к рассказу о других переживаниях, например, о том, как
человек чувствовал самую большую близость к окружающим, сильнее всего рас-
сердился, больше всего чувствовал, что его принимают или больше всего игнори-
руют.
Мое определение внеисторического подхода идет еще дальше. Как будет пока-
зано позже, в специально посвященном этой теме разделе, ни одна группа не в
состоянии полностью и всегда сохранять ориентацию на здесь-и-теперь. Группа
будет совершать частые экскурсы в там-и-тогда - т. е. в личные истории участни-
ков и текущие жизненные ситуации. Фактически, эти экскурсы столь неизбежны,
что если их нет, начинаешь испытывать любопытство и доискиваться причины.
Дело не в том, чтобы группа вообще не занималась прошлым - она им занимает-
ся - но в том, для чего использовать прошлое: основная задача заключается не в
раскапывании, не в сборе разрозненных кусочков мозаики и не в понимании про-


170 Глава б. Терапевт; работа в здесь-и-теперь
шлого, а в использовании прошлого в качестве подспорья для понимания (и изме-
нения) присущего индивидууму способа строить отношения с окружающими в
настоящем.
Разграничение между переживанием здесь-и-теперь и комментированием про-
цесса нельзя назвать резким - имеет место значительное перекрывание. Напри-
мер, комментарий, почти не содержащий умозаключений (обратная связь), являет-
ся одновременно как опытом, так и комментарием. Когда одна из участниц отме-
чает, что другая отказывается смотреть на нее, или говорит, что ее приводит в
ярость то, что последняя постоянно осуждает ее, она одновременно и комментиру-
ет процесс, и вовлекается в аффективно заряженное переживание здесь-и-теперь
группы. Комментарий по процессу подобен свободному кислороду, он существует
лишь очень короткий отрезок времени, быстро подхватываясь потоком пережива-
ний группы, он становится частью данных, из которых затем возникнут другие
комментарии по процессу.
Например, в одной экспериментальной группе для будущих специалистов в об-
ласти психического здоровья (опыт участия в группе был частью их программы
по групповой психотерапии; см. главу 17) сессия началась рассказом одного из
участников о достигших чрезвычайной остроты чувствах депрессии и деперсона-
лизации, которые он испытывает. Вместо того чтобы поддержать разговор о дис-
фории этого участника, группа начала незамедлительно давать практические со-
веты по поводу его жизненной ситуации. Ведущий прокомментировал процесс -
делая акцент на том, что группа увильнула от расспросов по поводу депрессии и
деперсонализации. По-видимому, интервенция ведущего принесла свои плоды:
повысились эмоциональная включенность участников, а некоторые подняли раз-
говор о своей боязни саморазоблачений. Однако вскоре двое контрзависимых
участников начали протестовать против интервенции ведущего. Они чувствовали,
что ведущий недоволен результатами их деятельности в группе, что он критико-
вал их и, в типичной для него тонкой манере, манипулировал группой, дабы подо-
гнать ее к своим предвзятым представлениям о том, как нужно вести встречу. Тему
подхватили другие: они заметили, что некоторые считают своим долгом противо-
речить каждому шагу терапевта. Так высказанные терапевтом комментарии по
процессу стали частью постоянной смены качества переживаний в группе. Крити-
ческие замечания участников в адрес ведущего сначала также были комментария-
ми по процессу. Но затем они стали частью группового опыта и, в свою очередь,
сделались предметом для комментариев по процессу.
Резюме
Эффективное фокусирование на здесь-и-теперь требует двух шагов: пережива-
ния в здесь-и-теперь и освещения процесса. Комбинация этих двух стадий насы-
щает группу опыта чудодейственной силой.
На каждой стадии перед терапевтом встают специфические задачи. На пер-
вой - группу надо <окунуть> в переживания здесь-и-теперь; на второй - помочь
Техники активизации здесь-и-теперь 171
ей понять процесс переживания здесь-и-теперь, т. е. понять, какую информацию о
природе отношениий участников друг с другом несет данное взаимодействие.
Первый шаг, активизация здесь-и-теперь, становится элементом структуры
норм группы; в конечном итоге участники начнут помогать ведущему в выполне-
нии этой задачи.
Второй шаг, освещение процесса, дается с большим трудом. В рамках бытового
социального взаимодействия существуют мощные запреты, препятствующие та-
кому комментированию, и терапевт должен их преодолеть. Комментирование про-
цесса в большой мере остается делом ведущего и включает в себя, как я покажу
позже, обширный и комплексный спектр действий - от называния отдельных
поведенческих актов, до сопоставления нескольких актов, до соединения, по про-
шествии времени, таких актов в поведенческий паттерн, до привлечения внима-
ния к нежелательным последствиям поведенческих паттернов пациента, до более
сложных, выведенных дедуктивным путем, объяснений и интерпретаций смысла
и мотивов такого поведения.
ТЕХНИКИ АКТИВИЗАЦИИ ЗДЕСЬ-И-ТЕПЕРЬ
В данном разделе я хочу описать - но не предписать - некоторые техники:
каждый терапевт должен выработать свои собственные техники, гармонирующие
с его стилем. И в самом деле, перед терапевтами стоит более важная задача, не-
жели овладение той или иной техникой: они должны в полной мере осознать стра-
тегию и теоретические основания, на которых покоится любая эффективная тех-
ника.
Я предлагаю вам мыслить здесь-и-теперь. Привыкнув думать в здесь-и-теперь,
вы автоматически направляете группу также в здесь-и-теперь. Временами я ощу-
щаю себя пастухом, загоняющим стадо во все более и более сужающийся круг. Я
пресекаю всякое праздное блуждание - забеги в исторический материал, обсуж-
дение текущей жизненной ситуации, интеллектуализации - и направляю их об-
ратно в круг. Какой бы вопрос ни поднимался в группе, моя первая мысль: <Как
увязать тему разговора с основной задачей группы? Как я могу заставить ее жить в
здесь-и-теперь?> В этих своих усилиях я безжалостен и начинаю предпринимать
их с самой первой встречи.
Представьте себе типичное первое собрание группы. После краткой неловкой
паузы участники, как правило, представляются и приступают, чаще всего с помо-
щью терапевта, к рассказу о каких-то своих жизненных проблемах, о причинах
обращения к психотерапии и, возможно, о типе расстройства, которым они стра-
дают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129