ведущий ждет от участников, что они освоят методы диагностики и
разрешения межличностных проблем. Часто ведущий держится именно как учи-
тель - например, когда разъясняет теоретические положения или предлагает про-
делать какое-то групповое упражнение (вербальное или невербальное) в качестве
учебного эксперимента. Весьма часты случаи, когда участники групп встреч стре-
мятся продолжить свое образование в области человеческих отношений и в даль-

нейшем сами становятся ведущими. (Иногда подобная практика имеет нежела-
тельные последствия, когда люди, горящие желанием попробовать себя в качестве
ведущих, но не обладающие необходимой подготовкой, считают, что достаточно
пару раз поучаствовать в работе группы встреч - и можно начинать карьеру веду-
щего.)
Участники терапевтических групп воспринимают терапевтов значительно ме-
нее реалистически (см. главу 7). Частично это искажение порождается намерен-
ными загадочностью и таинственностью поведения терапевтов. Поведение тера-
певта регулируется совершенно иными правилами, нежели поведение других уча-
стников группы. Терапевт редко бывает прозрачным или раскрывается и слишком
часто демонстрирует в группе лишь профессиональный фасад. Мало кто из тера-
певтов общается с участниками вне группы или даже ходит выпить с ними кофе
после сессии. Однако отчасти это искажение происходит у пациентов, которые
надеются найти в терапевте всеведущую фигуру, которая будет за них заступаться.
Они не смотрят на терапевта просто как на человека, похожего на них самих -
только обладающего дополнительными профессиональными навыками; к добру
или к худу, но они приписывают терапевту сверхъестественные способности и
возможности целителя.
Хотя по мере прогресса группы роль терапевта может измениться и стать более
похожей на роль участника, все же она никогда не становится таковой полностью:
терапевт почти никогда не обсуждает в группе личные проблемы; к чему бы не
сводилась суть какого-нибудь высказывания или действия терапевта, участники
по-прежнему воспринимают их как проявления дальновидности, мудрости и силы.
Кроме того, терапевт не озабочен передачей своих умений пациентам: участники
терапевтической группы редко используют групповой опыт в качестве стартовой
площадки для начала карьеры группового терапевта.
Больше, чем общий для всех социальный недуг
Большая часть фундаментальных различий между группами встреч и терапев-
тическими группами проистекает из разницы в составе группы. Несмотря на то
что может иметь место значительное перекрывание, группа встреч, как правило,
состоит из хорошо функционирующих индивидуумов, которые хотят приобрести
дополнительные навыки и стремятся к личностному росту, в то время как контин-
гент терапевтической группы представляют люди, которые не могут, не испыты-
вая дискомфорта, справляться с мелкими ежедневными стрессами. Они ищут об-
легчения страдания, вызванного тревогой, депрессией или стерильным и не при-
носящим удовлетворения внутриличностным и межличностным существованием.
Ранее в этой главе я говорил о напряжениях, присущих нашему насыщенному кон-
куренцией обществу - напряжениях, которые в большей или меньшей степени
сказываются на всех нас. Однако - и это часто игнорируют клинически неподго-
товленные ведущие групп встреч (так же, как ведущие больших групп осознава-
ния) - психиатрические пациенты, в дополнение к этому, имеют целый набор
гораздо более неотложных проблем. Социальный недуг, от которого страдают все,
вплетается в ткань их личности, однако не синонимичен их психопатологии: у них
есть дополнительные, и более глубокие, причины для отчуждения и дисфории.
Ориентация по отношению к обучению
Одна из базовых задач группы встреч - повышение межличностной компе-
тентности ее участников - требует, чтобы участники уже обладали навыками
межличностного общения, которыми большинство психиатрических пациентов не
обладают. Обычно ведущие групп встреч еще до начала группы имеют определен-
ные ожидания относительно участников: они должны быть в состоянии посылать
и принимать сообщения относительно собственного поведения и поведения дру-
гих участников, причем делать это с минимумом искажений; и, чтобы передавать
точную информацию и быть восприимчивыми к обратной связи, им должны быть
свойственны в относительно высокой степени самоосознание и самопринятие.
Кроме того, участники должны желать межличностного изменения. Для формиро-
вания сплоченной группы, атмосфера в которой характеризуется взаимным дове-
рием, необходимо также, чтобы участники стояли на позициях добрых намерений
и конструктивности по отношению к остальным и верили, что отношение осталь-
ных, по сути своей, также конструктивно. Участники должны быть готовы, полу-
чив обратную связь, ставить под сомнение прежде лелеемые убеждения относи-
тельно самих себя (<размораживаться>), экспериментировать с новыми установ-
ками и поведением и переносить усвоенное на жизнь вне группы.
Эти внутриличностные и межличностные предпосылки, наличие которых боль-
шинство ведущих групп встреч принимают как данность, представляют собой те
самые свойства, острой нехваткой которых страдает типичный психиатрический
пациент: как правило, его самооценка и самоосознание снижены. Цель группы,
сформулированная как повышение межличностной компетентности, часто воспри-
нимается как несовместимая с их личной целью, которая заключается в облегче-
нии страдания. Первая реакция на других людей часто базируется не на доверии, а
на недоверии и, что самое важное, их способность подвергать сомнению истин-
ность своей системы убеждений и идти на риск с новыми формами поведения
серьезно ослаблена. По сути, неспособность учиться на опыте является централь-
ной из основных проблем невротиков. В качестве иллюстрации рассмотрим клас-
сический пример: описанный Анной Фрейд случай Патрика. Во время военных
налетов на Лондон Патрик был разлучен с родителями, и у него развился обсес-
сивно-компульсивный невроз. Находясь в эвакуационном центре, он стоял в углу
и беспрерывно однообразно напевал: <Мама придет и наденет на меня пальто и
рейтузы, она застегнет молнию, она наденет на меня панаму, и т. д.>846 В результа-
те Патрик, в отличие от других детей, не мог воспользоваться учебными возмож-
ностями, которые предоставлял центр. Он оставался изолированным от взрослых
и детей и не формировал отношений, которые помогли бы ему ослабить страх и

благодаря которым он мог бы продолжать расти и развивать социальные навыки.
Застывшее компульсивное поведение действительно давало Патрику какое-то уте-
шение, поскольку предотвращало панику. Однако оно настолько связало его энер-
гию, что он не мог оценить ситуацию и предпринять какие-то новые, адаптивные,
действия.
Невротическая защита не только блокирует исследование и разрешение корен-
ного конфликта. Как правило, она генерализируется, охватывая все более и более
расширяющуюся сферу жизненного пространства индивидуума. Генерализация
может быть прямой или косвенной. Она прямая, как в случаях с военными или
травматическими неврозами, когда ситуация, вызывающая страх, получает все
более и более широкое определение. Например, фобия, когда-то распространяв-
шаяся лишь на определенную форму движущегося транспортного средства, мо-
жет генерализоваться так, что человек будет испытывать страх перед любым транс-
портным средством. Косвенно же люди страдают постольку, поскольку, как в ситу-
ации с Патриком, торможение мешает им исследовать свое физическое и межлич-
ностное окружение и раскрывать свой потенциал. Формируется порочный круг,
поскольку неадаптивность межличностных методов порождает дальнейший
стресс и может заблокировать формирование приносящих удовлетворение отно-
шений.
Важно тут то, что индивидуумы с невротическими защитами застывают в за-
крытой позиции; они не открыты для обучения и обычно ищут не роста, а безопас-
ности. Это хорошо выразил Аргирис, проведя различие между <ориентацией на
выживание> и <ориентацией на компетентность>"7. Чем в большей мере индиви-
дуум ориентирован на компетентность, тем он восприимчивее и гибче. Он стано-
вится <открытой системой> и способен использовать собственный опыт в меж-
личностной сфере, чтобы повысить свою межличностную компетентность. Чело-
век же, ориентированный на выживание, больше думает о том, как защитить себя.
Используя механизмы защиты, он отстраняется от окружения, искажает его или
атакует.
Нет такого человека, который был бы целиком открыт или целиком закрыт;
любой может быть в каких-то сферах закрыт, а в каких-то открыт. Также нельзя
сказать (и я упоминал об этом ранее), что все участники терапевтических групп
более закрыты, чем все участники групп встреч. Задумайтесь на минуту о широ-
чайшем диапазоне и разнообразии групповой терапии: возможно, например, что
влиятельный участник какой-нибудь аналитически-ориентированной группы в
Манхэттене столь же интегрирован и конгруэнтен, сколь интегрированы и конгру-
энтны участники средней группы встреч. Этикетка <пациент> часто приклеивает-
ся произвольно и является следствием того, что человек обратился за помощью, а
не того, что он в ней нуждается. Однако, как правило, терапевтическая группа
состоит из индивидуумов, которые ориентированы не на компетентность, а на
выживание, и которые поэтому не могут с готовностью воспользоваться возмож-
ностями межличностного научения в группе. Участники терапевтической группы
не в состоянии с легкостью выполнять простые наказы, которым следуют участ-
ники группы встреч: быть открытым, честным и доверять. Они не могут этого

сделать, потому что испытывают глубокие чувства подозрения, страха, недоверия,
гнева и ненависти к себе. Должна быть проделана изрядная работа по преодоле-
нию этих дезадаптивных межличностных установок, прежде чем пациенты нач-
нут принимать конструктивное участие в работе группы. Джером Франк подошел
к самой сути проблемы, когда сказал, что <усилия терапевтических групп в той же
мере или даже больше направлены на то, чтобы помочь пациентам отучиться от
старых паттернов, в какой они направлены на помощь в усвоении ими новых>.
Таким образом, терапевтическая группа отличается от группы встреч и в нача-
ле, и в конце. Она отличается в начале, начинаясь мучительнее и с большим тру-
дом. Участники групп встреч также порой приступают к работе с трепетом; они
сталкиваются с ситуацией неизвестности, в которой от них потребуется показы-
вать истинных себя и рисковать. Тем не менее, как правило, у них есть поддержка
в виде относительно высокой самооценки и запаса профессиональных и межлич-
ностных успехов. Психиатрические же пациенты приступают к участию в группе
с ужасом и недоверием. Самораскрытие сопряжено для них с безгранично боль-
шей угрозой - ведь они считают себя по определению плохими и ничего не сто-
ящими. Темп медленнее; группа должна беспрерывно заниматься мучительными
межличностными проблемами, одной за другой. В конце концов, перед группой
встреч не часто встает проблема взбешенного параноика, или пациента с суици-
дальной депрессией, или отрицающего пациента, который приписывает все свои
жизненные трудности супругу, или нестабильного пациента с пограничным рас-
стройством, или легко унывающего, который на каждом шагу угрожает покинуть
группу. Терапевт, в отличие от ведущего группы встреч, должен постоянно регули-
ровать объем конфронтации, самораскрытия и напряжения - так, чтобы группа
могла все это переносить.
Терапевтическая группа отличается от группы встреч в конце, поскольку мо-
мент завершения курса у каждого пациента свой. В отличие от группы встреч,
которая обязательно прекращает свое существование как единое целое сразу и в
заранее определенное время, терапевтическая группа (по крайней мере, открытая)
для каждого участника продолжает работать - до тех пор, пока он не достигнет
своих целей. Фактически, как указывает Франк, одна из причин, по которой тера-
певтическая группа кажется столь угрожающей, заключается в том, что у ее основ-
ной цели, <обширной модификации личности> практически отсутствуют грани-
цы. Кроме того, ничем не ограничена и область того, что может и, пожалуй, долж-
но быть обсуждено. В группе встреч участникам часто достаточно осознать и
преодолеть проблемную область. Иначе обстоят дела в терапевтической группе,
где проблемные области каждого из участников должны быть исследованы глубо-
ко и подробно.
Например, однажды я вел рассчитанную на 12 сессий группу встреч для про-
фессионалов в области психического здоровья, и ее участники (которые одновре-
менно были моими студентами) испытывали огромные трудности в своих отноше-
ниях со мной. Они были испуганы и заторможены моим присутствием, они состя-
запись за мое внимание, с большей частью комментариев обращались ко мне, а не
друг к другу, переоценивали мудрость моих замечаний и питали относительно
меня нереалистические ожидания. Я отвечал на это, помогая им осознать их пове-
дение, искажения и нереалистические ожидания. Затем я помог им оценить, каким
образом эти их нереалистичные и зависимые установки сказываются на течении
группового процесса, а также на их будущей роли групповых терапевтов. Далее
мы обсудили чувства по отношению к наиболее зависимым участникам группы:
например, что ощущаешь, когда кто-нибудь якобы разговаривает с тобой, но при
этом не отрывает взгляда от ведущего. Выполнив эти задачи, я почувствовал, что
теперь важно двигаться мимо этого блока, фокусируясь на других аспектах груп-
пового опыта - поскольку стало более чем ясно, что группа рискует провести
остаток сессий, пытаясь полностью разрешить вопрос руководства и авторитета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129