Крусадерство, нигилизм и вегетативность. Сальвадор Мадди пред-
полагает, что значительная часть нынешней психопатологии проис-
Буквально - "крестопоходничество". - Прим. переводчика.
503
ходит из чувства бессмысленности". (Отметим, однако, что клини-
ческий материал Мадди ограничен, а его базовой специализацией
является макротеоретическая и академическая психология.) Он опи-
сывает три клинические формы "экзистенциального заболевания" (его
термин для всепроникающей бессмысленности): крусадерство, ниги-
лизм и вегетативность.
Крусадерство (также называемое "идеологическим авантюриз-
мом") характеризуется сильной склонностью выискивать для себя
эффектные и важные предприятия, чтобы затем погрузиться в них с
головой. Такие индивиды подобны профессиональным демонстран-
там, хватающимся за любой повод "выйти на улицы", почти незави-
симо от его содержания. Как только одно дело закончено, эти неис-
правимые активисты быстро должны найти другое, чтобы остаться на
шаг впереди преследующей их бессмысленности.
То, что "крестоносцу" почти безразлично, за что выступать, не
означает, конечно, что многие или даже большинство сторонников
всякого социального движения мотивированы подобным образом.
Энтузиазм по отношению к социальным переменам также не следует
рассматривать как защитный механизм. Но участие в социальном дви-
жении обычно требует много времени и сил, а если оно включает в
себя гражданское неповиновение, то зачастую опасно. После того как
движение достигает своей цели, его участники, в отличие от "крес-
тоносцев", обычно возвращаются к заботам повседневной жизни.
Крусадерство, как описывает его Мадди, таким образом, представ-
ляет собой формирование реакции: погружение индивида в деятель-
ность является компульсивной реакцией на глубокое ощущение бес-
цельности.
Нигилизм характеризуется активной, всепроникающей склонностью
дискредитировать деятельность, имеющую смысл для других. Энер-
гия и поведение нигилиста порождены отчаянием, он ищет злобного
удовольствия, присущего разрушению. Процитируем Мадди:
"Он проворно докажет, что любовь не альтруистична, а
эгоистична, что филантропия является способом искупить
вину, что дети скорее порочны, чем невинны, что лидеры
скорее тщеславны и одержимы желанием власти, чем вдох-
новлены великим видением, что труд не продуктивен, а
скорее являет собой тонкий покров цивилизации, скрыва-
ющий монстра в каждом из нас".
Нигилизм настолько обычен, полагает Мадди, что даже не при-
знается как проблема - более того, он часто выступает как весьма
просвещенный, утонченный подход к жизни. Мадди ссылается на
романиста и режиссера Алена Роб-Грийе (Alain Robbe-Grillet), в филь-
ме которого "В прошлом году в Мариенбаде" есть кажущиеся осмыс-
ленными нити, но ни одна из них не поддается попыткам кинозрите-
ля обнаружить ее смысл. Этот фильм, полагает Мадди, построен так,
чтобы фрустрировать любой поиск смысла и продемонстрировать тщет-
ность веры в осмысленность чего бы то ни было.
Вегетативная форма экзистенциального заболевания выражает
крайнюю степень бесцельности. Человек компульсивно не ищет смыс-
ла в высоких делах и благородных мотивах, он также и не насмехает-
ся над смыслом, в который верят другие. Вместо этого он глубоко
погружается в переживание бесцельности и апатии - состояние, име-
ющее широкие когнитивные, аффективные и поведенческие прояв-
ления. Когнитивный компонент заключается в хронической неспособ-
ности поверить в полезность или ценность какого-либо жизненного
усилия. Аффективный настрой выражается в глубоком умиротворении
и скуке, перемежающимися эпизодическими депрессиями. По мере
того, как состояние прогрессирует, индивид погружается в безразли-
чие, и периоды депрессии становятся все более редкими. Общий уро-
вень поведенческой активности колеблется между низким и умеренным,
но особенно характерно отсутствие избирательности поведения: для
человека становится несущественным, чем он занят и занят ли чем-
либо вообще.
В современной культуре вегетативная тенденция широко распро-
странена. Мадди полагает, что она четко выражена в таких произве-
дениях искусства, как фильмы Антониони, "Пустая земля" Т.С. Эли-
ста, "Зоопарк" Эдварда Олби, "Балкон" Жана Жене. Современный
фильм "Проходимец" дает особенно яркий пример апатии и бессмыс-
ленности.
Индивиды с развивающимся вегетативным синдромом порой ищут
терапевтической помощи в связи с сопутствующими депрессией или
болезненными сомнениями. Терапевт может заметить, что такого
пациента не беспокоят проблемы вины, самооценки, самоидентич-
ности, так же как проявления сексуальных или агрессивных рас-
стройств. Вместо этого пациент высказывает сомнения такого рода:
зачем утруждать себя работой всю жизнь, если все кончается смер-
тью? Зачем тратить полжизни на хождение в школу? Зачем вступать в
брак? Зачем содержать семью? Зачем переносить лишения? Разве цен-
ности не произвольны, а цели не иллюзорны?
Если дать этому состоянию беспрепятственно прогрессировать,
пациент будет все глубже погружаться в безразличие. Он может уст-
раниться от всякой связи с жизнью, став затворником, хроническим
505
алкоголиком или бродягой, либо приняв другой аналогичный жизнен-
ный паттерн. Мадди полагает, что многие институализированные
пациенты находятся в вегетативной форме переживания бессмыслен-
ности, но поскольку им должен быть приклеен ярлык какого-нибудь
нозологического диагноза, их состояние обычно называют простой
шизофренией - термин, ныне признаваемый неправильным. Неко-
торым вегетативным пациентам ставится диагноз психотическая деп-
рессия. Хотя они могут не проявлять никаких признаков и симптомов
депрессии, делается допущение, что раз они вегетативны, то долж-
ны быть депрессивными: Мадди утверждает, что по меньшей мере
какую-то долю институализированных пациентов с такими диагноза-
ми или иными паллиативными ярлыками более уместно отнести к эк-
зистенциально больным.
Компульсивная активность. Вышеперечисленные клинические
формы бессмысленности, разумеется, обычно не наблюдаются в чи-
стом виде, а предстааляют клиническую парадигму. Их признаки и
проявления различной степени тяжести могут наблюдаться у многих
пациентов, часто в сочетании с другими клиническими симптомами.
По моему опыту, одной из наиболее обычных клинических форм бес-
смысленности является паттерн маниакальной активности, которая
настолько истощает энергию индивидуума, что проблема смысла те-
ряет свою остроту. Этот паттерн связан с крусадерством, но его гра-
ницы шире. Не только какое-то яркое социальное движение, но любая
неодолимо привлекающая человека деятельность может быть так ка-
тексирована, что послужит карикатурой на осмысленность. Если де-
ятельность сама по себе не обладает характеристиками "добра", или
"правильности", она рано или поздно разочарует индивида. Этот
феномен, который Джеймс Пайк назвал "ложным центрированием"
жизни, обычно становится предметом внимания клинициста тогда,
когда носитель смысла обесценивается или попадает под явную угро-
зу обесценивания. Существует масса примеров, когда индивид, ищу-
щий смысла жизни в достижении определенного социального поло-
жения, престижа, материального благополучия или власти, внезапно
вынужден поставить под вопрос ценность этих целей как главного ус-
тремления жизни.
Клинической иллюстрацией может послужить случай Харви, со-
рокадвухлетнего пациента. Изначальный запрос Харви был необыч-
ным: его привела на терапию ссора с женой из-за того, покупать ли
авиабилеты первого или туристического класса. Обстоятельства ока-
зались таковы. Отец Харви был компульсивно занятым торговцем,
представителем среднего класса. Вся семья, в том числе и Харви,
трудилась в семейном бакалейном магазине по много часов шесть-семь
дней в неделю. Постепенно дело расширялось, появились второй и
третий магазин. Бизнес составлял для семьи, в том числе и для Хар-
ви, содержание всей жизни. Он разделял семейную трудовую этику
и воспринимал процветание семейного бизнеса как смысл своей жиз-
ни. Долгие рабочие часы даже в детстве помешали ему развить важ-
ные товарищеские или гетеросексуальные отношения, и к моменту
окончания средней школы он ни разу не провел ночь вне дома. Его
идентичность была идентичностью "пай-мальчика", который никог-
да не задает вопросов, никогда не бунтует, никогда глубоко не заду-
мывается о себе или о жизни.
После окончания колледжа (бизнес-курса) он занялся семейным
бизнесом (его отец умер на своем посту) и его дела пошли весьма
успешно. Благодаря различным обстоятельствам - экономически
сверхудачному браку, великолепному и опытному партнеру, его соб-
ственному осторожному уму - он создал сеть магазинов по всей стра-
не, а потом продал ее за астрономическую сумму крупной корпора-
ции. К. тридцати годам он накопил несколько миллионов (в долларах
1965 года). В этот момент Харви мог бы позволить себе короткую
передышку, мог бы расслабиться и, возможно, даже задуматься: что
дальше? куда? и зачем? Вместо этого он немедленно погрузился в новое
деловое предприятие, вскоре работал более семидесяти часов в неде-
лю и был настолько измотан заботами о бизнесе, что его брак ока-
зался под угрозой. Когда Харви пришел на терапию, у него были
планы третьей империи, так как ему хотелось проверить, сможет ли
он начать бизнес с нуля, с небольшим капиталом, без партнеров и
советов извне (деловой эквивалент выживания в джунглях).
Харви стал осознавать определенные неприятные диссонансы. Он
остался верен стилю жизни его родительской семьи: несмотря на то,
что его доходы только от процентов были огромными, он выискивал
по газетам распродажи и был вполне готов проехать не одну милю,
лишь бы сэкономить несколько долларов на покупке телевизора.
Но понадобилась история с авиабилетом, чтобы Харви захотел
повнимательнее взглянуть на свои жизненные цели. Он, его жена и
еще одна супружеская пара планировали поехать в отпуск в восточные
страны. Разница между ценой билета первого и туристического клас-
са на двадцатичетырехчасовой полет составляла несколько сот долла-
ров за каждый билет. Жена Харви, его друг (который, кстати, рабо-
тал у Харви) и жена друга хотели лететь первым классом. Харви
отказался тратить лишние деньги на более широкие кресла и бесплат-
ное шампанское (как он это выразил) и заказал билет туристическо-
го класса, тогда как остальные трое, в том числе и его жена, летели
первым классом! Харви обладал хорошим чувством юмора и понимал
507
комизм ситуации; все же он был глубоко обеспокоен создавшимся
положением, о чем свидетельствовали тревога, бессонница и ипохон-
дрические жалобы. Тогда он и обратился за психотерапевтической
помощью.
В терапии эпизод с авиабилетом стал опорной точкой глубокой
дискуссии о ценностях. Если деньги существуют для того, чтобы
щедро расточать их в обмен на мелкие удобства, то почему Харви уби-
вался, стараясь заработать больше денег? Зачем посвящать свою жизнь
деньгам? У него уже есть больше, чем он может потратить, и он до-
казал, что может их заработать. Он начал сомневаться в том, что
было для него основополагающим смыслом в течение всей жизни.
Один из первых инсайтов, полученных Харви в терапии, состоял в
том, что он ложно центрировал свою жизнь, поскольку материаль-
ное благополучие даже в самом лучшем случае создает лишь хрупкое
ощущение жизненного смысла - ощущение, которое не выдерживает
проверки.
Кризис смысла для Харви был инициирован тем, что он успешно
и рано достиг своей жизненной цели (это всегда опасно в случае не-
трансцендентной схемы жизненного смысла). Этому кризису могут
способствовать также такие события, как конфронтация со смертью
или иное чрезвычайное (пограничное) переживание, сталкивающее
индивида с его экзистенциальной ситуацией и открывающее ему гла-
за на иллюзорность многих смысловых систем. Значительный жизнен-
ный сдвиг, в результате которого внезапно утрачиваются социальные
ритуалы и традиции, также может рельефно высветить определенные
ценности (например, социальные обычаи "общества"): индивид не
только перестает получать внешнее вознаграждение за соблюдение
ритуала, но и - что важнее - начинает осознавать относительность
тех ценностей, которые он прежде считал абсолютными.
Некоторые пациенты претерпевают кризис смысла в ходе психо-
терапии. В результате глубокого самоисследования и открытия в себе
новых возможностей старые компульсивные паттерны подрываются и
в конце концов декатексируются. Пациенты, большую часть своей
жизни существовавшие в рамках жестких стереотипов, сталкиваются
со свободой, от которой прежде их охраняла компульсивность. На-
пример, сексуально компульсивный пациент Брюс, которого я опи-
сал в главе 5, неизменно заполнял "свободное", или доступное для
рефлексии время сексуальными фантазиями либо поисками. Когда в
ходе успешной терапии компульсивность Брюса ослабла, а затем пол-
ностью утратила свою власть над ним, он прошел через кризис смыс-
ла. (Не то чтобы он прежде имел удовлетворяющее ощущение смыс-
ла, но его компульсивная активность всегда обеспечивала сильное
противоядие бессмысленности - он был вовлечен. Однако содержа-
ние компульсивной вовлеченности Брюса было настолько ограничен-
ным и суженным, что он не мог в нем реализовать многие из своих
глубинных человеческих возможностей. Поэтому, не испытывая осоз-
нанного кризиса смысла, он вместо него переживал огромную экзи-
стенциальную вину - вину за то, что не стал тем, чем призван был
стать.)
Когда Брюс впервые встретился с жизнью непосредственно, без
компульсивной активности, она показалась ему плоской, неинтерес-
ной и прежде всего бессмысленной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100