Но что если изменение все равно не происходит? Терапевт теряет
ерпение и устремляет пристальный взор на силу воли и действия па-
дента - вместо того чтобы, как его учили, поглядывать на них ук-
З.КОЙ. По словам Велиса:
"...терапевт порой начинает чувствовать в себе желание,
чтобы пациент был способен на большее "усилие", большую
"решительность", большую готовность "приложить все
силы". Зачастую это желание выливается в замечания паци-
енту: "Люди должны помогать себе сами", "Ничто ценное не
дается без усилий", "Вам придется постараться". Подобные
325
интервенции редко попадают в протоколы сессий, ведь счи-
тается, что они не обладают ни Статусом, ни эффективно-
стью интерпретации. Часто аналитик испытывает диском-
форт в связи с такими воззваниями к силе воли, как если бы
он использовал то, во что не верит, и как если бы, анали-
зируй он более искусно, в этом не было необходимости".
"Вам придется постараться". "Люди должны помогать себе сами".
Велис говорит, что такой тип интервенций редко включают в прото-
колы случаев. Действительно, так и есть. Они совершенно "вне про-
токола". Но они вполне типичны; всякого терапевта посещают подоб-
ные мысли, и он самыми разнообразными путями доносит их до
пациента.
Но когда терапевты говорят sotto voce: "Вы должны больше старать-
ся" или "Человек должен совершать усилие", - кому они это гово-
рят? Проблема, с которой сталкиваются многие терапевты, в том и
состоит, что в аналитической (или бихевиористской) модели психики нет
физической силы, к которой можно обращать этот призыв. Фрейдов-
ская модель психики, как я описал ее в главе 2, основана на гельм-
гольцианском принципе, то есть это антивиталистическая, детерми-
нистская модель, согласно которой человек приводится в активное
состояние и контролируется "химико-физическими силами, сводимы-
ми к силам притяжения и отталкивания"". Фрейд в этом вопросе был
бескомпромиссен. "Через человека, - говорил он, - живет бессоз-
нательное. ...Глубоко укорененная вера в психическую свободу и в
выбор совершенно ненаучна и должна отступить перед притязаниями
детерминизма, управляющего психической жизнью" Человек для
Фрейда, как сказал Мэй, "уже не управляет, а управляем". Пове-
дение - это вектор, результирующая взаимодействия внутренних сил.
Но если это правда, если вся психическая и физическая деятельность
человека детерминирована, если нет управляющего, тогда кто или что
может "больше стараться", демонстрировать "решительность" или
"мужество"?
Терапевт, в своей клинической работе принимающий "научную"
детерминистскую позицию, вскоре сталкивается с серьезным вопро-
сом: где в модели человека, состоящей из таких взаимосвязанных, но
конфликтующих между собой частей, как Эго, Супер-Эго и Ид, на-
ходится источник ответственности? Контекст этого вопроса был чет-
ко сформулирован моим супервизором, на которого я ссылался в
начале части II: " Единственная цель психотерапии - подвести паци-
ента к точке, где он может сделать свободный выбор". Но где место
"выбирающего агента" в детерминистской модели? Неудивительно, что
гв течение пятидесяти наших совместных сессий он больше не разви-
1вал тему "цели психотерапии"!
1 Фрейд так и не разрешил противоречие между своей детерминис-
1тской моделью и своими терапевтическими усилиями; в работе "Эго
й Ид", написанной им в шестьдесят семь лет, он отмечал, что зада-
Кча терапевта - "дать Эго пациента Свободу выбрать тот или иной путь"".
1Это часто цитируемое утверждение является решающим доказатель-
ством неприемлемости его детерминистской модели человека. Пусть
традиционная аналитическая мысль рассматривает человеческое пове-
1дение как полностью детерминированное, пусть она расщепляет че-
ловеческую психику на конфликтующие доли (Эго, Супер-Эго и Ид;
гили предсознательное, бессознательное и сознательное), - по-види-
мому, это не избавляет от необходимости ввести представление о не-
[кой недетерминированной сути. Новейшие Эго-аналитики, выдвига-
1ющие концепцию "автономного Эго", продолжают обходить этот
1вопрос. Можно подумать, что в одной из частей заключен некий сво-
1бодно выбирающий гомункулус. Но, конечно, это совершенно бес-
смысленная идея - говоря словами Мэя, "как часть может быть сво-
бодной, если целое не свободно?"
1 Некоторые терапевты пытаются разрешить эту дилемму, утверждая,
IMTO хотя люди испытывают субъективное ощущение свободы и выбо-
фа (и терапевт пытается усилить его), тем не менее это состояние ил-
1люзорно - так же детерминированно, как любое другое субъективное
состояние. Этот аргумент в точности приводится такими рационали-
1стами, как Гоббс и Спиноза. Гоббс считает человеческое ощущение
1.свободы фантазмом сознания. "Если бы деревянный волчок, который
раскручивают мальчишки, ... иногда вертящийся, иногда ударяющий
окружающих людей по голеням, отдавал себе отчет в собственном
1движении, [он] думал бы, что оно происходит по его собственной
1лоле"". Точно так же Спиноза говорил, что самосознающий и способ-
1"ный чувствовать камень, приведенный в движение какой-то внешней
(неизвестной) силой, "верил бы, что он полностью свободен, и ду-
мал бы, что продолжает двигаться исключительно благодаря собствен-
,-ному желанию". Однако психотерапевты, полагающие, что свобо-
йда - лишь иллюзорное субъективное состояние, загоняют себя в угол:
утверждая, что результатом успешной психотерапии является пережи-
f вание пациентом большей свободы выбора, они фактически заявляют,
1что цель терапии - создать (или восстанавливать) иллюзию. Этот
взгляд на терапевтический процесс, как указывает Мэй, абсолютно
несовместим с одной из основополагающих ценностей психотерапии -
поиском истины и самопознания".
327
Аналитическая модель психики упускает нечто жизненно важное,
нечто, составляющее фундаментальный психологический конструкт и
играющее центральную роль в любом курсе психотерапии. Прежде чем
дать название этому конструкту, позвольте мне сделать обзор его ха-
рактеристик и функций. Это психическая сила, трансформирующая
понимание и знание в действие, это мост между желанием и действи-
ем. Это психическое состояние, предшествующее действию (Аристо-
тель). Это психический "орган будущего" - так же, как память -
психический орган прошлого (Арендт)". Это способность спонтанно
начать ряд последовательных действий (Кант)". Это местонахождение
силы воли, "ответственная движущая сила" внутри (Фарбер)". Это
"решающий фактор при переводе равновесия в процесс изменения, ...
акт, происходящий между инсайтом и действием и переживаемый как
усилие или решимость" (Велис)". Это принятие на себя ответственно-
сти - в противоположность осознанию ответственности. Это та часть
психической структуры, которая обладает "способностью делать и
воплощать выбор" (Ариети)". Это сила, состоящая из энергии и же-
лания, "спусковой крючок усилия", "ходовая пружина действия"
Этому психологическому конструкту мы присваиваем ярлык
"воля", а его функции - "волеизъявление". Сказать по правде, я
хотел бы выбрать что-нибудь получше - термин более простой, менее
противоречивый, не настолько покрытый коркой двух тысячелетий
теологической и философской полемики. У слова "воля" тот недоста-
ток, что оно имеет множество определений, часто противоречащих
друг другу. Например, Шопенгауэр в своей важной работе "Мир как
воля и воплощение" (World as Will and Representation) рассматривает
волю как жизненную силу - "нерациональную силу, слепую устрем-
ленную энергию, чьи операции не имеют ни цели, ни плана" ; тог-
да как Ницше в "Воле к власти" приравнивает "волеизъявление" к
власти и приказанию: "Проявлять волю значит приказывать; воле при-
суща распоряжающаяся мысль".
Одним из важных источников противоречия является тот факт, что
воля сложно связана со свободой; ведь бессмысленно говорить о не-
свободной воле, если только мы, подобно Гоббсу и Спинозе. не
изменяем волю так, что она становится скорее иллюзорным субъек-
тивным состоянием, чем действительным местонахождением силы
воли. В ходе истории представление о свободной воле неизменно
оказывалось несоответствующим господствующей точке зрения на мир.
Хотя споры о свободе воли продолжаются непрестанно, противники
концепции на протяжении веков меняются. Греческие философы нс
имели термина, обозначающего свободу воли; сама концепция была
несовместима с господствующей верой в вечное повторение, с верой,
о, как выразил это Аристотель, "возникновение обязательно под-
зумевает предсуществование чего-то, существующего потенциаль-
), но не в реальности". Фаталисты-стоики, которые считали, что
;е, что есть или будет, "должно быть", отвергали идею агента сво-
здного волеизъявления в человеке. Христианская теология не могла
римирить веру в божественное провидение, во всезнающего всемо-
гщего бога с условиями свободной воли. Позже концепция свободы
зли вошла в противоречие с научным позитивизмом, с верой Исаа-
а Ньютона и Пьера Далласа в объяснимую и предсказуемую вселен-
ую. Еще позже гегельянское представление об истории как обяза-
ельном прогрессе мирового духа столкнулось с идеологией свободной
оли, которая по самой своей природе отвергает обязательность и
фидерживается точки зрения, что все, что было совершено, с тем
fce успехом могло не быть совершенным. Наконец, свободная воля
гвергается всеми детерминистскими системами, независимо от того,
снованы они на экономических, бихевиористских или психоанали-
гаеских принципах.
Термин "воля" представляет проблему для психотерапевта. Он так
WHO был изгнан из лексикона терапии, что когда его привлекают
ейчас, терапевту трудно его признать, словно старого знакомого,
сбывавшего во многих переделках и теперь вернувшегося из изгнания.
(рзможно также, что клиницист не уверен, хочет ли он признать это
тарое знакомство. Много лет назад "волю" заменили "мотивом", и
ерапевты научились объяснять действия человека на основе его моти-
вов. Поэтому такое поведение, как паранойя, "объясняется" (то есть
обосновывается") бессознательной мотивацией, связанной с гомо-
сексуальными импульсами; генитальный эксгибиционизм "объясняет-
>я" бессознательной кастрационной тревогой. Однако объяснять по-
ведение на основе мотивации значит освобождать человека от ответ-
ственности за его действия. Мотивация может влиять на волю, но не
ложет заменить ее; несмотря на разнообразные мотивы, индивид все
ке имеет выбор - вести или не вести себя определенным образом.
При всех этих многочисленных проблемах никакой термин, кроме
воли" не служит нашей цели. Определения воли, которые я приво-
1ил выше ("спусковой крючок усилия", "ответственная движущая
рйла", "ходовая пружина действия", "источник усилия"), чудесно
вписывают психологический конструкт, к которому апеллирует пси-
1отерапевт. Многие отмечали богатство оттенков значения слова
юля"". Оно выражает решимость и обязательство - Я сделаю это.
В английском языке фраза I will do it означает не только то, что будет совер-
ено то или иное действие. Слово will, имеющее в этой фразе значение вспомога-
яьного глагола, подразумевает твердое намерение, решимость или обещание. Will
Прим. переводчика.
Глагол, происходящий от слова "воля", обозначает "волеизъявлять" -
осуществлять волевой акт. Как вспомогательный глагол он указывает
на будущее время. Последняя воля и завещание - это последнее уси-
лие человека устремиться в будущее. Удачное выражение Ханны
Арендт "орган будущего" имеет особенно важный смысл для терапев-
та, потому что будущее время - это и есть подлинное время психоте-
рапевтического изменения. Память ("орган прошлого") интересует-
ся объектами, воля интересуется проектами, и. как я надеюсь
продемонстрировать, эффективная психотерапия должна сосредото-
чиваться на проектных отношениях пациентов в той же мере, что и на
их объектных отношениях.
Клиницист и воля
Если воля представляет собой "ответственную движущую силу" (на
мой взгляд, это особенно полезное определение "воли") и если те-
рапия требует движения и изменения, значит, терапевт, независимо
от его референтной системы взглядов, должен пытаться влиять на волю.
Вернемся к предыдущей главе об ответственности: что происходит
после того, как терапевту удалось помочь пациенту осознать, что каж-
дый человек несет изначальную ответственность за свою тяжелую
жизненную ситуацию? Простейший терапевтический подход, доступ-
ный терапевту, - это подход нравоучительный: "Вы ответственны за
то, что происходит с вами в вашей жизни. Ваше поведение, как вы
сами знаете, вовлекает вас в это. Оно не в ваших интересах. Это не
то, чего вы хотите для себя. Изменитесь же, черт возьми!"
Простодушное ожидание, что индивид изменится благодаря подоб-
ным увещеваниям, происходит непосредственно из взгляда нравствен-
ной философии, что если человек действительно знает добро (то есть
то, что, в самом глубоком смысле, в его интересах), он будет дей-
ствовать соответственно. ("Человек, поскольку он действует по сво-
ей воле, действует в соответствии с каким-то воображаемым добром".
[Фома Аквинский]) Изредка - очень редко - этот нравоучительный
подход бывает эффективен. Изменение в результате краткосрочной
индивидуальной терапии, особенно краткосрочной группы пережи-
ваний (центр внимания в таких группах обычно сосредоточен на со-
знавании ответственности), часто связано именно с подобным обра-
щением к сознательной воле.
Однако, и я буду об этом говорить, "сила воли" представляет со-
бой лишь первый, и весьма тонкий, слой "волеизъявления". Редко
когда изменения осуществляются в результате "обдуманного, мед-
ленного, глухого ко всему подъема воли", как выразил это Уильям
жеймс".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100