но делайте вид, что я не просил вас об этом".
Родители Дона в этой драме отнюдь не были незаинтересованны-
ми свидетелями. Дон был старшим ребенком; его уход из дома озна-
чал поворотную веху в жизненном цикле родителей. Особенную уг-
розу эта перемена представляла для отца Дона, чрезвычайно склонного
к конкуренции трудоголика: она раскрывала иллюзорность его идеи
собственной уникальности; символизировала его личностное умале-
ние, начало новой, менее энергичной, менее полезной жизненной
фазы; означала вытеснение его с прежнего места, упадок и таящуюся
за всем этим смерть. Для матери Дона, чья основная личностная иден-
тичность определялась ее ролью матери и домохозяйки, уход Дона
также представлял угрозу. Она боялась одиночества и утраты смысла
жизни. Соответственно, родители Дона в тончайших формах препят-
ствовали его росту: они готовили его к жизни в качестве автономного
взрослого (не это ли цель успешного родителя?), однако sotto vocc
молили: "Не вырастай, не оставляй нас, оставайся всегда юным, и
тогда то же будет с нами".
Еще одним пациентом, раскачивавшимся между слиянием и от-
делением, был Роб, тридцатилетний служащий из сферы бизнеса, об-
ратившийся за консультацией по поводу трансвестизма. Он пере-
одевался в женскую одежду, всегда пребывал в уединении, с
подросткового возраста и до настоящего времени это обыкновение ос-
Вполголоса (лат.) - Прим. переводчика.
Подобная динамика обычно обнаруживается в семьях детей со школьной фоби-
ей. В. Тиц (W. Tietz) описывает несколько случаев страха смерти, выливающегося
в школьную фобию: ребенок пытается защититься от тревоги смерти путем отказа се-
парироваться от семьи: семья, в силу амбивалентного отношения к нарастающей ав-
тономии ребенка, скрыто соучаствует в сохранении симптома.
тось эго-синтонным. Иначе говоря, этот импульс приходил, ка-
юсь, из самой сердцевины его существа: переодевание доставляло
массу удовольствия, и он намеревался продолжать в том же духе.
тако в последнее время эта привычка стала брать над ним верх. Роб
то испытывал тревогу и сознавал необходимость переодеться, что-
устранить ее. Симптом стал требовать большего: он хотел, чтобы
об появился на публике в женской одежде, чтобы он сбрил все во-
сы на теле (что Роб исполнил); наконец, чтобы он отрезал себе
1нис и стал женщиной. Таким образом. Роб испытывал тревогу в
юбом случае - если переодевался и если не переодевался.
1 Обычно психотерапевты рассматривают трансвестизм исходя из
Деи, что сексуальная перверсия является попыткой защититься от
астрационной тревоги. Симптом переодевания в одежду противопо-
Ьжного пола выполняет две функции: это символическая кастрация
гот, кто уже кастрирован, находится в безопасности) и в то же вре-
я путь к некоторой форме генитального удовлетворения. Для Роба эта
арадигма проясняет, например, почему он мог мастурбировать только
удучи одет в женское платье и воображая себя женщиной. Однако
югое она оставляет непонятным, в то время как экзистенциальная
фадигма предоставляет более широкий контекст поведения Роба.
Фантазии Роба редко были открыто сексуальными. Обычно он
)едставлял себя женщиной, которую приветствует и которой восхи-
ается группа женщин, принимающая ее в свой круг; они принима-
г ее благодаря ее внешности или просто как личность, не требуя
Никаких специальных действий. Роб желал слиться с ними, быть
1дной из них, быть медицинской сестрой, домохозяйкой или маши-
Юнсткой. Он отметил, что отсутствие необходимости каких-то дости-
жений для него особенно важно: он так устал от стресса, присущего
1изни мужчины - от того, чтобы конкурировать, выделяться, бо-
роться, демонстрировать свое умение.
1; Переодевание скрывало за собой значительную поглощенность те-
Ной смерти и страх смерти. Мать Роба медленно и мучительно умирала
ft рака, когда он был подростком, и более четырнадцати лет она
Продолжала ему сниться. Переодевание символизировало слияние с
Матерью и со всеми женщинами; в течение большей части жизни Роба
1кты трансвестизма связывали его тревогу, сопутствующую индивиду-
1ции. Всегда ориентированный на достижения. Роб давно превзошел
Циа, но тем самым оказался лицом к лицу с тем, что Ранк называет
1страхом жизни". Он всегда реагировал на тревогу индивидуации
1антазийной жизнью, главным содержанием которой было слияние,
Осуществляемое через акт переодевания. Однако теперь эта защита
ерестала быть эффективной: она возбуждала слишком много "страха
163
смерти", и Роб ужасно боялся, что его фантазии возьмут верх, что он
потеряет себя в этом слиянии.
Стремление смягчить тревогу индивидуации через сексуальное еди~
нение вполне обычно. Успешный мужчина, целиком посвятивший
себя аккумуляции власти, продвижению вперед, выделению из общего
ряда и "приобретению имени", в какой-то момент должен встретить-
ся лицом к лицу с изолированностью и беззащитностью, сопровож-
дающими индивидуацию. Зачастую этот момент настигает в деловых
поездках. Когда этот человек, чья жизнь наполнена напряженными
усилиями и устремлениями, не может полностью обратить свои энер-
гию и внимание на работу, когда он должен замедлиться в непривыч-
ной среде, - тогда он нередко переживает ужасающее одиночество и
впадает в сильнейшее неистовство. Он начинает искать секса, но нс
любовного объятия женщины (которое возбудило бы страх потери
себя): он ищет манипулятивного секса, сексуального слияния, кото-
рое позволило бы ему по-прежнему контролировать свою жизнь и ог-
раничивать сознавание, но смягчило бы боль изолированности и глу-
бинную тревогу смерти. Отношения при этом, конечно, "сделаны",
и на некоем глубинном уровне индивид осознает неаутентичность своей
встречи с другим человеком. Результирующее чувство вины присое-
диняется к тревоге и ведет к еще большей изоляции, еще большему
неистовству, когда становится нужна еще одна женщина, порой бук-
вально через несколько минут после ухода от первой.
У пациентов нередко наблюдается сексуальная активность как сред-
ство смягчения тревоги смерти. Патриция МакЭлвин-Хоен (Patricia
McElveen-Hoehn) сообщает о серии таких случаев: сексуально консер-
вативная женщина приезжает в родительский дом на похороны роди-
теля или близкого родственника; с собой она прихватывает презерва-
тив и вступает в сексуальные отношения с незнакомцем или случайным
другом, что ей совершенно несвойственно; мужчина в состоянии тя-
желой коронарной недостаточности на пути в больницу ласкает груди
жены, вызывая ее на некоторый сексуальный обмен; мужчина начи-
нает вести в высшей степени беспорядочную половую жизнь, в то
время как его ребенок умирает от лейкемии.
Еще один иллюстрирующий пример - случай Тима, тридцатилет-
него пациента, жена которого умирала от лейкемии. Тим обратился
за терапией не из-за своего горя, а в связи с тревожащей его сексу-
альной поглощенностью и компульсивностью. До болезни жены он
вел моногамный образ жизни, но с приближением ее смерти он стал
навязчиво заглядывать в порнографические салоны и бары для оди-
ноких (с большим риском быть узнанным) и мастурбировать по не-
сколько раз в день, часто находясь в постели с умирающей женой.
бчером в день похорон жены он нашел проститутку. За сексуальной
Импульсивностью Тима нетрудно было распознать его горе и страх
бетвенной смерти. Ясные свидетельства тому дают его сновидения,
вторые я опишу в следующей главе.
.Поразительным примером взаимосвязи между сексом и смертью
пяется случай одной моей пациентки, у которой развился массив-
дй, неоперабельный рак шейки матки. Несмотря на явные физи-
ские страдания и истощение, она привлекала бесчисленных поклон-
ков - по ее словам, больше, чем когда была в цветущем состояние.
партнеры таким образом нейтрализовывали собственный страх
ерти. Они говорили о том, как возбуждающе действует такая бли-
;ть к самой сердцевине жизни - или, как выразился один из них,
1кишкам земли". Представляю, что им кружила голову возможность
1дходить так близко к смерти, извергать семя ей в лицо, оставаясь
1який раз целым и невредимым. У самой пациентки была другая
утивация: несмотря на интенсивные боли в области таза, у нее было
мцное стремление к сексу. Она была так близка к смерти и так стра-
шась одиночества умирания, что жаждала слияния с другим чело-
сом. Элен Гринбергер (Ellen Greenberger), исследовавшая женщин,
пьных раком на терминальной стадии, на основании данных ТАТа
глала вывод о достоверно повышенном интересе к теме запретной
ксуальности".
В течение всей жизни в нашем внутреннем мире существует диа-
1ктика двух потребностей - отделенности и автономии, с одной сто-
пы, защиты и слияния, с другой - и встречи со страхом, сопут-
вующим каждой из них. Задача удовлетворения обеих потребностей
вникает в первые месяцы жизни, когда ребенок, первоначально
мбиотически связанный с матерью (и впоследствии имеющий по-
епенно ослабевающую эмоциональную зависимость от нее), должен
дсвободиться и дифференцироваться от матери, чтобы у него могло
явиться чувство идентичности, чувство целостности и отделенно-
- задача, называемая Маргарет Малер (Margaret Maler) "сепа-
пей-индивидуацией".
Цена невротической адаптации
Попытка избежать тревоги смерти составляет ядро невротического
энфликта. Соответствующее поведение становится "невротическим",
1>гда оно достигает крайней степени выраженности и приобретает
дность; как мы уже могли убедиться, гипертрофия любой из ба-
защит от тревоги смерти выливается в ту или иную форму не-
165
вротической адаптации. Невротический стиль жизни порождается стра-
хом смерти, но поскольку он ограничивает способность индивида к
спонтанной и творческой жизни, эта защита от смерти сама представ-
ляет собой частичную смерть. Именно это имел в виду Ранк, когда
сказал, что невротик отказывается брать взаймы жизнь, чтобы нс
платить по векселю смерти: он покупает свободу от страха смерти це-
ной частичного саморазрушения.
Но такое самоограничение - не единственная цена невротической
адаптации. Чувство вины не позволяет невротику избежать "уплаты
налогов" даже за остаточную жизнь. Традиционно вина определяет-
ся как чувство, порождаемое реальным или воображаемым проступ-
ком против другого. Но Кьеркегор, а позже Ранк и Тиллих при-
влекли внимание к другому источнику вины - проступку протш>
себя, непроживанию данной нам жизни. Ранк выразил это следую-
щим образом: "Когда мы ограждаем себя от слишком интенсивных
или слишком быстрых переживаний или жизненных усилий, мы чув-
ствуем себя виноватыми в том, что не используем свою жизнь, вину
перед непрожитой жизнью в себе"". Таким образом, подавление -
это палка о двух концах: оно дает чувство безопасности и облегчает
тревогу, но в то же время ограничивает жизненные проявления и
вследствие этого порождает вину - так называемую "экзистенциаль-
ную вину". В главе 6 вопрос экзистенциальной вины будет исследо-
ван глубже.
До сих пор речь шла о четко очерченном невротическом приспо-
собительном механизме к тревоге смерти. Сейчас мы ненадолго об-
ратимся к рассмотрению более примитивных, фрагментарных защит
от тревоги смерти, характерных для шизофрении.
Шизофрения и страх смерти
Хотя появляется все больше данных в пользу значительного био-
химического компонента многих форм шизофрении, нельзя забывать
также и о том, что шизофрения - это трагический человеческий опыт,
который может быть оценен как в лонгитюдной (исторической), так
и в одномоментной (феноменологической) перспективе. Взгляд па-
циента на мир формируется под воздействием сокрушительных стрес-
сов в процессе его развития; мир, в котором он или она психологи-
чески обитает, полон ужаса и хаоса.
Возможно, ни один из современных психотерапевтов не предпри-
нял столь последовательных и героических усилий для понимания и
прояснения внутреннего мира шизофреника, как Гарольд Сэлс (Harold
earles), который многие годы занимался лечением психотических
ольных в Честнут Лодж, Роквилл, штат Мэриленд (Chestnut Lodge,
lockville, Maryland). В 1958 г. он написал очень глубокую, но ос-
вшуюся незамеченной статью, озаглавленную "Шизофрения и не-
<Ьбежность смерти", в которой выразил свои взгляды на психодина-
1ику шизофренического пациента. Выдвинутый им тезис обобщен в
педующем отрывке:
"Факт неизбежности смерти, как будто бы будничный,
в действительности составляет один из мощнейших источ-
ников человеческой тревоги, и реакции наших чувств на этот
аспект реальности принадлежат к числу самых интенсивных
и сложных, какие мы только способны пережить. Заклю-
ченные в психическом заболевании защитные механизмы,
в том числе и те зачастую экзотические защиты, которые
обнаруживаются в шизофрении, направлены на устранение
из сферы осознания - среди других вызывающих тревогу
аспектов внутренней и внешней реальности - также и про-
сто факта конечности жизни".
Сэлс утверждает, что психодинамика шизофренического больно-
0, так же как и невротика, может быть вполне понята, лишь если ее
досмаливать как реакцию пациента на неизбежность его смерти.
Десомненно, защиты шизофреника более причудливы, принимают
полее экстремальные формы, являются более повреждающими, чем
;йщиты невротического пациента. Кроме того, ранний жизненный
1>гА>1Т у шизофреника более опустошителен, чем у невротика. Одна-
ко экзистенциальная природа человеческой реальности всех нас делает
1ратьями и сестрами. Шизофреника не менее, чем невротика, тер-
зает факт человеческой смертности, хотя их реакции на него неоди-
наковы по своей разрушительности. Сэлс блестяще пишет об этом:
"Вне всякого сомнения, шизофрения может рассматри-
ваться как результат необычного, извращенного опыта в
прошлом - прежде всего во младенчестве и раннем детстве;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100