Бессознательные защитные механизмы проделывают свою "работу",
проворно выводи его из сферы сознательного опыта. Эти защиты дол-
жны работать без передышки, потому что изоляция внутри нас посто-
янно ожидает момента, чтобы стать осознанной. Как выразился Мар-
тин Бубер, "волны эфира рокочут постоянно, но большую часть
времени наши приемники выключены "".
Как человек ограждает себя от ужаса конечной изоляции? Он мо-
жет взять на себя частичную ношу изоляции и мужественно или, ис-
1 пользуя термин Хайдеггера, "непоколебимо" нести ее. Что касается
1 остальной части, человек пытается отказаться от своей обособленно-
1сти и войти в отношения с другим - таким же человеком либо боже-
1 ственной сущностью. Главная защита от ужаса экзистенциальной изо-
1ляции, таким образом, связана с отношениями, и потому мое
1 обсуждение клинических проявлений экзистенциальной изоляции будет
концентрировано на межличностных отношениях. Однако, в отли-
1чие от традиционного обсуждения, принятого в межличностной пси-
1.хологии, я не стану фокусировать внимание на таких потребностях,
1как безопасность, привязанность, самооценка, удовлетворение вож-
1деления или власть, а обращусь к рассмотрению отношений с точки
1зрения смягчения фундаментальной и универсальной изоляции.
1 Никакие отношения не могут уничтожить изоляцию. Каждый из
1нас одинок в существовании. Однако одиночество можно разделить
jc другим таким образом, что любовь компенсирует боль изоляции.
1"Великие отношения, - говорит Бубер, - пробивают брешь в барье-
lpax возвышенного уединения, смягчают его суровый закон и перебра-
1сывакзг мост от одного самостоятельного существа к другому самосто-
1ятсльному существу через пропасть страха вселенной"".
1 Я считаю, что если мы сможем признать ситуацию своей изолиро-
1;ванности в жизни и стойко встретить ее, мы сумеем с любовью обра-
1титься к другим. Если же, напротив, нас захлестнет ужас перед без-
1дной одиночества, мй не станем близки с другими, а вместо этого
1будем бить по ним лишь ради того, чтобы не утонуть в море существо-
1вания. В этом случае наши отношения вообще не будут истинными
отношениями, но лишь расстройствами, неудачами, искажениями
1того, что могло бы быть. Мы не сможем относиться к другим, пол-
ностью воспринимая их как самих себя, как чувствующие существа,
1тоже одинокие, тоже испуганные, тоже созидающие мир домашнос-
409
ти из теста вещей. Мы станем вести себя по отношению к другим
существам как к инструментам, средствам. Другой, уже не "другой",
а "оно", помещается нами там, внутри нашего собственного мира.
чтобы выполнять функцию. Эта функция прежде всего, конечно, яв-
ляется отрицанием изоляции, но ее осознание слишком близко привело
бы нас к нашему тайному ужасу. Требуется прятать все больше, воз-
никают метафункции, и мы строим отношения, которые обеспечивают
продукт (например, власть, слияние, величие или восхищение), а он
в свою очередь служит отрицанию изоляции.
В этой защитной психической организации нет ничего нового:
каждая объяснительная система поведения основана на некоем ядер-
ном конфликте, замаскированном слоями защитных и скрывающих
динамик. Неудавшиеся "отношения" со своими продуктами, функ-
циями и метафункциями составляют то, что клиницисты называют
"межличностной психопатологией". Я намерен описать клиническую
картину многих форм патологических отношений и обсудить экзистен-
циальную динамику каждой из них. Но чтобы полностью понять, чем
не являются отношения, необходимо сначала постичь, чем они ь
наилучшем случае могут быть.
Любовь, свободная от того,
чтобы нуждаться в другом
Лучший вариант - наличие отношений без нужды друг в друге. Но
как можно любить другого ради другого, а не за то, что другой дает
любимому? Как мы можем любить, не используя, без quid pro quo,
без груза слепого увлечения, вожделения, восхищения или служения
себе? Многие мудрые мыслители задавались этим вопросом, и я нач-
ну с обзора их высказываний.
Мартин Бубер. "В начале - отношение". Так утверждал Мар-
тин Бубер, философ и теолог, чей патриархальный вид, довершен-
ный пронзительным взглядом и густой белой бородой, увеличивал
силу его философских заявлений. Бубер оказал необыкновенное воз-
действие как на религиозную философию, так и на психиатрическую
теорию. Его позиция необычна, поскольку она основывается, с од-
ной стороны, на еврейской мистической школе и хасидизме, а с дру-
гой - на современной релятивистской теории. "В начале - отноше-
ние" уходит корнями в эти традиции. Бубер был частью мистической
традиции, согласно которой каждый индивид - частица Завета; в
0дно вместо другого (лат.).
каждом заключена божественная искра, а вместе они раскрывают
священное присутствие. Следовательно, всех индивидов объединяет
то, что каждый имеет космическую, духовную связь с мирозданием.
Бубер считал, что стремление к отношениям "врожденно", дано
изначально, и полагал, "что в материнской утробе любой человек
знает вселенную (то есть находится в отношениях с ней) и забывает
ее при рождении". У ребенка есть "побуждение" к контакту - изна-
чально тактильному, а затем "оптимальному" контакту с другим су-
i ществом". Ребенок не знает никакого "я", он не знает никакого иного
<состояния бытия, кроме отношений.
: Бубер утверждал, что "человек" не существует как отдельная сущ-
ность. "Человек сотворен между". Есть два основных типа отноше-
ний и, следовательно, два типа взаимосвязи, которые Бубер назвал
1"Я-Ты" и "Я-Оно". Отношения "Я-Оно" - это отношения между
человеком и средствами, "функциональные" отношения, отношения
1между субъектом и объектом, где полностью отсутствует взаимность.
1 Отношения "Я-Ты" - это целиком взаимные отношения, вклю-
1чающие в себя полное переживание другого. Они отличаются от эм-
1патии (рассмотрения в воображении ситуации с точки зрения друго-
ITO), потому что это больше чем "Я", пытающееся отнестись к
ддругому". "Не существует Я как такового, а есть лишь фундамен-
тальное Я-Ты"".
1 "Отношения - это взаимность". Не только "Ты" отношений Я-
1Ты отлично от "Оно" в отношениях Я-Оно, и не только сама природа
отношений Я-Ты и Я-Оно разительно отличается - есть еще более
лубокое различие. Само "Я" в этих двух ситуациях различно. Это не
рЯ", занимающее исключительное положение в реальности, которое
1может решать, устанавливать ли отношения со многими "Оно" или
1"Ты", объектами, присутствующими в поле зрения человека. Нет,
"Я" - это "междувость"; "Я", которое возникает и формируется в
контексте каких-то отношений. Следовательно, на "Я" глубоко вли-
яют отношения с "Ты". С каждым "Ты" ив каждое мгновение отно-
шений "Я" создается заново. При отношении к "Оно" (будь это пред-
мет или личность, превращенная в предмет) человек удерживает от
Контакта какую-то часть себя: изучает "Оно" со многих возможных
1гочек зрения; категоризирует, анализирует, судит и выносит реше-
ние о положении "Оно" в обширной схеме предметов. Но когда че-
рювек соотносится с "Ты", в это вовлечено все его существо, ничего
Невозможно изъять.
"Базисное слово Я-Ты может произнести только все су-
щество человека. Концентрация и слияние в целостное су-
щество не могут быть осуществлены мной, не могут быть
осуществлены без меня. Я нуждаюсь в Ты для становле-
ния; становясь Я, я говорю Ты..",
Если человек соотносится с другим менее, чем всем своим суще-
ством, если он что-то удерживает - например, соотносясь через жад-
ность или предвкушение чего-то взамен, - если остается на объектив-
ной позиции, наблюдателем, и думает о впечатлении, которое его
действия произведут на другого, тогда он превращает встречу Я-Ты во
встречу Я-Оно.
Чтобы быть по-настоящему близкими с другим, мы должны по-
настоящему слушать другого: отбросить стереотипы и ожидания, свя-
занные с другим, и позволить сформировать себя ответом другого.
Проведенное Бубером различие между "подлинным" и "псевдо" слу-
шанием, несомненно, имеет важный смысл для терапевтических от-
ношений.
Чтобы быть в отношениях с другим, не нуждаясь в нем, человек
должен потерять или превзойти себя. Моя любимая иллюстрация от-
ношений Я-Ты - описание Бубером себя и своего коня, относящее-
ся к времени его детства.
411
"Когда мне было одиннадцать лет, я проводил лето в по-
местье бабушки и деда. Настолько часто, насколько я мог
делать это незаметно, я прокрадывался в конюшню и лас-
ково гладил по шее моего любимого ширококостного серо-
го в яблоках коня. Это было не случайное удовольствие, а
великое, конечно, дружеское и вместе с тем глубоко вол-
нующее действие. Чтобы объяснить его сейчас, начиная с
воспоминания, свежесть которого все еще хранит моя рука,
я должен сказать, что соприкасаясь с животным, я ощущал
именно Другого, огромную непохожесть Другого, которая,
однако, не оставалась чужой, как непохожесть быка или ба-
рана, но позволяла мне приблизиться и коснуться ее. Ког-
да я гладил мощную гриву, иногда чудесно мягкую и рас-
чесанную, в другое время удивительно неухоженную, под
своей рукой я чувствовал жизнь, как будто стихия самой
жизненной энергии граничила с моей кожей - что-то, что
не было мною, конечно, не было похоже на меня, ощути-
мо другое, не просто иное, действительно Другое само по
себе; и тем не менее оно позволяло мне подойти, доверя-
лось мне, стихийно ставило себя со мной в отношения Ты
и Ты. Конь, даже когда я не начинал с того, чтобы сы-
пать для него овес в ясли, очень мягко поднимал свою мас-
сивную голову, слегка прядал ушами, потом тихонько
ржал, как заговорщик подает сигнал, надеясь, что его уз-
нает только участник заговора; я был одобрен. Но один
раз - не знаю, что нашло на ребенка, во всяком случае это
было вполне детское переживание, - меня поразила мысль,
как мне весело гладить, и внезапно я стал сознавать свою
руку. Игра продолжалась, как прежде, но что-то измени-
лось, это уже не было тем же самым. И на следующий день,
когда я, задав обильный корм, погладил голову моего дру-
га, он не поднял головы".
Основной способ переживания Я-Ты - это "диалог", немой или
произнесенный, в котором "каждый из участников имеет в виду дру-
гого или других в их особом бытии и обращается к ним с намерением
установить живые взаимоотношения между собою и ими". Диалог -
это нечто иное, как поворот к другому всем своим существом. Когда
юный Бубер отвернулся от коня, стал осознавать свою руку и то, какое
большое удовольствие доставляло ему поглаживание, диалог исчез,
воцарился "монолог" и "Я-Оно". Бубер назвал этот поворот от дру-
гого "рефлексией". В рефлексии человек не просто "озабочен собой",
но, что важнее, забывает об особом существовании другого.
Виктор Франкл выражает сходную мысль, сожалея о современной
"вульгаризации" идеи встречи". Франкл доказывает, и я полагаю,
группе встреч, "встреча" - на самом деле никакая не встреча, а ис-
ключительно самовыражение, поклонение разряду аффекта, обосно-
вание которого коренится в психологической "монадологии", изоб-
ражающей человека как камеру без окон, существо, неспособное
превзойти себя, не могущее "повернуться к другому". Вследствие
этого акцент слишком часто делается на выбросе человеческой агрес-
сии, на избиении подушки или боксерской груши, на самооценке,
на использовании других для решения старых проблем, на самоакту-
. ализации. Вместо поворота к другому происходят, как сказал бы
Бубер, "монологи, замаскированные под диалог".
Бубер ожидал очень многого в отношениях Я-Ты. Например, од-
нажды его посетил незнакомый молодой человек, который якобы
пришел поговорить. Позже Бубер узнал, что у незнакомца была скры-
тая цель, что он был "приведен судьбой" накануне критически важ-
ного личного решения. Хотя Бубер обошелся с ним дружелюбно и
внимательно, он ругал себя за то, что "был тогда не в духе" и "не
сумел догадаться о вопросах, которые человек не задал"". Но всегда
413
ли возможно обратиться к другому с такой глубиной? По-видимому,
нет, и Бубер подчеркивал, что хотя отношения Я-Ты и представляют
образец, к которому человеку следует стремиться, осуществляются они
лишь в редкие мгновения. Человеку приходится жить главным обра-
зом в мире Я-Оно; живя исключительно в "Ты"-мире, мы сгорели бы
в белом пламени "Ты".
" [Оно-мир - это] мир, в котором человек должен жить
и при этом может жить комфортно. ...Моменты "Ты" воз-
никают как странные лирико-драматические эпизоды. Их
обаяние может соблазнять, но они втягивают нас в опасные
крайности. ...Человек не может жить в чистом настоящем (то
есть в Я-Ты], это поглотило бы его ... и со всей серьезнос-
тью правды слушай {то есть будь в Я-Ты], потому что вне
этого человек не может жить. Но кто живет только в этом,
тот не человек".
Эта мольба о равновесии вызывает в памяти известный афоризм
Рабби Хиллела: "Если я не за себя, кто будет за меня? А если я толь-
ко за себя, кто я?""
Я так широко процитировал Бубера потому, что его формула от-
ношений любви без нужды друг в друге емкая и выразительная. И я
не могу расстаться с ним, не прокомментировав явного несоответствия
между фундаментальным местом, которое я отвожу экзистенциальной
изоляции, и утверждением Бубера, что человек не существует как
"Я", а является "творением междувости". Поскольку Бубер придер-
живался точки зрения, что основной модус человеческого существо-
вания обусловлен отношениями, в своей системе он не признал бы
экзистенциальной изоляции. Он возражал бы против моего утверж-
дения, что изоляция является фундаментальным аспектом нашей эк-
зистенциальной ситуации, еще более энергично он возражал бы против
того, что я в этой дискуссии использую его работу.
Тем не менее позвольте мне обратиться к важному сновидению, с
которого Бубер начал свою работу "Между человеком и человеком" -
повторяющемуся сновидению, посещавшему его всю жизнь, иногда
с интервалами в несколько лет".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100