При
некотором желании и при поверхностном осмотре бородавки и присоски можно принять за чешую.
Сходство было преувеличено.
Единственное противоречие между описанием морского монаха и каракатицей может быть только
относительно величины в четыре локтя, далеко превосходящей обыкновенные размеры каракатицы.
Однако возможно, что и было поймано животное четырех локтей длины: по крайней мере были случаи
поимки немного меньших экземпляров. Такой именно гигантский экземпляр, пойманный в 1853 году,
навел проф. Стенструпа на мысль, что перед ним и есть in puris naturalibus морской монах.
Возвратившись к Плинию, мы найдем у него источник рассказа об очень интересном и много раз
описанном животном, баснословном единороге. Этот зверь упоминается еще в Библии у Аристотеля,
но у Плиния ясно видно, что вера в его существование основана на ошибке наблюдения.

Рис. 103. Пятно на яйце
в виде рисунка курицы
и лисицы.
<Самое неукротимое животное есть единорог, имеющий тело лошади, голову оленя, ноги слона и
хвост кабана. На средине лба он имеет рог, длиной в 2 локтя (почти 1 метр). Никто не мог изловить
зверя живым>. Таким образом, Плиний при описании единорога прибегает к сравнению его членов с
таковыми же других животных, и мы должны ожидать, на основании до сих пор нам известного, что
сходство это преувеличено. Все же,однако,Пли-
ний дает нам признаки, достаточные для опре-
деления единорога. Есть только два животных,
которых ноги похожи на слоновьи: бегемот и
носорог. Так как только последний может дать
повод к описанию рога на лбу, то легко пред-
положить, что он именно и есть загадочный еди-
норог. Хотя тело его мало походит на тело
лошади, а голова на оленью, но этому нельзя
придавать большого значения; мы знаем, что
сходство преувеличивается; ведь и ноги носоро-
га тоже не вполне похожи на ноги слона по
числу копыт. Утверждение Плиния, равно'как и
других писателей, о крайней дикости единоро-
га, конечно, также вполне соответствует нраву
носорога, который нигде никогда не был домаш-
ним животным. Однако против этого можно
возразить, что носорог'был прекрасно известен
Плинию, у которого есть верное описание его.
Плиний сам говорит, что не раз видал его на
арене цирка. Поэтому казалось бы, что в основа-
ние рассказа Плиния о единороге не могло быть
положено смешение его с носорогом, так как
он описывает двух животных, из которых
272


одно он сам видел. Мне кажется, однако, что такое смешение вполне возможно; единорога он описыва-
ет лишь основываясь на словах какого-нибудь прежнего автора, которого он просто пересказывает
целиком, он мог не подозревать, что введен в заблуждение и что мнимый единорог есть не что иное,
как хорошо известный ему носорог. При изучении других авторов мы можем найти подтверждение
этого предположения. Современник Плиния, географ Изидор Медийский говорит также о единороге
(monoceros), но уже прямо прибавляет, что это то же животное, которое называется носорогом (rhi-
noceros). Изидор говорит далее, что единорог (он же носорог) настолько дик и быстр, что не может
быть пойман обыкновенными средствами, а только непорочною девицей; - это примечание играет
потом большую роль в средневековых легендах об единороге.
Эти примеры, число которых мож- _________________________
но было бы увеличить до бесконечное- ----------'^--->--

ти, доказывают нам, что и в старинные
времена неточности наблюдения были
те же, что и теперь. Из них же видно,
как из таких ошибок зарождаются
суеверия и баснословные образы, ко-
торые существуют много веков и иско-
реняются только более тщательными
исследованиями. Прежде чем перейти
к разбору более сложных случаев,
рассмотрим еще несколько примеров,
где были такие же ошибки наблюде-
ния, но которые повели к возникно-
вению суеверий совершенно в другой
области.
Рис. 104. Настоящий портрет
г-жи Боннер.
(Сравни рис. 70, 71).
Существует очень старое и очень упорное
убеждение, что если беременная женщина ис-
пугается какого-нибудь зверя, или другого
предмета, то на плоде окажутся знаки того, что
причинило испуг. Или весь ребенок будет иметь
сходство со страшным предметом, или только
его лицо, или наконец на теле его будут роди-
мые пятна, сходные по форме с испугавшим.
Уже во времена А гриппы имелась готовая тео-
рия для объяснения этого. Теория эта конечно
неверна, но все же и новейшие наблюдения
подтвердили, что при особых обстоятельствах,
напр., у истеричных, путем вазомоторных реф-
лексов, могут выступить пятна на коже и даже
произойти кровоизлияния. Эти явления оста-
ются местными и отчасти воспроизводят пред-
ставления, завладевшие сознанием субъекта.
Следовательно, явление это происходит на нерв-
ной почве. Но, так как никакой связи между
нервной системой матери и плода не сущест-
вует, то передача впечатлений от матери плоду
была отвергнута и все приведенное признано
было за суеверие. Вероятнее всего, что в основе этого верования лежит также неправильное наблю-
дение. Весьма нередко беременные женщины бывают обуреваемы навязчивыми идеями, а потому если
у плода окажется уродство, или пигментное пятно, то при некотором желании, сходство его с содер-
жанием патологической идеи матери может быть легко преувеличено и последние приняты за причину
первого. Несколько примеров помогут нам понять дело и убедиться, что такое объяснение имеет
основание. Пример наш относите* не к человеку, а к курице, но это не изменяет дела. На рис. 103 изобра-
жено в естественную величину яйцо с темноватым причудливым пятном на вполне белой скорлупе.
Пусть читатель попробует угадать, что должно изображать это пятно; этого не могли сделать и те,
кто видел подлинную фотографию. Но если знать <историю> яйца, то в пятне можно найти смысл.
Курица попала в зубы лисицы, но была отбита хозяином. Некоторое время курица лежала как бы
подавленная ужасом, но потом оправилась вследствие тщательного ухода, а через три дня снесла
яйцо с пигментным пятном, в котором собственник очень ясно усмотрел изображение всей истории,
т. е. курицу в когтях лисицы. Некоторое весьма отдаленное сходство, пожалуй, можно усмотреть,
но чтоб узнать в причудливом пятне всю историю, нужно знать ее заранее и тогда, конечно, очень легко
преувеличить сходство. Вероятно, нападение лисицы, вызвав нервное потрясение у курицы, помешало
всему яйцу принять темную окраску, как это иногда бывает, но сделать из пятна изображение всего
происшествия может только безграничная фантазия наблюдателя, знакомого с ним заранее.
273

Наконец, на наших глазах происходит зарождение нового суеверия, имеющего,
однако, совершенно такое же основание, как и все старые: неправильное наблюде-
ние. Я говорю о предполагаемом сходстве между <фотографиями> и почерком
<духов> и фигурами и почерками покойников. Такие сходства встречаются далеко
не часто, и именно поэтому высоко ценятся те случаи, когда в очертаниях <духа>
можно усмотреть некоторое сходство с известным покойником. Спириты призна-
ют, что изображения эти действительно подлинны, что вызвавшие их фотографы

Рис. 105. Изображение комет.
(Из книги Die wunder Ceoltes 1744).
действительно медиумы, и что они прибегали к помощи искусственных средств
только в тех случаях, когда <сила> была мала. Я думаю, мы можем более удовлет-
ворительно объяснить дело, убедившись в наклонности человека преувеличивать
сходство предметов мало знакомых с хорошо известными. Если изображение хоть
одной черточки напоминает покойного, то верующий спирит наверное найдет <пол-
ное сходство> и увидит <яркое доказательство>, хотя бы фотограф и был впослед-
ствии уличен в применении самых естественных средств для получения изображе-
ния. Таким образом, <поразительное сходство служит гарантией, что фотография
подлинна>.
Мы имеем другого рода более сложные примеры, где ошибки наблюдения и
дефекты памяти послужили источником новых суеверий не прямо, а в связи с
ранее существовавшими предрассудками. Сюда относятся разные предзнамено-
вания, предостережения и предсказания. В числе такого рода феноменов главную
роль в прежнее время играли кометы и их объяснение. Известно, что еще в прош-
лом столетии видели в них чудесные вещи: горящие факелы, обнаженные мечи,
отрубленные головы, драконов и всяких чудовищ. Само собой разумеется, что
все они предвещали страшные несчастья.
Известный в свое время ученый Конрад Вольфхард Ликостенес в Базеле (1518-1561) издал
в 1557 году обширное латинское сочинение , в котором
он собрал все описания комет, которые он мог найти у старых авторов, и сопоставить их с последо-
вавшими затем общественными бедствиями. В том же году книга появилась в немецком переводе, а за-
274
тем не раз перепечатывались из нее краткие извлечения. Последующие описания и рисунки взяты
из одного из таких изданий, а именно из вышедшей в 1744 году во Франкфурте книги: <Чудеса Бога и
природы при появлении комет>. В предисловии к ней сказано, что как текст, так и рисунки взяты из
сочинения Ликостенеса. Книга иллюстрирована 83 рисунками, из которых два мы приводим здесь.
В первом (рис. 105) еще можно признать комету под видом меча, но в следующем (рис. 106) изобра-
жении фантазия наблюдателя скинула всякую узду. Это изображение должно воспроизвести вид
кометы, появившейся в 1527 году, т. е. при жизни самого Ликостенеса. Об этой удивительной комете
он пишет следующее: <В 1527 году 11 октября рано утром, в 4 часа, появилась видная почти во всей

Рис. 106. Изображение кометы.
(Из книги Die wunder Ceottes 1744).
Европе огромная звезда - метла, горевшая на небосклоне около 1 '/4 часа и имевшая поразительную
длину и кровавый, красный цвет. Верхняя часть ее имела вид согнутой руки, державшей в кулаке об-
наженную шпагу, как бы готовую разить. У острия шпаги и по обеим сторонам клинка было три боль-
ших звезды, причем первая превосходила обе другие по величине и блеску. От нее во все стороны в виде
хвоста расходились темные лучи, имевшие вид копий, алебард, сабель, кинжалов, окруженных мно-
жеством человеческих голов с бородами и волосами. Все это имело кровавый блеск, так что многие
ужасались и заболели. Затем последовали времена скорби и плача: турки вторглись в Европу, и Рим
был взят Бурбоном. Папа едва удержался в замке св. Ангела, но 40 000 дукатов освободили его, и
император вновь водворил его на престол>.
Этот рассказ во многих отношениях интересен.
Не то, конечно, удивительно, что многие заболели от страха перед таким ужас-
ным видением, а то, что оказалось возможным открыть столько ужасов в невинной
комете. Ведь и в нашем столетии на горизонте появлялись блестящие кометы,
однако никто не замечал даже слабого подобия страшных подробностей, описан-
ных Ликостенесом. Если отклонить предположение, что кометы стали вежливее
и стесняются пугать человечество, то не останется другого объяснения, как то,
что все виденное Ликостенесом была сплошная ошибка наблюдения. Но этим еще
не все объясняется. Необузданное воображение, конечно, не нуждается в коме-
тах, чтобы представить разные ужасы: оно может довольствоваться более скром-
ными предметами и простое облако превратить в какое угодно страшилище, одна-
ко яе слышно, чтобы в таких случаях люди заболевали от страха. Очевидно, что
удивительные вещи, виденные в кометах, не были чистой фантазией, но что тут
*
275
было своего рода наблюдение, и что люди, видевшие все страхи в комете Лико-
стенеса, не были в нормальном настроении. Иначе невозможно понять, почему
появление кометы производило такую панику и заставляло видеть вещи, конечно,
не существовавшие. Первоначальным явлением бьш страх, и он-то и заставлял
видеть в кометах необычайные образы. Следовательно, вопрос можно формулиро-
вать так: какая причина страха, внушаемого кометами?
Мы можем дать на это определенный ответ. Мы имеем сведения, относящиеся
к самым древним временам, что у всех народов существовала глубокая вера, будто
бы некоторые явления природы - особенно редкие - суть предзнаменования,
т. е. указания, которыми Божество предваряет людей о грядущих важных собы-
тиях, главным образом, о бедствиях. Хотя христианская церковь усиленно бо-
ролась с этим воззрением, как вообще со всем наследием язычества, но оно про-
держалось очень долго и даже не совсем исчезло теперь. Поэтому появление таких
редких и заметных феноменов, как большие кометы, всегда связывалось с ожи-
данием больших потрясений, и уже один их вид наводил ужас на умы простых
людей. Впрочем, не много лучше чувствовали себя и ученые. Разгоряченная фан-
тазия наблюдателя рисовала вокруг кометы пламя, мечи, кровь и отрубленные
головы, главным образом потому, что война и ее бедствия были тогда у всех на
уме. Появление кометы возбуждало все эти представления, которые поэтому и
виделись в горящем небесном светиле. Первоначальное происхождение этого
суеверия, вероятно, коренится в самых основах некоторых религиозных воззрений
человечества. Боги любят людей и, желая предупредить и подготовить их к гря-
дущим бедствиям, посылают предзнаменования в виде необычайных явлений
природы. Раз зародившись, такая вера находит значительную поддержку в даль-
нейших ошибках наблюдения. Устрашенный кометой, человек готов был видеть
на ней и вокруг нее всевозможные чудеса, а так как характер видений определялся
его фантазией, то, конечно, на первый план выступали образы, угнетающие его дух
и стоящие в тесной связи с тем, чего он боится, или чего ожидает. Можно с уве-
ренностью сказать, что суеверные опасения постоянно оправдывались, потому что
всегда можно было указать на бедствие, последовавшее за появлением кометы,
так как бедствия были явлением обыденным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110