Мы постараемся вкратце дать
ответы на эти вопросы.
Вера в делание золота. Еще в очень раннюю эпоху египтянам были уже известны многие металлы,
именно золото, серебро, медь, олово и свинец. Оба благородные металла, золото и серебро (?), нахо-
дились в земле в чистом виде, другие же металлы обыкновенно в виде соединений, из которых металл
получался через плавление их вместе с различными примесями. Следовательно, египтяне должны
были знать это искусство. Но так как минералы, из которых получались металлы, почти никогда не
существовали в чистом виде, свободными от примесей, то при плавлении только в редких случаях полу-
чались чистые металлы, чаще же всего сплавы иных цветов и с другими свойствами, чем чистые
металлы. Так как золото и серебро часто встречаются вместе, то при выплавке такой руды получался
электрум или азем, сплав золота с серебром, цвет которого занимает середину между цветами того
и другого металла и который плавится и обрабатывается легче чистого золота. При плавлении меди
и олова получали бронзу, которую можно было лить и ковать, чего нельзя было делать с чистой медью.
Сплавляя медь с цинком, получали желтую латунь и красно-желтый томпак. В то время было почти
невозможно определить эти примеси, которые часто даже в ничтожных количествах придавали метал-
лу новые и драгоценные свойства; отсюда явилось предположение, что сам металл во время выплавки
подвергался изменению, и такое верование могло только укрепиться целым рядом фактов, которые
в течение времени должны были сделаться известными. Так, напр., свинцовые руды почти всегда
содержат небольшое количество серебра. Если полученный свинец прокаливать при доступе воздуха,
то свинец сгорает, а остается примешанное к нему серебро. Тому, кто не имел средств доказать, что
серебро находилось там с самого начала, могло казаться, будто бы часть свинца превратилась в сереб-
ро, и египтяне тем легче допустили это, что серебро и свинец по цвету, удельному весу и т. п. внешним
свойствам похожи друг на друга. С золотом было тоже нечто подобное. В природе существует
минерал, сернистый мышьяк, имеющий цвет настоящего золота. Поэтому древние называли его
<аурипигментом>, т. е. золотым цветом; так он называется и поныне. Этот золотой цвет содержит
иногда немного золота, которое выделяется при достаточном нагревании. Вполне понятно, если в
этом случае видели превращение металла; золотой цвет под влиянием тепла отчасти превращался
в золото.
Однако не одни металла! были способны к таким превращениям. Всякое вещество, сходное с
каким-либо другим, при целЕсооСразном обращении с ним, может, по-видимому, получить множество
свойств, которые присущи тому или другому веществу. При выплавке стекла, если употребляют вещест-
ва в чистом виде, получается бесцветная стеклянная масса, по блеску похожая на драгоценные
камни. Но при совершенно ничтожной примеси разных металлов стеклянная масса окрашивается
и отличается тогда от натуральных драгоценных камней только меньшей твердостью. Таким образом,
египтяне уже в древнейшие времена умели делать искусственные драгоценные камни, как это доказы-
вается частыми находками в гробницах.
Все эти превращения металлов и драгоценных камней, выполняемых современными химиками
с совершенной точностью, так как им известно, для чего что делается, вначале были открыты египтяна-
ми и, разумеется, совершенно случайно. Что открывали таким путем, то жрецы, бывшие у египтян,
как и везде в древнем мире, хранителями мудрости, записывали как великую тайну. Так, вероятно,
произошли и герметические сочинения; они не были написаны одним лицом, а целой корпорацией
жрецов в течение многих поколений. Так как число сочинений в течение веков стало чрезвычайно
велико и так как отдельные произведения, вероятно, не носили имени автора, то весь их ряд был
приписан Гермесу, т. е. божественной мудрости. Вышеупомянутая книга Демокрита подтверждает
изложенный взгляд на происхождение алхимии, исходным пунктом которой действительно были
металлургические процессы. В этой книге как раз говорится о цветах металлов и камней. И как только
вера в возможность превращения металлов стала на твердую почву, так египетские жрецы, понятно,
стали искать верные методы для облагораживания металлов. Чем больше имел металл драгоценных
свойств, общих с каким-либо другим металлом, тем ближе была, как полагали, возможность его пол-
ного превращения. Так, желтую латунь признавали за <несовершенное> золото, олово за переходный
металл от свинца к серебру, так как своим цветом оно походило на серебро. Палочка чистого олова,
если ее сгибать, производит особый хрустящий звук, она <кричит>. По мнению древних, в этом заклю-
чалось самое важное различие олова от серебра, а потому все усилия были направлены на то, чтобы
лишить олово его <крика>. Это удалось позже, когда познакомились со ртутью. Сплав олова и ртути
тяжел, обладает блеском серебра и не кричит; следовательно, здесь на самом деле произошло обла-
гораживание металла, но само собою понятно, что эта оловянная амальгама такое же серебро, как
латунь золото; в той и другой проявляются лишь известные внешние свойства, присущие обоим
металлам; но древние, не имевшие никаких средств точнее определить разницу, естественно, должны
были думать, что здесь совершалось превращение.
Методы алхимии. Чтобы выяснить смысл химических процессов, применявшихся египетскими
117
алхимиками, потребовалось бы так много догадок, что мы не можем войти в ближайшее рассмотрение
этого предмета. Вообще можно только сказать, что в имеющихся алхимических сочинениях нигде
нет и намека на то, чтобы древним известны были методы, которые не были бы известны теперь
и не применялись бы всяким современным химиком. После того, что выше было нам изложено о
причинах веры в превращение металлов, легко видеть, что древним и не было нужды в каких-либо осо-
бенно замечательных методах. Для них все дело заключалось только во внешних явлениях; если два
металла были сходны между собой по цвету, твердости, удельному весу и другим физическим свой-
ствам, то древние алхимики признавали их за одно вещество, так как они или совсем не умели или
умели лишь очень несовершенно исследовать химические свойства материи; изменять же физические
свойства металла посредством подходящего смешения его с различными другими металлами вовсе
не особенно трудно. Едва ли подлежит сомнению, что древние имели дело именно с такими смесями;
но они часто шли при этом по совершенно искусственному пути, лучше сказать, окольным путем,
так как зачастую им самим было неясно, с чем они имели дело. Это обнаруживает также и вышеупо-
мянутая <Герметическая формула> превращения телесного в бестелесное и бестелесного в телесное.
Теории алхимиков. Как алхимики объясняли себе эти превращения металлов? В древнейшие
времена, как кажется, они и не пытались дать какое-либо естественное объяснение этим явлениям.
Они только удивлялись этим загадочным превращениям, которые, по их понятиям, указывали на
непосредственное божественное вмешательство. Собственной силой человек не мог бы произвести
ничего подобного; для этого требовалась божественная помощь. Такими понятиями объясняется и
тот факт, что древнейшие сочинения по алхимии содержат в себе столько же волшебных формул,
гимнов и воззваний, сколько и химических рецептов. Помощь богов была здесь самым важным делом.
Несколько позднее, когда астрология развилась далее, быть может, благодаря соприкосновению с
халдеями, планеты стали посредниками между богами и земными явлениями. Тогда было признано,
что каждый из различных металлов развивается на земле под господством своей планеты. Вероятно,
в это время возник обычай отмечать каждый металл знаком планеты - обычай, сохранявшийся, пока
занимались алхимией, вплоть до нашего времени. Золото ставилось в связь с Солнцем и отмечалось
поэтому знаком О, серебро относилось к Луне 3>, электрум, сплав серебра и золота - к Юпитеру Zt,
свинец - к Сатурну Т?, железо - к Марсу с?, медь - к Венере $ и олово - к Меркурию $. Впослед-
ствии, когда познакомились с ртутью, произошли некоторые перемены в этих обозначениях, но при
этом сохранилось все-таки применение планетных знаков. Астрологические таблицы, найденные во
многих древних сочинениях по алхимии, подтверждают тесную связь, существовавшую в то время
между алхимией и астрологией.
Несомненно, что первые попытки естественно объяснить превращения металлов ведут свое
начало из греческого периода; в основание их было положено учение греческих философов о природе.
Эмпедокл высказал учение о четырех стихиях: огне, воздухе, земле и воде, из которых, как полагали,
все было составлено. Платон держался этого же взгляда, но с некоторыми изменениями: он пред-
ставлял себе, что эти четыре стихии происходили от превращения одной и той же основной, перво-
начальной материи. Эта теория была принята греческими алхимиками, которые посредством ее могли
легко объяснить превращение металлов. Они признавали, что из первобытной материи, materia prima,
произошли четыре элемента, а затем посредством их различных соединений отдельные вещества.
Таким образом, всякое вещество, в особенности всякий металл, содержит в себе все элементы; если
хотят один металл превратить в другой, то надо только отнять известную часть одних элементов и
прибавить части некоторых других. Всего легче совершалось превращение, если удавалось обратить
металл в первоначальную форму, materia prima, т. е. в такую, в которой еще нет ни огня, ни земли,
ни воздуха, ни воды. Если имели материю в этой форме, тогда могли преобразовать ее по желанию
в какой угодно металл.
Когда ртуть сделалась известной, то в этом металле думали найти первоначальную магерию.
Ртуть вообще легко вступает в соединение с другими металлами, а эти амальгамы прочны и белы и
вообще имеют свойства, резко отличающиеся от свойств первоначальных металлов. Выше уже упоми-
налось, что олово теряет в амальгаме свой крик, кроме того, становится тяжелее и приобретает блеск,
более близкий к серебру, так что при поверхностном исследовании может казаться, будто оно стало
серебром. Как велика была роль, которую ртуть играла в алхимии, видно из сочинения вышеназванно-
го Синезия: <Ртуть принимает все формы, как воск все цвета: ртуть делает все белым, берет душу у
всех вещей... Она изменяет все цвета и сохраняется еще и тогда, когда ничто Другое более уже не
сохраняется и даже если она кажется не существующей, то все-таки содержится в телах>. Мало-
помалу, однако, алхимики узнали из опытов, что ртуть не могла быть настоящей первоначальной
материей; но, несмотря на это, они не потеряли веры в materia prima или философский камень (<ка-
мень мудрецов>); надо было только найти его, и если бы только иметь его, то все остальное пошло бы
само собой. Ниже мы увидим, как алхимия развилась далее при постоянном стремлении найти фило-
софский камень.
Учение магнки до Агриппы
АРАБЫ
Мы вышли бы за пределы нашего исследования, если бы задались целью про-
следить все изменения, которым подвергались отдельные магические науки в раз-
личные времена. По этой причине я ограничусь лишь главными пунктами развития
118
наук, начиная с древних времен до XVI века, в котором они достигли в Европе
своего высшего развития, когда Генрих Корнелий Агриппа соединил их все в
одну великую магическую систему. Чтобы обрисовать это развитие возможно
краткими чертами, мы рассмотрим жизнь и деятельность более известных маги-
ков, причем, так как всякая важная перемена в научной области вообще бывает
связана с личностью выдающегося исследователя, то, следуя по этому пути, мы
познакомимся также и с важнейшими фазами этого развития.
Как уже упомянуто, эти науки после своего упадка в конце древности вновь
возродились у арабов вскоре по завоевании ими Александрии. Именно династия
Абассидов, вступившая на престол в середине VIII века, пробудила живой интерес
к науке, и всюду, куда только проникал ислам, учреждались новые университеты
и библиотеки. В высших школах преподавались, главным образом, философия,
медицина, математика, оптика, астрономия и химия, а в библиотеках собирали
все, что только могли достать из ученых сочинений греческой древности, частью
на языке оригинала, частью в переводе. В таких благоприятных условиях действо-
вал ряд замечательных исследователей; непосредственное же влияние на развитие
магических наук оказал в особенности Абу-Мусах-Джафар аль Софи, называемый
обыкновенно Гебер (латинское искажение от Джафар).
Он родился в Месопотамии и жил, вероятно, от 702 до 765 г.; долгое время он был преподавателем
в высшей школе в Севилье. Его сочинения известны лишь в старых латинских переводах, и трудно
решить, действительно ли принадлежат ему все книги, которые ему приписываются. Несомненно
лишь то, что они существовали уже в XIII веке в той самой форме, в какой дошли до нас.
Гебер был химик, и его знания в этой области значительно превосходили зна-
ния древних. В его сочинениях упоминается о многих неизвестных до него пре-
паратах и соединениях. Но все эти ценные знания были приобретены как слу-
чайный побочный продукт при попытках превратить неблагородные металлы в
серебро или золото, так как Гебер верил в возможность превращения металлов
точно так же, как его предшественники и преемники; и после него,:в течение еще
многих веков, стремления всех химиков направлялись лишь на то, чтобы осущест-
вить это превращение. Наибольшее значение Гебер получил именно своим алхи-
мическим учением; так он первый создал химическую теорию о соединениях ме-
таллов, на основании которой объяснялась возможность их превращений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110