В самом деле, нельзя отрицать того, что
индийские факиры, очевидно, уже давно знакомы с некоторыми психологически-
ми процессами, которые западной науке стали известны лишь гораздо позже.
Так, например, известно, что португальский аббат Фариа научился у факиров
вызывать гипноз путем внушения, и это было уже в начале настоящего столетия,
следовательно, в такое время, когда в Европе едва успели расстаться с шарлатан-
ством, каким окружил себя месмеризм. Затем несомненно, что факиры умеют
приводить себя в состояние искусственного сна, подобного тому, который пред-
ставляет собой естественное явление у многих животных, так что они могут жить
без пищи и почти без дыхания довольно долгое время, целые недели или даже
месяцы. Факты эти свидетельствуют, конечно, о познаниях, которые в некоторых
областях превосходят наши сведения. Противоестественным же поэтому нельзя
считать ни вызываемого внушением гипноза, ни <живого погребения> факиров.
Иначе, по-видимому, обстоит дело с другими действиями факиров. В 1875 г.
француз Жаколльо издал книгу <Спиритизм в разных местах света. Посвящение
и сокровенные науки в Индии> (Le spiritisme dans le monde. L'initiation et les
sciences occultes dans I'lnde), где он описывает наиболее известные фокусы факи-
ров, виденных им лично. Тяжелые бронзовые предметы движутся по одному знаку
волшебника; палочки пишут на песке ответы на задуманные вопросы; семечки,
выбранные самим Жаколльо, вырастают в несколько часов в большие растения
и т. д. Все это происходит, по-видимому, без непосредственной связи с факиром,
который спокойно и полуобнаженный сидит при этом на полу, имея при себе лишь
свою бамбуковую палку с семью узлами как знак своего достоинства. Таким
образом, здесь, по-видимому, совершенно исключено всякое фокусничество;
поэтому Жаколльо и приходит к заключению, что здесь участвуют неизвестные
еще силы. Наблюдения Жаколльо имеют, однако, тот недостаток, что он всегда
виделся с факиром совершенно наедине: этим именно он хотел помешать тому,
чтобы волшебник не нашел себе сообщников в своих служителях-туземцах. И так
как он должен признаться, что не мог выдерживать пронзительных глаз факира,
пристально смотревшего на него иногда по целым часам, прежде чем что-нибудь
случится, то нет ничего невозможного, что последний прямо гипнотизировал его.
Во время же гипноза факир мог внушить ему обманным образом все то, что, по его
воображению, он видел открытыми глазами. Впрочем, факиры могут выполнять
множество столь же чудесных вещей лишь благодаря своей изумительной лов-
кости в фокуснических проделках. М-р Ходгсон воспользовался своим выше-
упомянутым пребыванием в Индии, чтобы поступить в учение к факирам: по его
словам, он знает уловки, необходимые для большинства из указанных фокусов.
Сверх того, он приводит поразительные примеры, как даже искусные наблюдатели
оказываются не в состоянии давать надежные сведения о том, что они видели при
238


Рис. 93. Индийский фокусник и его помощник.
таких представлениях. Факты оказываются при передаче гораздо чудеснее, чем
они были в действительности. Впоследствии мы возвратимся к этому пункту его
исследований.
Одного из таких фокусов стоит, однако, коснуться ближе, так как он имеет особую историю.
Известие о нем мы находим в <Раскрытой Изиде>. Факир входит на открытое место, где его тотчас
окружает толпа зрителей. Он расстилает на землю кусок ковра и топчет его кругом ногами. Ковер
скоро начинает двигаться и вскоре затем из-под него выползает мальчик. Тогда волшебник берет
свиток каната и бросает его в воздух. Свиток распускается и поднимается все выше и выше, пока
один конец каната исчезнет в воздухе, а другой спустится до земли. Мальчик влезает по канату и
скрывается вверху из глаз зрителей. Тогда между факиром и мальчиком завязывается разговор,
оканчивающийся тем, что факир в гневе схватывает нож и тоже взбирается по канату. Он проводит
наверху некоторое время, и вскоре затем оттуда падают окровавленные члены мальчика вместе
с головой и туловищем; потом опять появляется факир, спускаясь по канату. Волшебник кладет
разрубленное тело мальчика в мешок и встряхивает последний: из мешка снова выскакивает живой
мальчик и убегает. Так рассказывает дело г-жа Блаватская, приводя этот факт как доказательство
чудесных деяний, совершаемых факирами.
239
В конце 1890 г. один молодой американец, м-р С. Эльмор, описал такой же случай в <Чикагской
трибуне> (Chicago Tribune), прибавив тут же, что он сам присутствовал с одним своим другом при
этом представлении в Индии. Друг этот, художник, сделал тогда несколько набросков, а Эльмор
получил ряд моментальных снимков. На набросках художника оказалось все, о чем говорилось в сооб-
щении. На фотографических же карточках был лишь факир, оживленно жестикулировавший, и зри-
тели, смотревшие по ходу действия то вверх, то вниз. Но каната, мальчика, окровавленных членов
и т. д. на снимках не было ни малейшего следа. Отсюда автор выводил заключение, что факир
загипнотизировал своих зрителей и внушил им все явление в виде галлюцинации. История эта обошла
все газеты, а также попала в научные периодические издания.
Так как по нашим теперешним сведениям о гипнотизме совершенно непонятно, каким образом
один, отдельный человек мог загипнотизировать целый круг зрителей и вызвать одну и ту же галлю-
цинацию у всех, притом также у иностранцев, даже незнакомых с его языком, то это дело возбудило
огромное внимание. М-р Ходгсон написал издателям упомянутой американской газеты, сообщая
им, что во время своего пребывания в Индии он тщетно старался увидеть этот фокус; ему даже не
удалось отыскать человека, который когда-либо видел его или хотя бы только знал кого-нибудь,
кто был свидетелем такого представления. Поэтому ему очень бы хотелось узнать, где м-р Эльмор
присутствовал при этом редком зрелище. М-р Эльмор чистосердечно сознался, что вся эта история
вымышлена; у него составилось мнение, что фокусы факиров основаны просто на гипнозе и что это
можно доказать с помощью моментальной фотографии. На основании этой гипотезы он выдумал
свой рассказ и употребил псевдоним С. Эльмор (sell more - обманывают больше) с целью намекнуть
досадливому читателю, что все это есть мистификация. Таким образом, весь фокус оказался просто
продуктом фантазии изобретательного янки.
Но откуда взяла эту историю г-жа Блаватская? Это объясняет нам Кизеветтер в <Психических
этюдах> (Psich Studien 1891, стр. 419 ел.). Известно, что эта дама или скорее кто-нибудь из ее
сообщников были очень сведущи в старинной европейской литературе, касающейся магии. И вот как
раз совершенно такая же история рассказывается в книге Иоганна Вейера <О чарах демонов> (De
praestigiis daemonum); поэтому весьма вероятно, что г-жа Блаватская свободно обработала этот рас-
сказ и отнесла его к Индии, чтобы воспользоваться им в качестве доказательства высоких способ-
ностей, какими обладают факиры. Таким образом, рассматриваемый фокус представляет собой вы-
мысел от начала до конца. Мораль этой истории, очевидно, та, что к подобным сообщениям надо
относиться с большой осторожностью, даже если моментальные снимки и иные научные данные
сообщают им некоторую кажущуюся вероятность.
Спиритизм
в последнее десятилетие
При развитии спиритизма за последние десять лет в нем резче, чем когда-либо
раньше, определилось различие между его религиозной и научной стороной. Спи-
ритизм, как религия, приобретал себе все большее и большее число приверженцев.
Как ни кажется этот факт с первого взгляда неестественным и противным разуму,
однако он вполне понятен. Ведь мысль о связи между человеком и миром духов
и сама по себе действительно привлекательна, если не обращать внимание на
причудливые формы, какие она часто принимает на спиритических сеансах; сверх
того, как указано выше, она имеет большое значение с точки зрения религиозной
свободы. Потому мысль эта все более проникала также в образованные классы
и без критики принималась в качестве религиозного догмата. На действия пишу-
щих и говорящих медиумов смотрели в таком случае как на доказательство
участия духов, не считаясь с указаниями науки, что все эти речи и писания имеют
вполне естественное и чисто человеческое происхождение. Но от внимания обра-
зованных спиритов все-таки не могло укрыться, что сообщения духов сплошь
отличаются крайней ничтожностью и только выставляют спиритизм в смешном
свете перед его противниками. Поэтому религиозные спириты все более скло-
няются к мысли, что медиумические явления представляют собой вредный при-
даток, от которого всего лучше было бы отделаться. К такой точке зрения очень
близко подходит норвежец Кр. Янсон в своей известной речи <О спиритизме, его
значении и опасностях>; такой же взгляд, по-видимому, чуть ли не сделался всеоб-
щим и в Америке. Вместе с тем спириты отняли у своего учения экспериментально-
научный отпечаток и обратили его в чистую религию. В близкой связи с этим стоит
происшедшее несколько лет тому назад объединение англо-американских спири-
240

тов с романскими, при котором всеми было принято в несколько измененной фор-
ме учение о перевоплощении.
В то время как спиритизм получал, таким образом, все большее распростра-
нение в качестве новой религии, более глубокомысленные, научно-развитые
спириты поняли, что для объяснения большинства медиумических явлений сов-
сем нет необходимости в гипотезе об участии духов. Поэтому в настоящее время
гипотеза эта удерживается передовыми борцами спиритизма лишь для отдельных,
сравнительно редких явлений. Все же остальные проявления объясняются есте-
ственными или сокровенными силами. Иными словами, научный спиритизм сильно
приблизился к оккультизму. Но и оккультизм с своей стороны подвергся суще-
ственным изменениям, именно главным образом вследствие удостоверения, что
многие необъяснимые прежде медиумические явления суть просто действия из-
вестных нам психических сил. Этим область сокровенных сил была сильно ограни-
чена. Теперь мы вкратце изложим здесь те обстоятельства, которые повлекли за
собой упомянутые изменения в спиритизме и оккультизме. Победоносной спири-
тической религии мы при этом совершенно не будем касаться.
Конец семидесятых годов был временем высшего процветания физических
медиумов. То, что совершал Слэд в Лейпциге, едва ли когда-нибудь было достиг-
нуто или превзойдено раньше или после. Можно было подумать, что медиумиче-
ские проявления лишь для того достигли такой головокружительной высоты,
чтобы тем глубже было последующее падение. Именно последующие годы прине-
сли с собой целый ряд разоблачений, которыми известнейшие медиумы уличались
в том, что они при своих действиях применяли фокусы или иные уловки. Нельзя
сказать с уверенностью, что собственно послужило причиной для этой <обличи-
тельной эпидемии>. Возможно, что слава Слэда возбудила зависть других меди-
умов, так что они отважились выйти за границы своей медиумической способности
и прибегли к обманам, которые в конце концов не могли остаться не открытыми.
Быть может также, что глаза людей были открыты на такого рода обманы той
критикой, которой подверглись деяния Слэда со стороны осмотрительных ученых,
лично с ними познакомившихся. Во всяком случае, в 1878 г. на одном материали-
зационном сеансе в Голландии, происходившем в чисто спиритическом кружке,
присутствовавшие схватили медиумов Вильямса и Риту и уличили их в том, что
они сами фигурировали в качестве <духов>. 1880 г. принес не менее двух сенса-
ционных случаев такого рода, причем в одном из них дело шло об Эглингтоне в
Мюнхене, а в другом - о Флоренсе Куке, известном медиуме Крукса. Это послед-
нее происшествие уже рассказано выше, на стр. 336. Последующие годы также
были богаты разоблачениями: в 1881 г. пострадали м-р и м-рис Флетчер, в 1882 г.
м-рис Вуд; особенно же замечателен в этом отношении 1884 г., когда из-
вестный всей Европе медиум, американец Бастиан, был уличен в обмане австрий-
ским кронпринцем Рудольфом и эрцгерцогом Иоганном.
При всех таких случаях спириты, естественно, старались ослабить дурное впе-
чатление при помощи более или менее остроумных гипотез и объяснений, как мы
видели это уже относительно случая с Кук. Здесь не место входить в ближайшее
рассмотрение того, кто прав - спириты или их противники. Что .во многих слу-
чаях, несомненно, не было сознательного обмана со стороны медиумов, с этим
надо, конечно, согласиться. Но многочисленные разоблачения, естественно, не
могли не оказать своего действия. Медиумы стали боязливее, и это, в свою очередь,
понижало их медиумическую способность, так что многие из них не осмеливались
более выступать публично, прочие же обнаружения их силы продолжали быть
сравнительно незначительными. Поэтому в последующие годы, до начала нынеш-
него десятилетия, медиум был большой редкостью; даже не оказалось более ни
одного значительного профессионального медиума этой категории. Этому сущест-
венным образом способствовала еще появившаяся в 1881 г. в Лондоне книга
<Исповедь медиума> (Confessions of Medium), которая повергла в ужас всех
правоверных спиритов. Так как мне не удалось достать экземпляра этой книги,
241
то я должен довольствоваться кратким рефератом о ней в <Психических этюдах>
(Psychischen Studien 1883, стр. 191). Известный по процессу Бюге медиум Аль-
фред Фирман имел в течение нескольких лет своим помощником некоего Чеп-
менна, который мало-помалу был посвящен во все тайны профессионального
медиума. При этом он узнал, что физические проявления - по крайней мере,
у медиума Фирмана - были просто фокуснические уловки. В конце концов ему
стало невыносимо более постоянно обманывать легковерных и простодушных
людей, и он объявил Фирману, что думает предать гласности его постыдный образ
действия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110