Даже сами ученые называли свою науку <натуральной
магией>, на самом же деле в некоторых частях это было не что иное, как то,
что теперь мы называем естествознанием, потому что оно основывалось на
познании законов природы. Вот что пишет Каспар Шотт в своем большом со-
чинении: : <Под натуральной магией я
понимаю надежное и глубокое познание тайн природы, так что, когда становятся
известными природа, свойства, скрытые силы, симпатии и антипатии отдельных
предметов, то можно вызывать такие действия, которые людям, незнакомым
с причинами их, кажутся редкостными и даже чудесными>. Здесь таким образом
было решительно высказано, что являющееся для посвященных вполне естествен-
ным в глазах невежественной толпы есть магия.
Самый простой и естественный поступок при желании можно объяснить как
чародейство: когда старуха во время пути переходит поле, то это, конечно,
самый заурядный случай, но два или три столетия тому назад это было опасно
для жизни. Если бы случилось, что именно из стада, которое паслось в поле, одно
животное спустя некоторое время заболело, то было бы решено, что, конечно,
виновницей этой болезни является старуха. Она заколдовала скот, значит она
13
была ведьмой. Несомненно, что многие из женщин, сожженных во время процес-
сов о ведьмах, не имели на своей совести более значительных грехов, чем наша
старуха. Совершенно одинаковый поступок мужчины мог быть истолкован как
колдовство и приводил его на костер. Это - крайняя степень суеверия.
Итак, мы твердо убеждены, что всякий поступок, являющийся результатом
суеверия или объясняемый суеверными представлениями, есть магия.
Сводя магию к суеверию, мы избегаем двух трудностей, с которыми прихо-
дилось бороться предшествовавшим исследователям. Во-первых, мы получаем
более точное и изящное, чем это было возможно раньше, определение сущности
магии. Большинство прежних исследователей под магией понимали действия, для
которых нужна была помощь демонов; но это не совсем правильно. Ни в алхи-
мии, ни в астрологии, ни в остальных науках о предсказании нет и речи о демонах,
а между тем предмет занятий этих наук нужно считать за волшебство. К этим
соображениям присоединяется еще то обстоятельство, что первоначально все
европейские народы занимались волшебством без всякой мысли о каком бы то
ни было содействии демонов; поэтому магия вовсе не обязательно предполагает
веру в демонов. Чтобы иметь право признать что-либо за чары, не требуется
участия в нем демонов; вполне достаточно, если оно происходит от суеверных
представлений, все равно каких. Все это заключается в нашем определении.
Еще большая трудность, которой мы избегаем, заключается в проведении гра-
ниц между волшебством и чудом. Само собою разумеется, что относительность,
которую мы установили для суеверия, обязательна и для магии, раз мы ее опре-
деляли посредством суеверия. А отсюда следует, что всякое действие или событие,
с одной точки зрения рассматриваемое как чудо, с другой - является волшеб-
ством. Когда какое-либо действие объясняется исходя из религиозных пред-
ставлений, т. е. когда оно признается результатом непосредственного действия
Божества, то оно будет чудом в глазах того, кто принимает такое объяснение.
И. наоборот, то же самое действие, если его станут объяснять исходя из суеверных
представлений, оказывается магией.
Убедительный пример для доказательства нашей мысли мы имеем в событиях, сопровождавших
выход евреев из Египта. Во второй книге Библии, 7, 10-12, мы читаем: <Тогда пришли Моисей и
Аарон к фараону, и сделали так, как повелел им Господь. Аарон бросил свой жезл пред фараоном
и пред рабами его, и он сделался змеем. И призвал фараон мудрецов Египетских и чародеев, и эти
волны египетские сделали то же своими чарами: каждый бросил свой жезл и они сделались змеями>.
И так повторялось несколько раз. Когда Моисей превратил в реках воду в кровь и вызывал лягушек
из земли,- то же делали и мудрецы египетские. В то время, как евреям действия Моисея казались
чудом, потому что были произведены благодаря помощи Бога, египетские жрецы рассматривались
ими как кудесники и заклинатели, потому что хотя они сделали то же, что и Моисей, но при помощи
неистинного бога. Каждый легко себе представит, что египтяне смотрели на дело совершенно
противоположным образом: Моисей казался им могучим чародеем, совершавшим много удивительных
поступков, но и их жрецы могли творить при помощи богов подобные же чудеса. Не подлежит ни-
какому сомнению, что египтяне смотрели на вещи именно таким образом. Сохранились еще писа-
ния первого века по Рождеству Христову, из которых явствует, что язычники на чудеса Христа и
Его апостолов смотрели как на магию.
Таким образом, каждый раз мы возвращаемся к отправному пункту. Что
для одного чудо, произведенное при помощи Бога, в которого он верит, то для дру-
гого, именно потому, что он не верит в этого Бога, является колдовством. Мно-
гое из того, о чем мы в дальнейшем изложении будем рассуждать как о магии или
волшебстве, в свое время и в своем месте составляло религиозную церемонию,
которая имела целью вызвать действие Бога, или, иными словами, <чудо>; с нашей
же точки зрения это, конечно, волшебство.
ПЛАН ИССЛЕДОВАНИЯ
Теперь мы пришли к тому, что можем дать себе отчет, что именно следует
разуметь под словами <суеверие>, <волшебство>, или <чародейство>, и вместе с
тем определили границы области тех явлений, которые составят предмет даль-
14
нейшего рассмотрения. Нам остается еще в коротких словах установить план
нашего исследования.
Для нас, конечно, представляется наиболее интересным проследить развитие
суеверия в Европе. Не требуется, однако, больших сведений, чтобы видеть, что
это развитие вовсе не идет по прямой линии от одного пункта и что источники
его находятся вне Европы. Из всей массы суеверных представлений, в разное
время господствовавших в нашей части света, лишь очень небольшая часть
обязана своим происхождением различным европейским народам; другая же,
большая, часть заимствована от народов Востока. Это заимствование происходи-
ло в разное время и различными путями. Не считая того, что произведено пер-
воначально отдельными европейскими народами, можно указать, по крайней мере,
на три главных источника европейских суеверий. Первый поток идет от халдеев, со
времени похода Александра Великого в Персию. Второй имеет смешанное иудей-
ско-египетско-арабское происхождение и внесен был в Европу маврами. Нако-
нец, третий появился в половине нынешнего века из Америки, но в нем есть
большая примесь индусских (буддийских) элементов. Каждое из этих главных те-
чений имеет свой оригинальный характер и долгое время держится обособленно,
пока, наконец, не сливается с другими течениями. Поэтому мы должны не только
проследить ход каждого из них, но изложить также результаты, к которым
привело их смешение.
Когда мы таким образом отдадим себе отчет относительно фактической
стороны дела и изучим те формы, в которых в течение времени проявлялись
суеверие и волшебство, тогда мы перейдем к исследованию причин всех этих
явлений. Как и все на свете, суеверие тоже должно иметь какие-нибудь причины.
Если человек думает, что он видит привидение, то несомненно, что он что-ни-
будь видит. Это может быть освещенная луной занавеска, слегка колеблемая
движением воздуха через открытое окно; а может быть и то, что все явление
основано лишь на болезненном состоянии мозга наблюдателя; в обоих случаях,
несомненно, существует некоторое восприятие, только объяснение его неправиль-
но. Таким образом, за всяким суеверным представлением находится какое-ни-
будь наблюдение, которое только неверно объясняется. Суеверие заключается в
ошибочном понимании. Но если интересно указать на эти ошибки, на неверное
объяснение известных наблюдений, то не менее интересно найти те физические и
психические явления, которыми были обусловлены эти ошибки. Только произведя
такое исследование, мы можем признать нашу работу законченной; так как мы
лишь тогда можем называть известное воззрение суеверием, или заблуждением,
когда будет доказано, что оно возникло из неверного объяснения известных
фактов, которые впоследствии, через приобретение новых знаний, получили со-
вершенно другое освещение. В этом заключительном исследовании я вижу глав-
ный центр тяжести моей работы. Но так как разрешение этой части нашей задачи
в значительной степени облегчится, если мы проследим суеверие до самого его
возникновения, т. е. до тех его форм, которые оно имеет у первобытных людей, то
мы предпошлем нашему исследованию краткий очерк суеверия и волшебства у
диких народов.
Суеверие и волшебство у диких
народов
РЕЛИГИОЗНЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ДИКИХ
НАРОДОВ
Древнейшие, имеющиеся у нас исторические известия происходят от египтян
и от древнего халдейского народа аккадов; они доходят до 4000 лет ранее нашей
эры. Ранее этого мы уже не можем исторически проследить развитие человеческо-
15
го рода. Но египетские и аккадийские известия указывают на то, что уже в самь
древние, неизвестные нам времена эти народы образовали большие государств
управлявшиеся могущественными царями и обладавшие высокой культуро
Таким образом, из этих сведений мы можем только косвенным образом получит
и то лишь не точное представление об условиях жизни первоначального человеч<
ства. Прогрессивное развитие должно было продолжаться очень долго, преж^
чем человек достиг той степени, на которой стояли египтяне и аккады древнейши
времен. Если же мы желаем иметь достоверные выводы о действительно первс
бытном состоянии человечества, то мы должны обратиться к существующи
еще в настоящее время диким народам, каковы, напр., гренландцы, североам<
риканские индейцы, африканские негры и некоторые народы Сибири. Едва л]
конечно, может быть сомнение в том, что и у этих народов суеверные представ
ления и магическое искусство подверглись известному развитию, так что и на ни
нельзя смотреть как на представителей самого первобытного состояния в это
области; но далее этого наше исследование уже не может проникнуть.
Само собой разумеется, что религиозные представления диких народов н
все одинаковы: но, несмотря на различия, между ними так много общего, чт
мы имеем полное основание рассматривать их все вместе, так как мы имеем здесь
виду не останавливаться на отдельных частностях, а лишь выставить на вид глав
нейшие характерные черты. Ниже всех стоят, по-видимому, австралийские не
гры, так как они, сколько известно, не имеют представления о высшем существе
во всяком случае у них нет и следа какого-либо культа; о существовании ЗЛЬЕ
духов они имеют также лишь самые неопределенные представления. О душа:
умерших они думают, что после недолгого пребывания на земле они восходят н,
облака, где обыкновенно и остаются; впрочем, им ничто не препятствует воз
вратиться на землю, но в таком случае они меняют свой цвет и становятся белыми
Поэтому на европейцев они смотрят как на выходцев с того света. Однако эт<
воззрение не мешает австралийцам делать своими женами случайно захваченные
ими белых женщин. Из этого видно, что их представления о духах неясны i
сбивчивы. Подобно другим дикарям, они имеют колдунов, или волшебников, при
зываемых на помощь при всяких необыкновенных обстоятельствах, как, напр.
в случае болезни, и действующих таким же способом и такими же средствами
как это делается и у других народов. Могущество этих чародеев основывается
как полагают, на близком их общении с духами; но что это за духи - суть л>
это души умерших, еще не покинувшие землю, или, может быть, это злые духи
о которых тоже иногда говорится,- об этом нельзя получить никакого объ-
яснения. В.озможно, что и для самих посвященных в чародейство это неясно
Во всяком случае, наши сведения об этом так недостаточны, что мы можем оста-
вить австралийских негров в стороне.
Большая часть остальных нецивилизованных народов стоит уже на несколько
высшей ступени, чем австралийские негры. У африканских негров и американских
индейцев можно уже отличить от суеверия настоящие религиозные представле-
ния, состоящие в признании высшего существа. Таким образом, индейцы имеют
своего Маниту, а племена банту в южной Африке - своего Модимо, или Молимо.
Этот <великий дух>, или это <высшее существо>, не играет, однако, важной
роли; во всяком случае, ему не молятся. Он не есть и творец мира; скорее он
соответствует, по-видимому, фатуму, или судьбе. По крайней мере, это вытекает из
того, что говорил миссионерам один интеллигентный вождь негров.
Вы, значит, думаете,- сказал он, указывая на звезды,- что между ними и по ту сторону их
живет всемогущий владыка, наш отец, создавший нас всех. Правда, что и наши предки говорили о
небесных владыках, и мы называем большие светящиеся пятна, которые вы видите у себя над
головой, дорогой богов; но нам кажется, что мир всегда существовал, кроме людей и животных, ко-
торые, по нашему мнению, когда-то вновь появились, сначала животные, а потом люди. Но мы не зна-
ем, кто их принес в мир. Мы молимся духам наших предков, и мы просим их о дожде, обильной
жатве, здоровье и о том, чтобы они приняли нас к себе после смерти.
16
По-видимому, такого же рода и представления индейцев о Маниту. Они не
молятся ни ему, ни многочисленным другим богам. Только военные боги призы-
ваются вождем, когда племя отправляется в поход. Их очень короткие молитвы
бывают обыкновенно обращены к умершим: <Духи, будьте ко мне милостивы и
покажите мне, где я могу найти медведя>. Один путешественник рассказывает,
что он с несколькими индейцами плыл в лодке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110