порядка и его восстановлении, о деянии и воз
норме, обычае и последствиях их нарушения, т. е.
то, что может рассматриваться как некий предпрак
материал, на котором базировалась в период ставв
ния правовая система, из которого складывались 1
дические традиции. Причем в каждой культуре
образы и идеи осознавались в своих понятиях, юп
риях и с большей или меньшей глубиной и основ>
ностью входили в быт и привычки народа. Напря
в древнерусской традиции такие идеи выражались Щ
тегориях <правда> и <кривда>, <суд> и <ряд>, <пре
ление>, в древнегреческой традиции - <дике>, римс>
<эквитас>. Можно сказать и более определенно:
гие языковые формулы и конструкции, встречаюо
в мифопоэтических текстах, потому и проникли в
вовую ткань, что в правовое сознание вошли выр!
мые с их помощью предправовые мифологические <
зы и представления, соответствующий менталитет ,
них людей.
Если сравнить древнерусскую мифологию с ми^
гией этносов, известных своей высокой правовой ку4
турой (например, древнегреческой, древнеримской),^
можно обнаружить, что древнерусская мифология, Я
ческая религия сосредоточены главным образом
осознании и понимании природных явлений и п]
сдв. Славянская мифология носила в основном аг)
природный характер. Древнерусский человек не
лял, не воспринимал и не осознавал еще с достаточс
четкостью социальности своего бытия, его норматив)
ти, упорядоченности и иных характеристик, склады>
щихся в предправовой комплекс. Он был погру
в природность, натурность, в кровнородственные (теЭ
природные) связи и зависимости. Языческая релМ
как известно, была бедна организационными, нра1
ными и общественными идеалами.
Трудно найти в древнерусской и русской ми({
те образы и идеи, сюжеты и представления, 1
у греков, например, воплотились в мифах о Фе>
(богине правосудия, основе правопорядка) и ее доче}
Эвномии (<благозаконии>), Дике (<справедливости>),
Ирене (<мире>). Эти последние хотя и имели архаичес-
кие, природно-аграрные черты, вместе с тем, будучи
дочерьми Зевса и Фемиды, упорядочивали жизнь чело-
века, вносили в нее установленную периодичность,
наблюдали за ее закономерным течением. У римлян
предправовые представления воплотились в Юстиции
(<правосудии>, <праве>), обожествляемом (с 1 в.) поня-
тии, в Эквитас (<справедливости>), часто изображав-
шейся женщиной с весами.
В русской мифологии мы не найдем весов - важного
и необходимого для внедрения в жизнь правовых начал
символа предправа, свидетельствующего об осознании
людьми таких понятий, как мера, мерность, соразмер-
ность деяния и воздаяния за него и т.д. В то же время
славянские Правда и Кривда, Суд (Усуд) во многом
близки символу Доли, т. е. непостижимой, трансцен-
дентной (а не социальной) силе, предопределяющей как
аграрно-природные события, так и всю жизнь человека.
Это говорит о слабом осознании русским человеком
возможностей своей социальной деятельности, о его
подчиненности внешним природным и потусторонним
силам. Этнос же, осознавший и переосмысливший в до-
статочной мере и с достаточной глубиной всю совокуп-
ность предправовых образов и представлений, сюжетов
и идей, в большей степени подготовлен к восприятию
и усвоению правовых форм, институтов, чем народ, не
прошедший целиком этой стадии социального и матери-
ального развития, нЬ столкнувшийся с правовыми фор-
мами раннеклассового общества.
Право, правовая система и правовая культура эконо-
мически сопряжены с индивидуальной собственностью,
а идеологически, точнее, духовно - с осознанием чело-
веком своей индивидуальности, самостоятельности, соб-
ственной сущности. Эти понятия близки и с точки
зрения происхождения, этимологии: индивидуальность,
самостоятельность и собственность, присвоение имущества,
где слово <собственность> образовано от слова <себе>,
и означает принадлежащее индивиду. Коллективные
формы собственности и соответствующие им формы
социальной организации жизни (первобытный коллек-
тивизм, различные разновидности общины) на первых
этапах становления и развития общества противостоят
473
выделению ивдивидуальной собственности, фор
ник) человеческой индивидуальности, а также ф
ванию полнокровного права, правовой системы,
представляют собой средство защиты индивида,
ти от произвола общества и государства.
Коллективная форма общежития русского к(
ства-община'-была одним из фундаментальных _
торов развития российского общества, значительное
влиявшим на его политическую и духовную жии
культуру. Община - универсальная форма органвж
аграрных и иных ранних обществ, через которую
шли (или проходят) все народы мира. Специфив
русской общины заключается в медленном преодож
родовых, патриархальных пережитков, в широких
вах общины на все земли ее территории и :
слабом в силу этого развитии частной собствев
в значительной роли общины в решении хозяйсп
вопросов, касающихся ее членов, длительном ее с
вовании в национальных масштабах и др.
Сильная община препятствовала становлению
видуального начала в хозяйственной и духовной я
создавала условия для почти полного поглощения
миром и рационального отрицания всякого личного:
Поэтому и <стоимость> персонифицированных воо
ний коллектива (князя, дружинника, общинного им)
ва), являющегося главной ценностью в обществе, в ,
них правовых памятниках была во много раз выше К1
сягательства на них наказывались гораздо строже.)
пример, жизнь боярина, дружинника, других пр^м
женных князя по Русской Правде оценивалась в 80 ц
вен штрафа, а жизнь смерда или холопа-лишь в 5^
И тем не менее русское право, российская прав
система в целом, как и любая другая правовая сис1
формировалась с ориентиром на личностные начала,
сперва это была личность главным образом преде
теля господствующего класса. Так, из 43 статей кр1
(одной из самых ранних) редакции Русской П1
40 были -прямо посвящены защите от преступных
гательств личности и собственности (которая яв
лишь экономическим выражением личности).
Вообще все известные истории первые или ]
юридические акты, закрепляющие права и ев
личности, были созданы представителями господе
юшего класса собственников и направлены прежде всего
на защиту последнего: будь то греческое или римское
законодательство, созданное классом рабовладельцев,
будь то любое иное законодательство или отдельные
правовые акты. Например, Великая хартия вольностей
1215 г. уже закрепляла положение о том, что ни один
свободный человек не может быть заключен в тюрьму,
изгнан из страны, лишен имени иначе как по приговору,
вынесенному равными по положению судьями и по
законам страны. Аналогичные положения содержат зна-
менитый Хабеас корпус акт 1679 г., французская Декла-
рация прав человека и гражданина 1789 г. и т.д. Лишь
в XX в. общее развитие мировой цивилизации, личност-
ного начала в культуре, понимания самоценности и уни-
кальности человека привело к тому, что право в демо-
кратических обществах стало распространяться на всех,
стало инструментом защиты всех и каждого.
Формирование господствующего слоя как носителя
правовых начал долгое время основывалось на кровно-
родственных отношениях, ему было присуще понимание
больше родовой, чем личной чести. Геополитическая
ситуация на Руси, необходимость консолидации перед
лицом внешней угрозы привели к тому, что государст-
венность складывалась в форме деспотии, жестоко по-
давляющей свой народ и отчасти господствующий слой
тоже. Уничтожение родовой знати, замена ее опричным,
служилым классом вызвали рост холопского самосозна-
ния даже в среде правящего класса. Отношения рабской
подчиненности деспоту, а по сути дела отрицание за собой
всяческих прав и гарантий нашли отражение в обраще-
нии к деспоту: даже крупнейшие представители правя-
щего слоя называли себя <последними холопами>.
В выборе деспотического (а тем самым, добавим, вне-
правового) пути развития Руси <колоссальную роль сыг-
рала гибель именно господствующего класса>*. Уничто-
жение последнего происходило не только в физическом
смысле. Он превращался в несамостоятельное, хотя
и самое, высокое сословие в обществе. Поэтому, кстати
говоря, данному сословию вряд ли мог быть известен
в развитом состоянии институт рыцарства-самозащиты
ЮрганмА. У истоков деспотизма // Знание-сила. 1989. №9.
С. 25.
475
своего субъективного права, чести (хотя отдс
зачатки этого института на Руси были). Государ
подчинило себе все слои общества и все инсттп
включая церковь. Никакая сила не могла создать
оппозиции, которая только одна и была способна п
дить полноценную правовую систему, избавить русс
историю от многих бед, страданий и трагических до
сений.
Выдающийся русский философ В. С. Соловьев си
вал общее возрождение и успешное развитие Ро<
русской нации с необходимостью отказа от права с
от деспотизма и насилия, с обретением веры в '
права. Он писал: <Одно только мы знаем наверное:
Россия... не откажется от права силы и не пов
в силу права, если она не возжелает искренне и кр
духовной свободы и истины-она никогда не мс
иметь прочного успеха ни в каких делах своих,
внешних, ни внутренних>'.
В 60-е гг. XIX в. > стране появляются блатоприя
условия для развития правовых начал, что вырази
в освобождении крестьянства от крепостной завися
ти и в разворачивании крупнейшей в истории н.
страны правовой реформы, заложившей основы П]
вой государственности в России. Если предшеству>
история характеризуется некоторой задержкой праве
развитие (сильные общинные традиции, правовой Н1
лизм и т.д.), то конец XIX - начало XX вв. знаменуй
невиданным ранее подъемом в правовой сфере в резул
тате формирования новых социальных сил и 1
являющихся носителями правовых чувств и пов
требований и представлений: нарождающейся бу
зии и разночинной интеллигенции прежде всего.
В процессе правовой реформы в России была л(
дирована сословность суда, провозглашено равенс
всех леред судом и законом, 'было произведено отделе
суда от административной власти, установлены вы?
.ность и несменяемость судей, коллегиальность рассив
рения дел и состязательность процесса, провозглашМ
гласность суда и право на защиту, введен инстЯГ
присяжных заседателей. Таким образом, в конце ХП^
начале XX вв. в России был заложен основательЯ>
хотя и непрочный фундамент современной правовой
государственности, позволяющий, если бы у нас продол-
жалось эволюционное развитие, выйти в XX столетии
на передовые рубежи мировой правовой культуры. Что
же касается русской либеральной правовой мысли-
работ Б. Н. Чичерина, П. И. Новгородцева, Б. А. Кистя-
ковского и др.-то она уже в то время находилась на
уровне передовых правовых теорий.
Развитие российской правовой системы в Х - XIX вв.,
восприятие ею византийской культуры, православия,
духа позднерииского права, а также североевропейских
влияний позволяют сделать вывод о вхождении ее
в романс-германскую семью правовых систем на правах
особой - евразийской - разновидности. Особенности эти
заключаются в следующем.
1. Высокая, приоритетная защита общих интересов,
общего дела, дух соборности в ущерб личным притяза-
ниям индивида, его правам и интересам, составляющие,
с нашей точки зрения, смыслосодержательный корень,
основание права и правовой культуры как таковых.
2. Слабость личностного и, следовательно, правового
начала в культуре вообще.
3. Широкое распространение неправовых регулято-
ров в обществе: моральных, морально-религиозных, кор-
поративных и т. д.
4. Отрицательное отношение православной религии
к фундаментальным устоям правового общества, а тем
самым и к праву, правовой культуре. Известный русский
философ и богослов С. Булгаков писал, что <православие
не стоит на страже частной собственности>, не защища-
ет капиталистическую систему хозяйства и, напротив,
положительно относится к социализму (как идеалу:
Достоевский говорил, что православие есть наш русский
социализм), аскетизму, послушанию и смирению* в про-
тивоположность отстаиванию личностью своих прав
и свобод.
5. Высокая степень <присутствия> государственности
в общественной жизни, в государственной идеологии,
огосударствление многих сторон общественной жизни,
подчиненность права государству и т. д. Возможно, это -
' СоммьмВ. С. Литературная критика. М" 1990. С. 294-295.
476
^ Булгаков С. Православие: Очерки учения православной церкви.
М" 1991. С. 366-367, 361-362.
477
реакция на слабость государственного начала на
этапах российской истории. Здесь же можно ,,..
и на другую сторону медали: обусловленное огосул
влением общественной жизни слабое развитие стр^<<
гражданского общества, которые и обеспечивают ^
многом эффективность правового регулирования в <
нах с развитым правовым государством, развитой
вовой системой.
2. Особенности
советской правовой системы
В 1917 г. в нашей стране был начат коммунис
кий эксперимент - строительство принципиально .
го общества, которое должно было, по мысли его
низаторов, основываться на всеобщем равенстве и с>
человека труда, всеобщем счастье и отсутствии эю
атации человека человекам. Попытки насильствех
и ускоренного внедрения названных идеалов в жизв&1
практике обернулись трагедией для России. И в
величайший исторический парадокс почти 75-ле
развития нашей страны: оказывается, метод нас*
венного осчастливливания масс уничтожает саму
благую цель - счастье людей.
Социалистическое общество радикально отлк
от капиталистического, приближаясь, если вос1
ваться марксовой схемой типологии истории, к
дальнему'. Однако более точным будет выделение 
ализма и присущей ему государственно-правовой с
мы в отдельный (одноименный) тип общества и
ветствующую социалистическую семью правовых
тем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78