Таким образом, постмодернизм
открыл многообразие культур и плюрализм цивилизаций, как оказалось,
только для того, чтобы закрыть общечеловеческую перспективу.
Постмодернисты третируют европоцентризм, униформизм, отбрасы-
вают все утопии закономерно наступающего будущего и управляемого
настоящего. Все это выгодно отличает их от модернистов по культурно-
эстетическим критериям. Но если эксплицировать заложенные в по-
стмодернизме политические установки, то оказывается, что плюрализм
культурно-исторических типов реабилитирован только для того, чтобы
загнать все незападное человечество в своего рода резервацию, изолиро-
вать его от "золотого миллиарда", прорвавшегося в эпоху постиндустри-
ального изобилия. Здесь мы имеет дело с невиданной еще ревизией гу-
{ 273
манистических ценностей, унаследованных от великих эпох Ренессанса^
Реформации и Просвещения. Бели постмодернизм утвердит себя в кач!1
стве не только культурологического феномена, но последовательно pe^l
лизуется в мироустроительных установках Запада, в стратегиях его геоН
политики, то мы вскоре будем иметь совершенно иную картину мираЯ
отличную от тех перспектив, которые рисовали ведущие идеологи клас-Ц
сической эпохи, - от либерализма до коммунизма. 1
Потеря общечеловеческой перспективы делает мир непредсказуемым!
не только в эпистемологическом смысле - в связи с тем, что отныне]
более развитые общества уже не указывают менее развитым их зав-]
трапший день. Мир рискует стать более непредсказуемым и потому, что I
в нем значительно возрастут взаимная подозрительность и вражда, I
стремление решать свои проблемы за счет "неудачников", станет боль-1
ше обидных "двойных стандартов". Наиболее яркий пример — поведение I
перед лицом глобальных проблем. Совсем недавно на Западе вызревала |
новая реформация — изменение типа экономического поведения под |
влиянием экологических предостережений "Римского клуба". Нефтяное :
эмбарго арабских стран и многократное подорожание энергоносителей
ускорило структурный сдвиг на Западе - переход от энергоемкой эко-
номики к наукоемкой. Это открывало общечеловеческую перспективу
перехода к новой экологически ответственной цивилизации. Внезапное
крушение СССР породило неожиданный соблазн реколонизации - пре-
вращение шестой части суши в источник дешевого сырья и место сбора
токсичных отходов. Продлить существование экологически безответст-
венного потребительского общества за счет ресурсов России - вот ис- 1
кушение постмодернистского сознания, которое вместо единого цивили- 1
зационного пространства видит в современном мире множество разно- 3
качественных пространств. Это грозит в целом замедлить назревшую |
экологическую реформацию человечества. Деиндустриализация России, >
превращение ее в доиндустриальное общество, предназначенное для
сырьевого обслуживания постиндустриальных обществ Запада, - вот
проект новой поляризации мира, едва ли планируемый постмодернист-
ской эстетикой, но внутренне связанный с тем разрушением общечело-
веческой перспективы, которое она произвела в мире ценностей и идеа-
лов.
Драма современного мира связана с тем, что рассогласованность ко-
дов национальной культуры совпала с крушением общечеловеческой
перспективы. На Западе оказался рассогласованным код экологического '
поведения: рост экологической ответственности применительно к сво-
ему "внутреннему пространству" сочетается с усилением экологической
безответственности в отношении политически незащищенных перифе-
рийных пространств, среди которых главным оказалось российское. В
274 Ш
незападных обществах, в частности в нашей стране, рассогласованность
касается экономического поведения - несводимости парадигм производ-
ства и потребления. Усвоив нормы и установки западного "потреби-
тельского общества", мы оказались не в состоянии усвоить нормы его
продуктивного поведения, обеспечивающего экономическую эффектив-
ность. Возникла описанная Р.Бартом ситуация, когда приходится
"разграничивать две грамматики — активную грамматику, грамматику...
высказывания, производства, и грамматику пассивную, то есть грамма-
тику слухового восприятия. При транслингвистическом переходе на
уровень дискурса это разграничение могло бы объяснить парадоксаль-
ность нашей культуры, с ее единством слухового кода (кода потребле-
ния) и раздробленностью кодов производства..."1 Коды потребления ста-
новятся все более универсальными; коды производства сохраняют удру-
чающий партикуляризм.
Ясно, что такая ситуация чревата взрывом для незападных обществ,
которые оказались не в состоянии ни предотвратить массовую револю-
цию притязаний, ни построить экономику, способную эти притязания
удовлетворить.
В подобных условиях следует ожидать национальных расколов: на
вестернизованный "авангард", живущий по меркам западных обществ и
ценностно не связанный с национальной культурной традицией, и ту-
земную массу, загоняемую в гетто нищеты. Не наблюдаем ли мы сего-
дня признаки такого раскола между "новыми русскими" и "старыми
русскими"? Этот раскол не только социальный, но и исторический, свя-
занный со столкновением разных типов пространства-времени. Вестер-
низация привилегированных слоев общества совпадает с ориентализагш-
ей низов, все больше удаляющихся от цивилизованных эталонов и стан-
дартов жизни. Перед нами двойное свидетельство культурной катастро-
фы, связанной с забвением общечеловеческой перспективы. На меж-
страновом уровне это проявляется в разделении на регионы, уготовлен-
ные для постиндустриальной "семьи народов", и регионы, которым гро-
зит "окончательное отлучение".
На внутреннем уровне это проявляется в процессе денационализации
элиты, не только порывающей с местной традицией, но и оспаривающей
общенациональную перспективу как таковую. Цивилизационный раскол
западнической прогрессистской элиты и туземной массы назревал в
России давно. Идентификация с силами Прогресса нередко заставляла
искать "главного врага" в собственной стране. Но все же до недавнего
времени прогрессистское подозрение никогда не падало на народ в це-
1 Барт Р. Избр. работы. Семиотика. Поэтика. М., 1994. С. 520.
275

лом. Оно касалось исключительно отщепенцев Прогресса — "отживших
классов". Сегодня дело идет к тому, что "прогрессисты" станут гово-
рить об отживших народах. Может быть, впервые после возникновения
христианства у национальной элиты исчезает ясно выраженная воля
утверждать и отстаивать общенациональную перспективу - открывать
будущее, предназначенное для всех. Современная политическая элита
явно колеблется между двумя парадигмами: "старой" парадигмой строи-
тельства общенационального дома и "новой" парадигмой внутренних
эмигрантов, не готовых идентифицировать себя с соотечественниками
не только в настоящем, но и в будущем. Если революционный расколь-
ник Ленин, говоря о двух культурах в каждой национальной культуре, в
перспективе видел все же единую для всех коммунистическую цивили-:
зацию, то новые раскольники усматривают в национальной культуре;
прообраз двух разных цивилизаций и соответственно разных типов бу-
дущего.
Между стремлением что-то строить в "этой" стране и стремлением Л
эмигрировать, натурализоваться на Западе, рассматривая свою страну ;|
как средство обогащения, но не как "дом бытия", окончательный выбор
еще не сделан, но колебания налицо, и они многое объясняют в крайней
противоречивости и непредсказуемости нашей современной политики.
Ясно, что традиционный политический дискурс здесь не вполне уме- Ц
стен. Полититологи привыкли рассуждать о борьбе элиты и контрэлиты
при неоговоренном, но несомненном допущении того, что как элита,
так и контрэлита обладают национальной идентичностью и оспаривают
друг у друга право формировать общенациональное будущее. Как меня-
ется политический дискурс в условия, когда воля к творчеству общена-
ционального будущего грозит иссякнуть? В рамках детерминистской
парадигмы будущее просто непреложным образом вытекает из прошло-
го и в этом смысле является гарантированным и предопределенным.
Нам представляется, что такого рода фатализм несостоятелен. Мост от
прошлого к будущему прокладывают современники, обладающие значи-
тельной свободой выбора и волей к тому или иному ценностно значи-
мому будущему. Если эта воля слабеет в условиях всеобщей дез-
ориентации и деморализации, будущее, по закону энтропии, будет
непременно хуже, чем прошлое (которое в свое время формировали не
декаденты, а люди, действительно знающие, чего они хотят), и одновре-
менно очень уязвимым для воздействия исторической случайности. Ка-
призы случая нейтрализует политическая воля, которая, в свою очередь,
зависит от ценностей, от того, каков статус должного, статус идеала в
данной культуре. Ослабление идеалов непременно сопровождается ос-
лаблением политической, государственной воли и разгулом случайно-
276
сти. В целом можно сказать, что в условиях, когда ценностные факторы
в культуре имеют высокий статус и в самом деле направляют поведе-
ние, в политической науке повышается эффективность понимающей
методологии (политология понимания). Напротив, в опустошенном со-
циокультурном пространстве, где воля воздвигать мосты от прошлого к
будущему слабеет, в политологии воцаряется детерминистское объясне-
ние. Словом, ценностно ориентированные политические деятели испо-
ведуют принцип Сартра, о котором уже говорилось выше: у человека
нет алиби (т.е. нет прав ссылаться на объективные трудности для оправ-
дания своего поведения). В тех же культурах, где "бог умер" и поведе-
ние регулируют не устойчивые ценности, а сиюминутная выгода, всегда
преобладают ссыпки на обстоятельства.
Все дело, однако, в том, что факторам, относящимся к "объектив-
ным обстоятельствам", нет числа, а потому ссылающаяся на строгое де-
терминистское описание теория на самом деле занимается произволом -
выхватыванием тех или иных факторов и приписыванием им статуса
"решающих". Произвол материи всегда выше произвола, приписываемо-
го Богу, ибо Бог символизирует упорядоченную Вселенную, имеющую
единый высший смысл. Утрата единого высшего смысла и утверждение
постмодернистской мозаики потеснили присутствие логики в истории.
Направленность истории к будущему обеспечивается не столько При-
чинами, сколько Ценностями, а следовательно, волей и мужеством во-
одушевленных политических акторов.
Современная политическая реальность потому так часто ускользает
от предвидения, что в современной культуре резко ослабела воля к оп-
ределенному ценностно очерченному Будущему.
Будущее освещают идеалы. Если они меркнут, мрак окружает нас с
порога.
Резюмируем. Снижение предсказуемости в современном мире в це-
лом связано с ослаблением властно организующего начала, сообщающе-
го процессам направленность. Это начало, в свою очередь, связано с
духовной властью: по-настоящему властвует над людьми тот, кто власт-
вует над их помыслами. Но духовная власть дается лишь тем, кто от-
крывает подвластным возвышающую общечеловеческую перспективу,
исповедуя новозаветный принцип универсальности спасения. На этих
основаниях Запад управлял миром, мобилизуя те или иные идеологии
общечеловеческого перехода к светлому будущему. На этих же основа-
ниях политические элиты утверждали свою духовную власть в масшта-
бах нации, открывая горизонты общенационального рывка в будущее.
Сегодня впервые после Рождества Христова так откровенно оспаривает-
ся общечеловеческая перспектива и на международном и на националь-
277

91
ном уровнях. Адепты нового сектантства — спасения для избранных -
основательно замутили общечеловеческую перспективу. Тем самым она
развязали себе руки и сняли всякую ответственность, но вместе с этим
утратили духовное первородство - право на власть над умами. Постмо-
дернизм с его утратой общечеловеческой перспективы одновременно
свидетельствует об ослаблении воли к власти на Западе: эта цивилиза-
ция, кажется, готова отвернуться от остального мира со всеми его про-
блемами, снять с себя "глобальную ответственность". Аналогичный кри-
зис перспективы наряду с утратой духовного первородства (власти) по-
разил политические элиты многих незападных обществ, втайне вестер-
низированных и денационализированных. Национальное пространство,
не организуемое элитой, начинает рассыпаться, а процессы, в нем про-
исходящие, теряют исторический вектор (определенную направлен-
ность). Таковы источники непредсказуемости современного мира. Бу-
дем надеяться, что эта рассогласованность воли и перспективы объясня-
ется только кризисом перехода от старых синтезов к новым, соответст-
вующим запросам нового информационного общества, которому пред-
стоит своими средствами подтвердить единство человеческого рода и
присутствие смысла в истории.
I
Раздел VIII.
ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПРОГНОЗИРОВАНИЕ
Высшее благоразумие - это принять труд-
ное решение оставить сей мир в таком ви-
де, в каком мы его застали.
Бальтасар Грасиаи
Глава I.
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
В настоящее время резко повысилось значение научного политиче-
ского прогнозирования. Это ощущается в атмосфере современной эпохи
в целом, насыщенной тревожными предчувствиями в связи с резким
обострением глобальных проблем. Это тем более ощущается в России,
где усиливающаяся непредсказуемость политических процессов деста-
билизирует общество и чинит препятствия конструктивным действиям
долгосрочного уровня: процессам накопления и инвестирования в эко-
номике, стратегическому партнерству во внешней политике и другим
"вкладам в будущее".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75