Исследователи, занимающиеся выявлением общемировоззренческих
и социокультурных предпосылок технологического отношения к миру,
обычно подчеркивают, что таких предпосылок гораздо меньше на Вос-
токе - не в силу какой-то отсталости восточных культур, а в силу во
многом альтернативных принципов жизнестроения. Так, Дж. Нидам от-
мечает фундаментальное различие принципов "вей" и "ву-вей" в дао-
сизме. "Вей" означает приложение силы или силы воли, уверенность в
том, что вещи, животные и даже люди сделают то, что им приказано.
"Ву-вей" - противоположный принцип: оставлять вещи в покое, позво-
лить природе идти своим путем, обходиться без вмешательства1.
Аналогичный принцип принят и в буддизме. Его жизнеориентирую-
щая установка и нравственный идеал выражаются в категорическом
воздержании от любого действия, способного нарушить равновесие в
окружающем мире. Великие религиозно-философские системы Востока
как бы предвосхищают современные научные представления о геобио-
ценозах - тонко настроенных системах природного равновесия и гармо-
нии.
Оправданием западного, преобразующе-волевого, технологического
отношения к миру служили механические представления о природе как
конгломерате вещей ("природа - мастерская"). Отстраненное, субъект-
но-объектное отношение к природе заложено еще в иудео-христианском
монотеизме. Бог отдал природу в услужение человеку - венцу творения.
Сегодня мы видим, как угрожающее обострение глобальных проблем
обнажает историческую относительность технологического отношения к
природе. Но сегодня можно наблюдать и другое. Теория прогрессивных
общественных преобразований, модернизаций как выражение того же
технологического отношения к миру чревата серьезными деформациями
общественных отношений.
1 Нидам Дж. Общество и наука на Востоке и на Западе // Наука о науке.
М., 1966. С. 169.
136
Практика социальных модернизаций и воспитания "нового человека"
в ряде социалистических стран показала, что субъект-объектное техно-
логическое отношение может быть применимо и к отношениям людей.
Неумеренная технологизация общественных отношений, когда они
воспринимаются как сознательно "проектируемые", угрожает превра-
щением человека в средство. Принцип морального старения, выведен-
ный за рамки технических объектов и распространяемый на обществен-
ные отношения, культуру и мораль, способен привести к опасной реля-
тивизации норм. Сегодня у нас есть основание предполагать, что по-
стиндустриальное общество ближайшего будущего реабилитирует мно-
гие стороны восточного опыта, в особенности те, которые касаются
экологических самоограничений цивилизации. И здесь можно прогнози-
ровать определенные противоречия между демократическим "потака-
нием" безграничным потребностям эмансипированного индивида и не-
обходимостью их ограничения ввиду угрозы тотального экологического,
социокультурного и нравственного кризиса современной цивилизации.
Не будем забывать, что западные демократии породили "потреби-
тельское общество", способности которого к разумным самоограниче-
ниям, к самодисциплине сегодня вызывают сомнения.
Теоретически важный вопрос здесь касается того, насколько зако-
номерно это, характерное для западных демократий превращение ра-
зумного "эгоизма" продуктивного типа в "неразумный" гедонизм потре-
бительского типа.
Серьезных размышлений требует и теория общественного договора.
Принцип равновеликости личности и общества и неподопечностя граж-
данского общества в отношениях с государством - это основа западных
демократий. Дело, разумеется, не в том, что этот принцип соответствует
исторической действительности и что государственная власть на Западе
в самом деле образовалась на основе договорных отношений с общест-
вом. Этот принцип носит не эмпирический, а нормативный характер: на
нем строятся отношения, характерные для правового государства. Одна-
ко и здесь еще не совсем ясна мера его применимости в различных об-
ществах незападного типа. Нейтральность правового государства в
идеологических и моральных вопросах являлась несомненным достиже-
нием Запада: без нее было бы невозможно торжество принципа "все,
что не запрещено, позволено", а без этого принципа - развитие раско-
ванной индивидуальной инициативы. Однако еще не совсем ясно, дает ли
применение этого принципа в незападных обществах те же результаты,
что и на Западе. И способны ли различные группы общества воспользо-
ваться этим принципом с одинаковым успехом. Например, внедрение
этого принципа в социально-экономические отношения в современной
России привело к тому, что одни группы населения сполна воспользо-
137
вались этим принципом для беззастенчивых акций номенклатурной, а
порою и номенклатурно-мафиозной приватизации, другим же этот раз-
решительный принцип дал лишь "разрешение терпеть" все издержки
этой приватизации. Следовательно, отказ государства от регулирования
социальных отношений в разных обстоятельствах приводит к неодина-
ковым последствиям. Если мы, вслед за идеологами эпохи Просвещения
на Западе, признаем "экономического человека" (самодеятельного ин-
дивида) естественным продуктом природы, то тогда в самом деле доста-
точно снять внешние ограничения, чтобы он самоутвердился и создал
высокоэффективную экономику. Однако исторический и сравнительно-
культурологический анализ показывает, что это не так. "Экономи-
ческий человек" - продуктивный индивид - является достаточно рафи-
нированным продуктом культуры и цивилизации. Даже на Западе, как
свидетельствует экономическая статистика, рыночно-самодеятельный
образ жизни способна вести только часть населения, хотя и весьма
значительная. Остальные нуждаются в тех или иных формах государст-
венной поддержки.
Особого внимания заслуживают такие сферы, как наука, культура,
образование. Далеко не всегда и не во всех своих проявлениях они спо-
собны соответствовать критериям экономической рентабельности. Без
поддержки государства многие отрасли духовного производства и свя-
занная с ними инфраструктура попросту исчезли бы. Не случайно рез-
кое свертывание социально-экономических обязательств государства на
нынешней стадии экономических реформ во многих странах бывшего
"социалистического лагеря" влечет за собой угрозу "свертывания" нау-
ки, образования и связанных с ними наукоемких отраслей промышлен-
ности.
Но такое свертывание может существенно отразиться на общем
уровне развития, на качестве "человеческого фактора", на духовном
здоровье народа. Итак, с одной стороны, демократия требует утвержде-
ния рыночных отношений и свертывания государственного патернализ-
ма, с другой стороны, неумеренный экономический либерализм спосо-
бен по многим показаниям отбросить общество назад, а тем самым не-
предвиденным образом сузить социокультурную базу демократии. Сего-
дня многие бывшие социалистические страны, в особенности Россия,
являют собой парадокс: будучи недостаточно развитыми по сугубо эко-
номическим и технологическим критериям, они являются высокоразви-
тыми по критериям "человеческого измерения" (образование и культура
населения, профессиональная этика и т.п.). Опыт новейших модерниза-
ций в постсоциалистическом пространстве показал, что по главному
критерию - отношение к человеку как главной производительной
силе - неумеренное применение принципа государственного невмеша-
138
тельства способно вести не к развитию, а к деградации. Но это, в свою
очередь, угрожает тем, что "обнадеживающий" парадокс, связанный с
сочетанием высокого уровня образования и экономической отсталостью,
исчезнет и они превратятся в обыкновенные развивающиеся страны.
Неменьшего внимания заслуживает и другая проблема - о соотно-
шении демократических преобразований в экономике, политике и в
идеологической сфере. Здесь в постсоциалистическом пространстве
наметились две разные линии. Россия пошла по пути опережающих по-
литических преобразований по сравнению с экономическими. Общество
резко демократизировалось и вестернизировалось в сферах "надст-
ройки", тогда как соответствующие преобразования в экономическом
"базисе" существенно отстали.
Во Вьетнаме, Китае, Лаосе возобладала другая модель: строительст-
во многоукладной экономики рыночного типа при сохранении высокой
преемственности в области идеологии и политики, сохранении руково-
дящих позиций коммунистической парши.
Это различие двух моделей имеет прямое отношение к сравнитель-
ному влиянию эндогенных и экзогенных факторов в процессе демокра-
тизации и модернизации. В случае первой модели влияние экзогенного
фактора - имеется в виду в первую очередь западный пример и запад-
ный вызов — резко активизируется. В ряде случаев это влияние стано-
вится просто неконтролируемым, что способно существенно отразиться
на национальной идентичности населения, подвергаемого неконтроли-
руемому социокультурному облучению со стороны.
Вторая модель имеет то преимущество, что здесь соотношение внут-
ренних и внешних факторов более сбалансировано: государство высту-
пает в роли той защитной оболочки, которая охраняет общественную
ткань от слишком жесткого "облучения" со стороны.
Вероятно, эта проблема не выглядела бы столь драматично, если бы
влияние Запада на восточные общества имело место не на современной
стадии "потребительского общества", а на стадии продуктивного инди-
видуализма.
Ряд российских исследователей, в частности А.А.Кара-Мурза, ус-
матривают основную причину опасных дисгармоний современного про-
цесса модернизации в том, что незападные общества стихийным обра-
зом заимствуют у Запада модель непродуктивного индивидуализма .
Кризис традиционной коллективности выражается в том, что на ее мес-
те возникает не индивидуализм продуктивного самодеятельного типа, а
гедонистически безответственный, "потребительский" индивидуализм.
1 Кара-Мурза АА. Непродуктивная индивидность и продуктивная корпора-
тивность? // Народы Азии и Африки. 1990. № 4.
11Q
В нашей социально-философской литературе было традицией рас-
суждать о формационном скачке, о возможностях восточных обществ
"перепрыгивать" стадию капиталистического развития и из феодализма
непосредственно "входить" в социализм. Сегодня исторический опыт
свидетельствует о возможности иных скачков: от коллективности тра-
диционного типа к индивидуализму потребительско-гедонистического
типа, минуя стадию самодисциплинированного продуктивного инди-
видуализма.
Деградация буржуазного индивидуализма: переход от инициативного
индивидуализма классической либеральной эпохи к декадентскому ин-
дивидуализму "потребительского типа" - давно была замечена и описа-
на в советской литературе1. Но опасность его перенесения на почву
незападных культур своевременно не была осмыслена. Вот почему от
прямого и беспрепятственного диалога с Западом некоторые реформа-
торы ожидали одних только позитивных эффектов. Недооценивается тот
факт, что разные по глубине и укоренелости пласты западной культуры
в неодинаковой степени участвуют в современном межкультурном об-
мене между Востоком и Западом и обладают разной способностью при-
живаться на чужой почве.
Культуры легче передают свои готовые результаты, значительно
труднее передаются стоящие за ними продуктивные способности. Про-
дуктивный пласт западной культуры, относящийся к ее базовым компо-
нентам, лежит глубже и труднее высвечивается. Потребительская мо-
раль, напротив, лежит на поверхности, ее "нормы" легко заимствуются.
Одна и та же культура в разных фазах своего развития имеет разные
шансы на распространение в мире. Так, западноевропейская культура в
эпоху первоначального накопления капитала, формировавшаяся под
влиянием протестантской этики, способна была отпугнуть представите-
лей других культур своим ригоризмом. Напротив, как только она стала
перерастать в следующую фазу - потребительско-гедонистическую, свя-
занную с "цивилизаций досуга", ее коммуникабельность неизмерима
возросла2 .
Сегодня в социальной и политической философии начинает домини-
ровать культурно-цивилизационный подход, во многом альтернативный
формапионному. И если с формационной точки зрения открывалась
прямая перспектива для менее развитых обществ, то с позиций куль-
турно-пивилизационного подхода мы должны говорить не столько об
1 См.: Замошкин Ю.А. Кризис буржуазного индивидуализма и личность. М.,
1966.
Панарин А.С. Между атлантизмом и евразийством // Свободная мысль.
1993. № 11.
140
имманентных процессах, сколько о заимствовании и о барьерах на пути
этого заимствования.
Демократия как цивилиз анионный феномен выступает в качестве
специфического продукта западной цивилизации, успевшего к концу
XX в. получить статус общечеловеческой ценности. Сегодня в полити-
ческих науках преобладает представление о демократии не только как о
собственно политическом институте (или системе институтов), но как о
более комплексном явлении, включающем культурный (демократи-
ческая политическая культура), социально-психологический, идеологи-
ческий аспекты. Тем не менее целесообразно выделить некий базовый
признак, наличие которого в значительной степени предопределяет и
судьбу всего "демократического комплекса". Таким базовым признаком
является, как утверждает современная политическая теория1, разделение
хозяйственной и политической систем, или, как предпочитают выра-
жаться политологи, экономической и политической власти. Если исхо-
дить из цивилизационной дихотомии "Запад - Восток", то для развития
западных обществ характерно обособление хозяйственной и политиче-
ской сфер, или автономия гражданского общества от государства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75