Обреченный собрался было ответить, но Линден опередила его, не дав вымол
вить и слова.
Ц Это не все. Ты еще много чего говорил, а кроме того, с тех пор стал следит
ь за ним. Он был у тебя на виду постоянно, за исключением разве что того слу
чая, когда ты, вместо того чтобы помочь нам, предпочел унести ноги. Ц Вне в
сякого сомнения, в последнее время Линден стала куда смелее, чем прежде.
Ц С самого начала он интересовал тебя гораздо больше, чем мы. Почему бы, р
азнообразия ради, тебе не объяснить нам, в чем тут дело?
Голос ее звенел от гнева, и Ковенанту на миг показалось, что элохим ответи
т ей тем же. Но вместо этого Обреченный с печальной надменностью промолв
ил:
Ц Об отродье демондимов я говорить не стану.
Ц Вот именно , Ц отрезала Линден. Ц Конечно, не станешь. Но поч
ему? Не потому ли, что, рассказав, дал бы и нам основание на что-то надеяться
? Может, тогда нам не пришлось бы метаться из крайности в крайность, что, по
хоже, тебя устраивает?
Взгляд ее был под стать взору самого элохима, и рядом с ней он, несмотря на
все свои знания и могущество, вовсе не казался таким уж великим и мудрым.

Ц Ушел бы ты лучше, Ц тихонько пробормотала Линден. Ц Мутит меня от тво
его вида.
Финдейл пожал плечами и повернулся, но прежде, чем он успел удалиться, вме
шался Ковенант.
Ц Минуточку.
Полуобезумевший от страха и сумятицы в голове, он неожиданно понял Ц ил
и решил, что понял, Ц каким способом было совершено предательство. Лена с
читала его возродившимся Береком Полуруким, с чем соглашались и знакомы
е ему Лорды. Что же пошло не так?
Ц Мы не смогли раздобыть ветвь Первого Дерева. У нас не было ни малейшей
возможности. Но ведь прежде такое удавалось. Как это сделал Берек?
Финдейл задержался возле самой стены и, обернувшись через плечо, ответил
:
Ц Его приближение не потревожило Червя, ибо Береку не пришлось вступат
ь в поединок. В то время у Первого Дерева не было хранителя. Ведь именно Бе
рек и поставил хранителя, дабы никто не мог повредить Дерево, на котором з
иждется жизнь.
Ц Берек?!
Ковенант был потрясен настолько, что почти не заметил, как элохим, сливши
сь со стеной, исчез из каюты.
Берек поставил хранителя? Но зачем? Предания рисовали Лорда-Основателя
провидцем и прорицателем. Неужто он оказался настолько недальновидным,
что решил, будто больше никому и никогда не потребуется коснуться Первог
о Дерева? Или же у него были свои, сокровенные резоны позаботиться о том, ч
тобы в будущем никто не смог изготовить новый Посох Закона?
Ошеломленный открывшимся, Ковенант не сразу заметил устремленный на не
го требовательный взгляд Линден. Как только их глаза встретились, она от
четливо произнесла:
Ц Твои друзья в Анделейне вовсе не считали тебя Обреченным. И с какой-то
целью отправили с тобой Вейна. А что еще они сделали? Или сказали?
Ц Они говорили со мной... Морэм заявил буквально следующее: «Когда постиг
нешь нужду Страны, тебе придется покинуть ее, ибо взыскуемое тобою пребы
вает вне ее рубежей. Но предупреждаю: не позволь обмануть себя этой нуждо
й. То, что ты ищешь, Ц иное, не такое, каким оно представляется. И в конце кон
цов ты должен будешь вернуться в Страну».
Морэм сказал и другое: «Когда окажешься в затруднительном положении, всп
омни парадокс белого золота. В противоречии коренится надежда». Но уж эт
ого Ковенант и вовсе не понял.
Сосредоточенно кивнув, Линден спросила:
Ц Ну и что дальше? Будешь валяться и ныть, пока у тебя не разорвется сердц
е, или все же станешь бороться?
Отчаяние и страх не позволяли ему принять определенное решение. Ковенан
т не исключал того, что ответ существует, только вот сам он его не знал. Зат
о он знал, чего хочет от него Линден, и по мере возможности старался дать е
й именно это.
Ц Я не знаю. Но все, что угодно, лучше, чем ничего. Скажи Первой, мы... мы что-ни
будь предпримем.
Линден снова кивнула. Губы ее дрогнули, словно она хотела приободрить ег
о, но, так ничего и не сказав, повернулась к двери.
Ц А как же ты? Ц спросил ей вслед Ковенант. Ц Что ты намерена делать?
Возле самой двери Линден оглянулась и, даже не пытаясь скрыть подступивш
ие к глазам слезы, ответила:
Ц Я подожду.
В ее одиноком, словно крик пустельги, голосе тем не менее звучала решимос
ть.
Ц Подожду, теперь мой черед.
Она ушла, но Ковенанту казалось, будто ее слова вновь и вновь звучали в зал
итой солнцем каюте. Звучали как приговор. Или пророчество.
Выбравшись из гамака, он натянул свою старую одежду.

Глава 3
Тропа боли

Когда Ковенант поднялся на палубу, солнце уже клонилось к западу и закат
ные лучи окрашивали воду в малиновый цвет Ц цвет несчастья. Хоннинскрю
поставил все паруса, какие только мог выдержать рангоут. Наполненные вет
ром, они стремительно уносили «Звездную Гемму» на северо-запад. Должно б
ыть, корабль представлял собой величественное зрелище, но отблески роко
вого багрянца играли на его оснастке так, что казалось, будто каждый кана
т блестит от крови. Ветер нес с собой холод Ц предвестник куда более суро
вых морозов.
Однако зловещее море ничуть не устрашало стоящего на мостике Хоннинскр
ю. Ветер трепал кудлатую бороду, в глазах вспыхивали случайные отблески
закатного зарева, но команды его были точны, владение кораблем Ц безупр
ечно, и если он повышал голос, то причиной тому было отнюдь не нервное напр
яжение последних дней, а всего лишь необходимость перекрыть шум ветра. К
апитан не был Идущим-За-Пеной, и ему не была дарована каамора, которой так
жаждала его душа, но так или иначе он оставался Великаном и, командуя «Зве
здной Геммой», сумел подняться до высоты своей ответственности.
Сопровождаемый Кайлом, Ковенант поднялся на мостик. Он хотел извиниться
перед капитаном за то, что не смог должным образом откликнуться на его ну
жду, но когда приблизился к Хоннинскрю, якорь-мастеру Севинхэнду и держа
вшему Сердце Корабля Ц штурвал дромонда Ц рулевому, что-то в их глазах о
становило его. Поначалу Ковенант решил, что они просто опасаются его при
сутствия, ибо знают, сколь велика исходящая от него угроза. Однако то, как,
приветствуя Ковенанта, Севинхэнд склонил голову и промолвил «Друг Вели
канов», говорило скорее о разделенной скорби, нежели о недоверии. Вместо
извинения Ковенант и сам склонил голову, как бы признавая себя недостойн
ым сострадания. Он намеревался молча стоять на мостике до тех пор, пока не
укрепит дух и не обретет достаточное самоуважение, чтобы вновь включить
ся в жизнь корабля Великанов. Но тут неожиданно заговорил Кайл. На сей раз
обычная бесстрастность харучаев изменила ему Ц видимо, он собрался ска
зать нечто, из-за чего чувствовал себя неуютно. Ковенант не знал, как беск
омпромиссный, подобно всем харучаям, Кайл воспринял роль, отведенную ему
Бринном. И как следовало понимать слова Бринна о том, что со временем Кайл
у будет позволено следовать велениям своего сердца. Но заговорил Кайл не
об этом, и обратился он вовсе не к Ковенанту. Без всякого вступления харуч
ай сказал:
Ц Гримманд Хоннинскрю, от имени своего народа я хочу попросить у тебя пр
ощения. Когда Бринн возжелал сравниться в доблести с почитаемым всеми ха
ручаями ак-хару Кенаустином Судьбоносным, он вовсе не думал, что это може
т привести к гибели твоего брата, Троса-Морского Мечтателя.
Капитан моргнул, его запавшие глаза отбросили на Кайла отблеск закатног
о пламени. Но уже в следующий миг он совладал с собой. Окинув взглядом палу
бу и убедившись, что на корабле все идет своим чередом, он поманил Кайла и
Ковенанта к борту.
Солнце, словно символ жертвенной славы, уходило за горизонт. Глядя на нег
о, Ковенант мрачно подумал о том, что солнце всегда садится на западе, а ст
ало быть, всяк смотрящий на запад обречен видеть прощальную красоту уход
ящей жизни и гаснущего света.
В следующее мгновение голос Хоннинскрю возвысился над шумом плещущихс
я о борт волн.
Ц Великаны не становятся избранниками Глаза Земли по своей воле. Нам не
дано право выбора, но тот, на кого этот выбор падает, не пытается уклонитьс
я. Мы верим Ц или, во всяком случае, верили, Ц что в этом заключена тайна жи
зни и смерти. Так как же в таком случае могу я обвинять кого бы то ни было?
Великан говорил скорее для себя, чем для Кайла или Ковенанта.
Ц Глаз Земли снизошел на моего брата, Троса-Морского Мечтателя. Явленны
е ему видения причиняли боль, которую невозможно было скрыть, но что имен
но терзало его, брат сказать не мог. Можно предположить, что поразившая ег
о немота была порождена одним из этих видений. Можно предположить, что эт
о видение сделало для него невозможным такое отрицание смерти, которое н
е было бы одновременно и отрицанием жизни. Об этом я судить не берусь. Знаю
одно: рассказать о своем состоянии он не мог, а потому не мог обрести спас
ение. В этом нет ничьей вины...
Судя по тону, Хоннинскрю верил тому, что говорил, но застывшая в его глазах
боль позволяла в этом усомниться.
Ц ...Его смерть не возложила на нас иного бремени, кроме бремени надежды.

Солнце уходило за край моря, закатные огни таяли, и лицо Великана из малин
ового превращалось в пепельно-серое.
Ц Необходимо надеяться, что, в конце концов, мы сумеем объяснить его уход
. Объяснить, Ц негромко повторил капитан, Ц и понять.
В глазах Великана отражался умирающий свет. На своих собеседников он не
смотрел.
Ц Так должно быть. И я грущу оттого, что не могу постичь, как же осуществит
ь эту надежду.
Хоннинскрю заслужил право остаться в одиночестве, но Ковенант нуждался
в более ясном ответе. Ведь капитан, как и Морской Мечтатель, говорил о наде
жде. Стараясь придать своему голосу мягкость и доброжелательность, Кове
нант спросил:
Ц Но если так, почему ты продолжаешь начатое?
Тьма сгущалась, и теперь Хоннинскрю возвышался над собеседниками, словн
о мрачный утес. Он довольно долго молчал, будто не расслышал вопроса, но ко
гда, наконец, заговорил, ответ его прозвучал просто:
Ц Я Великан. И капитан «Звездной Геммы», поклявшийся повиноваться Перв
ой в Поиске. Это важнее прочего.
«Важнее», Ц с болью в душе повторил про себя Ковенант. Наверное, Морэм мог
бы сказать нечто подобное. Но не Финдейл Ц такой довод не для него.
А вот Кайл кивнул: видимо, ответ Великана оказался харучаю понятен. Впроч
ем, почему бы и нет? В конце концов, его народ никогда не придавал надежде о
собого значения. Стремясь к победе, харучай всегда осознавал возможност
ь поражения и принимал исход таким, каким он был.
Ковенант отвернулся от темнеющего моря, разжал пальцы и отпустил перила
корабельного борта. Ему не было места среди таких людей. Он не знал, что ва
жнее всего, и не видел перспектив, которые позволили бы ему легче перенес
ти провал. Решение, принятое ради Линден, в конечном счете, представляло с
обой не более чем еще одну разновидность лжи. Конечно, она вынудила его вы
казать эту притворную уверенность. Но в какой-то момент даже прокаженны
й начинает нуждаться в чем-то большем, нежели самодисциплина или упорна
я борьба за выживание. К сожалению, в своих отношениях с ней он допустил фа
льшь. И решительно не знал, что теперь делать.
С наступлением темноты Великаны зажгли по всему кораблю множество свет
ильников. Развешенные по реям передней и задней мачты Ц на месте средне
й мачты зиял провал, Ц они высветили огромный штурвал, трапы, ведущие с мо
стика, и двери в трюм и на камбуз. Маленькие масляные фонари казались крош
ечными точками света на фоне темного неба, но, тем не менее, они подчеркива
ли и его бездонность, и красоту «Звездной Геммы». Неожиданно Ковенант ощ
утил в себе желание пойти поискать Линден и уже двинулся к трапу, когда ег
о внимание привлек к себе Вейн. Отродье демондимов стоял на неосвещенном
месте, том самом, куда ступила его нога по возвращении с острова Первого Д
ерева. Его темный силуэт отчетливо вырисовывался на фоне тающего горизо
нта. Как всегда, он не обращал на посторонние взгляды никакого внимания, с
ловно ничто в мире не могло его коснуться. Но нечто все же его коснулось. Н
а руку Вейна было надето железное навершие бывшего Посоха Закона, но рук
а эта бессильно свисала с выступающего из его локтя, словно древесный су
к, странного сочленения. Ковенант понятия не имел, зачем Мореход Идущий-З
а-Пеной навязал ему в спутники этот плод загадочных опытов мрачных и зло
нравных юр-вайлов. Но сейчас он не сомневался в правоте Линден: не проникн
ув в тайну отродья демондимов, трудно было надеяться найти удовлетворит
ельное объяснение происходящему. Проходя мимо Вейна, Ковенант отчетлив
о осознал, почему ему так захотелось отыскать Линден.
Он нашел ее возле передней мачты, чуть пониже носовой надстройки, на кото
рой, подобно украшавшей корабельный нос статуе, возвышался, устремив взг
ляд вперед Ц и в будущее! Ц Финдейл. Рядом с Линден находились Первая, Кр
асавчик и еще один Великан, которого Ковенант узнал, подойдя поближе. То б
ыл Сотканный-Из-Тумана, тот самый, чью жизнь Линден спасла жизнью самого
Ковенанта. Все трое Великанов поприветствовали его с той же деликатной о
сторожностью, какую выказали Хоннинскрю и Севинхэнд: с внимательной заб
отливостью людей, сознающих, что они находятся в присутствии человека, ч
ья боль превосходит их собственную. И только Линден, казалось, не заметил
а его появления. В слабом свете фонарей лицо ее выглядело мертвенно-блед
ным, едва ли не изможденным: только сейчас Ковенант сообразил, что она, ско
рее всего, не отдыхала с момента прибытия Поиска на Остров Первого Дерев
а. Энергия, поддерживавшая ее все это время, иссякла, а лихорадочное возбу
ждение являлось лишь оборотной стороной смертельной усталости. Ему пок
азалось, что Линден вот-вот упадет в обморок, и поначалу он даже не обрати
л внимания на ее одежду Ц застиранную фланелевую рубашку, потертые джин
сы и крепкие башмаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77