Ц Здесь
уже три тысячи лет не было Лордов, заслуживающих этого звания.
Но отказать друзьям он не мог и скрепя сердце начал рассказ.

Говорил Ковенант не один Ц к рассказу то и дело подключались Линден, Пер
вая и Красавчик. Разинув рты выслушали Сандер и Холлиан историю о том, как
элохимы погрузили Ковенанта в молчание, Ц у них просто не находилось сл
ов. Когда спутники помянули Троса-Морского Мечтателя, Хоннинскрю неожид
анно встал и вышел на дождь. Скоро он вернулся, но выглядел при этом словно
выветренный, источенный извечным голодом моря валун. Оплакивая утраты и
восхваляя отвагу, Красавчик поведал о событиях на Острове Первого Дерев
а. Затем Первая рассказала о плавании «Звездной Геммы» в холодных северн
ых водах. Она разъяснила причины, побудившие оставить дромонд во льдах, и
в ее изложении Ц благодаря стальной сдержанности тона Ц это нелегкое р
ешение казалось более терпимым.
Ковенант рассказал о вейнхимах, Хэмако и о последнем отрезке пути, проде
ланном после вступления в земли, пораженные Солнечным Ядом. К тому време
ни как он закончил, ярость бури несколько поумерилась. К закату ливень ст
ал слабнуть, перешел в моросящий дождик, а потом тучи развеялись и ушли вс
лед за солнцем, открыв Страну звездам и ясной, холодной ночи.
По мере того как снаружи сгущалась тьма, пламя костра казалось все ярче. Р
азмышляя над услышанным, Сандер некоторое время ворошил уголья, а потом
обернулся к Ковенанту:
Ц Так ты и впрямь вознамерился напасть на Верных? Покончить с Ядовитым О
гнем?
Ковенант кивнул.
Посмотрев на Холлиан, Сандер вновь перевел взгляд на Ковенанта.
Ц Нет необходимости говорить, что мы последуем за тобой. Мы претерпели с
только, что теперь уже нет мочи. Даже дитя Холлиан... Ц Он запнулся, словно т
олько сейчас осознал истину, пробормотал: Ц Мой сын... Ц Но тут же снова за
говорил твердо: Ц Даже мой сын не настолько драгоценен, чтобы его нельзя
было подвергнуть риску в таком деле.
Ц Ошибаешься, Ц попытался возразить Ковенант. Он хотел сказать, что дра
гоценны они все Ц все будущее страны, если, конечно, у нее есть будущее. Од
нако гравелинг зашел уже слишком далеко, чтобы ему можно было отказать. Д
а и Ковенант не имел права препятствовать людям, которых любил, распоряж
аться своими жизнями.
Он набрал воздуху, стараясь успокоиться, а заодно и унять боль в ушибленн
ой Доррисом груди. Но вопрос, которого он страшился, Сандер так и не задал.
Он не спросил Ц каким образом ты собираешься противостоять мощи Ревелс
тоуна, если твоя сила угрожает самому мирозданию. Вместо этого гравелинг
поинтересовался:
Ц Что будет с харучаями?
И этот вопрос был не из легких, но все же на него Ковенант ответить мог.
Ц Если я добьюсь успеха, с ними все будет в порядке. Ну а нет... тогда остане
тся не много такого, о чем стоит жалеть.
Сандер кивнул, отвел глаза в сторону и осторожно поинтересовался:
Ц Томас Ковенант, ты примешь от меня крилл?
Ц Нет, Ц отвечал Ковенант более резко, чем ему хотелось. Когда он впервы
е отдал клинок Лорика, Линден спросила, в чем причина такого поступка. «Я с
лишком опасен и без него», Ц ответил ей Ковенант, тогда еще не знавший, ск
оль велика эта опасность. Ц Тебе он потребуется.
Потребуется, чтобы сражаться со Злом, если он, Ковенант, потерпит поражен
ие.
Или одержит победу.
Худшая горечь Ц истинный корень отчаяния Ц заключалась в том, что даже
полная победа над Верными ничего не даст. Она не восстановит Закон, не исц
елит Страну и не обновит ее народ. И уж само собой, не низвергнет Презирающ
его. Лучшим, на что мог рассчитывать Ковенант, была отсрочка. Отсрочка неи
збежного. А это все равно что и вовсе никакой надежды.
Однако он так давно жил с отчаянием в сердце, что оно лишь укрепляло его ре
шимость. Подобно Кевину Расточителю Страны, он утратил способность огля
нуться назад, пересмотреть свои намерения. Различие заключалось в одном
: он знал, что умрет.
Знал и предпочитал это гибели Страны.
И не желал обсуждать это со своими спутниками. Он не хотел давать Линден о
снования полагать, будто он винит ее за неспособность помочь его умирающ
ему в лесу за Небесной Фермой телу. Не хотел гасить нарождающуюся веру Са
ндера и Холлиан в то, что у них появился еще один шанс, придающий значение
всем невзгодам, какие им пришлось претерпеть. Отчаяние свойственно один
оким сердцам, и он держал его при себе. Лорд Фоул извратил все Ц обратил в
о Зло даже отказ от ненависти, некогда удержавший Ковенанта от расправы
с Верными. Но Ц несмотря ни на что Ц ему была дарована встреча с Сандером
и Холлиан. Можно было надеяться на спасение некоторых харучаев и Велика
нов. А также вернуть Линден в ее природный мир.
Он был готов вынести это.
Когда Хоннинскрю, чтобы хоть немного развеяться под бесстрастными звез
дами, вновь вышел из пещеры, Ковенант последовал за ним.
Ночь стояла холодная, будто ливень вымыл из земли все накопившееся в ней
тепло. Словно не осознавая присутствия Ковенанта, Хоннинскрю взобрался
на ближайший холм, с вершины которого открывался юго-западный горизонт.
В узилище Касрейна капитан держался неколебимо и стойко, но узы, сковыва
ющие его сейчас, крепостью своей превосходили стальные цепи. Из горла Ве
ликана доносился хрип, словно его осыпали струпья печали.
Однако Хоннинскрю заметил следовавшего за ним Ковенанта и спустя некот
орое время заговорил:
Ц И это тот мир, который был куплен ценою души моего брата? Ц Голос звуча
л холодно, онемело. Ц Поняв, что прикосновение к Первому Дереву неизбежн
о пробудит Червя, брат пошел на смерть, но предупредил тебя. И каков резуль
тат? Солнечный Яд крепчает, а доблесть Сандера и Холлиан пропадает втуне,
равно как и беззаветная верность харучаев. Не наводит ли это на мысль о тщ
етности всякой попытки противостоять Злу, повивальной бабкой которого
оказался Трос-Морской Мечтатель? Находишь ли ты этот мир достойным того,
чтобы в нем жить? Я Ц нет!
Некоторое время Ковенант хранил молчание. Он считал себя не тем человеко
м, которому следовало бы выслушивать исполненные боли откровения Хонни
нскрю, Ц слишком уж глубоко было его собственное отчаяние, и петля вокру
г него сжималась все туже. Однако он не мог оставить капитана без ответа
Ц хотя бы без попытки ответа. Тем паче, что сам нуждался в ответе столь же
настоятельно, как и Великан.
Ц Как-то мне довелось разговаривать с Идущим-За-Пеной... Ц Воспоминания
были ясны и чисты, как свет здорового солнца. Ц ...Так вот, он сказал, что это
исходит не от нас. Но зависит от нас. Это коренится в значении и силе того, ч
ему мы служим...
«Потому-то я и служу Ковенанту, Ц заявил тогда Идущий-За-Пеной, а когда то
т попытался протестовать, спросил: Ц Неужто тебя так удивляет то, что я ду
маю о надежде?»
Ц Айе, Ц проворчал он, не глядя на Ковенанта. Ц Ну и где же, скажи на милос
ть, раскопал ты под этим Солнечным Ядом «значение и силу», которым стоит с
лужить?
Ц В тебе! Ц отрезал Ковенант, слишком истерзанный болью для того, чтобы
разводить любезности. Ц В Сандер и Холлиан. В харучаях.
Он хотел добавить: «в Анделейне», но Хоннинскрю никогда не видел это лучш
ее украшение Страны. И уж конечно, Ковенант не мог произнести Ц «во мне»,
а потому продолжил:
Ц Когда мы странствовали с Идущим-За-Пеной, я не обладал никакой силой. К
ольцо у меня было, но я понятия не имел, как им пользоваться. И угодил в лову
шку, расставленную Презирающим. Меня понесло прямо в Ясли Фоула, и спасся
я лишь благодаря Идущему-За-Пеной.
Тогда Великан на руках перенес Ковенанта через свирепый поток лавы, носи
вший название Горячий Убийца.
Ц Он выручил меня не потому, что увидел во мне что-то особенно достойное.
Он просто помогал человеку, чье сердце терзал Лорд Фоул. И это давало Идущ
ему-За-Пеной надежду, в которой он так нуждался.
Эти слова воскресили в памяти Ковенанта картину гибели Великана, и лишь
способность к суровому самоограничению, обретенная в пещере Первого Де
рева, позволила ему удержаться от крика:
«Не говори мне об отчаянии! Мне предназначено уничтожить мир, и я ничего н
е могу с этим поделать. Так не мучь же меня еще и ты».
Слова эти так и остались невысказанными. И помимо самоограничения, причи
ной тому была вырисовывавшаяся на фоне звездного неба фигура капитана, т
ерзаемого горчайшей из потерь. Однако Хоннинскрю обернулся к Ковенанту
с таким видом, словно расслышал их. Голову и плечи его вызолотила луна.
Ц Ты Друг Великанов, Ц тихо промолвил он, Ц и я благодарен за то, что в тв
оем сердце есть место и для меня. Ты не должен винить себя ни в смерти Морс
кого Мечтателя, ни в том, что по необходимости отказал ему в кааморе. Но по
йми, мне не нужна надежда. Я желаю увидеть видение Ц то самое, что побудил
о моего брата принять проклятие.
С этими словами он спустился с холма, оставив Ковенанта наедине с пустот
ой ночи. Оказавшись в одиночестве, Ковенант попытался разобраться в безж
алостной логике манипуляций Лорда Фоула. Ревелстоун находился всего в т
рех днях пути от пещеры, но дикая магия была отравлена, и все помыслы Ковен
анта оскверняла порча. Надежды в них заключалось не больше, чем в черной б
ездне небес, питавшей Червя Конца Мира. Вымученное милосердие Хоннинскр
ю не походило на прощение. Оно казалось тяжким, как жернов, на котором отта
чивается сама тьма.
И он был один.
Не потому, что ему недоставало друзей. Хотя Страна и подверглась оскверн
ению, она одарила его дружбой в большей мере, нежели когда бы то ни было. Не
т, он чувствовал себя одиноким из-за кольца. Поскольку никто иной не облад
ал чудовищной возможностью уничтожить мир. И поскольку он сознавал, что
не имеет на это кольцо никакого права.
Неразрешимое противоречие калечило самосознание Ковенанта. Что мог он
предложить Стране, кроме дикой магии и своей неуемной страсти? Какую цен
ность представлял он для друзей Ц или для Линден, которой придется нест
и это бремя после него? Его пребывание в Стране с самого начала было напол
нено безрассудством и болью, грехом и скверной, и лишь дикая магия давала
возможность искупления.
А теперь Верные едва ли не вконец извели деревни. Харучаи вновь угодили в
западню, а период смен Солнечного Яда уменьшился до двух дней. Морской Ме
чтатель, Хигром и Хэмако сложили головы. И если он Ц как настаивал Финдей
л и к чему подталкивал рок Ц откажется от кольца, у него не останется ниче
го, что помогло бы нести груз собственной вины. «Мы враги, ты и я, враги до ко
нца. Но то будет твой конец, Неверящий, твой, а не мой. У тебя останется тольк
о один выбор, выбор отчаяния, и ты его сделаешь. По собственной воле т
ы отдашь белое золото в мои руки ». Ответа у Ковенанта не было. В Андел
ейне, когда он был среди Умерших, Морэм предостерегал его: «Фоул сказал, чт
о ты его враг. Но не забывай Ц он всегда и во всем стремится ввести тебя в з
аблуждение...»
Однако что именно имел в виду Высокий Лорд, Ковенант так и не понял. Казало
сь, что охватившая его тревога накрыла окрестные холмы Ц лунному свету
было не под силу ее развеять. Непроизвольно, словно его тяготило укоряющ
ее мерцание звезд, Ковенант опустился на землю. Финдейл, как и Презирающи
й, считал, что его необходимо убедить отказаться от кольца, ибо в противно
м случае он неизбежно погубит Землю. Ему отчаянно хотелось закричать, вы
плеснуть всю свою ярость и неистовство в равнодушные небеса, но он не мог
себе этого позволить. Его чрезвычайная, усугубленная порчей сила делала
опасным всякое проявление чувств. Он угодил в западню Презирающего, и вы
хода оттуда не было.
Заслышав звук приближающихся шагов, Ковенант закрыл лицо, дабы, проявив
малодушие, не воззвать о помощи.
Угадать, кто приближается, Ковенант не мог, но, скорее всего, ожидал появле
ния Сандера или Красавчика. Однако голос, со вздохом произнесший его имя,
принадлежал Линден.
Ковенант выпрямился, хотя он и не обладал мужеством, необходимым, чтобы в
стретить ее незаслуженное участие.
Луна придавала ее волосам особый блеск Ц они казались ухоженными и неск
азанно прелестными. Лицо оставалось в тени, и догадаться о ее настроении
можно было лишь по голосу. А он звучал так, словно Линден знала, насколько
он близок к тому, чтобы сломаться.
Ц Позволь мне попробовать. Ц Тихая просьба походила на мольбу.
При этих словах в нем и впрямь что-то сломалось.
Ц Позволить тебе? Ц вскипел Ковенант. Ц Да о чем ты? Можно подумать, будт
о я могу тебе помешать. Если уж тебе так приспичило взвалить на себя ответ
ственность за судьбу мира, какая тебе нужда в моем разрешении? Фактическ
и тебе не требуется даже кольцо. Чтобы использовать его, тебе достаточно
овладеть мной!
Ц Прекрати, Ц пробормотала она. Ц Перестань сейчас же. Ц Слова ее звуч
али молитвенным эхом. Но любовь Ковенанта к ней обратилась в муку, и он уже
не мог остановиться.
Ц В этом для тебя, пожалуй, не будет ничего нового. Почти то же самое ты про
делала со своей матерью. Единственная разница в том, что, когда ты закончи
шь, я еще буду жив...
Он осекся, с сердечной мукой желая, чтобы эти слова Ц этот грубый выпад Ц
никогда не достиг ее ушей.
Линден сжала кулаки. Он ожидал, что она начнет браниться Ц может быть, даж
е бросится на него, Ц но ничего подобного не произошло. Должно быть, виден
ие позволило ей осознать причину его раздражения. Некоторое время она ст
ояла неподвижно, а потом разжала кулаки и ровным, бесстрастным тоном, как
им никогда не разговаривала с ним, произнесла:
Ц Я не это имела в виду.
Ц Знаю.
Ее отстраненность ранила больнее, чем гнев. Теперь он знал, что она, стоит
ей пожелать, может заставить его плакать.
Ц Прости! Я проделал весь этот путь, но с тем же успехом мог бы остаться в п
ещере Первого Дерева. Я не знаю, как со всем этим справиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77