КООРДИНАТЫ УСТЬЯ
ОСНОВНОЙ ШТОЛЬНИ (и т.д.)

ПОДВАЛ

В данный исторический момент (апрель 1945 года) людей, которые сидят и выполн
яют арифметические действия, принято называть вычислителями. Уотерхау
з только что нашел целую комнату мертвых вычислителей. Любой вменяемый ч
еловек (кроме Уотерхауза и некоторых его старых друзей по Блетчли-парку
вроде Алана Тьюринга) взглянул бы на этих вычислителей и заключил, что зд
есь была бухгалтерия и каждый раб самостоятельно щелкал на счетах. Уотер
хауз не вправе отбросить это предположение, поскольку оно очевидно. Одна
ко с самого начала у него возникла другая гипотеза, куда более интересна
я и необычная: что рабы коллективно действовали как шестеренки в большой
вычислительной машине и каждый выполнял лишь небольшую долю общей рабо
ты Ч получал числа от другого вычислителя, производил над ними какие-то
арифметические действия и передавал результат следующему.
Центральное бюро смогло установить личность нескольких мертвых рабов.
Они оказались уроженцами Сайгона, Сингапура, Манилы и Явы, но имели то общ
ее, что все были этническими китайцами и лавочниками по профессии. Очеви
дно, японцы собрали опытных счетоводов со всей зоны Совместного Процвет
ания.
Лоуренс Уотерхауз отыскивает на развалинах Манилы собственного вычисл
ителя, мистера Гу, чей маленький экспортно-импортный бизнес совсем захир
ел в войну (трудно торговать, когда каждый корабль, вышедший в море или под
ходящий к порту, топят американцы). Уотерхауз показывает мистеру Гу фото
графии счётов, оставшихся после мертвых вычислителей. Мистер Гу объясня
ет, какие числа зашифрованы положением костяшек, и два дня обучает его ос
новным навыкам работы на счётах. Главное, что выносит Уотерхауз из кратк
ого курса, Ч не столько умение щелкать костяшками, сколько понимание, с к
акой удивительной скоростью и точностью вычислитель вроде мистера Гу с
пособен производить арифметические действия.
Теперь Уотерхауз свел задачу к чисто математическим данным. Половина да
нных у него в голове, вторая половина разложена на столе Ч черновики, ост
авшиеся от вычислителей. Сопоставить числа на листках с числами на счёта
х и получить моментальный снимок вычислений, шедших в комнате на момент
апокалипсиса, не так трудно, во всяком случае, по меркам военного времени,
когда, например, доставить на отдаленный остров несколько тысяч людей, т
онны снаряжения и ценою лишь в несколько десятков жизней отбить его у во
оруженных до зубов, озверелых японцев-смертников считается легкой зада
чей.
Далее возможно (хотя и не совсем просто) перейти к обобщению и определить
алгоритм, по которому получились числа на счетах. Уотерхауз узнает почер
к отдельных вычислителей и устанавливает, как путешествовали листки. Ря
дом с некоторыми рабами лежали логарифмические таблицы Ч это важная по
дсказка. В итоге он может нарисовать схему, на которой вычислители отмеч
ены цифрами, а множество пересекающихся стрелок показывают, как двигали
сь листки. Теперь он может представить коллективные вычисления в целом и
восстановить, что считали в бункере.
Поначалу это обрывочные намеки, потом что-то щелкает в голове у Лоуренса
Уотерхауза и возникает подсознательное чувство, что решение близко. Он р
аботает двадцать четыре часа кряду, получает множество подтверждений и
ни одного опровержения гипотезы, что эти расчеты Ч вариант дзета-функци
и. Спит часов шесть, встает и работает еще тридцать. Теперь он уже точно оп
ределил, что это дзета-функция, вычислил некоторые ее коэффициенты и чле
ны. Все почти готово. Он спит двенадцать часов, выходит погулять по Маниле
, чтобы проветрить голову, возвращается и вкалывает еще полтора суток бе
з перерыва. Это самое упоительное, когда большие куски головоломки, мучи
тельно воссозданные по фрагментам, внезапно начинают складываться, и пр
оступает общая картина.
Итоговое уравнение записывается в одну строчку. Один его вид пробуждает
ностальгию: очень похожие они писали в Принстоне с Аланом и Руди.
Еще один перерыв на сон, и Уотерхауз готов к заключительному рывку.
Заключительный рывок таков: он идет в подвал некоего здания в Маниле. Теп
ерь там штаб радиоразведки армии США. Уотерхауз Ч один из шести людей на
планете, у которых есть допуск в это конкретное помещение. Оно занимает ч
уть больше четверти подвала в здании, где есть кабинеты побольше, а есть и
такие, в которых сидят офицеры рангом повыше Уотерхауза. Однако у его ком
наты есть несколько отличительных черт:
(1) В любой момент у входа торчат не меньше трех морских пехотинцев с помпо
выми ружьями и прочими вещицами, полезными для уничтожения противника в
ближнем бою.
(2) В нее тянется множество силовых кабелей и есть собственный распредели
тельный щит, отдельный от энергосистемы всего здания.
(3) Из комнаты доносятся невнятные, хотя и оглушительные квазимузыкальны
е звуки.
(4) О ней говорят «Подвал», хотя она занимает лишь часть подвала. На бумаге э
то слово пишется с большой буквы. Когда кто-то (например, подполковник Эрл
Комсток) собирается его произнести, он тормозит на середине фразы, так чт
о все предыдущие слова налетают друг на друга, как вагоны. Собственно, он в
ыделяет слово «Подвал» двумя паузами по целой секунде каждая Ч перед и
после. Во время первой паузы он одновременно поднимает брови и вытягивае
т губы, изменяя все пропорции лица Ч оно удлиняется по вертикали, Ч и кос
ит по сторонам на случай, если какие-то японские лазутчики избегли недав
него апокалипсиса и прячутся на краю его периферического зрения. Потом о
н наконец произносит слово «Подвал», сильно растягивая «а». Засим следуе
т вторая пауза, во время которой Комсток подается вперед и устремляет на
собеседника трезвый, пытливый взгляд, словно спрашивая, оценил ли тот ок
азанное доверие. После чего продолжает говорить, что говорил.
Уотерхауз кивает морским пехотинцам, один из которых распахивает ему дв
ерь. Забавный случай произошел в самом начале, когда в Подвале не было нич
его, кроме нескольких деревянных яшиков и штабеля тридцатидвухфутовых
канализационных труб, а электрики только тянули туда провода. Эрл Комсто
к решил проинспектировать Подвал. По небрежности какого-то писаря его им
ени не оказалось в списке. Мнения разделились. В итоге один из морпехов до
стал кольт сорок пятого калибра, снял с предохранителя, приставил дуло к
правой ляжке Комстока и пустился в воспоминания об особо впечатляющих о
гнестрельных ранах бедренной кости, которые видел на таких островах, как
Тарава, всячески стараясь объяснить, какой будет жизнь подполковника в
ближней и дальней перспективе, если большой кусок свинца раздробит ему в
ышеупомянутую кость. Удивительное дело: Комсток пришел от этой истории в
полный восторг и без устали ее пересказывал. Теперь, разумеется, его имя в
списке.
В Подвале стоят перфораторы и перфосчитыватели «ЭТК», а также некие агре
гаты без фирменных логотипов, поскольку они придуманы и практически соб
ственноручно построены Лоуренсом Притчардом Уотерхаузом. Если соедини
ть их в правильной последовательности, получается Цифровой Вычислител
ь. Как и орган, Цифровой Вычислитель не столько машина, сколько метамашин
а, которая превращается в другие машины, стоит изменить ее внутреннюю ко
нфигурацию. Пока во всем мире это умеет делать только Лоуренс Притчард У
отерхауз, хотя он пытается научить тому же двух сотрудников «ЭТК» из ком
анды Комстока. Сегодня он превращает Цифровой Вычислитель в машину для р
асчета дзета-функции, на которой, по его предположению, строятся шифры «Л
азурь» и «Рыба-еж».
Функции требуется много входных данных. Одно из них Ч дата. «Лазурь» Ч с
истема для генерации одноразовых шифрблокнотов на каждый день. По косве
нными свидетельствам, найденным в комнате с мертвыми рабами, Уотерхауз у
становил, что на момент смерти они рассчитывали блокнот для шестого авгу
ста 1945 года, то есть на четыре месяца вперед. Уотерхауз записывает дату, как
принято в Европе (день, потом месяц) Ч 06081945, отбрасывает ноль и получает 6081945
Ч чистое количество, число без всякой десятичной запятой или погрешнос
тей округления, столь ненавистных математикам. Уотерхауз вводит его в ка
честве одного из входных параметров функции. Требуется еще несколько ис
ходных чисел, которые автор криптосистемы (вероятно, Руди) мог выбрать по
своему усмотрению. Последнюю неделю Уотерхауз пытался установить, в час
тности, какие именно числа Руди использовал. Он вводит предполагаемые па
раметры, для чего их надо просто перевести в двоичную форму и физически в
оплотить в нули и единицы на выстроенных в ряд стальных тумблерах: вниз
Ч ноль, вверх Ч единица.
Наконец он надевает артиллерийские наушники и запускает Цифровой Вычи
слитель. В комнате становится заметно жарче. Лопается электронная лампа
, потом вторая. Уотерхауз их заменяет. Это легко, потому что Комсток снабди
л его практически бесконечным запасом электронных ламп Ч по военному в
ремени немалое достижение. Нити ламп светятся красным и заметно греют во
здух. От перфораторов идет запах горячего масла. Стопки чистых перфокарт
во входных лотках загадочным образом тают. Карты исчезают в машине и выс
какивают в приемный лоток. Уотерхауз берет их и читает. Сердце его колоти
тся.
Снова наступает тишина. На картах числа, ничего больше. Просто это те самы
е числа, которые застыли на счетах в комнате вычислителей-рабов.
Лоуренс Притчард Уотерхауз только что сокрушил очередную неприятельск
ую криптосистему. «Лазурь/Рыбу-еж» можно прибить на стену Подвала как ох
отничий трофей. И впрямь, глядя на эти числа, он чувствует ту же опустошенн
ость, какую, наверное, испытывает охотник, который прошел пол-Африки, высл
еживая легендарного льва, свалил его единственным выстрелом прямо в сер
дце, подошел к туше и увидел, что это просто большая косматая груда мяса. Г
рязная, и над ней роятся мухи. И это все? Почему он не расколол эти шифры дав
ным-давно? Теперь можно расшифровать все старые перехваты «Лазурь/Рыба-е
ж». Придется их читать, и в них окажется обычное бормотание исполинских б
юрократий, вздумавших покорить мир. Если честно, ему уже до лампочки. Прос
то хочется свалить отсюда к чертовой бабушке, жениться, играть на органе,
программировать Цифровой Вычислитель и, если повезет, чем-нибудь из этог
о кормиться. Однако Мэри в Брисбене, а война еще не закончена. Бог весть, ко
гда мы высадимся в Японии, а завоевывать ее придется целую вечность Ч уж
е сейчас отважные японские женщины и дети упражняются на футбольных пол
ях с бамбуковыми копьями. Вряд ли он сможет демобилизоваться раньше 1955 го
да. Война еще не кончилась, а пока она идет, он должен сидеть в Подвале и раз
за разом совершать то, что сейчас сделал.
«Аретуза». Он еще не взломал «Аретузу». Вот это шифр!
Он слишком устал.
Что ему надо сейчас, так это с кем-нибудь поговорить. Ни о чем в особенност
и. Просто поговорить. Но на всей планете есть от силы человек шесть, с кото
рыми он может разговаривать, и все они не на Филиппинах. По счастью, в океа
нах проложены длинные медные провода, так что теперь расстояния не помех
а, был бы нужный допуск. У Лоуренса допуск есть. Он встает, выходит из Подва
ла и отправляется поболтать с другом Аланом.

АКИХАБАРА

Когда самолет Рэнди заходит на посадку над аэропортом Нарита, низкие обл
ака окутывают местность шелковым покрывалом. Видимо, это Япония, посколь
ку цветов всего два: оранжевый землеройной техники и зеленый еще не разр
ытой земли. Все остальное Ч оттенки серого: серые автомобильные стоянки
, разделенные белыми линиями на прямоугольники, в прямоугольниках Ч чер
ные, белые или серые автомобили, тающие в серебристом тумане под небом цв
ета авиационного сплава. Япония умиротворяет Ч самое место для человек
а, которого только что вытащили из камеры, поставили перед судьей, мораль
но высекли, отвезли в аэропорт и выслали из страны.
Япония выглядит более американской, чем Америка. Процветание среднего к
ласса лапидарно; денежные потоки скругляют и шлифуют человека, как вода
Ч речную гальку. Цель преуспевающих людей Ч выглядеть уютно и безобидн
о. Особенно нестерпимо хороши девушки, а может быть, Рэнди просто так каже
тся из-за треклятой нейрофизиологической связи между простатой и мозго
м. Старики, вместо того чтобы напускать на себя важность, ходят в мешковат
ых штанах и бейсбольных кепках. Черная кожа, заклепки, наручники в качест
ве украшений Ч признак нищей шпаны, которой прямая дорога в манильскую
кутузку, а не тех, кто по-настоящему правит миром и сметает все на своем пу
ти.
«Осторожно, двери закрываются». «Автобус отходит через пять минут». Что
бы ни происходило в Японии, приятный женский голос дает вам время пригот
овиться. Вот чего точно не скажешь про Филиппины. Рэнди идет к автобусу, по
том одумывается, вспомнив, что везет в голове точные координаты места, гд
е лежит, вероятно, не меньше тысячи тонн золота, и берет такси. По пути к Ток
ио он видит аварию: бензовоз пересек сплошную линию и кувыркнулся на бок.
Однако в Японии даже дорожные аварии происходят с торжественной четкос
тью древних синтоистских ритуалов. Регулировщики в белых перчатках нап
равляют движение, спасатели в серебристых скафандрах вылезают из безуп
речно чистых машин. Такси проезжает под Токийским заливом по туннелю, ко
торый три десятилетия назад пробила компания «Гото инжиниринг».
Рэнди останавливается в старом отеле; «старый» означает что он выстроен
в пятидесятых, когда Америка и Советы состязались в строительстве чудов
ищных зданий космической эры из самых удручающих промышленных материа
лов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79