[Лютефиск Ч народное норвежское блюдо, сушеная трес
ка, вымоченная в щелоке.]
У Еноха Роота на коленях старая сигарная коробка. Крышка прилегает непло
тно, из-под нее бьет золотистый свет.
Шафто уже не в тростниковой хижине, а в черном холодном фаллосе, который т
ычется под поверхностью кошмара Ч подлодке Бишофа. Вокруг рвутся глуби
нные бомбы, лодку заливают нечистоты. Что-то бьет его по голове Ч не окоро
к, а человеческая нога. По всему кораблю протянуты трубы, в которых звучат
голоса: английские, немецкие, арабские, японские и шанхайские, но все они с
ливаются, как шум воды в канализации. Тут совсем рядом рвется глубинная б
омба, одна труба лопается, из рваной дыры слышится немецкий голос:
Ч Вышесказанное можно считать довольно грубой схемой организационно
й структуры рейха и, в частности, военного ведомства. Ответственность за
криптоанализ и криптографию распределена между большим количеством Amts
и Dienst* [Учреждений и служб ( нем. ).], прикрепленных к различным от
ветвлениям этой структуры. Они постоянно реорганизуются и перестраива
ются, тем не менее я смог представить вам довольно точную и подробную кар
тину...
Шафто, прикованный к койке золотыми цепями, чувствует, что один из малень
ких спрятанных револьверов упирается ему в копчик, и думает, очень ли дур
но будет пустить себе пулю в лоб. Он лихорадочно хлопает по лопнувшей тру
бе и ухитряется притопить ее в нечистоты; в поднимающихся пузырях, как на
картинках в комиксах, заключены слова фон Хакльгебера. Когда пузыри лопа
ются, из них вырывается крик.
Роот сидит на противоположной койке, на коленях у него коробка из-под сиг
ар. Он вскидывает пальцы знаком V Ч «победа», и тычет Шафто в глаза. «Я ниче
го не могу поделать с твоей неспособностью испытывать физический комфо
рт Ч это определяется биохимией тела, Ч говорит он. Ч Что ставит занятн
ые теологические вопросы. И напоминает нам: все мирские удовольствия сут
ь иллюзии, проецируемые телом на душу».
Лопается еще много переговорных труб, почти из каждой несутся крики. Роо
т вынужден наклониться к Бобби Шафто и орать ему в ухо. Тот улучает момент
и хватает коробку из-под сигар. Там то, что ему нужно. Не морфий. Лучше. Морфи
й против содержимого сигарной коробки Ч все равно что шанхайская шлюшк
а против Глории.
Коробка открывается: из нее бьет ослепительный свет. Шафто прячет лицо в
руках. Сырокопченые части человеческих тел падают с потолка ему на колен
и, извиваются, тянутся друг к другу, собираются в живые тела. Микульский во
звращается к жизни, палит из «виккерса» в обшивку подлодки и вырезает ды
ру. Вместо черной воды из нее льет золотистый свет.
Ч И какое место вы занимали в этой системе? Ч спрашивает Роот. Шафто чут
ь не подпрыгивает, услышав чей-то еще, не фон Хакльгебера, голос. Учитывая,
что произошло, когда кто-то (Шафто) последний раз задал ему вопрос, поступо
к героический и весьма рискованный. Фон Хакльгебер снова движется вниз п
о инстанциям, начиная с Гитлера.
Шафто все равно: он на спасательном плоту вместе с воскресшими товарищам
и по Гуадалканалу и подразделению 2702. Они плывут через тихую бухточку, осв
ещенную огромным юпитером. За юпитером стоит человек, он говорит с немец
ким акцентом:
Ч Моими непосредственными начальниками были Вильгельм Феннер из Санк
т-Петербурга, возглавлявший весь германский криптоанализ с 1922 года, и его
главный заместитель, профессор Новопашенный.
Шафто эти имена ничего не говорят, однако Роот спрашивает:
Ч Русский?
Шафто по-настоящему вернулся в реальный мир. Он выпрямляется. Тело засты
ло, как от долгой неподвижности. Он думает извиниться за свое поведение, н
о никто на него особенно не смотрит, и Бобби решает не посвящать их в то, ка
к провел последние несколько минут.
Ч Профессор Новопашенный Ч астроном, бежавший из России после революц
ии, знакомый Феннера по Санкт-Петербургу. Под их началом я получил широки
е полномочия по исследованию теоретических пределов безопасности. Мно
ю был использован чисто математический аппарат, а также механические сч
етные устройства собственного изобретения. Я изучал не только коды прот
ивника, но и наши собственные, выискивая в них слабые места.
Ч И что вы нашли? Ч спрашивает Бишоф.
Ч Нашел слабые места повсюду, Ч говорит фон Хакльгебер. Ч Большая част
ь шифров создана дилетантами, не знакомыми с математической подоплекой.
Жалкие потуги.
Ч В том числе «Энигма»? Ч спрашивает Бишоф.
Ч Не вспоминайте при мне это позорище! Я отмел ее почти сразу.
Ч Что значит «отмел»? Ч спрашивает Роот.
Ч Доказал, что она никуда не годится, Ч говорит фон Хакльгебер.
Ч Тем не менее весь вермахт по-прежнему ею пользуется, Ч замечает Бишоф.

Фон Хакльгебер пожимает плечами и смотрит на горящий кончик сигареты.
Ч Думаете, они выбросят машинки только потому, что один математик напис
ал докладную? Ч Он снова останавливается взглядом на сигарете, потом по
дносит ее к губам, со вкусом затягивается, задерживает дым в легких и, нако
нец, выпускает его через голосовые связки, одновременно заставляя их виб
рировать от следующих звуков: Ч Я знал, что на противника работают люди, к
оторые придут к тем же выводам, что я. Тьюринг. Фон Нейман. Уотерхауз. Кое-кт
о из поляков. Я начал искать свидетельства, что они взломали «Энигму» или
по крайней мере нащупали ее слабые места и пытаются взломать. Я статисти
чески проанализировал атаки на подводные лодки и конвои. Я нашел некотор
ые аномалии, некоторые невероятные события, но не столько, чтобы установ
ить закономерность. Часть аномалий впоследствии объяснилась наличием
шпионских наблюдательных пунктов и тому подобным.
Отсюда я не вывел ничего. Разумеется, если им хватило ума сломать «Энигму
», им хватит ума любой ценой скрыть этот факт. Впрочем, была одна аномалия,
которую они не могли скрыть. Я о человеческой аномалии.
Ч Человеческой? Ч переспрашивает Роот. Фразочка про аномалии вполне в
его духе Ч сразу цепляет собеседника.
Ч Я прекрасно знал, что всего несколько человек в мире способны взломат
ь «Энигму» и скрыть этот факт. Узнавая из данных разведки, где эти люди и ч
ем они заняты, я мог делать определенные выводы. Ч Фон Хакльгебер гасит о
курок, выпрямляется и выпивает полрюмки шнапса, набирая разгон. Ч Это бы
ла задача для обычной разведки, не для радиоперехвата. Ею занимается дру
гой отдел... Ч Он снова углубляется в структуру немецкой бюрократии. Шафт
о в ужасе вскакивает и выбегает в нужник. Когда он возвращается, фон Хакль
гебер только подходит к сути. Ч Все сводилось к тому, чтобы просеять боль
шое количество исходных данных Ч долгая и скучная работа.
Шафто ежится, пытаясь представить, какой должна быть работа, чтобы показ
аться долгой и скучной этому фрукту.
Ч Некоторое время спустя, Ч продолжает фон Хакльгебер, Ч я узнал через
наших агентов на Британских островах, что человек, похожий по описанию н
а Лоуренса Притчарда Уотерхауза, разместился в замке на Внешнем Йглме. Я
сумел устроить, чтобы некая молодая особа взяла его под самое близкое на
блюдение. Уотерхауз был очень осторожен, и впрямую мы ничего не узнали. Бо
лее того, вполне вероятно, что он распознал в молодой особе нашу разведчи
цу и удвоил бдительность. Однако нам стало известно, что он пользуется од
норазовыми шифрблокнотами. Он по телефону читал зашифрованные сообщен
ия радисту на ближайшей военно-морской базе, откуда их телеграфировали в
Бекингемшир. В ответ поступали сообщения, также зашифрованные с помощью
одноразовых шифрблокнотов. Изучив материалы многочисленных станций р
адиоперехвата, мы набрали стопку радиограмм, посланных этим загадочным
подразделением в период с начала 1942 года и до настоящего дня. Любопытно бы
ло отметить, что подразделение действует в самых разных местах: Мальта, А
лександрия, Марокко, Норвегия и на различных кораблях в море. Очень необы
чно. Я крайне заинтересовался этим подразделением и решил взломать их сп
ециальный шифр.
Ч Разве такое возможно? Ч спрашивает Бишоф. Ч Шифрблокнот взломать не
льзя, разве что украсть копию.
Ч В теории верно, Ч говорит фон Хакльгебер. Ч На практике же верно, толь
ко если буквы в шифрблокноте выбраны абсолютно случайно. Однако, как я вы
яснил, это не соблюдалось для шифрблокнотов подразделения 2702, в котором с
лужат Уотерхауз, Тьюринг и эти два джентльмена.
Ч Но как вы это выяснили? Ч спрашивает Бишоф.
Ч Мне помогло несколько обстоятельств. Во-первых, полнота Ч большое ко
личество сообщений. Во-вторых, постоянство Ч все одноразовые шифрблокн
оты генерировались одним способом и обнаруживали общие закономерности
. Я сделал некоторые предположения, которые впоследствии оправдались. И
у меня были счетные устройства для облегчения работы.
Ч Какие предположения?
Ч Я взял за основу гипотезу, что шифрблокноты генерирует человек, броса
я кости или тасуя колоду карт, и начал исследовать психологический факто
р. Англоязычный человек привык к определенному частотному распределен
ию букв. Он ожидает увидеть много е , t ,
s , мало z , q и
x . Когда он использует якобы случайный алгоритм вы
бора букв, его подсознательно раздражают z и
x , а e и t
, наоборот, успокаивают. Со временем это может повлиять на частотно
е распределение.
Ч Но, герр доктор фон Хакльгебер, мне трудно поверить, что такой человек
будет писать собственные буквы вместо тех, что вышли на картах или играл
ьных костях.
Ч Это маловероятно. Однако предположим, что алгоритм дает человеку неб
ольшую свободу выбора. Ч Фон Хакльгебер снова закуривает, подливает себ
е шнапса. Ч Я поставил эксперимент. Пригласил двадцать добровольцев Ч
пожилых женщин, желавших потрудиться на благо рейха. Я посадил их состав
лять одноразовые шифрблокноты по алгоритму, при котором они вытаскивал
и из коробки листки бумаги. Потом я статистически обработал результаты н
а своем счетном устройстве. Они вовсе не были случайными.
Роот говорит:
Ч Одноразовые шифрблокноты подразделения 2702 составляла миссис Тени, же
на викария. Она доставала шары с буквами из лототрона. Считалось, что она з
акрывает глаза, прежде чем вытянуть шар. Однако предположим, что она даст
себе послабление и перестанет закрывать глаза.
Ч Или, Ч говорит фон Хакльгебер, Ч предположим, что она смотрит на лото
трон, видит, как лежат шары, и только потом закрывает глаза.
Она подсознательно тянется к E мимо
Z . Или, если какая-то буква только что вышла, она пост
арается не взять ее снова. Даже если шаров не видно, она научится различат
ь их на ощупь. Шары деревянные и отличаются весом, шероховатостью, рисунк
ом древесных волокон.
Бишоф не готов это принять.
Ч Все равно они почти случайны!
Ч Почти Ч недостаточно! Ч отрезает фон Хакльгебер. Ч Я был убежден, чт
о одноразовые шифрблокноты имеют стандартное частотное распределение
букв. И я подозревал, что в этих сообщениях должны содержаться слова Уоте
рхауз, Тьюринг, Энигма, Йглм, Мальта. Запустив свои счетные устройства, я с
мог взломать некоторые шифрблокноты. Уотерхауз жег свои шифрблокноты п
осле первого же использования, но другие бойцы подразделения беспечно п
ользовались одним шифрблокнотом по нескольку раз. Я прочел много сообще
ний. Мне стало ясно, что цель подразделения 2702 Ч скрыть от вермахта, что «Э
нигма» взломана.
Шафто знает, что такое «Энигма», потому что Бишоф только о ней и твердит. С
лова фон Хакльгебера внезапно объясняют все, что связано с подразделени
ем 2702.
Ч Значит, тайна раскрыта, Ч говорит Роот. Ч Полагаю, вы посвятили вышес
тоящих в свое открытие?
Ч Я абсолютно ни во что их не посвящал, Ч криво улыбается фон Хакльгебер
, Ч потому что к тому времени я давно попал в силки рейхсмаршала Германа Г
еринга. Я сделался его пешкой, его рабом и перестал испытывать верноподд
аннические чувства по отношению к рейху.

К Рудольфу фон Хакльгеберу постучали в четыре утра Ч время, когда прихо
дит гестапо. Руди не спит. Даже если бы Берлин не бомбили ночь напролет, он
бы все равно не сомкнул глаз, потому что от Анжело уже три дня ни слуху ни д
уху. Он набрасывает поверх пижамы халат и идет открывать. Так и есть: в две
рях стоит маленький, не по годам морщинистый человечек, а у него за спиной
Ч два классических гестаповца в кожаных пальто.
Ч Можно высказать наблюдение? Ч спрашивает Рудольф фон Хакльгебер.
Ч Ну конечно, герр доктор профессор. Разумеется, если это не государстве
нная тайна.
Ч В старые времена Ч в прежние времена, когда никто не знал, что такое ге
стапо, и никто его не боялся Ч насчет четырех утра было придумано умно. То
нкий способ сыграть на первобытном страхе темноты. Однако сейчас 1942 год, п
очти 1943-й, и все боятся гестапо. Больше, чем темноты. Так почему бы не работат
ь днем? Вы погрязли в рутине.
Нижняя половина сморщенного лица смеется. Верхняя не меняется.
Ч Я передам ваш совет по инстанциям, Ч говорит визитер. Ч Но, герр докто
р, мы здесь не для того, чтобы внушать страх. А в неурочный час пришли из-за р
асписания поездов.
Ч Должен ли я понимать, что поеду на поезде?
Ч У вас несколько минут. Ч Гестаповец отодвигает манжету и смотрит на ш
вейцарский хронометр. Потом без приглашения вступает в комнату и, сцепив
руки за спиной, начинает ходить вдоль книжных шкафов. Нагибается, разгля
дывает корешки. Какое разочарование: сплошь математические трактаты, ни
одного экземпляра Декларации независимости. Хотя кто знает, не спрятаны
ли «Протоколы Сионских мудрецов» меж страниц математического журнала.
Когда Руди, небритый, но полностью одетый, выходит из спальни, гестаповец
с выражением муки на лице изучает диссертацию Тьюринга об Универсально
й Машине. Впечатление, будто низший примат пыжится поднять в небо бомбар
дировщик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79