финансовая и экономическая политика должна быть направлена на
освобождение зависимости России от иностранных бирж и рынков и
должна покровительствовать возникновению промышленных
предприятий и содействовать производительному труду.
Сельскохозяйственная политика предполагает благоустройство
крестьянства путем улучшения культуры земледелия, развития
кустарных промыслов и увеличения площади крестьянского
землевладения. Особенное внимание должно быть обращено на
подъем коренного русского центра.
Первоначальная численность "Русского собрания" составляла не
более двухсот человек, однако уже к 1906 году его ряды выросли до 4,5
тыс. человек. Кроме Москвы и Петербурга, отделения "Собрания"
имелись в 15 городах (Пермь, Харьков, Одесса, Варшава, Вильно, Казань
и др.). "Собрание" избирало Совет из 17 человек, в состав которого
входили князь Д.П. Голицын (председатель), граф П.Н. Апраксин, князь
В.В. Волконский, камергер И. С. Леонтьев (товарищ председателя), граф
Н.Ф. Гейден, Н.А. Энгельгардт.
Ближайшими задачами общества стало изучение явления русской
и славянской народной жизни, разработка вопросов русской словесности,
художеств, народоведения, права и народного хозяйства, а также
сохранение чистоты и правильности русской речи.
"Русское собрание" устраивало заседания, вечера, разные
зрелищные мероприятия, выставки. Проводились конкурсы и
присуждались награды, издавались книги и сборники, организовывались
путешествия по России.
Истинные русские патриоты, естественно, основывались на идеях
нерушимого царского Самодержавия и отрицания западноевропейского
парламентаризма, так называемого Самодержавия народа. Автор
замечательной книги "Монархическая государственность" Л.А.
Тихомиров, прошедший через юношеские заблуждения социализмом,
писал в обращении к Царю, выражая главный итог русской
патриотической мысли конца XIX века: "Чрезвычайную пользу... я извлек
из личного наблюдения республиканских порядков и практики
политических партий. Нетрудно было видеть, что Самодержавие народа,
о котором я когда-то мечтал, есть в действительности совершенная ложь
и может служить лишь средством для тех, кто более искушен в
одурачивании толпы. Я увидел, как невероятно трудно восстановить или
воссоздать государственную власть, однажды потрясенную и попавшую в
руки честолюбцев. Развращающее влияние политиканства, разжигающего
инстинкты, само бросалось в глаза. Все это осветило для меня мое
прошлое, мой горький опыт и мои размышления и придало смелости
подвергнуть строгому пересмотру пресловутые идеи французской
революции. Одну за другой я их судил и осуждал. И понял, наконец, что
развитие народов, как всего живущего, совершается лишь органически,
на тех основах, на которых они исторически сложились и выросли, и что
поэтому здоровое развитие может быть только мирным и
национальным...
Таким путем я пришел к власти и благородству наших
исторических судеб, совместивших духовную свободу с незыблемым
авторитетом власти, поднятой превыше всяческих алчных стремлений
честолюбцев. Я понял, какое драгоценное сокровище для народа, какое
незаменимое орудие его благосостояния и совершенствования составляет
верховная власть с веками укрепленным авторитетом".
К концу XIX века яд чужебесия отравил большую часть
образованного общества, терялся навык к самоуправлению, который
всегда был присущ Русскому народу. Вместо развития самобытных форм
самоуправления интеллигенция предлагает либо западноевропейские
схемы управления, либо социалистические утопии.
Что случилось с Русским народом, спрашивал русский
мыслитель С.Ф. Шарапов, почему он разучился самоуправляться и как
будто "ищет внешнего начальства, внешнего распорядка, не веря сам
себе?"
Да, это явление беспокоило истинно русских патриотов. Они
видели, как полнокровная общественная жизнь, которой некогда жила
Россия, заменяется жизнью "демократической толпы". Древняя Русь
знала своих лучших людей, Россия конца XIX - начала XX века знает
преимущественно только разрекламированных людей, - людей, угодных
определенным темным силам и выдвигаемых ими вперед.
"Что нужно для развития самоуправления сельского, земского
или городского? - спрашивал тот же Шарапов и сам давал ответ: -
Нужны, во-первых, люди, способные действовать и распоряжаться в
широкой сфере общественных дел. Этот элемент у нас, бесспорно, есть.
Во-вторых, нужны люди, которые бы интересовались
общественными делами, понимали их и дорожили ими. И это у нас есть.
Эти люди естественным образом болеют общею болью о родном селе,
городе, уезде. И этих людей у нас слишком достаточно.
В-третьих, нужно, чтобы все остальное население близко знало и
ценило этих людей обеих категорий, безусловно им доверяло и без
колебания выдвигало вперед, когда на очередь ставится общественное
дело.
Вот этого третьего условия мы совершенно не имеем. Оно
составляет принадлежность правильно организованной общественной
жизни и исчезает вместе с разложением последней". Шарапов
поднимает важнейшую общественную проблему - оттеснение от власти
живых патриотических сил и замену их псевдообщественными деятелями
либерального или социалистического толка, ставившими своей целью не
развивать, а разрушать национальные основы России.
Самоуправление, особенно городское и земское, деградирует,
приобретает западноевропейский характер полного отстранения от власти
простого человека с заменой ее властью денежного мешка.
Одна из плодотворных идей русского патриотического движения
конца XIX века - движение за возрождение приходского
самоуправления которое должно было заменить собой "власть толпы" -
городское и земское управление.
Приход, бывший в допетровские времена одной из главных форм
общественного самоуправления, позднее превратился в чисто
административную единицу духовного ведомства, место соединения
населения для молитвы и регистрации гражданского состояния.
Патриотические силы предлагают вернуть приходам, прежде всего в
городах, их прежнее всеобъемлющее значение. Одними из главных
органов, в которых обсуждались идеи возрождения приходского
самоуправления, стали газеты "Русское дело" и "Русский труд",
выпускаемые С.Ф. Шараповым, ставшим одним из ведущих идеологов
этого движения. Основной городской территориальной единицей, считал
С. Шарапов, должен быть поставлен приход, и это должна быть единица
не только вероисповедная, но и административная, судебная,
полицейская, финансовая, учебная, почтовая и т.п. Всякий постоянный
житель прихода, неопороченный судом и достигший определенного
возраста, должен быть полноправным членом прихода, избирателем и
избираемым. Под сенью Церкви, справедливо полагал Сергей Федорович,
не может быть вопроса о сословности, имущественном неравенстве или
каком-либо цензе, кроме чисто нравственного, в виде доверия и уважения
соседей, основанного на долгом и тесном знакомстве с человеком. Только
при этих условиях и возможен правильный выбор истинных
представителей местных интересов.
Во главе прихода должен стоять выборный приходской голова,
который будет управлять приходом вместе с другими приходскими
властями: священником, приходским судьей, приходским полицейским
приставом, приходским сборщиком податей, заведующим приходскими
школами, приходским врачом, все вместе составляющими приходской
совет. Деятельность его должна направляться и проверяться приходским
собранием уполномоченных, избираемых всем населением прихода. Это
же собрание будет выбирать и гласных в Городскую думу.
Приход должен иметь права юридического лица - иметь свое
имущество, свои учреждения и предприятия, т.е. быть полноправной
юридической и хозяйственной единицей в составе государства. "Вне
прихода ни государство, ни город, ни земство не должны иметь дела с
отдельным человеком, ибо только при этом будет гарантировано
внутреннее единство и целость нашего национального единства, столь
угрожаемого в последнее время наплывом и бесконтрольным
хозяйничаньем всякой иностранщины, которая тихо и незаметно
затопляет Россию".
Шарапов справедливо отмечает, что приходское самоуправление
позволит прекратить "такое страшное явление, как постепенное
вытеснение и замещение русского элемента иностранцами и инородцами,
идущее теперь полным ходом и, по-видимому, никем не замечаемое, и
обратило бы на это внимание. В приходе все на виду, приход сразу
заметил бы неестественный прилив чужеродного элемента и поднял бы
тревогу".
Шарапов, без преувеличения, являлся классиком русской
экономической мысли, до сих пор не понятым и не оцененным.
Многогранный ученый и общественный деятель, он создал труд, в
котором концентрируются важнейшие основы русской экономической
мысли. Хотя сам автор назвал его очень скромно - "Бумажный рубль
(его теория и практика)", на самом же деле это обобщающий труд,
который правильнее назвать "Экономика в Русском Самодержавном
Государстве".
Шарапов постоянно подчеркивает совершенно самобытный
характер русской хозяйственной системы, условия которой совершенно
противоположны условиям европейской экономики. Наличие общинных
и артельных отношений придает русской экономике нравственный
характер. Русские крестьяне являются коллективными земледельцами. Им
не грозит полное разорение, ибо земля не может быть отчуждена от них.
Отмечая нравственный характер русской общины, Шарапов
связывает с ней развитие возможностей хозяйственного самоуправления,
тесной связи между людьми на основе Православия и церковности.
Главный единицей духовного и хозяйственного развития России, по
мнению Шарапова, должен стать тот же церковный приход.
Идеалом Шарапова была независимая от западных стран
развитая экономика, регулируемая сильной самодержавной властью,
имеющей традиционно нравственный характер. Даже покупательная
стоимость рубля, по мнению Шарапова, должна основываться на
нравственном начале всенародного доверия к единой, сильной и
верховной власти, в руках которой находится управление денежным
обращением. Самодержавное государство должно играть в экономике ту
роль, какую на Западе играют крупнейшие банки и биржи. Государство
ограничивает возможности спекулятивной наживы, создает условия, при
которых паразитический капитал, стремящийся к мировому господству,
уже не сможет существовать.
Вместо шаткой и колеблющейся золотой валюты, связанной со
всеми неурядицами мирового рынка, Шарапов предлагает введение
абсолютных денег, находящихся в распоряжении центрального
государственного учреждения, регулирующего денежное обращение.
Введение абсолютных денег ликвидирует господство биржи, спекуляцию,
ростовщичество. Шарапов не был противником частного
предпринимательства, но считал, что оно должно носить не
спекулятивный, а производительный характер, увеличивая народное
богатство.
В круг единомышленников С.Ф. Шарапова входили также такие
замечательные русские ученые, как А. Фролов и Г.В. Бутми.
А. Фролов стоял на позиции финансово-хозяйственной
независимости России от Запада. Валютный курс рассматривал как
отражение устойчивости экономического строя страны. Считал, что для
России валютный курс определяется преимущественно ценами на хлеб,
предлагал организацию государственных хлебных запасов, за счет
которых могли бы поддерживаться устойчивые цены на хлеб в
неурожайные годы. Предлагал создание внутренней кредитной валюты,
независимой от зарубежных рынков.
Бессарабский землевладелец Г.В. Бутми активно выступал
против финансовой политики С.Ю. Витте. В своих работах он раскрывал
сущность паразитического капитала, создавшего такой мировой
хозяйственный порядок, который позволяет кучке банкиров управлять
абсолютным большинством человечества. Бутми доказывает, что
финансовые манипуляции с золотой валютой обогащают небольшую
группу банкиров за счет остального человечества. Природные ресурсы
страны переходят под власть международных банкиров, отечественная
промышленность несет большие убытки. Экономические ресурсы страны
автоматически перекачиваются в пользу западных владык, остановить
которых может только твердая власть Самодержавного государства.
Патриотические силы выдвигают и свой вариант решения
рабочего вопроса. В отличие от предлагаемых либералами и
леворадикалами планов объединения рабочих в тред-юнионы по
западноевропейскому образцу русские патриоты выдвигают идею
сплочения и развития рабочих путем создания рабочих общин. Так,
выдающийся русский мыслитель Л.А. Тихомиров писал: "Рабочие союзы
должны были бы явиться у нас не узкопрофессионально экономическим
учреждением, но некоторой общиной, объединяющей фабрично-
заводских рабочих во всех главных отраслях их нужд. Крестьянин,
являясь в город из своей деревни, попадал как бы в ту же привычную ему
общину, но только более развитую...
Эта цель не заключает в себе ничего революционного, она не
требует какого-либо переворота в России, только, наоборот, требует
достройки... Будущее рабочее сословие, естественно, должно состоять из
рабочих общин. Цель рабочих союзов состоит в том, чтобы послужить
постепенным переходом в рабочие общины". По мнению Тихомирова,
рабочие общины должны находиться в постоянной связи с сельскими
крестьянскими общинами для совместного устройства в деревне хороших
приютов для "нуждающихся в воздухе, отдыхе и поправке". В сельские
общины можно устраивать вдов и сирот городских рабочих и, наконец,
направлять их самих на заслуженный отдых. "Такая связь городских
рабочих с деревенскими собратьями усилит независимость городских
рабочих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154