Вот что рассказывал об этом
он сам: "Перед войной (в начале 30-х годов. - О.П.) вызывают меня в
одну высокую инстанцию.
- Будем сносить собор, просторнее надо сделать Красную
площадь. Вам поручаем сделать обмеры... У меня тогда комок в горле
застрял. Не мог говорить, не мог сразу поверить, а потом сказал: - Это
преступление и глупость одновременно. Можете сделать со мной, что
хотите. Будете ломать - покончу с собой. За дерзость... меня посадили.
Жена с передачей приходит, а я, прежде чем принять узелок с харчами,
спрашиваю: - Не сломали, стоит?... Не сломали. Меня выпустили..."
В Ярославле в это же время большевики готовились разрушить
памятник мирового значения - церковь Ильи Пророка XVII века, в
которой сохранились прекрасные фрески. Народная святыня стояла на
главной площади рядом с административными учреждениями и "мешала"
прохождению демонстраций. Назначен был день сноса, но против этого
погрома выступил один из сотрудников ярославского музея, который
объявил, что погибнет вместе с памятником, если снос не остановят.
Протест вызвал широкий общественный резонанс, и местные власти снос
отложили.
Недалеко от города Казани местные власти решили разрушить
сооружения Седмиозерной пустыни. Один из членов коммунистической
ячейки выступил против. Его вызвали в Казань, откуда он уже не
вернулся. Однако монастырь был спасен.
"Белогвардейца
Найдете - и к стенке
А Рафаэля забыли?
Забыли Растрелли вы? Время
Пулям
По стенке музеев тенькать
Стодюймовкам глоток старье
Расстреливать".
Эти слова Маяковского стали своего рода лозунгом
большевистского отношения к русским музеям.
Ограбив монастыри, храмы и соборы Русской Церкви,
большевистские погромщики принялись за музеи. Решение об изъятии
музейных ценностей для продажи за границу принималось на самом
высшем уровне, была создана комиссия, главную роль в которой играли
все тот же Л. Троцкий и его заместитель Базилевич, от Наркомфина и
Гохрана - Ф.А. Вейс, от Наркомпроса и Главмузея - И.Э. Грабарь и
С.Н. Тройницкий. Первой жертвой стали произведения Оружейной
палаты. Здесь, например, из Евангелия XVI-XVII веков в дорогом окладе
редкой художественной работы сняли панагию, украшенную
бриллиантами, алмазными розами и цветными драгоценными камнями.
Из патриаршей панагии члены комиссии приказали вынуть 20
бриллиантов и на места их вставить специально обработанные стекла. То
же самое проделали с митрой Императрицы Елизаветы. Была вскрыта
особая витрина Оружейной палаты с золотым оружием, поднесенным в
1814 году городом Парижем русскому главнокомандующему. Из этой
воинской реликвии вынули крупный бриллиант, заменив его грубым
стеклом.
В музее Троице-Сергиевой Лавры большевистская комиссия
изъяла для продажи за границу 109 шедевров русского искусства, в том
числе 48 серебряных с золочением окладов икон, из них 4 оклада,
украшенные жемчугом, бриллиантовыми звездами и цветными
драгоценными камнями, 5 серебряных рамок и 2 ризы с икон, отделанные
чернью, сканью, чешуйчатой эмалью и жемчугом, 3 серебряных с
золочением оклада с Евангелия, 14 чарок, 6 лжиц, 6 напрестольных
крестов и 4 лампады из старинного серебра, серебряный золоченый потир
с изумрудами и сапфирами.
Организованному разграблению подверглись Русский музей,
Эрмитаж и некоторые другие музеи Петрограда, откуда было вывезено 20
фунтов золотых и до 30 пудов серебряных художественных изделий
мирового значения. Из Исторического музея увезли украшенный
бриллиантами фельдмаршальский жезл, драгоценное обрамление
великокняжеского головного убора и множество других шедевров
русского ювелирного искусства.
Из ризницы Новодевичьего монастыря изъяли 28 произведений
церковного искусства XVII- XVIII веков, а из Румянцевского музея 120
исторических высокохудожественных экспонатов.
В целом за сентябрь-октябрь 1922 года большевистская комиссия
изъяла в пользу преступного режима только из музеев Москвы,
Петрограда и окрестностей более 10 кг золота в виде изделий, 35 пудов
серебра в изделиях и 150 каратов бриллиантов.
Во второй половине 20-х годов постепенно свертывается
музейное дело в стране. Из примерно тысячи музеев начала 20-х годов
остаются (включая филиалы) 592. Прекращают свою деятельность сотни
обществ, занятых изучением и распространением культурного наследия,
объединявших многие тысячи энтузиастов, специалистов и краеведов.
Закрываются Общество истории и древностей российских (основано в
1804 году), Общество любителей российской словесности (основано в
1811 году), Общество поощрения художеств (основано в 1821 году),
Русское общество друзей книги, Общество любителей старины, Общество
по изучению русской усадьбы, многочисленные краеведческие
объединения в Москве и других городах России. Во второй половине 30-х
годов уничтожаются архивные материалы, посвященные снесенным
памятникам. Так, была ликвидирована большая часть архивов Оружейной
палаты и Патриарший архив. Изымались материалы из Центрального
государственного архива древних актов и других центральных архивов.
Из памяти народа пытались стереть его историческое прошлое.
Ценности закрытых музеев распределялись между оставшимися
музеями (помещения которых чаще всего не позволяли обеспечивать
нормального хранения), передавались в Государственный музейный фонд
и посредством его продавались за границу или расходились по частным
рукам, оседая в особняках и квартирах большевистских вождей.
Огромные художественные ценности России вывозились
иностранцами за границу по баснословно дешевым ценам после уплаты
15-процентного экспортного налога. Целое состояние составило на
русских художественных ценностях семейство Хаммеров. Например,
Хаммерами за ничтожную цену было приобретено одно из сокровищ
русского Императорского Двора - платиновое пасхальное яйцо с
бриллиантами, выполненное мастером Фаберже в 1906 году. В начале
второй мировой войны яйцо было продано египетскому королю Фаруку
за 100 тыс. долларов, что по нынешним ценам составляет около миллиона
долларов.
Шведский банкир масон О. Ашберг, будучи в 20-е годы в
Москве, собрал коллекцию в сотни икон XV - XVII веков. Позднее
Ашберг получил специальное разрешение А.В. Луначарского на вывоз
своей коллекции в Стокгольм.
Продажа русских художественных ценностей за границу стала
постоянным источником казны. Советские внешнеторговые организации
в течение всех 20-х годов регулярно продавали за границу предметы
церковного искусства, украденные у верующих, конфискованные картины
выдающихся русских художников, художественные ценности,
реквизированные из усадеб, особняков и квартир русских людей.
В начале 20-х годов индустрия продажи за границу русских
святынь и музейных художественных ценностей курировалась членом ЦК
РКП(б), масоном Л.Б. Красиным. Ключевые места в этом преступном
бизнесе большевистской партии занимали старые соратники Красина по
темным делам Н.Е. Буренин и вторая жена Горького М.Ф. Андреева. За
ходом продажи русских ценностей и святынь за границу следил сам
Ленин. Сохранилось секретное письмо к нему, датированное февралем
1921 года, отражающее масштабы и особенности проводимой "работы":
"Тов. Ленину. Экспертными комиссиями при Отделе Художественных
Ценностей Экспортного Управления Народного Комиссариата Внешней
Торговли Петрограда и Москвы до сего времени выявлено, взято на учет,
а частью собрано на своих складах и приведено в ликвидный вид до 500
000 разных предметов антикварно-художественных и предметов роскоши,
имеющих большую валютную ценность.
Работа по дальнейшему выявлению, учету, а также закупки
такого рода вещей у частных лиц, учреждений и предприятий
продолжаются... "..." ведется планомерно, согласно программе,
утвержденной Народным Комиссариатом Внешней Торговли.
"..." Реализация антикварно-художественного товара и предметов
роскоши за границей производится т. т. Бурениным, Березиным и
Андреевой. Первосортный товар идет преимущественно в Англию и
Францию. Товар второстепенного качества - исключительно в
Германию. Серебро псевдорусского стиля и новый фарфор - в
Скандинавию. Вещи сенсационного характера годны для сбыта, главным
образом, в Америке.
Центральным Складом за границей избрана Большая гавань
Гамбурга, откуда легче и удобнее всего распределять товар по странам,
где имеются хорошо приспособленные для этого помещения,
организованная и притом дешевая техническая сила и крепкая охрана".
Часть тайных операций по продаже национального достояния
России большевики проводили через Коминтерн и коммунистических
деятелей зарубежных стран. Так, например, один из лидеров финской
компартии - О. Куусинен (будущий учитель и покровитель Ю.В.
Андропова) со своими соратниками подпольно специализировался на
продаже русских художественных ценностей и бриллиантов в странах
Скандинавии.
Некоторые видные большевистские деятели имели подпольный
бизнес на распродаже художественных сокровищ России. Так, по
признанию В. М. Молотова, у заместителя наркома Альтского в Польше
был брат антиквар, через которого за бесценок уходили за границу
многие картины из частных коллекций.
Однако самая страшная страница продажи музейных сокровищ за
границу началась в 1928 году и продолжалась много лет, за время
которых была осуществлена распродажа ценностей Государственного
Эрмитажа и других центральных музеев. Отправкой русских сокровищ за
границу руководил Наркомат внешней торговли, возглавляемый А.
Микояном. За короткий срок были проданы десятки тысяч произведений
искусства.
Торговля производилась в полной тайне от Русского народа.
Самые выдающиеся произведения купил американский миллионер Э.
Меллон. "В результате блестящих покупок Меллона, - писал антиквар
Дж. Дьювин, - Эрмитаж лишился величайшей в мире коллекции
картин..." Были проданы гениальнейшие произведения Рембрандта,
Боттичелли, Рафаэля, Веласкеса, Тициана, Хальса, Веронезе, Перуджино,
Яна ван Эйка, Ван Дейка, Шардена и многих других. "За картины
Ремрандта, Хальса, Веронезе, Ван Дейка и Шардена, - пишет
исследователь утраченных сокровищ Эрмитажа А. Мосякин, - оптом
уплачено 2 661 144 доллара; всего за 21 шедевр из Эрмитажа Меллоном
на счета "Ноудлер энд компани" переведено 6 654 053 доллара. В 1935
году эти картины были оценены в 50 миллионов долларов, вскоре после
войны - вдвое дороже, а об их нынешней стоимости говорить
бессмысленно. Они бесценны...".
Бесконечно долго перечислять проданные за границу
художественные сокровища - список займет многие тома. Следует
только сказать, что продавалось все, что покупалось, - картины и
скульптура, ковры и мебель, керамика и стекло, художественное оружие и
рыцарские доспехи, изделия художественного металла и гобелены, книги
и рукописи.
Протесты деятелей русской культуры отклонялись. А особо
настойчивых протестантов передавали в руки НКВД. В 1929 году к
советскому правительству в лице члена Политбюро и руководителя
Коминтерна Н.И. Бухарину от имени Академии Наук СССР обращается
академик С.Ф. Ольденбург:
"Многоуважаемый Николай Иванович!
Пытался увидеть Вас в Москве, но Вы уехали в отпуск. Дело не
терпит, пишу одновременно и Алексею Ивановичу (Рыкову), и Михаилу
Ивановичу (Калинину), и Авелю Сафроновичу (Енукидзе), с двумя
последними говорил в Москве.
Дело идет о начавшейся продаже культурных, художественных
ценностей. Не боюсь сказать, что здесь проявляется изумительное
непонимание дела. Из-за более чем проблематичных нескольких
миллионов создать нам на весь мир репутацию разорившейся страны,
продающей последние ценности. Наши враги, разумеется, сумеют это
великолепно использовать, чтобы как можно больше испортить наше
международное положение. Вам, как главе Коминтерна, видно это лучше,
чем кому-либо другому.
Одиннадцать труднейших лет мы держались и хранили
культурные наши сокровища, и все за границей восхищались этим.
Теперь вдруг мы начинаем продавать. Вне Союза и внутри его это
произведет громадное и тяжелое впечатление. Будут наживаться маклаки
и примазываться к нам (не сомневаюсь, что дело кончится скамьей
подсудимых), а денег мы получим по масштабу наших потребностей -
гроши.
Николай Иванович, к Вашим словам прислушиваются,
вмешайтесь в это дело. Не дайте сделаться делу, о котором все будут
жалеть, когда уже будет поздно его поправить.
Искренно Вас уважающий
Сергей Ольденбург
11.X.I 928 г."
Ответа на письмо не последовало. Распродажа музейных
ценностей продолжалась еще в больших масштабах. А С.Ф. Ольденбург в
1929 году был снят с поста непременного секретаря АН СССР, который
он бессменно занимал четверть века.
Впрочем, в некоторых случаях большевистские вожди
обосновывали продажу народных святынь и музейных художественных
ценностей как ловкий и мудрый шаг советского правительства: мол,
сейчас мы продаем, но через два года выкупим все обратно с большой
скидкой ввиду экономического кризиса в зарубежных ста странах.
Глава 73
Уничтожение русской интеллигенции. - Высылка за границу. -
Преследование и убийство С. Есенина. - "Орден русских фашистов". -
Дело вредителей в промышленности. - Академическое дело. - Дело
славистов. - Выселение русской интеллигенции из крупных городов.
Деятелей большевистского режима при всех их воинствующих
декларациях о создании самого "передового и прогрессивного общества"
никогда не покидало чувство собственной неполноценности и убожества
по сравнению с великой русской культурой. В 1922 году на XI партсъезде
Ленин признавался своим соратникам: "Бывает, что один народ завоюет
другой народ, и тогда тот народ, который завоевал, бывает завоевателем,
а тот, который завоеван, бывает побежденным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154