<Никакой иной
моральной философии, кроме той, которая трактует о плане и
системе законов, не будет>. <Будет существовать своего рода
кодекс всех наук, где к метафизике и морали никогда не будет
добавляться ничего выходящего за границы, предписанные
законом>.<Красноречию, поэзии и живописи дозволено будет
прославлять физические и нравственные красоты природы,
предметы наук, удобства и приятные стороны общества, равно
как граждан, особенно отличившихся в усовершенствовании
всего названного>. В тисках такой навязчивой заботы о них
граждане не могли бы, разумеется, выступать как активные
312
Глава 12. Политические и правовые учения
европейского Просвещения
самостоятельные личности; политическая же свобода сникла бы
и зачахла, не успев расцвести.
Морелли описал в понятиях своего времени коммунистичес-
кое устройство общества. Не его вина, что в итоге получился
колоритный образ казарменного коммунизма. Действительная
история подтвердила достоверность как раз этого образа. Ком-
мунизма в каком-либо ином обличье она человеческой цивили-
зации предъявить не смогла.
Не в пример Морелли Г. Мабли воздерживался от скрупу-
лезного описания организации всех сфер жизни в коммунисти-
ческом обществе будущего: <...у меня нет материала, чтобы
соорудить такое здание>. Невозможность изобразить совершен-
ное коммунистическое общество во всех его измерениях (в том
числе и политико-организационном) не обескураживает Г. Мабли.
Он рисует общую картину утопической республики равенства,
частично излечившейся от порожденных неравенством иму-
ществ зол. Ознакомление с особенностями такой картины позво-
ляет с большой долей вероятности судить о том, каким бы,
скорее всего, вышел у Г. Мабли подробный план политической
формы коммунистического общества.
Мабли исходит прежде всего из того, что принципиально
новый общественный строй необходим для обеспечения счастья
народу, человечеству. Он уповает по преимуществу на мирные
политические акции и на законы как на средства, которые могут
обеспечить такое счастье. Но не всякие политические акции и не
всякие законы. <Политика и законы общества хороши постоль-
ку, поскольку они сообразуются с намерениями провидения,
которое, конечно, не связывало счастья с несправедливостью,
порождаемой тщеславием и жадностью>. Законодатель должен
знать, к какому счастью люди призваны Природой, и уж во
всяком случае <содействовать проявлению социальных качеств,
побуждающих нас объединяться в общество>. Природа <сделала
равенство законом для наших предков>. Она сделала всех людей
равными, дала им одинаковые органы, одинаковые потребности
и одинаковый разум. <Где вы найдете основание неравенства?
Разве расточаемые ею (т. е. Природой. - Л. М.) на земле
блага не принадлежали всем сообща? Разве она дала каждому
особую вотчину? Разве она провела межи на полях?>
Чтобы приблизиться к заветному общественному состоянию,
Мабли выступает за принятие целого ряда законов, уравнитель-
ных по своей направленности. Во-первых, закон против роскоши
во всех ее видах. Государству следует культивировать простые
6. Политико-правовая идеология французского 313
социализма
потребности и нравы. Всякий закон, изданный в таком духе,
<является спасительным и мудрым>. Законы против роскоши
должны распространяться на все: <на мебель, жилище, стол,
слуг, одежду>; чем суровее будут эти законы, тем <менее
опасным будет неравенство имущества>. Во-вторых, закон об
отказе государства в каком-либо покровительстве торговле и
купечеству, ибо присущий коммерции дух алчности противоре-
чит духу всякого- хорошего правления. В-третьих, закон, регу-
лирующий порядок наследования. Имущество завещателя, по
Мабли, надлежит равномерно распределять между членами его
семьи или даже передать в руки неимущих данной округи.
В-четвертых, закон об ограничении самих владений отдельных
граждан, устанавливающий их пределы.
Теперь о приемлемой для мыслителя конструкции полити-
ческой власти. Согласно Г. Мабли, народ - единственный
создатель политического строя, изначальный носитель верхов-
ной власти и ее распределитель, доверяющий таковую пол-
ностью или в долях своим должностным лицам. Народ лишь
тогда свободен, когда является законодателем и имеет возмож-
ность <путем разумных распоряжений принудить правительст-
во служить только орудием и верным исполнителем законов>.
Институциональное закрепление принадлежащий народу суве-
ренитет находит в избрании гражданами [каждый раз на
определенный срок) депутатов, которые образуют высший зако-
нодательный орган страны- Национальную Ассамблею. Она
формирует правительство, выступающее органом исполнитель-
ной власти в центре. На местах эту власть представляют
магистраты, также избираемые населением. Учреждения ис-
полнительной власти подотчетны власти законодательной (<об-
щая субординация связывает все части общества>).
Вне сомнения, Г. Мабли считает демократическую республи-
ку наиболее подходящей политической оболочкой для общества,
сумевшего <доработаться> до коммунистического строя. Спора-
дические реверансы писателя в сторону монархизма не могут
приниматься всерьез, ибо он намеренно лишает сан монарха по-
настоящему значимых властных полномочий, оставляя за ним
преимущественно декоративно-символические функции.
Одной из самых примечательных фигур среди социалистов
(коммунистов) эпохи европейского Просвещения является Гракх
Бабеф (1760-1797). Совокупность его взглядов (бабувизм),
базировавшихся на идеях Морелли и якобинцев, можно считать
11-770
314
Глава 12. Политические и правовые учения
европейского Просвещения
кульминацией развития социалистической мысли в револю-
ционной Франции конца XVIII в.
Программно-политическая установка Г. Бабефа - ярос-
тного противника частной собственности и всего с нею связанно-
го - заключается в требовании на месте существовавшей пре-
жде антинародной государственности <построить народное го-
сударство>. Он уверен в том> что <народное правление должно
и может обеспечить зажиточность и счастье каждого человека,
нерушимое благоденствие всех членов общества>. Путь к такому
правлению лежит через переходный период. Он начинается с
восстания народных масс, подготовленного конспиративной ор-
ганизацией революционеров. Восставшие устраняют прежние
органы высшей власти, овладевают всеми правительственными
учреждениями; народу сразу предоставляется ряд экономичес-
ких и социальных благ. Полнота власти в переходный период
целиком сосредоточена в руках временного революционного
правительства - Национального собрания, провозглашенного
восставшим народом и осуществляющего диктатуру плебейства.
Это Собрание включает в свой состав наиболее преданных
революции и мудрых людей.
По окончании переходного периода, с утверждением коллек-
тивистских принципов социальной жизни - на основе Консти-
туции 1793г. - сложится единая для всей страны республикан-
ская форма управления. Приемлема для <народного государст-
ва> французская Конституция 1793 г. потому, что <политичес-
кие права граждан в ней ясно изложены и прочно гарантирова-
ны>. Конституция 1793 г. объявляется <подлинным, законом>
французской нации, ибо <она утвердила неотъемлемые права
каждого гражданина давать свое согласие на законы, осущес-
твлять свои политические права, пользоваться правом собра-
ний, требовать того, что он считает полезным, получать образо-
вание и не умирать от голода>. Г.Бабеф позитивно оценивает
демократические институты. Он, например, придает большое
значение гласности: <Правду надо говорить всегда, надо пре-
давать ее гласности, осведомлять весь народ о том, что касается
его важнейших интересов... необходимо говорить ему обо всем,
постоянно показывать ему, что надо делать, и не столько бояться
неудобств гласности, используемых ловкими политиками, сколько
полагаться на огромную силу, всегда берущую верх над всякой
политикой>. В новой политической общности будет неукосни-
тельно действовать правило: никто из управляющих и управля-
емых не может <стать богаче или обладать большей властью,
нежели любой из их собратьев>.
6. Политико-правовая идеология французского 315
социализма
Г.Бабеф и его сторонники свои привлекательные замыслы
достижения <нерушимого благоденствия всех> и <счастья каж-
дого человека> строили с прямым расчетом на решительное и
жесткое руководство сверху, из центра (преимущественно воле-
выми, приказными методами) всеми сторонами жизнедеятель-
ности республики (хозяйственной, политической, правовой, куль-
турной, бытовой и т. д.) при строжайшем подчинении граждан
законам, указаниям верховной администрации, при обязатель-
ном участии каждого в проводимых ею мероприятиях.
Далеко не случайными являлись рекомендации строить <на-
родное правление> наподобие армии. Осуществимость армей-
ского образца построения системы руководства обществом,
согласно Бабефу, <доказана на опыте, поскольку оно (построе-
ние системы руководства на армейский лад. - Л. М.) применя-
ется к 1 млн. 200 тыс. человек в наших 12 армиях (что возможно
в малых размерах, возможно и в больших)>. Выбор армейских
порядков в качестве прототипа <народного государства> обора-
чивается тем, что последнее мыслится предельно централизо-
ванной организацией с главенством в ней принципа единонача-
лия, с всеохватным регламентированием поведения людей и
нормативным распределением благ, с беспрекословным повино-
вением всех предписаниям вышестоящих инстанций и т.д.
В <народном государстве> человека прикрепят- сообразно
его дарованию- к мастерству (делу), которое он знает, и
обяжут сдавать произведенное им на общий склад. Великая
национальная община будет содержать всех своих членов в
одинаковом и честном среднем достатке, снабжая каждого всем,
в чем он нуждается. Перемещение трудящихся из одной комму-
ны в другую производится только по предписанию верховной
администрации. Члены национальной общины получают общес-
твенный рацион лишь в том округе, в котором они проживают.
В каждой коммуне в определенное время устраиваются общес-
твенные трапезы, и присутствие на них обязательно для всех
членов данной коммуны. Лиц, у которых отсутствуют <граждан-
ские чувства>, <верховная администрация осуждает на прину-
дительные работы>. Памятуя, вероятно, об этих и схожих с ними
чертах образа жизни, долженствующего быть в условиях аске-
тически-эгалитарного строя бабувистов, А. И. Герцен харак-
теризовал его как <каторжное равенство Гракха Бабефа>.
Но сам французской революционер-коммунист менее всего
таким осознает и воспринимает свой идеал. Он уверен в другом:
республика, которая возникнет по завершении революционного
318
Глава 12. Политические и правовые учения
европейского Просвещения
которое одно есть действительная опора государства. Отсюда
понятно, почему Пуфендорф высмеивал тех, кто выводил вер-
ховную власть в государстве непосредственно от бога.
Правовые основания государства суть два договора: собствен-
но договор (pactum) и постановление (decretum). По первому
договору отдельные индивиды соединяются в устойчивое целое.
Затем они выносят постановление о приемлемой для них форме
правления. Это постановление обязывает избранного властите-
ля заботиться о благе народа, а граждан - подчиняться власти.
Лишь с его подписанием государство начинает функциониро-
вать как таковое. Душу государства составляет отчуждаемая
народим правителю единая верховная власть, которая имеет
неограниченные полномочия и в принципе не подлежит ответ-
ственности за свои действия. Усматривая недостатки в абсолют-
ной монархии, Пуфендорф тем не менее отдавал ей предпочте-
ние, полагая, что в ней наилучшим образом смогут1 осущес-
твляться цели государства. Пуфендорф оговаривал, правда,
возможность создания при монархе собрания сословных пред-
ставителей для совместного решения ряда важнейших дел.
Назначение государства - быть надежной порукой порядка
и спокойствия в человеческом роде. Оно должно твердо поддер-
живать внешнюю безопасность людей, не позволять церкви
вмешиваться в практическую мирскую деятельность; прерога-
тива духовенства - убеждения и совесть человека. Государст-
во неизбежно ущемляет естественную свободу граждан, но не
отменяет ее совсем. Оставшаяся часть естественных свобод
(свобода вероисповедания, право собственности и т. п.) непри-
косновенна; это область частной жизни индивида. Нормы права,
посягающие на эти естественные свободы, нельзя признать
законными. Однако Пуфендорф не ополчался против такого
нарушения свободы личности, как крепостничество, которое
казалось ему всего-навсего добровольным договором между
господами и лицами, по той или иной причине лишенными
работы.
Проповедуя необходимость подчинения властям во что бы то
ни стало, Пуфендорф забывал свое же положение о том, что
взаимоотношения монарха и подданных строятся на основе
двусторонних обязательств. Сопротивление государю отдель-
ными гражданами Пуфендорф исключал. Но он не отвергал
возможности для всего народа оказать сопротивление князю,
если тот толкает страну к общей гибели.
7. Естественно-правовые учения в Германии 319
в XVn-XVIII вв.
Борьбу за освобождение юриспруденции из тенет богословия
продолжил Христиан Томазий (1655-1728). Томазий был глу-
боко верующим и полагал, что в конечном счете всем в мире
повелевает бог. Вместе с тем он считал, что квинтэссенцию
дарованного богом естественного права составляет максима:
поступай согласно гуманным требованиям человеческого обще-
жития, воздерживайся от дурных, противоречащих им поступ-
ков - и это будет предпосылкой для реализации изначально
присущего человеку стремления к счастью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125