<Когда перед нами, в коллегии Наркомюста... предстала необхо-
димость формулировать свое, так сказать, <советское понима-
ние права>, мы остановились наследующей формуле: <Право -
644 Глава 21. Политико-правовая идеология большевизма
это система (или порядок) общественных отношений, соответ-
ствующая интересам господствующего класса и охраняемая
организованной силой его (т. е. этого класса)>.
Критикуя советский Гражданский кодекс периода нэпа за его
буржуазность, Стучка поучал: <Наш кодекс, наоборот, должен
ясно и открыто показать, что и гражданский кодекс в целом
подчинен социалистической плановости рабочего класса>.
Эта идея вытеснения права (как буржуазного явления) пла-
ном (как социалистическим средством) имела широкое распро-
странение и, по сути дела, отражала внутреннюю, принципиаль-
ную несовместимость права и социализма, невозможность юри-
дизации социализма и социализации права.
В классово-социологическом подходе Стучки понятия <систе-
ма>, <порядок>, <форма> лишены какой-либо юридической
специфики и собственно правовой нагрузки. Отсюда и присущие
его позиции сближения или даже отождествления права с
самими общественными, производственными, экономическими
отношениями.
Меновая концепция права. Для большинства советских марк-
систских авторов послереволюционного времени, как и для
Стучки, классовый подход к праву означал признание наличия
так называемого пролетарского права.
По-другому классовый подход к праву был реализован в
трудах Е. Б. Пашуканиса, и прежде всего в его книге <Общая
теория права и марксизм. Опыт критики основных юридических
понятий> (1-е издание- 1924 г.). В этой и других своих работах
он ориентировался по преимуществу на представления о праве,
имеющиеся в <Капитале> и <Критике Готской программы>
Маркса, <Анти-Дюринге> Энгельса, <Государстве и революции>
Ленина. Для Пашуканиеа, как и для Маркса, Энгельса и Ленина,
буржуазное право - это исторически наиболее развитый,
последний тип права, после которого невозможен какой-либо
новый тип права, какое-то новое, послебуржуазное право. С этих
позиций он отвергал возможность <пролетарского права>.
Поскольку Пашуканис был свободен от иллюзий о возможнос-
ти <пролетарского права> и действительным правом для него
было лишь буржуазное право, которое необходимо преодолеть,
его критика права, его антиправовая позиция, его установки на
коммунистическое отрицание права как остаточного буржуаз-
ного феномена носили (в общем русле послереволюционного
марксизма и ленинизма) теоретически более осмысленный и
последовательный характер, чем у многих других марксистских
5. Правопонимание советского времени
645
авторов и прежде всего сторонников концепции так называемого
пролетарского права. Его правовой нигилизм был теоретическим
следствием разделяемых им идей и положений марксистского
учения о переходе от капитализма к коммунизму. Применительно
к новым, послереволюционным условиям Пашуканис, по сущес-
тву, лишь повторял, обосновывал и развивал то, что до революции
было уже сказано Марксом, Энгельсом и Лениным.
В силу негативного отношения к праву теория права для
Пашуканиса - это марксистская критика основных юридичес-
ких понятий как мистификаций буржуазной идеологии. Тем
самым в теории права Пашуканис стремился повторить крити-
ческий подход, примененный Марксом в экономической теории.
Отношение товаровладельцев, писал он, это то <социальное
отношение sui generis, неизбежным отражением которого явля-
ется форма права>. Сближая форму права и форму товара,
Пашуканис генетически выводил право из меновых отношений
товаровладельцев. В этой связи его теория права в литературе
получила название меновой.
Пашуканис различал право как объективное социальное
явление (правовое отношение) и право как совокупность норм.
<Юридическое отношение,- подчеркивал он,- это первичная
клеточка правовой ткани, и только в ней право совершает свое
реальное движение. Право как совокупность норм наряду с этим
есть не более как безжизненная абстракция>. Право не исчерпы-
вается нормой или правилом. <Норма как таковая, т. е. логичес-
кое содержание, или прямо выводится из существующих уже
отношений, или, если она издана как государственный закон,
представляет собой только симптом, по которому можно судить
с некоторой долей вероятности о возникновении в ближайшем
будущем соответствующих отношений>.
По характеристике Пашуканиса, всякое юридическое отно-
шение есть отношение между субъектами. <Субъект - это атом
юридической теории, простейший, неразложимый далее эле-
мент>.
Если генезис правовой формы, согласно Пашуканису, начина-
ется в отношениях обмена, то наиболее полная реализация ее
представлена в суде и судебном процессе. Развитие в обществе
товарно-денежных отношений создает необходимые условия
для утверждения правовой формы как в частных, так и в
публичных отношениях.
Но все это, по Пашуканису, имело и имеет место до и вне
социализма. В данной связи сторонники концепции нового (про-
646 Глава 21. Политико-правовая идеология, большевизма
летарского, советского и т. д.) права, критикуя позицию Пашу-
каниса, отмечали, что применяемые им абстрактные характе-
ристики права вообще относятся лишь к буржуазному праву, но
не к <пролетарскому праву >, для которого нужны другие обоб-
щающие понятия. Подобные требования со стороны марксист-
ских авторов Пашуканис считал недоразумением. <Требуя для
пролетарского права своих новых обобщающих понятий,- отве-
чал он своим критикам,- это направление является как будто
революционным. Однако оно на деле прокламирует бессмертие
формы права, ибо оно стремится вырвать эту форму из тех
определенных исторических условий, которые обеспечили ей
полный расцвет, и объявить ее способной к постоянному обнов-
лению. Отмирание категорий (именно категорий, а не тех или
иных предписаний) буржуазного права отнюдь не означает
замены их новыми категориями пролетарского права, так же как
отмирание категорий стоимости, капитала, прибыли и т. д. при
переходе к развернутому социализму не будет означать появле-
ние новых пролетарских категорий стоимости, капитала, ренты
и т, д.>.
Но постепенно Пашуканис делал шаги в сторону признания
нового послереволюционного и послебуржуазного <советского
права> с <особой, специфической природой>. Вместе с тем это
<советское право> он- для сохранения хотя бы внешней,
словесной видимости своей концептуальной последовательнос-
ти - не называл <пролетарским правом>. Но эти словесные
ухищрения сути дела не меняют.
Отсутствиеподлинного права и государства при диктатуре
пролетариата Пашуканис (как и другие марксистские авторы),
по существу, пытался изобразить как наличие нового, <непод-
линного>, советского права и государства, обреченных на <отми-
рание>.
Весь этот идеологический туман с мнимым <отмиранием>
отсутствующих феноменов постоянно витает над всем марксист-
ским подходом к судьбам права и государства после пролетар-
ской революции и определяет тот неизменный горизонт совет-
ского правоведения и государствоведения, под сводами которого
все зависело от изменчивой политической конъюнктуры.
В этой системе координат логически последовательная тео-
рия просто невозможна, и пример Пашуканиса в этом плане
весьма показателен.
Правопонимание при таком негативном подходе к праву
вообще с позиций коммунистического отрицания его как буржу-
5. Правопонимание советского времени
647
азного феномена, по сути дела, предстает как правоотрицание.
Познание права подчинено здесь целиком целям его преодоле-
ния. Это антиюридическое мировоззрение в том или ином виде
нашло свое воплощение и реализацию в правовом нигилизме
всей послереволюционной теории и практики социальной регу-
ляции.
Психологическая концепция классового права. Представле-
ния о классовом праве, включая и классовое пролетарское
право, с позиций психологической теории права развивал
М. А. Рейснер. Еще до революции он начал, а затем продолжал
классовую интерпретацию и переработку ряда идей таких
представителей психологической школы права, как Л. Кнапп и
Л. Петражицкий.
Свою заслугу в области марксистского правоведения он видел
в том, что учение Петражицкого об интуитивном праве поставил
<на марксистское основание>, в результате чего <получилось не
интуитивное право вообще, которое могло там и здесь давать
индивидуальные формы, приспособленные к известным общес-
твенным условиям, а самое настоящее классовое право, которое
в виде права интуитивного вырабатывалось вне каких бы то
ни было официальных рамок в рядах угнетенной и эксплуати-
руемой массы>.
Марксистские представления о классовости права Рейснер
толковал втом смысле, что каждый общественный класс- не
только класс господствующий, но и угнетенные классы - в
соответствии с положением данного класса в обществе и его
психикой творит свое реально существующее и действующее
интуитивное классовое право. Уже при капитализме, по Рейсне-
ру, имеется не только буржуазное право, но также пролетарское
право и крестьянское право. Так что не <все право> запятнано
<эксплуататорской целью>.
В целом, согласно Рейснеру, <право, как идеологическая
форма, построенная при помощи борьбы за равенство и связан-
ную с ним справедливость, заключает в себе два основных
момента,- а именно, во-первых, волевую сторону или односто-
роннее <субъективное право> и, во-вторых, нахождение общей
правовой почвы и создание при помощи соглашения двусторон-
него <объективного права>. Лишь там возможна правовая борь-
ба, где имеется возможность нахождения такой почвы>.
Развивая такой подход к праву в работе <Право. Наше Право.
Чужое право. Общее право> (1925), Рейснер характеризует так
называемое общее право (общий правопорядок) - как при
648 Глава 21. Политико-правовая идеология большевизма
капитализме, так и после победы пролетарской революции -
как компромисс и объединение наличных в данном обществе
субъективных классовых прав. <Ибо,- поясняет он,- одинако-
во и буржуазное государство, и наше Советское точно так же
включает в свой общий правопорядок и право пролетарское,
крестьянское, и буржуазное. Одного только, пожалуй, <права> у
нас нет - это права землевладельческого в смысле частного
землевладения, хотя зато мы имеем грандиозного помещика в
лице самих Советов, владеющих порядочным количеством име-
ний в виде советских хозяйств>. Разница, однако, в том, что при
капитализме господствующее положение в общем правопорядке
занимает право буржуазии, а в советском правопорядке -
пролетарское право.
Именно в условиях военного коммунизма так называемое со-
циалистическое право рабочего класса, по верной оценке РеЙс-
нера, <делает попытку своего наиболее яркого воплощения>.
При нэпе же, с сожалением отмечал Рейснер, пришлось
<усилить примесь буржуазного права и буржуазной государ-
ственности, которые и без того естественно входили в состав
социалистического правопорядка>.
Вся история права - это, по Рейснеру, <история его угаса-
ния>. При коммунизме оно угаснет навсегда.
При всем своеобразии рейснеровской классово-психологичес-
кой концепции права она в основных и главных своих чертах и
подходах остается в общих рамках марксистского отношения к
праву.
Его классовое перетолкование интуитивного права фактичес-
ки отвергает основание и суть психологического правопонима-
ния вообще - индивида с его правовой психикой, правовыми
притязаниями, эмоциями и т. д. И на примере рейснеровской
концепции классовости права хорошо видно, как классовость
убивает право.
Право как форма общественного сознания. Такой подход к
праву в 20-х гг. развивал VL П. Разумовский При этом он отме-
чал, что <вопросы права и связи его с экономической структурой
общества, послужившие, как известно, в свое время отправным
пунктом для всех дальнейших теоретических построений Мар-
кса, это - основные вопросы марксистской социологии, это
лучший пробный камень для проверки и подтверждения основ-
ных предпосылок марксистской диалектической методологии>.
Как идеологическое опосредование (идеологическая форма)
классовых материальных (экономических) отношений право, по
5. Прааопонимание советского времени
649
Разумовскому, это форма общественного сознания. Он дает
следующее общее определение права как идеологического спосо-
ба и порядка опосредования материальных отношений в классо-
вом обществе: <Порядок общественных отношений, в конечном
счете отношений между классами, поскольку он отображается в
общественном сознании, исторически неизбежно абстрагирует-
ся, отдифференцировывается для этого сознания от своих
материальных условий и, объективируясь для него, получает
дальнейшее сложное идеологическое развитие в системах "норм">.
Бросается в глаза отсутствие в этом определении права
какого-либо признака, специфичного именно для права.
Отмирание <буржуазного права>, по Разумовскому, означает
<смерть права как идеологии> и переход в коммунистическом
обществе <к сознательно регулируемой и сознающей характер
своей связи с материальными условиями производства системе
общественного поведения>.
В целом трактовка Разумовским права как идеологического
явления в условиях послереволюционной ситуации и диктатуры
пролетариата была ориентирована на нэповский вариант проле-
тарского использования буржуазного права.
Однако очевидна несостоятельность его интерпретации
нэповского права в духе положений Маркса и Ленина о буржу-
азном <равном праве> при коммунизме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125