В приведенных высказываниях
государство, во-первых, неправомерно сведено к государствен-
ной машине, т. е. лишь к одной из его организационных структур;
во-вторых, явно обеднена палитра выполняемых им функций:
проигнорированы интеграция общества, ведение общесоциаль-
ных дел и т. д.
На <развалинах старого государства>, учит Сталин, возника-
ет советская власть, т. е. пролетарская государственность,
государственная форма диктатуры пролетариата. Конституи-
руется советская власть в соответствии с иными принципами,
нежели старое буржуазное государство. На мусорную свалку
истории отправляет диктатура Пролетариата, в частности,
территориальный принцип организации государства, принцип
разделения властей, <буржуазный парламентаризм> и др. Со-
ветская власть объединяет законодательную и исполнительную
власти в единой государственной организации, заменяет терри-
ториальные выборные округа производственными единицами
(заводами, фабриками), связывает трудящиеся массы с аппара-
том государственного управления, учит их управлению страной.
<Новый тип государства> есть вместе с тем новый историчес-
кий тип демократии - демократии пролетарской, советской,
которая радикально отличается от демократии буржуазной и
превосходит последнюю. В чем выражается, по Сталину, это
превосходство? Как и Ленин, он видит таковое в том, что
советская власть привлекает массы к постоянному и решающе-
му участию в управлении государством, чего трудящиеся были
лишены в условиях буржуазно-демократического строя.
4. Политические взгляды И. В. Сталина
639
Резко негативное отношение Сталина к <буржуазной демо-
кратии> и позитивное к <демократии пролетарской> - вещь
нормальная. Нормальная для большевиков-ленинцев. Ведь они
представляют себе демократию, выгодную им, в первую оче-
редь, как такое общественно-политическое состояние, при кото-
ром некие институты вроде бы привлекают, притягивают тру-
дящихся к управлению государством. Эти институты опреде-
ленным образом активизируют массы; но с таким единственным
расчетом, чтобы их <активность> и <сознательность> всецело
работали на безоговорочное одобрение и поддержку решений,
принимаемых руководством страны.
Собственное неприятие демократических норм и процедур
политической жизни в советское время Сталин пытается оправ-
дать якобы незрелостью тех, кто хочет иметь демократические
порядки. Демократия <требует некоторого минимума культур-
ности членов ячейки и организации в целом и наличия некото-
рого минимума активности работников, которых можно выби-
рать и ставить на посты. А если такого минимума активности не
имеется в организации, если культурньэд уровень самой органи-
зации низок - как быть? Естественно, что здесь приходится
отступать от демократии...>. Однако сам Сталин отступает от
демократии отнюдь не в силу только что обозначенных причин.
Коренная причина - другая. Критикуя оппозиционеров внутри
большевистской партии, ведущих <безудержную агитацию за
демократию>, он обвиняет их в <развязывании мелкобуржуаз-
ной стихии>. Ясно, что для ортодоксального ленинца <мелкобур-
жуазная стихия> (а следовательно, и демократия) - смертель-
ный враг.
Для Сталина демократия не связана с реализацией индиви-
дом всей совокупности принадлежащих ему гражданских и
политических, социально-экономических и культурных прав и
свобод. Индивида, отдельную личность он всегда считал величи-
ной малой и нестоящей; человек был для него в лучшем случае
<винтиком>. Еще в 1906 г. в цикле статей <Анархизм или
социализм?> Сталин утверждал, что масса - краеугольный
камень марксизма и освобождение массы есть ключевое условие
освобождения личности; отсюда и лозунг марксизма: <Все для
массы>. Тридцать лет спустя, в 1936 г., Сталин в беседе с группой
работников ЦК ВКЩб), отвечавших за подготовку учебников,
подчеркнул: <Наша демократия должна всегда на первое место
ставить общие интересы. Личное перед общественным - это
почти ничего>. Сталинская версия демократии идеологически
640 Глава 21. Политико-правовая идеология большевизма
санкционирует уничижение индивида, превращает его права и
свободы в пустые, никчемные категории.
<Социалистическая демократия> у Сталина выступает обо-
ротной стороной диктатуры пролетариата, которая с <лицевой
стороны> утверждается как разветвленная система разных
организаций: государственных и негосударственных. Государ-
ственная организация - Советы сверху донизу, в центре и на
местах. Негосударственные - профсоюзы, кооперация, союз
комсомола, партия большевиков. В системе диктатуры пролета-
риата большевистская партия изначально (с момента Октябрь-
ского переворота) присвоила себе заглавную роль. Она, по убеж-
дению Ленина и Сталина, <авангард>, <одухотворяющая>, <руко-
водящая> и <направляющая сила>. Все остальные части этой
системы суть послушные <привода, рычаги>, беспрекословно
выполняющие любые директивы партии.
Как никто другой из большевиков, Сталин преуспел в обога-
щении (усугублении) взглядов Ленина на статус и функции
коммунистической партии в эпоху диктатуры пролетариата. Во-
первых, он <совершенствовал> модель ВКП(б). Большевистская
партия мыслилась Сталиным в качестве своего рода могучего
<ордена меченосцев>, члены которого спаяны железной дисцип-
линой и подчиняются одной воле. Партия монолитна: в ней нет
фракций, нет плюрализма мнений и дискуссий, нет реальных
выборов и т. д. Она должна, по Сталину, напоминать более всего
воинскую часть, бюрократическое учреждение, общину едино-
верцев. Притом быть похожей на все три одновременно. Во-
вторых, Сталин подкрепляет идею тотальной диктатуры боль-
шевистской партии над самим пролетариатом, над советским
государством, над обществом, буквально над каждым граждани-
ном. В его изображении большевистская партия - <орудие
диктатуры пролетариата>, <боевой штаб рабочего класса>, <ядро
власти> и т. IL
Посредством каких методов <партия управляет страной> (а
если прямее и точнее - осуществляет свою диктатуру)? <Ни
один важный политический или организационный вопрос не
решается> государственными организациями, общественными
объединениями <без руководящих указаний партии>. Она (и
только она) ставит на все мало-мальски значимые посты в
государстве и обществе преданных ей людей (<номенклатура>).
Партия подчиняет себе госаппарат также тем, что <вдвигает
свои щупальца во все отрасли государственного управления>.
Ослушникам ее воли грозит <карающая рука партии>,
5. Правопонимание советского времени
641
Особо отстаивал Сталин ленинский тезис о том, что больше-
вистской партии уготовано монопольно обладать всей полнотой
захваченной ею власти. <Руководителем в системе диктатуры
пролетариата является одна партия, партия коммунистов, кото-
рая не делит и не может делить руководства с другими партия-
ми>. В данном вопросе Сталин пошел даже дальше Ленина.
<Сталинская Конституция> (1936 г.) впервые на официальном
уровне признает и юридико-нормативно закрепляет привилеги-
рованно-монопольное положение <боевого штаба рабочего клас-
са> в советском обществе. Ст. 126 той Конституции гласила:
коммунистическая партия есть <руководящее ядро всех органи-
заций трудящихся как общественных, так и государственных>.
С включением такой записи в Основной Закон страны можно
считать, что Сталин в общем завершил создание в рамках
ленинизма идеологии тоталитарной политической системы. Его
суждения о фазах развития и функциях советского государства,
о национально-государственном устройстве Советского Союза,
об отмирании социалистического государства (через укрепление
карательных органов последнего) и некоторые другие принци-
пиально ничего не меняют в этой идеологии. Она явилась
закономерным результатом эволюции большевистской полити-
ческой мысли.
5. Правопонимавие советского времени
История правовой и политической мысли советского периода
- это история борьбы против государственности и права в их
некоммунистическом смыслеи значении, против <юридического
мировоззрения> как сугубо буржуазного мировоззрения, исто-
рия замены правовой идеологии идеологией пролетарской, ком-
мунистической, марксистско-ленинской, история интерпрета-
ции учреждений и установлении тоталитарной диктатуры как
<принципиально нового> государства и права, необходимых для
движения к коммунизму и вместе с тем <отмирающих> по мере
такого продвижения к обещанному будущему.
После революции в процессе многочисленных дискуссий о
судьбах права в новых социально-исторических и политических
условиях постепенно в общем русле марксистского подхода к
праву стали складываться различные направления и концепции
понимания и трактовки права.
Право как орудие диктатуры пролетариата. Концепцию но-
вого, революционного, пролетарского права как средства осу-
ществления диктатуры пролетариата активно развивал и внед-
642 Глава 21. Политико-правовая идеология большевизма
рял в практику советской юстиции Д. И. Курский, нарком
юстиции в 1918-1928 гг.
Право в условиях диктатуры пролетариата - это, согласно
Курскому, выражение интересов пролетариата. Здесь, по его
признанию, нет места для <норм вроде Habeas Corpus>, для
признания и защиты прав и свобод индивида.
Курский восхвалял деятельность <революционных народных
судов> как нового источника правотворчества, особо выделяя то
обстоятельство, что <в своей основной деятельности - уголов-
ной репрессии - народный суд абсолютно свободен и руковод-
ствуется прежде всего своим правосознанием>.
Новое, революционное право, по Курскому, это <пролетарское
коммунистическое право>. Советская власть, поясняет он, раз-
рушила <все три основы института буржуазного права: старое
государство, крепостную семью и частную собственность... Ста-
рое государство заменили Советами; на смену крепостной и
кабальной семье приходит семья свободная и насаждается
общественное воспитание детей; частная собственность замене-
на собственностью пролетарского государства на все орудия
производства>.
Реализация этих положений в действительности предстала в
виде <военного коммунизма>, который даже по оценке Курского
был <по преимуществу системой принудительных норм>.
Частичное и временное отступление к нэповскому (буржуаз-
ному) праву Курский (со ссылкой на новое законодательство и
кодификацию в начале 20-х гг.) трактовал как утверждение
нового, пролетарского права и правопорядка. <Государственный
строй РСФСР,- писал он в 1922 г.,- в более отчетливой, чем в
ряде западноевропейских стран форме, несмотря на незакон-
ченную еще полностью борьбу Советской власти с ее врагами, по
существу становится правовым>.
Подобная попытка выдать диктатуру пролетариата, хотя бы
и законодательно обрамленную, за <правовой строй> (т. е. за
<правовое государство>) была совершенно несостоятельной. В
данной связи весьма характерно, что и сам Курский говорил о
<внедрении правового порядка, совершенно своеобразного в
рабоче-крестьянском государстве>.Это<своеобразие> он, подоб-
но другим советским идеологам, понимал как ограничение и
подчинение допускаемых прав интересам диктатуры пролета-
риата.
Нэповское право не гарантировало даже допущенных иму-
щественных прав граждан (не говоря уже об их личных и
5. Правопонимание советского времени
643
политических правах и т. д.) при их столкновении с интересами
государственными. Это признавал и Курский: <Наше обязатель-
ственное право, его основная особенность и будет состоять, по
мнению Наркомюста, в том, что здесь интересы государства
должны превалировать над интересами ограждения личных
прав отдельных граждан>.
Да и в целом допущенные гражданско-правовые (т. е. буржу-
азные) отношения осуществлялись в жестких рамках уголовных
норм. В этой связи Курский отмечал, что в борьбе против
свободы гражданского оборота <приходится уголовными норма-
ми регулировать отношения там, где они в буржуазно-развитом
праве регулируются в порядке гражданском>.
Эти и другие сходные положения с праве как орудии дикта-
туры пролетариата были характерны не только для Курского, но
и для представителей других направлений советской теории
права и государства, которые в своем подходе к праву тоже, по
существу, исходили из задачи целей диктатуры пролетариата.
Право - порядок общественных отношений. Заметную роль
в процессе зарождения и становления советской теории права
сыграл П. И. Стучка. По его собственной оценке, <решающее
значение> для всего его подхода к праву имела статья Ф. Эн-
гельса и К. Каутского <Юридический социализм>. Содержащая-
ся в этой статье трактовка юридического мировоззрения как
классического мировоззрения буржуазии, отмечал Стучка, ста-
ла одним из основных доводов <для необходимости нашего
нового правопонимания>.
Основными началами такого нового, революционно-марксист-
ского правопонимания Стучка считал: 1) классовый характер
всякого права, 2) революционно-диалектический метод (вместо
формальной юридической логики); 3) материальные обществен-
ные отношения как базис для объяснения и понимания правовой
надстройки (вместо объяснения правовых отношений из закона
или правовых идей). Признавая при этом <необходимость и факт
особого советского права>, Стучка усматривал эту особенность
в том, что <советское право> есть <пролетарское право>.
Представления о классовом характере права нашли свое
отражение в общем определении права, данном в официальном
акте НКЮ РСФСР (декабрь 1919 г.) <Руководящие начала по
уголовному праву РСФСР>. Позднее Стучка писал об этом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125