Стул был приведен в действие в первый и последний раз. Ханнеган III водрузи
л его на платформу в центре площади, куда две упряжки мулов притащили эле
ктрический генератор, и сам правитель перерезал ленточку перед пружино
й, которая позволяла сработать выключателю. К восторгу толпы, напряжение
оказалось слишком низким, и монах, издавая крики, умирал слишком медленн
о. Использование метода было отложено до появления нового, более мощного
генератора. Появились паровые двигатели, но стул так никогда и не был изв
лечен из хранилища, поскольку последующий Ханнеган нашел куда лучшего п
алача на этом континенте в лице Вушина, предки которого прибыли сюда с са
мых разных континентов и который владел топором с такой легкостью и арти
стичностью, что, даже проведя весь день в отсекновении голов, не испытыва
л усталости и сохранял спокойствие, позволявшее ему погружаться в глубо
кую медитацию на два часа перед обедом.
Электрический стул в конечном итоге был разобран и переправлен куда-то
через южные равнины, а затем оказался за пределами империи у границ Зали
ва привидений. Стул снова появился в аббатстве Лейбовица, где был помеще
н в церковь над склепом, где хранились кости монаха, умершего на нем, и рег
улярно в день его смерти перед стулом кадили, орошали его святой водой и ч
тили память покойного. Аббатство Лейбовица стало единственным монасты
рем на континенте, обладавшим своим собственным электрическим стулом. П
римерно тридцать лет спустя аббатство унаследовало состарившегося пал
ача Вушина, который, пробившись сквозь песчаную бурю, появился у ворот мо
настыря, прося воды и убежища. Это случилось всего три года назад.
Ц Ты собираешься стоять на виду, пока меня не поймают? Ц нетерпеливо сп
росил Торрильдо.
Чернозуб вздохнул и вслед за ним протиснулся в темную дыру. Кто-то наброс
ал на полу за машиной кучу истертых матрацев, лохмотья которых пахли пле
сенью. Но они с удобствами устроились в темноте за агрегатом.
Ц Никогда не подозревал о существовании этого места, Ц развеселившис
ь, признал Чернозуб.
Ц Чернозуб, ты собрался уходить?
Какое-то время монах постарше молчал, раздумывая. Раньше он просто хотел
добраться до Последнего Пристанища, принять решение и затем, может быть,
вернуться. Словно побуждая к ответу, Торрильдо ощупью нашел его бедро. Че
рнозуб отвел руку Торрильдо и вздохнул:
Ц Я только что прочел кусок из книги Дюрена. Это история местных культов
и ересей, которые возникали и возвращались в самых разных местах. Бог зна
ет, почему преосвященный Джарад хочет перевести нечто подобное на язык К
очевников. Пока не прочту всю книгу, не могу даже предположить.
Ц То есть ты не собираешься уходить?
Ц Как я могу? Я же дал торжественный обет. Торрильдо сдавленно всхлипнул
в темноте.
Ц А вот я собираюсь убежать.
Ц Это глупо. В твоем положении нужно только разрешение его преосвященс
тва Джарада, а для послушников оно является пустой формальностью.
Ц Но его преосвященство Джарад уехал. А я должен уйти немедля! Ц было сл
ышно, как Торрильдо продолжал всхлипывать. Желая успокоить, Чернозуб обн
ял его за плечи. Тот прислонился к нему и тихонько заплакал, уткнувшись в я
мку между ключицами.
Ц Так что с тобой делается? Ц спросил монах постарше.
Торрильдо поднял голову и едва не уткнулся лицом в Чернозуба. Тот видел л
ишь смутный овал его лица, на котором выделялись красивые глаза.
Ц Ты в самом деле любишь меня, Чернозуб?
Ц Конечно, люблю, Торри. Что за вопрос?
Ц Ты Ц единственная причина, по которой я торчу тут последние месяцы.
Ц Не понимаю.
Ц О, говори, что хочешь, но все ты понимаешь. Да просто не могу я тут больше
оставаться. У тебя будут из-за меня неприятности. Я порочен. Я не смогу хра
нить тебе верность.
Ц О чем ты говоришь? Какую верность? Ц Чернозуб беспокойно заерзал на ж
естком матрасе.
Ц Ты так умен и в то же время так наивен, Ц Торрильдо сжал лицо Чернозуба
тонкими нежными руками. Ц Я ухожу. Не хочешь ли поцеловать меня на прощан
ье? Ц почувствовав, как Чернозуб дернулся, он уронил руки. Ц Значит, не хо
чешь.
Ц Конечно же, хочу, Торри, Ц Чернозуб осторожно даровал ему мирный поце
луй, сначала клюнув в правую щеку, а затем…
Ц Ох-х-х, Ц простонал юноша и с силой сжал его в страстном объятии.
Чернозуб почувствовал, как к его рту прижимаются чужие губы и язык стара
ется приоткрыть сжатые зубы. Задохнувшись, он отвел голову и откинулся н
азад. Торри упал на него и запустил руки под подол рясы, скользя ими вверх
по ногам. Черно зуб был сначала испуган, а затем пришел в ужас, обнаружив у
себя эрекцию, которую воспламененный Торрильдо воспринял с откровенно
й радостью.
Ц Торри, нет!
Ц Ты же знаешь, я всегда хотел быть девушкой…
Дверь в чулан резко распахнулась. Чья-то тощая рука просунула внутрь фон
арь, который повис у них над головами. При внезапной вспышке света Черноз
уб увидел четыре голые ноги и два возбужденных пениса.
Ц Содомиты! Ц завопил старший библиотекарь брат Обол. Ц Я поймал тебя!
Наконец я поймал тебя, нечистое отродье! К настоятелю! Ц он хотел пнуть г
олую ляжку Торрильдо, но промахнулся.
Обол тяжело дышал у них над головами. В свое время он был обладателем един
ственной пары очков в аббатстве, приобретенных для него в Тексарке, но в с
илу религиозных причин отказался от них. И теперь, схватив Торрильдо за р
уку, он кричал на Чернозуба, который заполз за машину:
Ц Элвен! Брат Элвен! Вылезай оттуда, грязный развратник!
Когда Чернозуб бежал вверх по лестнице, он слышал позади шарканье ног. По
стояв на площадке и отдышавшись, он неторопливо прошел через читальню во
двор. Там он замер на слепящем солнечном свете, растерянно глядя по сторо
нам. Близорукий старик по ошибке принял его за брата Элвена, послушника, к
оторый работал садовником. Чернозуб несколько раз видел Торрильдо в ком
пании Элвена, но ему ничего подобного не приходило в голову. Похоже, он поп
ал в ловушку, которую библиотекарь подстроил для другого. Но ошибка долг
о не продлится. По другую сторону двора, у всех на виду Элвен ползал на чет
вереньках, удобряя навозом почву под кустами роз. Отступить с честью не б
ыло никакой возможности. Он направился было в скрипторий, но когда насто
ятель пошлет за ним, он окажется в двусмысленном положении. Чернозуб сно
ва двинулся в сторону своей кельи, но звук бегущих шагов заставил его обе
рнуться. Это был Торрильдо, который несся к главным воротам. Чернозуб ост
ановился, ожидая взрыва страстей, но ничего не произошло.
Он ждал не менее минуты и, вознеся краткую молитву святому Лейбовицу, при
нял решение вернуться в подвал. У подножия лестницы его встретили тишина
и тусклый свет. Чернозуб нашел свечу, которой недавно пользовался, зажег
ее и заглянул за машину. Старик-библиотекарь лежал на спине. Обеими рукам
и он держался за голову и корчился на полу. Лоб его был окровавлен. Чернозу
б склонился над ним.
Ц Кто здесь? Ц проскрежетал старик.
Ц Чернозуб Сент-Джордж.
Ц Слава Богу. Брат, я нуждаюсь в помощи. Обойдя машину, Чернозуб приподня
л старика и подтащил его к лестнице.
Ц Опусти меня. Я слишком тяжел для тебя. Через минуту я приду в себя.
Они передохнули, опираясь о стену. Затем Чернозуб закинул руку библиотек
аря себе на шею и помог ему подняться по ступенькам. Обол стонал и кряхтел.

Ц Там были Элвен и Торрильдо. Эти развратники. Я знал. Я знал, для чего они
туда забираются. Только не мог поймать их. До сегодняшнего дня. Понимаешь,
там лужа семени. Выплеснулось. За машиной. Они называют это семинаром. Вот
. Вот. Куда же они делись? Ц кряхтя, он моргал, обозревая мир, который распл
ывался перед ним.
Чернозуб осторожно усадил его на край стола в читальне и заставил лечь. М
онахи торопливо повскакали из-за пюпитров и столпились вокруг. Один из н
их принес кружку с водой и увлажнил лицо старого библиотекаря. Другой ра
ссматривал рану на голове.
Ц Что с вами случилось, брат? Ц спросил кто-то.
Ц Я поймал их. Я наконец поймал их. Брат Торрильдо и брат Элвен снова зани
мались этим за электрическим идолом. Торрильдо чем-то ударил меня.
Ц Ударил вас в самом деле Торрильдо, Ц сказал Чернозуб. Ц Но Элвена там
не было. Там был я, Чернозуб Сент-Джордж.
Повернувшись, он вышел и неторопливо направился в свою келью. Там он лег н
а спину и, пока за ним не пришли, рассматривал изображение Непорочного Се
рдца Девы, висящее высоко на стене.
Поскольку переработка компоста не воспринималась как публичное наказа
ние, он предпочел заниматься именно этим, расставшись с карьерой перевод
чика монашеской точки зрения на историю для Кочевников, слишком гордых,
чтобы читать. Самой пахучей частью его обязанностей была вывозка содерж
имого нужников и транспортировка его на тачке к первому контейнеру для к
омпоста. Там Чернозуб трижды перемешивал его с выполотыми садовыми сорн
яками, кукурузными листьями, нарубленными кактусами и остатками еды с ку
хни. Каждый день он переваливал пахучую массу из одного контейнера в сос
едний, чтобы в ее содержимое проникал воздух, ускоряя разложение. Когда с
месь оказывалась в последнем контейнере, она уже крошилась комьями и тер
яла немалую долю своих ароматов. Он перекладывал ее в чистую тачку и пере
возил к огромной куче рядом с садом, откуда удобрение с удовольствием за
бирали садовники.
На третий день поле разговора с настоятелем брат Элвен покинул стены оби
тели. Чернозуб ожидал облегчения своей участи. Ничего не последовало. Це
лых три недели он возносил молитвы в виде перекапывания навоза, считая, ч
то каждая вонючая лопата идет на пользу душе бедного, бедного Торрильдо.
«И если даже ему предстоит гореть в адском огне, я не хотел этого, Господи»
, Ц молился Чернозуб.
Никто не делал ему оскорбительных замечаний и не шарахался от него (посл
е того как он мылся), но стыд публичного наказания заставлял его уединять
ся. В своем одиночестве, в келье он по ночам отчаянно томился по неописуем
ой пустоте, в которой, казалось, произойдет слияние с сердцем Девы: сердце
м, в котором нет скорби, но которое открыто для печали, забывая о себе ради
этого чувства; сердцем, темная пустота которого скрывает любовь, Ц и так
было, пока он не бросал беглый взгляд на другое, истекающее кровью, но все
еще бьющееся сердце.
Ц Говорят, и у дьявола есть те, кто размышляет над ним, Ц таков был суровы
й приговор его исповедника по поводу видений Чернозуба и его углубленны
х практик. Ц В центре созерцания должен быть наш Господь. Преклонение пе
ред нашей Девой Ц это восхитительно, но слишком много монахов обращаютс
я к ней, когда им становятся тесны оковы обетов, когда груз послушания ста
новится слишком тяжел. Они называют ее «прибежищем грешников», и она дей
ствительно такова! Но есть два пути: путь Господа и путь грешника. Уделяй б
ольше внимания хору, сын мой, и перестань по ночам гоняться за видениями.

Так Чернозуб получил урок: не упоминать о них. Он видел, что при рассказе о
видениях исповедник разгневался, ибо как иначе монах, сожалеющий о прине
сенных им обетах, может получить прощение, как не через раскаяние и покая
ние? Такое же отношение, как он видел, было свойственно и настоятелю Олшуэ
ну, который в конце трехнедельной епитимьи вернул его к привычной работе
, но в то же время, к предельной досаде Чернозуба, приказал не менее часа в н
еделю проводить с братом Примирителем и советоваться с ним.
Брат Примиритель, монах по имени Левион, временами помогал брату-хирург
у и был хранителем раздела Меморабилии, в котором шла речь о некоторых ас
пектах древнего искусства врачевания. Он исследовал случаи старческой
немощи, судорог и конвульсий, депрессий, галлюцинаций и упрямства. Кроме
того, он был назначен на должность экзорциста. Вне всяких сомнений, Олшуэ
н счел рассказ Чернозуба о происшествии в подвале демонстрацией воинст
венного неподчинения, что было или грехом, или признаком безумия.
Тем не менее, столкнувшись с неприятием своих взглядов, Чернозуб продолж
ал испытывать все растущую преданность Деве. Его прежний идеал, святой Л
ейбовиц, был, по крайней мере, на время отодвинут в сторону, чтобы освободи
ть больше места для Девы. Он избрал для очередной работы труд Дюрена о неп
реходящих идеях местных сект, в частности и потому, что многие из сельски
х религий Дюрена особо культивировали образ Девы Марии или же каких-то м
естных богинь, позаимствовавших у Марии облик Девы со святым Ребенком на
руках. Дюрен упоминал даже о Дне Девственницы, который существует у Коче
вников. Скоро Чернозуб пожалел о своем выборе, поскольку столкнулся с ис
ключительными трудностями при переводе на язык Кочевников теологическ
их идей, но на первых порах был захвачен одним разделом («Apud Oregonenses»
«У орегониан» (лат.).
), в котором шла речь об остатках того, что несколько веков назад имен
овалась Северо-Западной ересью. Описание верований культа, похоже, могл
о пролить свет на его собственные мистические видения.
«Орегониане, Ц писал Дюрен, Ц считают, что Матерь Божья является носите
льницей утробного Молчания, в котором при начале творения было сказано С
лово. Она была темной Бесконечностью, беременной светом и сутью, и когда Б
ог громоподобно воскликнул «Да будет свет!», Слово и Молчание возникли о
дновременно. Они считают, что каждое это слово содержит в себе и другое по
нятие».
Это истолкование напомнило Чернозубу образ погруженного во тьму сердц
а, в котором бьется другое, живое сердце. Он был глубоко тронут.
«И поклонникам этого культа было невозможно, Ц написал ниже Дюрен, Ц из
бегнуть обвинений со стороны инквизиции, что они делают из Девы четверто
е воплощение божественной сути, инкарнацию женской мудрости, присущей Б
огу».
Поскольку никто в аббатстве не мог читать на языке Кочевников, кроме Кра
пивника и Поющей Коровы, Чернозуб чувствовал себя в безопасности, позвол
яя некие вольности в работе над текстом, перевод отчаянно сопротивлялся
появлению непонятных терминов в этом примитивном языке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77