Этим обстоятельством был вызван английский закон 1720 года, запретивший образование акционерных обществ без предварительного правительственного разрешения. Во Франции акционерные общества поощрялись в дореволюционное время, но были запрещены в 1793 г. как орудия, с помощью которых совершались ограбления мелких вкладчиков.
Торговый кодекс 1807 года не запрещал акционерной (по французской терминологии — «анонимной») компании, т. е. такого объединения капиталистов, при котором капитал состоит из акций (ст. 34); признавалось и то, что для такого рода компании действует принцип ограниченной ответственности ак-ционеррв по долгам компании (в отличие от так называемых полных товариществ с их солидарной и неограниченной ответственностью). Торговый кодекс требовал, однако, чтобы для образования акционерной компании было испрошено каждый раз специальное разрешение правительства (ст. 37), а оно давалось не всегда. В 1867 г. правительство Наполеона lit, проявив понимание ситуации, освободило акционерные общества от необходимости запрашивать предварительное разрешение. Стало достаточно простой регистрации (концессионный порядок уступил место нормативному). Тем самым получило, наконец, признание юридическое лицо. Закон устанавливал вместе с тем минимальную цену акций (мера, направленная против их крайнего распыления) и некоторые гарантии для меньшинства акционеров, которым незначительность капитала мешает влиять на дела компании. Высокий размер акций, установленный законом 1867 г. (от 100 до 500 франков), удерживался до 1893 г., когда в интересах привлечения мелких сбережений стала допускаться акция номинальной стоимостью в 25 франков.
Английское законодательство об акционерных обществах шло впереди французского. Это и понятно. Несмотря на стеснения, установленные законом 1720 года, акционерные обще-
375
ства создавались в Англии сотнями, и правительство само лало их источником, откуда черпались займы.
В 1844 г. акционерные компании получают полное ние закона в качестве юридических лиц, управляемых и nj ставляемых директорами. Регистрационно-разрешительный. рядок (с 1844 г.), вызванный «манией железнодорож" строительства», значительно облегчил образование а» мерных компаний. Между 1856 и 1868 гг. образуется 7 тьк ционерных компаний с капиталом в 893 млн. фунтов сте-гов. Уходят в прошлое сомнения, связанные с «лич истца»; в канцлерском суде директора акционерной кс принимали как старого «трастера», в судах общего правЦ стели считать вполне приемлемым «уполномоченным^ ., том». . . ^
Закон 1862 года, консолидировав акционерное за! тельство, освободил компании от последних стеснений, неры стали отвечать по долгам компании в пределах лежащих им акций.
В чем же выгода акционерных компаний? Чем они так впекали банки, многие из которых сделали образование а «йерных компаний главным видом деятельности? Почем| основное железнодорожное строительство в XIX в. было J вано на акционировании капитала? **
Крупное предприятие требует крупных средств. Банкс кредит всегда дорог и не всегда возможен. Остается ег { Ш питал а. На это идут прежде всего крупные капитал ис взносами создается финансовая основа компании. Затд дует привлечение капиталов, принадлежащих мелким: > ' телям: лавочникам, ищущим выгодного применения чиновникам, верхам интеллигенции и пр. Денежные щественные взносы акционеров составляют основной компании, который должен оставаться неизменным в т« всего времени существования компании. Тратить его лось только на покрытие обязательств при окончательн* видации дел.
Акции могут быть двух видов— именные и на пр« я*. Наиболее удобными оказались последние. Они лег| • плей-продажей) переходят от одного собственника к д По общему правилу ответственность акционеров orf вается размером акции. Чистая прибыль компании (ДНЕ распределяется в соответствии с величиной долевого..-;ji ^ - {т. е. определяется суммой акции). В тех случаях, когдсрЦ компании не распределяются между самими ее учр они поступают в продажу или распространяются по подписке.
Отдельного упоминания заслуживают так называв? вилегированные акции, получившие особенное распре ние в США. Приобретателю такого рода акций заранее тировался определенный (твердый) дивиденд, как Я|*
376
невысокий, но участвовать в управлении компанией он не мог по принципу «привилегированные акции не голосуют».
Главным органом компании является общее собрание акционеров. Голос в этом собрании принадлежит не лицу, как таковому, а акции: чем больше акций, тем больше голосов. Для решающего влияния на ход дела следовало владеть «контрольным пакетом», содержащим более половины акционерного капитала компании; на практике же оказывалось достаточным иметь и 30, и 20, и даже, менее того процентов акционерного капитала.
В зависимости от хода дел, от величины прибылей и прочих обстоятельств фактическая стоимость акции (цена, по которой они продаются на бирже) может быть выше номинальной и ниже. На этом основана биржевая игра на повышение и понижение (в первом случае хотят с наибольшей выгодой продать акции, во втором, наоборот, скупить их подешевле).
Существует, конечно, немало разновидностей акционерной компании. В некоторых странах допускаются такие компании, где хотя бы один из учредителей отвечает всем своим имуществом (так называемое коммандитное товарищество на ак-^ циях). В Германии получила распространение узаконенная в 1892 г. компания с ограниченной ответственностью; управление ею упрощено (нет ни общего собрания, ни наблюдательного совета), зато передача акций (паев) затруднена, и они не выступают на бирже.
Обязательственное право. Договор. В центре обязательственных отношений, урегулированных ГК Франции лежит договор. Он определяется как соглашение (ст. 1101), посредством которого лицо или лица обязываются по отношению к другому или другим что-либо дать (например, при купле-продаже), что*либо сделать (например, при найме рабочей силы) или не делать чего-либо (воздержание от не выгодных другой стороне действий, например от выпуска конкурирующей на рынке продукции).
Главным условием действительности всякого соглашения признается «согласие стороны, которая обязывается». Согласия нет, если оно было -результатом заблуждения, если оно исторгнуто силой или обманом (ст. 1108—1109). На этом основании конструируется принцип «свободы договора», основополагающий для буржуазного права, особенно в первый период его существования.
Запрещая физическое насилие, законодатель игнорирует—и притом сознательно — насилие, которое один класс совершает в отношении другого, насилие экономическое. Рабочий может уйти от предложений одного из нанимателей, отказаться от условий, предлагаемых другими, но он не может Уйти от всего класса капиталистов и в конце концов примет Связанные ему условия. Законодатель запрещает обман, но
377
он сознательно игнорирует тот простой факт, что предлог женное им равенство сторон в договоре есть (когда дело к сается рабочих и предпринимателей) формальное, а знач; ложное равенство.
И в отношениях между самими предпринимателями «ее да.договора» представляет собой весьма нередко юрид* скую фикцию, поскольку существует неравенство богатств^ висимость одного предприятия от другого, борьба за к* конкуренция на рынке и пр. Все это, однако, отступает дний план перед бесправием рабочего, перед циничным вязыванием ему условий труда на основе так называемого бодного соглашения.
Германский гражданский кодекс держится тех же npt лов, что и французский, но различие времени сказои— в данном случае. Обязательственному праву ГГУ удел» параграфов (от 241 по 853). Более всего бросается в гг сравнении с ГКФ) широко прокламированное стеснение 1 говоров, которые заключены в противоречии с «добре вестью» или «по легкомыслию», так что не соблюдается цип эквивалентности услуг, выдвигаемый в качестве Henj ного критерия договорных связей. Нигде, как в ра! трактующем об обязательствах, мы не находим такого * «каучуковых» формул. Параграф 138 заявляет, что сдел* рушающая нормы общественной нравственности, неде тельна; § 157 разрешает судьям истолковывать договор* этого требует добрая совесть и обычаи оборота, и т. д| влекая на службу классовой буржуазной юстиции внепр и неопределенное понятие «доброй совести», авторы П лают вид, будто существует некая общая всем мораль. * изменно оказывалось, что борьба за рынок, за моноп~ продажи товаров и т. п. соответствует «доброй сов смотря на неизбежно следуемое вздорожание цен и [ неудачников, а борьба рабочих со штрейкбрехерами щ речит ей.
Уже упоминавшийся § 138 имеет второй абзац, гг что всякая сделка, посредством которой одно лицо i тает выгоды используя нужду другого лица (так что годы несоразмерно превосходят его встречные обязат может быть расторгнута по суду. Эту норму выдают венно за проявление особой заботы о рабочем человс нявшемся в период острой безработицы на невыгодны! виях. Опровергает ли § 138 то, что мы говорили о х* свободы договора? Можно ли было воспользоваться с<| рованной в нем привилегией? В известных случаях несс но при условии, что суд согласится признать несораз* выгод нанимателя (а это почти невозможно) и если буде зано, что наниматель действительно знал о крайней ну> нявшегося (а это еще труднее установить). Что же сл< признанием недействительности договора? Только од**
378
вращение в прежнее состояние, т. е. увольнение с работы, но не обязанность нанимателя прибавить зсрплат/.
Особенности английского договорного права. Английское договорное право мало отличается от континентального, разве только по форме. Здесь еще с фердальных времен удерживалось деление договоров на «формальные» (скрепленные печатью контрагентов) и «простые». Формальные договоры требовали строго определенных типов сделок — продажи, найма, поручительства, перевозки и т. д. Новые типы соглашений, возникавшие в ходе буржуазного развития, игнорировались старым договорным правом Англии. На помощь пришла судебная практика. В противовес формальной теории было выдвинуто другое основание действительности договоров — встречная выгода, встречное удовлетворение. Дженкс пишет, что суд уже не ставит вопрос: «Что это за договор: продажа, наем, предоставление услуг или какой-то другой?» Он считает иск обоснованным (а договор действительным), если из него следует, что стороны приняли на себя обоюдные обязательства и что ответчик, заключая договор, дал обещание (дать или сделать) в обмен на обещание истца. Требовалось, чтобь» в договоре значилось его «основание», т. е. содержалось определенно выраженное обещание уплатить деньги, упоминание об уже произведенной уплате и т. д.
Оттеснив «формальные» договоры, ограничив их узкой сферой земельных отношений, простые договоры явились гибким орудием установления любой формы обязательственных отношений и их защиты в суде. Континентальное право воспользовалось этим достижением для конструирования единой, свободной от стеснений формы договорного обязательства.
Английская доктрина и право немало потрудились над установлением условий, делающих договор недействительным (в особенности «суды справедливости»). Заведомый обман контрагента, имеющий целью побудить его вступить в соглашение, является, по общему правилу, основанием для расторжения договора. Так (по Дженксу), если продавец лошади заявит, что он купил ее на предыдущих торгах за 500 фунтов стерлингов и это окажется ложью, есть основания для иска об обмане, но если он скажет: «Несомненно, на предстоящих скачках эта лошадь придет первой» — и это будет заведомым враньем, оснований для аннулирования продажи нет.
Исполнение договора. Французский кодекс держится принципа строгой исполнимости договора. Договоры, законно заключенные, имеют для сторон силу закона. Почти единственный случай, когда расторжение договора допускается,—обоюдное согласие,сторон (ст. 1134). Война, стихийные бедствия, экономические потрясения и т. п. могли, по общему правилу, повлечь за собой отсрочку исполнения, но не расторжение Договора.
Английское право держалось того же принципа. Никакое
379
событие, даже самое непредвиденное, замечает Дженкс, нас пившее после совершения договора, не может освободить рону от выполнения обязательств по договору. Этот прит прибавляет он, утвердился со времени гражданской войны редина XVII в.). Речь идет ©б известном прецеденте «Парс против Джейна». В этом деле Пародии требовал, чт| Джейн заплатил арендную плату за сданный ему в nont ние сарай. Джейн возражал на том основании, что уничтожил сарай до того, как он смог им воспользоваться.^ стал на сторону истца. «Если, например, лицо,—проде Дженкс,—договорилось уплатить определенную ренту з му или дом, то, если даже ферма будет разрушена наводив»* или дом сгорит после того, как оно вступило во владение импг* все же несет обязательство уплатить ренту, за исключу случая, когда разрушение произошло по вине хозяина I иное не предусмотрено в договоре».
Семейное право. Что касается семейного права, то 1804 года устанавливает принцип светского брака (церн необязателен). Главой семьи является муж. Он «оказь ^кене покровительство», за что она должна платить «пс нием» (ст. 213). Жена «не имеет другого места жител» «роме места жительства ее мужа» (ст. 108). Она не ступать в суде без разрешения мужа (ст. 215). Даже в т| чае, когда соответственно брачному договору иму1 пругов раздельно, жена не вправе что-либо отчуждор кладывать, дарить и приобретать без согласия мужа ' at'i Единственной ее льготой является право составить зс %г. 226).
Развод разрешался в точно определенных случаях:^ ствие злоупотреблений, грубого обращения или тяжелы: а также (что было наибольшим достижением Кодек обоюдного упорного несогласия супругов брачные отношения (ст. 231, 233).
Закон предоставлял мужу право требовать развода;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119