В 1881 г. французская q| вторгается в Тунис. Продвигаясь в глубь Африки, Франция хватывает ее центральные области,, лежащие в бассейнах! Конго и Нигер, пробирается к истокам Нила. В конце ^ создается огромная колониальная империя Франции в А Сенегал, Гвинея, Западный Судан, Мавритания, Нигер падной Африке; Французское Конго, Чад, Габон в Экей риальной Африке; Алжир, Тунис и Марокко в Севе*
Африке.
Продвижение Франции сопровождается, как обычно, .и^ блением враждебных' племен (например, на Мадагаф| в Марокко и др.), оттеснением коренных жителей на непй| родные земли, установлением полного контроля француз»! администрации (иногда прикрываемого номинальной в л ас?1 местных князьков). "
В 1886 г. завершается завоевание Индокитая, в 11 Франция захватывает наконец Мадагаскар и т. д. В 1870 селение французских колоний составляло около 6 млн. век, к началу первой мировой войны —более 55 млн. чёл<
Слабость промышленного капитала во Франции слум*| помехой установлению тесного экономического контакта;! жду метрополией и ее колониями (несмотря на все их бе« ства). Импортно-экспортные операции с колониями состав*1
348
около 10—12% французской внешней торговли (по сравнению с 40 % английской).
Управление колонияии. Основная масса французских колоний была поделена на четыре генерал-губернаторства: Французской Западной Африки, Французской Экваториальной Африки, Мадагаскара, Индокитая.
Самым населенным (и самым богатым) среди генерал-губернаторств считался Индокитай. Для удобства управления его поделили на несколько частей: Кохинхина (Южный Вьетнам), Тонкий (Северный Вьетнам), Аннам (Центральный Вьетнам), Камбоджа, Лаос. Генерал-губернатор Индокитая располагал верховной властью в отношении всех местных резидентов. Французские власти управляли Южным Вьетнамом непосредственно. В Камбодже и Аннаме они допустили существование местных династий.
В особое положение был поставлен Алжир. Он находился в ведении министерства внутренних дел (а не колоний). Правительственные акты, касающиеся Алжира, чаще всего имели подпись президента республики. Страна делилась на три'департамента (Северный Алжир) и южную территорию. Гражданское управление департаментами возглавлялось префектами и генеральными советами, но туземное население должно было обращаться по своим делам к военным властям (дивизионным генералам). Коренные алжирцы считались не гражданами, а только подданными Франции. Только после первой мировой войны (в 1919 г.) закон предоставил право гражданства тем коренным алжирцам, которые участвовали в войне или имели французские знаки отличия, располагали земельной собственностью, читали и писали по-французски.
В Тунисе и Марокко французское правительство сохранило местных монархов. Тунисский бей оставался номинально главой страны, но ни одно его распоряжение не имело силы без визы (согласия) французского резидента. То же было и в Марокко, где сохранялась номинальная власть султана.
§ 3. Колониальные империи Голландии и Португалии
Захват Индонезии. В конце XVI в. и в XVII в. Голландия была одной из самых развитых стран Европы. Ее купцы прилагали отчаянные усилия к завладению Ост-Индией, чтобы монополизировать выгодную торговлю пряностями. Торговые и завоевательные экспедиции следуют одна за другой. В 1600 г. Голландии удается навязать одному из туземных правителей Индонезии торговый договор. В 1609 г. Голландия назначила в Ост-Индию первого губернатора. Ей пришлось еще выдержать тяжелую борьбу с Англией, точно так же желавшей обладания островами пряностей, но в конце концов Голландия выстояла и утвердилась в Индонезии. В течение
трех столетий — XVII —XIX — голландская буржуазия лась на эксплуатации несметных богатств захваченной страны. С переходом к империализму колониальный i в Индонезии еще более усилился.
Португальские колонии в Африке и Азии. Порт лия — одна из первых держав Европы (если не самая занявшаяся колониальным грабежом. В XV в. португальцы,! саживаются в Анголе, входившей в государство Конго, удается овладеть страной, хотя и ненадолго.
• Изгоняемые народными восстаниями, они возвращав вновь и постепенно становятся ее обладателями. Из АН» порту пал ьцьф вывозят огромные партии рабов для пле1"4*-в своей другой колонии —'Бразилии (о которой мы уже ли>). Страна почти обезлюдела. Экономическая колонд начинается здесь не ранее середины XIX в. Возни» крупные плантационные хозяйства, обслуживаемые т>р| бесправных туземцев.
В начале XVI в. (1510 г.) Португалия завоевывает Most ю которого точно так же вывозит рабов и золото. Г-оспс» впрочем, ограничивалось приморскими районами, та в глубине страны португальцы встречали неизменный негритянских племен. В середине XVIII в. Мозамбик .преобразован в колонию, поставлен ну-te под управление Д
•рол-губернатора. Среди других колоний Португалии от*У Макао (в Азии), часть Гвинеи (в Африке).
Глава
уо
Мт\9 ОСНОВНЫЕ ИНСТИТУТЫ БУРЖУАЗНОГО ПРАВ*
§ 1. Государственное право
Начало буржуазной юриспруденции. Исто; жуазного права следует начинать издалека: с рецепц.г ского права, с первых норм так называемого городского^ в Италии, с возникновения «судов справедливости» в AMI
Формулированием своих основополагающих при** буржуазное право обязано просветительной философии, больше — политической и юридической наукам XVII—X^ Особого упоминания заслуживают Вико, профессор в Неаполе, английский философ Локк, французский Монтескье, итальянец Беккария, действительный основог ник науки уголовного права.
Дискредитации феодального права и феодальной юридической схс много способствовало беспощадное осмеяние средневековой юстиции стов в сочинениях гуманистов (Эразм Роттердамский, Томас Мор) и в л литературных памятниках Возрождения: «Кентерберийских рассказах» в «Гаргантюа и Пантагрюэле» Рабле, в «Декамероне» Бокаччо. В XVIII в.| тер с неповторимым блеском развенчал схоластические споры, зави*( юристов его времени («Можно ли есть грифое, которых нет в природе*'!'!
350
уемную страсть к регламентированию всех и всяких проявлений жизнедеятельности и больше всего старые страхи перед изменением закона, освященного временем («Разве есть что-нибудь почтеннее, чем старое заблуждение?»). Примечательной чертой буржуазной юридической науки на ее начальном этапе была вера во всемогущество разума, в его способность открывать и формулировать законы, управляющие обществом: «Человеческое общество создано людьми, следовательно, человек способен понять его» (Вико); «Я установил общие начала и увидел, что частные случаи как бы catjn подчинились им, что истории всех народов вытекали из них как следствия» (Монтескье). Много позже во все еще отсталой, полуфеодальной Германии Гегель скажет: «Человек должен найти в праве свой разум». ,
Просветительная философия передала революционному времени непоколебимую уверенность во всемогущей силе закона, в то, что с помощью закона, одного только доброго и хорошего закона, можно сделать все, стоит только пожелать. Это наивное убеждение, могущее принести столько же зла, сколько и добра, породило справедливые требования строгой определенности закона (Монтескье), недопустимости его произвольного толкования (Кондорсэ: толкование закона есть создание новых норм).
Полагали даже, что закон, который опирается на «природу человека», способен регулировать не только наличные отношения, но и все будущие. Логическим следствием таких воззрений было «законодательное помешательство», свойственное революционным эпохам буржуазной истории. Политическая борьба принимала своеобразный характер: казалось иногда, что поводом, разделяющий партии, были главным образом разногласия по вопросам права и законодательства.
Писаные конституции. В большинстве стран Европы правящие классы долгое время отказывались принимать самую мысль о писаной конституции. Англия, давшая первый пример ее («Орудие управления» эпохи Кромвеля), первой же утвердилась в своем отрицательном отношении к сколько-нибудь систематическому законодательному установлению основ государственного управления. Известно выражение лорда Паль-мерстона: «Я готов дать хорошую награду тому, кто принесет мне экземпляр английской конституции».
Начало правлению, основанному на писаных конституциях* было положено французской и американской революциями. Ни место древнего, но неопределенного термина (в Древнем Риме—указы императоров, в эпоху феодализма — законоположения, устанавливающие привилегии) словом «конституция» стали обозначать основной закон государства, «верховное право страны».
Первая писаная конституция, названная «Статьями конфедерации», была принята Соединенными Штатами Америки. " 1787 г. она была эаиенена другой, действующей по сей день. Следующей была недолговечная польская Майская конституция 1791 года, за ней — известная французская конституция 1?9.1 года.
за*
С этого времени писаные конституции следуют одна за гой. В 1812 г. Испания, в 1822 г. Португалия обзаводятся ственными конституциями (монархическими). В Латинс Америке писаньте конституции составляются и принимают с каждым новым размежеванием и самоопределением гг"
дарств.
В 1830 г. писаные конституции становятся основным ном Бельгии и Швейцарии: в первой утверждается режим с ничейной (парламентской) монархии, во второй — режим жуазно-демократической федеративной республики. В 18; и в ближайший к нему период писаные конституции пр маются Данией, Нидерландами, Пьемонтом, Пруссией, ю германскими государствами, Австрией, Сербией, Румьй! Болгарией, наконец, Японией. •: Ш
Большая часть европейских конституций yHacnefloeoj ституты, уже проверенные практикой государственного ' ления в Англии и Франции: король, две палаты, право «I да» участвовать в выборах, коллективная ответствен* кабинета перед нижней палатой, несменяемость судей.
Верхние палаты почти повсюду состояли из назначе или наследственных членов. Помимо уже известных нам«| дарств, где этот порядок был признан, отметим еще l/lcnqi Конституция 1876 года создала здесь сенат, состоявший j ловину из наследственных грандов и членов, назначеннь1 ролем. Высокий имущественный ценз был обязательнымJS вием даже .для наследственных пэров (не менее 60 тыс«дЯ ежегодного дохода). ";
Немногим лучше было и в тех государствах, где вто| лота комплектовалась на основе выборов (Бельгия и I ланды, Швеция и Дания). В Нидерландах, например, 39.'% верхней палаты избирались из расчета: 1 депутат от э крупных налогоплательщиков. Бельгийская конституци бовала от сенатора уплаты 1000 флоринов прямого i Однопалатные парламенты были приняты Серби<
цией, Болгарией.
Падение роли парламента. Время делало свое де растающая непопулярность верхних палат, их темное^ лое, порядок их комплектования, исходящая от них кой тивная сила, враждебная всяким прогрессивным пер вынудили правящие классы менять ориентацию. } тельным противовесом «демократической onpoMeTv становятся прямые орудия буржуазной диктатуры: суд,; ция, армия, чиновничество. " Умаление верхних палат должно было усилить Hi В какой-то мере это несомненно имело место, особе*» Франции, Бельгии, Нидерландах и некоторых других ci Над всем этим доминирует, однако, другая тенденция, проявившаяся уже в XX в.,—падение роли парламента." ще. В Англии лорд Солсбери, один из наиболее зам|| ' - " '•:••& 352
премьеров XIX в., должен был признать, что «власть кабинета над членами палаты общин так велика, чго большинство палаты все более и более превращается в слепую машину», что палата общин «потеряла возможность принимать обдуманные решения», сохранив, однако, право на «настроение» и «причуды».
Фактическое падение парламентов совершалось, однако, постепенно и далеко не всюду. В ряде стран они приобретают право на законодательную инициативу^ которой еще не так давно лишались, право внесения поправок в правительственные законопроекты, контроля над правительством; там и здесь вводится вознаграждение депутатов, узаконивается гласность парламентских прений и неответственность депутатов за критику правительства.
Политическая (партийная) оппозиция признается неизбежным элементом парламентской системы *. Правительства начинают с большим терпением переносить критику, особенно тогда, когда она отвлекает публику и парламент от действительно важных вопросов. Способности же провести закон у оппозиции всегда было не больше, чем у какой-либо влиятельной газеты. Но одно дело оппозиция, принадлежащая к тому же классу, что и правящая партия, или во всяком случае близкая последней по мировоззрению, другое — парламентские фракции, представляющие рабочий класс или угнетенный народ, угнетенную страну (например, Ирландию в английском парламенте). В борьбе с ними парламенты изобретают средства, способные ограничивать и даже прекращать прения, если последние невыгодны правительству. Непокорные депутаты смиряются с помощью таких средств, как публично выраженное порицание, лишение слова и даже удаление из палаты. Неизбежным следствием всей этой новой ситуации становится охлаждение интересов к парламентским прениям —не только в широкой публике, прессе, но и в самой палате. Большую часть времени депутат проводит вне зала заседания, в кулуарах палаты. Здесь он ожидает призыва к голосованию: голос его засчитан заранее.
Усиление правительственной власти. В той степени, в какой парламенты теряли значение, усиливалась правительственная власть. Составление и редактирование законопроектов становится ее полной монополией. Когда проект закона вносится депутатом, замечал французский государствовед Ле-
' Постепенно, под влиянием партийной системы, вырабатываются такие понятия, как «правые» и «левые». Родиной их являются континентальные (не английский) парламенты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119