никто не
мог появиться в радиусе мили от хижины, чтобы мы не узнали об этом, даже ол
ень. Люди никогда не подходили к нам близко, и система давала нам свежее мя
со. Я научился свежевать тушу и подвешивать ее. Вначале папа и я в основном
были сами по себе, но понемногу он начал общаться со мной. Словно я стал на
стоящей личностью. Словно он просто ждал, пока я вырасту.
Это приводило меня в замешательство. Я имею в виду… черт, как можно ждать,
что кто-то внезапно станет настоящим сыном, когда двадцать лет на него не
обращали внимания?
И еще, даже когда я негодовал на проклятую самонадеянность этого человек
а, я все еще хотел, чтобы он наконец стал мне отцом. Поэтому пока я перестал
ненавидеть его и начал обнаруживать, какой интересной личностью он был н
а самом деле. Я и не знал, что некоторые из его вещей он сделал, когда был в м
оем возрасте, и знаете, он однажды встретился с Нейлом Армстронгом!
Мне кажется, тогда папа и я наконец узнали друг друга. Я знаю Ч звучит нем
ного странно, но эти дни в хижине были наверное счастливейшими днями в мо
ей жизни. Это был отпуск из реальности и на небольшое время мы стали насто
ящей семьей. Это было славно. На некоторое время…
Выждав, доктор Дэвидсон сказал: Ч Продолжай, Джим.
Ч Что?
Ч Что произошло?
Я пожал плечами: Ч Мы спустились с гор слишком рано. И попали под последню
ю волну чумы. Мальчики умерли. И… э-э, папа себе не простил. Сестра никогда н
е простила ему. А мать…, ну, она не прекращала жалеть его, потому что знала, в
каком личном аду он живет. Мне кажется, он не смог принять это.
Ч Джим…
Ч Что?
Ч Ты не сказал, что ты чувствовал.
Ч Нет, сказал. Я сказал, что любил его.
Ч Что ты чувствовал, когда сошли с гор слишком рано?
Ч Э-э… это была ошибка, но она была искренней. Я имею в виду, любой мог бы… Я
имею в виду, это не было его виной…
Ч Джим, Ч сказал доктор Дэвидсон очень тихо, Ч ты не искренен со мной.
Я отдернул руки от ручек кресла…
Ч Да, Ч подтвердил он. Ч В кресле есть датчики, но я узнал, что ты лжешь, не
от них. Я различаю напряжение в твоем голосе.
Внезапно я почувствовал волнение Ч и гнев. Я вскочил…
Ч Что ты чувствовал, Джим?
Ч Ничего, что вас касается! Я устал от людей, говорящих мне, кто я есть и кем
я должен быть. Я устал от людей, лгущих мне! Все лгут. Обама лжет. Дюк лжет. Те
перь вы лжете, могу поспорить! Я устал от этого, устал, что меня используют
и мной манипулируют. Это не честно! И не было честно, когда этим занимался
отец! Ч Слова лились теперь беспорядочно. Я знал, что говорю лишнее, но не
мог остановиться, я даже не понимал, зачем я это делаю. Ч Он вообще не слуш
ал меня! Я хотел подольше остаться в горах! Мы там были счастливы! Ч Слова
застряли у меня в горле и я подавился. И начал кашлять.
После вежливой паузы доктор Дэвидсон сказал: Ч На столе есть вода.
Я подошел и налил стакан. Выпил, налил еще и ополовинил тоже. В горле все ещ
е было сухо. Я забрал стакан с собой в кресло и снова сел. Я пытался удержат
ься на краешке, но кресло не было сконструировано для этого и пришлось от
кинуться на спинку.
Ч Ты сказал, что был счастлив в горах, Ч продолжил доктор Дэвидсон.
Ч Да, Ч признался я, довольный, что с этим покончено. Ч Был. Я больше не ко
нкурировал с компьютером. Мы занимались жизнью. Выживанием. Я имею в виду,
это не было легко: нам надо было рубить дрова и делать массу приспособлен
ий для солнечных батарей, и мы были заняты тем, что делали Ч и друг другом.
Мы обсуждали друг с другом то, что нам следует сделать. Мы делились опытом
. Мы сотрудничали. О, бывали схватки, масса споров, особенно вначале, но мы, н
аконец, стали семьей. И было нечестным прекратить это. Мы могли бы остатьс
я там дольше. Я хотел бы оставаться там до сих пор…
Ч Так что мальчики вообще не при чем?, Ч спросил доктор Дэвидсон.
Ч Нет, Ч признался я. Ч Для меня, нет. Это было… Я боялся, что потеряю его с
нова.
Ч Так что ты гневался на отца?
Ч Да, кажется так. Да, гневался.
Ч Ты говорил ему, что ты чувствуешь?
Ч Нет, никогда. Я имею в виду, не было никакого обсуждения. Он решил, и это б
ыло все. О, я устал Ч оказывается я говорил. Я сказал, что мы не должны еще с
пускаться, но он возразил, что надо. Я не хотел, но не мог его переспорить, по
этому и не стал. Я просто понял, что у него своя дорога, поэтому начал снова
возводить стены. Знаете, я позволил им упасть на время, но теперь он состав
лял планы возвращения и мне надо было снова защищать себя… Ч Я останови
лся отхлебнуть глоток воды.
Ч Он обратил внимание? Он заметил изменение в твоем поведении?
Ч Не вижу, как он мог пропустить это. Некоторое время я был настоящей свол
очью.
Ч Понимаю.
Наступила тишина. Пока до меня не дошло. Это был не только гнев Мэгги. Или ж
алость мамы. Это был и я. Моя обида. Именно это он пытался сказать мне в тот п
оследний день на вокзале? Я тоже заставил его уехать?
Ч О чем ты сейчас думаешь?
Ч Ни о чем, Ч сказал я. Ч Просто хочу знать, на кого я должен был гневаться
. На папу? Или на себя? Он был там, где я в нем нуждался. Но меня не было там, где
он нуждался во мне. Я бросил его, потому что… потому что… Ч Лицу стало жар
ко. Признать это было тяжелее всего. Я чувствовал комок в горле. -… я думал, о
н снова начинает не подпускать меня и я хотел не подпускать его первым: по
казать ему, на что похоже это чувство, показать, что он не может так меня де
ргать! Я имею в виду, что любой другой может, но не мой папа! Это было не чест
но! Ч Я снова начал кашлять, в глазах плыло. Я потер их ладонями, поняв, что
начинаю плакать, потом сломался и разревелся, как ребенок.
Доктор Дэвидсон терпеливо ждал. Наконец, он спросил: Ч Ты в порядке?
Ч Нет, Ч сказал я, но был в порядке. Я чувствовал облегчение тем, что након
ец высказал это вслух. Словно освободился от большого давления, о которо
м не знал, пока не дал ему словесную форму. Ч Да, Ч сказал я, Ч я в полном по
рядке. Ну, немного лучше, в любом случае. Я не понимал, что живу с такой… вино
й.
Ч Не просто виной, Джим. С гневом тоже. Ты носил свой гнев слишком долго, Дж
им, он стал чертой характера. Он часть тебя. Моя работа Ч помочь тебе прео
долеть его. Если ты этого хочешь.
Я обдумал это: Ч Не знаю. Иногда я думаю, мой гнев Ч все, что у меня осталос
ь.
Ч Может, оттого, что у тебя нет опыта в переживании такой же силы. Ты любил
когда-нибудь?
Я покачал головой.
Ч Наверное, тебе надо бы подумать об этом, посмотреть, каким должен быть в
любленный. Мы можем поговорить об этом в следующий раз.
Ч В следующий раз?
Ч Если хочешь. Можешь вызвать меня в любое время, когда захочешь. Я здесь
для этого.
Ч О, я думал, что это одноразовый разговор.
Ч Не то чтобы так…
Ч О, Ч сказал я. И потом добавил: Ч Спасибо вам.

29

На обед был толстый бифштекс (слегка недожаренны
й), настоящее картофельное пюре, зеленый горошек (с растаявшим маслом), све
жий салат (к зеленому супу) и шоколад. Вся моя любимая еда. Даже армейские и
нтенданты не могут нанести чересчур большого ущерба хорошему бифштекс
у. Хотя пытались.
Я беспокоился о Теде. Хотел бы я знать, где он и чего он теперь постигает. Ил
и кого.
Я был не способен оставаться с ним на уровне. И знал почему.
Пол Джастроу сказал мне однажды Ч я не помнил спор, но запомнил оскорбле
ние: Ч Эй, Маккарти Ч есть люди и есть гуси. Ты гусь. Хватит прикидываться
человеком. Ты никого не обманешь. Ч Кто-то рядом засмеялся, так что всякий
раз, когда Пол хотел развеселить, он поворачивался ко мне и начинал кряка
ть, потом поворачивался к друзьям и объяснял: Ч С ним надо говорить на его
языке, если хочешь, чтобы он понял.
Я не понимал, почему он выбрал меня целью подобного унижения, пока много п
озже не увидел по TV одного комика, который делал то же самое с ничего не под
озревающим зрителем. Это не было личным, он просто использовал парня Ч т
от был тем, кого бьют резиновым цыпленком. А этот Ч когда падает… Пол имит
ировал этого комика. Может, он не рассматривал это личностно Ч просто ка
к легкий способ развеселить. Но никто не разделил со мной шутку. Поэтому я
не смеялся. И хотя я все понял теперь, в ретроспективе, все же это не смягча
ет боли. Я все еще чувствую ее, я все еще слышу смех.
Кажется, более всего уязвляло, что я боялся Ч это может оказаться правдо
й.
Я поглядел на полуоконченый бифштекс. Я хотел бы разделить еду с кем-нибу
дь. Нерадостно есть одному.
Я оторвался от стола. Я больше не был голоден. Я не любил тратить еду попус
ту, но…
… и тут я остановил себя и даже громко рассмеялся. Больше не было голодающ
их детей в Африке, в Индии, в Пакистане, или где-то еще! Никто нигде не голода
л. Если было что-то хорошее в чуме Ч она покончила с мировым голодом. Не им
ело значения, оставлю я этот бифштекс недоеденным или нет. Теперь бифште
ксов хватало на всех. Бифштексы можно тратить! Понимать такое было жутко
вато.
Все же оставлять что-нибудь в тарелке мне было не по себе. Старые привычки
умирают с трудом. Если привык думать определенным образом, то продолжаеш
ь думать так, даже когда так больше не имеет смысла думать?
Хм.
Я думал, как гусь? В самом деле? Я продолжал упорствовать в гусизме, потому
что не знал, как поступать иначе? Это было очевидно для окружающих?
Может, мне надо перестать быть собой на время и начать быть кем-нибудь еще
Ч у кого не будет так много хлопот, как у меня.
Я не был больше голоден. Я встал, отнес поднос к окошку и покинул интендант
ство.
Может, у меня смешная походка. Дело в том, что я низкорослый, и качусь по пол
у, как колобок. Я выгляжу как гусь? Может, я смог бы научиться ходить иначе, е
сли бы чуть выпрямиться и перенести центр тяжести с потрохов на грудь? Ч
Бац! Я извиняюсь. Ч Я так увлекся походкой, что не глядел по сторонам, и вре
зался прямо в молодую женщину. Бумц!… Ч О Ч я очень извиняюсь!
Это была Марсия. Тонкая девушка с большими темными глазами. Из автобуса. П
олковник Паяц.
Ч Привет…, Ч я искал слова. Ч Э-э, что вы здесь делаете?
Ч Подкармливаю пса, мне дают остатки. Ч Она показала сверток, который не
сла.
Я подержал для нее дверь. Она прошла, не сказав спасибо. Я следовал за ней.

Она остановилась у дорожки: Ч Вы преследуете меня?
Я покачал головой: Ч Нет.
Ч Ну, тогда уходите.
Ч Вы грубая, знаете?
Она посмотрела равнодушным взглядом.
Ч Вы не даете человеку даже шанса.
Она мигнула: Ч Извините. Разве я знакома с вами?
Ч Э-э, мы были вместе в автобусе, помните? Прошлой ночью?
Она покачала головой: Ч Ничего не помню о прошлой ночи. Вы один из парней,
трахавших меня?
Ч Что? Нет… то есть, я… что?
Ч Я совсем ему не нужна. Знаю, что думают люди, но он ни разу не дотронулся д
о меня. Ему нравится смотреть, как я делаю это м молодыми людьми, которых о
н выбирает. А потом ему нравится… ну, вы понимаете.
Ч Почему вы остаетесь с ним?
Она пожала плечами: Ч Не знаю. Мне некуда больше идти. Ч Потом добавила:
Ч Я в самом деле извиняюсь. Я совсем вас не помню. Была под кайфом прошлой
ночью. Он достал голубые колеса. Не думаю, что делала это с кем-нибудь, но не
совсем уверена. Вы были там?
Ч Я же сказал. Мы были вместе в автобусе. Помните? Автобус в город?
Ч О, да. Извините. Иногда я совсем не помню. Раз вы говорите… Ч Потом она от
вернулась, нагнулась к земле и развернула свой пакет, открыв большую куч
у мясных обрезков и костей. Ч Он любит это. Рэнгл!, Ч позвала она. Ч Ко мне!
Сюда, Рэнгл, ко мне, а то я отдам все собакам! Ч Она снова повернулась ко мне
: Ч Я не люблю порошок, но… ну, иногда это помогает. Понимаете? Иногда мне… о
диноко. Понимаете?
Ч Да. Понимаю.
Ч Страшно, правда? Если знаешь, куда идти, есть еще много народа, но все они
Ч толпы чужаков. Я нигде никого не знаю.
Ч Понимаю, что вы имеете в виду. И все всегда кажутся такими возбужденным
и. Словно ускорилось социальное броуновское движение…
Она глядела равнодушно. Не поняла.
Я сказал: Ч Оттого, что теперь осталось мало людей, мы все двигаемся быстр
ее, чтобы забыться в разнообразии.
Она уставилась на меня. Я сморозил что-то глупое? Или она не поняла? Она ска
зала: Ч Я хочу быть умной. Вроде вас. Но будешь умной Ч перестанешь быть н
ужной. Поэтому я перестала становиться умной. Ч Она глядела с болью. Ч По
рошок страшно помогает. С порошком можно очень быстро стать глупой. Ч Он
а прикусила язык, словно сболтнула что-то ненужное. Снова громко начала з
вать: Ч Эй, Рэнгл! Ко мне! Где ты? Ч Нотка нетерпения была в ее голосе. Она по
вернулась ко мне: Ч Он вам понравится. На самом деле это очень дружелюбны
й пес, я просто не знаю, где он сейчас.
Ч О, ну… может, он застрял в автомобильной пробке или что-нибудь еще.
Она не прореагировала на шутку. Снова повернула на меня взгляд широко от
крытых глаз: Ч Вы так думаете?
Ч Вы все еще под порошком?, Ч спросил я.
Ч О, нет. Не нюхала со вчерашнего. Мне это не нравится. Почему вы спрашивае
те? Ч Прежде чем я ответил, она схватила меня за руку. Ч Я странная? Извини
те меня. Иногда я становлюсь странной. Бывает. Но никто не говорит мне, стр
анная я или нет. Иногда это пугает меня Ч что я могу быть такой странной, ч
то никто не хочет сказать мне об этом. Один раз кто-то достал порошок, а мне
осталось только пищать, потому что у меня настало время и я не хотела риск
овать кровотечением, мне было очень скучно. Они не понимают, почему я не хи
хикаю, вроде тех…
Ч Да, Ч сказал я, Ч вы странная.
Она посмотрела мне в лицо. Глаза были очень большими и очень темными. Она в
ыглядела, как маленькая девочка. Она сказала: Ч Спасибо. Спасибо, что сказ
али мне. Ч Она замигала и я увидел, как слезы набухают в ее глазах. Ч Я боль
ше ничего не знаю, кроме того что люди говорят мне. Поэтому спасибо, что ск
азали мне правду.
Ч Вы ненавидите меня?
Я покачал головой.
Ч Вы жалеете меня?
Ч Нет. Ч На мгновение я вспомнил отца. Ч Нет, больше я никого не жалею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48