Мсье Леви у
же похоронил так много своих сверстников.
Ц Видите ли, перед смертью Буль передал мастерскую своему протеже, неко
ему немцу Обену, а тот, когда настал его день, другому немцу, Ризенеру. Я ска
зал бы, что эта вещь относится к периоду Ризенера. Возможно, это работа сам
ого великого мастера, в крайнем случае Ц одного из его учеников. Вы собир
аетесь ее купить?
Конечно, мсье Леви шутил. Он знал, что Моссад не покупает произведения иск
усства. Его глаза излучали веселье.
Ц Скажем, меня эта штука очень интересует, Ц уклонился от прямого ответ
а Барзилаи.
Леви был в восторге. Ах, опять они занимаются какими-то сомнительными дел
ами. Разумеется, он так ничего и не узнает, но все равно это ужасно интерес
но.
Ц Не могут ли быть в таких столах...
Ц Бюро, Ц поправил Леви. Ц Это Ц бюро.
Ц Хорошо, в таких бюро бывают секретные отделения?
Все лучше и лучше. Великолепно. Это просто восторг!
Ц Ах, вы имеете в виду тайнички? Французы называли их кашетами. Конечно. П
онимаете, молодой человек, много лет назад, когда мужчину могли вызвать н
а дуэль и убить, если кто-то посчитал, что задета его честь, дамам, имевшим л
юбовные связи на стороне, приходилось быть очень осмотрительными. Тогда
не было ни телефонов, ни факсов, ни видео. Ее любовнику приходилось излага
ть свои шаловливые мысли на бумаге. А где же было даме прятать письма от му
жа?
Не в стенном сейфе Ц тогда таких не было. Не в железной коробке Ц муж мог
потребовать ключ. Поэтому в те времена люди из общества приобретали мебе
ль с кашетами. Не каждый раз, разумеется, но время от времени. Это могла быт
ь только работа мастера, иначе тайник был бы заметен.
Ц А как узнать, что тот предмет, который.., кто-то думает купить, действите
льно имеет этот кашет?
О, это просто изумительно. Значит, этот симпатичный мужчина из Моссада не
собирается покупать бюро Ризенера, он хочет залезть в него.
Ц Не хотите ли взглянуть на подобное бюро, так сказать, в натуре? Ц предл
ожил Леви.
Он позвонил в два-три места. Наконец они вышли, взяли такси и подъехали к д
ругому антиквару. Леви пошептался с коллегой, тот понимающе кивнул и выш
ел, оставив их вдвоем. Леви сказал, что если ему удастся договориться о про
даже, он возьмет себе только очень небольшие комиссионные. Его коллега б
ыл доволен; в мире антикваров такие сделки Ц не редкость.
Бюро, на которое показал Леви, было поразительно похоже на стол герра Гем
ютлиха в Вене.
Ц Так вот, Ц охотно объяснял Леви, Ц кашет не должен быть слишком больш
им, иначе его можно будет легко обнаружить, сравнив толщину разных стено
к. Значит, он должен быть узким Ц вертикальным или горизонтальным, неваж
но, но толщиной не больше двух сантиметров. Старые мастера делали кашет в
стенке, которая кажется сплошной, скажем, толщиной три сантиметра, а на са
мом деле там всего лишь две тонкие дощечки, а между ними Ц тайничок. Но кл
юч ко всему в потайном замочке. Ц Леви вытащил один из верхних ящиков. Ц
Поищите вот здесь.
Барзилаи поводил рукой по внутренней поверхности, пока не уперся пальца
ми в заднюю стенку.
Ц Ощупайте все стенки.
Ц Ничего, Ц сказал Барзилаи.
Ц Правильно, там ничего и нет, Ц довольно согласился Леви. Ц В этом отде
лении нет. Но могла бы быть кнопочка, задвижечка или еще какое-то приспосо
бление. Если гладенькая кнопочка, на нее нужно нажать, если задвижечка Ц
подвигать ею туда-сюда, если ручка Ц повернуть ее. И посмотреть, что пото
м произойдет.
Ц А что должно произойти?
Ц Вы услышите совсем негромкий щелчок. Сработает потайная пружина, отс
кочит кусочек фанеровки, а за ним откроется кашет.
Даже искусство краснодеревщиков восемнадцатого столетия имеет свои пр
еделы. В течение часа Леви научил Барзилаи, где следует искать потайной з
амочек, высвобождающий пружину и открывающий кашет. Таких мест оказалос
ь всего десять.
Ц Никогда не применяйте силу, Ц несколько раз наставительно повторил
Леви. Ц Силой вы все равно ничего не добьетесь, а только оставите следы н
а дереве.
Он игриво толкнул Барзилаи локтем и понимающе ухмыльнулся. Барзилаи при
гласил старика на отличный ленч в ресторан «Куполь», потом взял такси до
аэропорта и ближайшим рейсом вернулся в Вену.
Утром 16 февраля майор Зайид во главе небольшой группы своих специалисто
в появился на одной из трех вилл, подлежавших тщательному обыску. Две дру
гие виллы были отрезаны от внешнего мира: у всех дверей были поставлены ч
асовые, следившие за тем, чтобы испуганные хозяева никуда не выходили.
Майор был исключительно корректен; впрочем, обитатели виллы даже не пыта
лись протестовать. В отличие от солдат Амн-аль-Амма, проводивших обыск в
Кадисияхе, в полутора милях от Мансура, люди Зайида знали свое дело, нанос
или минимальный ущерб, ничего не ломали и вообще работали намного профес
сиональней.
Они начали с первого этажа, убедились, что под полом нет тайников, потом ме
тодично обшарили весь дом, осмотрев комнату за комнатой, шкаф за шкафом и
нишу за нишей.
Обыскали и весь сад, но и там не нашли ничего предосудительного. Ближе к по
лудню майор убедился, что дальнейшие поиски бесполезны, извинился перед
хозяевами и ушел. Тут же он и его подчиненные приступили к столь же деталь
ному осмотру следующей виллы.
В Саадуне, в одной из подвальных пыточных камер под штаб-квартирой Амн-Ал
ь-Амма, лежал на спине старик из Кадисияха, привязанный за поясницу и запя
стья к деревянному столу. Вокруг старика расположились четыре специали
ста по выбиванию признаний. Кроме них в камере находился врач. В углу бриг
адир Омар Хатиб негромко совещался с сержантом Али.
Шеф Амн-аль-Амма распорядился, чтобы со стариком не нянчились; он разреши
л использовать весь арсенал средств дознания. Сержант Али поднял брови;
стало быть, подумал он, сегодня без комбинезона не обойтись. Омар Хатиб ко
ротко кивнул и вышел. В кабинете его ждали другие неотложные дела.
Старик по-прежнему ныл, что ничего не знает ни о каком передатчике, что из-
за непогоды он уже несколько дней не выходил из дому. Дознавателей все эт
о не интересовало. За лодыжки они привязали ноги старика к ручке метлы, по
том двое подняли метлу так, чтобы подошвы старика заняли удобное для них
положение, а Али и двое других сняли со стены тяжелые хлысты, сплетенные и
з гибких электрических шнуров.
Потом началась бастонада
Бастонада Ц палочные удары по пяткам и спи
не, наказание, применяемое в некоторых восточных странах.
. Как и подозреваемые до него, старик сначала истошно вопил, потом со
рвал голос, потом потерял сознание. Его тут же привели в чувство, опрокину
в на голову кувшин ледяной воды Ц в углу наготове стояло много таких кув
шинов.
Время от времени, устав от тяжелой работы, дознаватели устраивали переку
р. Перед отдыхом они не забывали обрызгать разбитые ноги старика крепким
рассолом, а потом, набравшись сил, снова принимались за ту же работу.
Старик то терял сознание, то ненадолго приходил в себя и тогда твердил, чт
о он вообще не умеет работать с радиопередатчиком, что, должно быть, произ
ошла какая-то ошибка.
Часам к девяти утра с обеих ступней старика были сбиты и кожа, и мышечная т
кань; там, где кровь текла не слишком сильно, белели оголенные кости. Сержа
нт Али вздохнул и знаком приказал прекратить операцию, потом прикурил си
гарету и с удовольствием затянулся. Тем временем его помощник коротким ж
елезным ломиком крошил кости старика от колен до лодыжек.
Старик умолял врача вмешаться; ведь они же коллеги, говорил он, старик сам
когда-то практиковал. Но врач из Амн-аль-Амма только смотрел в потолок. У н
его был приказ: не дать подозреваемому умереть во время допроса и по возм
ожности почаще приводить его в сознание.
В четыре часа дня, когда Гиди Барзилаи и Мишель Леви поднялись из-за стола
парижского ресторана, майор Зайид заканчивал обыск второй виллы. И здес
ь он ничего не обнаружил. Пространно извинившись перед насмерть перепуг
анной супружеской парой, он вместе со своими людьми направился на третью
Ц и последнюю Ц виллу.
В Саадуне старик терял сознание все чаще и чаще. Пришлось вмешаться врач
у. Он заявил, что старику нужно дать передохнуть, сделал ему укол, который
почти мгновенно вывел того из коматозного состояния. Старик вернулся к ж
изни, его нервы были готовы снова чувствовать и старую и новую боль.
Потом через сморщенную мошонку в усохшие яички старика медленно ввели б
ольшие иглы, предварительно раскалив их докрасна в жаровне.
В начале седьмого старик снова впал в кому. На этот раз врач опоздал. Он пр
илагал все усилия, испытал все средства, по его лицу от страха ручьями сте
кал пот, но все стимулирующие средства, даже введенные непосредственно в
сердце, оказались бессильны.
Али вышел и через пять минут вернулся вместе с Омаром Хатибом.
Бригадир бросил взгляд на тело; многолетний опыт и без медицинского дипл
ома подсказал ему, что все кончено. Хатиб повернулся и с размаху ударил съ
ежившегося от страха врача по лицу. Сила удара и авторитет того, кто его на
нес, были таковы, что врач не удержал равновесия и упал на пол, на свои шпри
цы и склянки.
Ц Кретин! Ц прошипел Хатиб. Ц Чтоб твоего духа здесь не было!
Врач поспешно побросал в сумку свои пожитки и уполз на четвереньках. Хат
иб еще раз мельком взглянул на плоды труда сержанта Али и его помощников.
В камере стоял давно знакомый Хатибу и Али сладковатый назойливый запах
пота, мочи, экскрементов, крови и рвоты с примесью тошнотворного аромата
горелой человеческой плоти.
Ц До самого конца он так и не признался, Ц пожаловался Али. Ц Клянусь, е
сли бы он что-то знал, мы бы вытянули из него.
Ц Затолкайте тело в мешок, Ц бросил Омар Хатиб, Ц и верните жене. Пусть
она его хоронит.
В тот же день, в десять вечера, на порог дома в Кадисияхе бросили мешок из п
рочного белого холста шести футов длиной и двух шириной. Вдова и старый с
луга с трудом подняли мешок, внесли его в дом и положили на обеденный стол
. Женщина заняла свое место в ногах покойного и, изливая свое горе, с причи
таниями принялась оплакивать мужа.
Потрясенный старый слуга Талат хотел было позвонить, но телефон не работ
ал: солдаты сорвали его со стены вместе со шнуром. Талат взял телефонную к
нигу и отправился к соседу-аптекарю. Он попросил соседа связаться хотя б
ы с одним из сыновей хозяина; сам Талат этого сделать не мог, потому что со
всем не умел читать.
В тот же час, когда аптекарь тщетно пытался дозвониться до сыновей убито
го соседа (иракская телефонная сеть была основательно повреждена), а Гид
и Барзилаи, уже вернувшись в Вену, составлял рапорт Коби Дрору, майор Зайи
д докладывал Хассану Рахмани о напрасных усилиях его и его людей.
Ц Радиопередатчика там нет, Ц говорил майор шефу контрразведки. Ц Есл
и бы он был, мы бы обязательно его нашли. Следовательно, он должен быть на ч
етвертой вилле, там, где живет дипломат.
Ц Вы уверены, что не могли ошибиться? Ц осторожничал Рахмани. Ц Не може
т ли передатчик все же оказаться в другом доме?
Ц Уверен, сэр. Ближайшее к этим четырем виллам здание находится далеко з
а границами квадрата, обозначенного пересекающимися лучами. Источник п
акетных сигналов находится в квадрате, который я отметил на карте. Кляну
сь, это так.
Рахмани все же колебался. Связываться с дипломатами Ц последнее дело. О
ни всегда готовы мчаться в министерство иностранных дел с нотой протест
а. Чтобы получить разрешение на обыск в резиденции товарища Куликова, ну
жно идти к очень высокому начальству Ц чем выше, тем лучше.
Когда майор Зайид ушел, Рахмани позвонил в министерство иностранных дел
. Ему повезло: министр, который последние месяцы почти постоянно был в отъ
езде, в тот день оказался в Багдаде. Больше того, он еще не ушел из своего ка
бинета. Рахмани договорился, что министр примет его на следующий день, в д
есять утра.
Аптекарь был добрым человеком и весь вечер провел у телефона, пытаясь св
язаться с сыновьями соседа. До старшего сына аптекарь так и не дозвонилс
я, зато через давнего приятеля, служившего в армии, сумел передать весть м
ладшему сыну, который тоже был офицером. Правда, с самим сыном ему поговор
ить не удалось, но приятель не подвел.
Младший сын получил известие, когда находился на своей базе, далеко от Ба
гдада. Он тут же сел в автомобиль. Обычно дорога до Багдада занимала часа д
ва; в тот же день, 17 февраля, офицер просидел за рулем шесть часов. На дорога
х было множество патрульных постов и контрольных пунктов, но не они оказ
ались главным препятствием: он объезжал длинные очереди, показывал патр
ульным удостоверение, и его беспрепятственно пропускали.
Возле переправ этот прием не действовал. У каждого разрушенного моста пр
иходилось останавливаться и ждать парома. К дому своих родителей в Кадис
ияхе офицер приехал лишь к полудню.
Навстречу сыну выбежала мать и с плачем упала ему на грудь. Он пытался рас
спросить ее, узнать, что же именно здесь произошло, но старая женщина не мо
гла ничего объяснить, она лишь плакала навзрыд.
В конце концов офицер отнес мать в комнату. В ванной среди сброшенных на п
ол и большей частью раздавленных солдатскими сапогами лекарств он отыс
кал пузырек со снотворным; отец принимал его холодными зимними вечерами
, когда у него особенно разыгрывался артрит. Офицер дал матери две таблет
ки, и она скоро заснула.
Он пошел на кухню, попросил старого Талата приготовить крепкий кофе для
него и для себя. Они долго сидели вдвоем, и слуга рассказал обо всем, что пр
оизошло здесь за последние два дня. Потом он показал сыну убитого хозяин
а то место в саду, где солдаты обнаружили мешок с радиопередатчиком. Моло
дой офицер вскарабкался на стену и сразу нашел там царапины, оставленные
тем, кто ночью тайком забрался в сад и закопают передатчик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97