Затем начиналась работа для лет
чиков: найти свою цель, разработать маршрут полета до нее, определить мес
то и время дозаправки в воздухе, спланировать направление удара, подобра
ть резервные цели в случае невозможности поражения основных и разработ
ать маршрут возвращения на базу.
Командир эскадрильи выберет экипажи Ц многим эскадрильям в течение од
ного дня придется поработать с несколькими целями, Ц назначит ведущих
и ведомых.
Офицеры, отвечающие за вооружение (одним из них был Дон Уолкер), подберут н
еобходимое оружие: обычные неуправляемые бомбы, бомбы с лазерным наведе
нием на цель и тому подобное.
Еще в миле по шоссе, которое вело к старому аэродрому, находилось третье з
дание. Министерство обороны Саудовской Аравии занимало целый квартал: п
ять соединенных друг с другом семиэтажных зданий из белого бетона, до че
твертого этажа которых поднимались колонны с каннелюрами.
Именно на четвертом этаже генералу Норману Шварцкопфу были выделены ро
скошные аппартаменты, в которых он, впрочем, почти не появлялся. Чтобы быт
ь ближе к своему командному пункту, генерал часто спал в небольшой комна
те в полуподвале.
Комплекс министерства длиной четыреста метров и высотой сто футов мог п
оказаться чрезмерно роскошным, но в ходе войны в Персидском заливе, когд
а Саудовской Аравии неожиданно пришлось принимать несметные полчища и
ностранных военных, это гигантское здание пришлось как нельзя более кст
ати.
Под комплексом, во всю его длину, размещались два подземных этажа, из четы
рехсот метров которых шестьдесят были отданы командованию вооруженных
сил коалиции.
Именно в этом подвале всю войну совещались генералы, а штабные офицеры н
а гигантской карте отмечали, что сделано, что упущено, где были выявлены н
еизвестные ранее объекты, что изменилось, какова реакция иракских войск
и их дислокация.
В тот солнечный, жаркий январский день командир эскадрильи британских В
ВС стоял перед висевшей на стене картой, на которой были отмечены семьсо
т целей на территории Ирака; из них двести сорок подлежали уничтожению в
первую очередь. Британский офицер заметил: «Что ж, все готово».
Увы, это было не так. Военные стратеги не знали, что простая человеческая и
зобретательность с помощью маскировки и камуфляжа обманула все их спут
ники и сложнейшие приборы.
Как в Кувейте, так и в самом Ираке с помощью радиолокаторов, реагирующих н
а металл, союзники обнаружили сотни мест, где сосредоточились замаскиро
ванные иракские танки. Во многих случаях эти «танки» были изготовлены из
фанеры, картона и тонкой жести, а отклик детекторов металла обеспечивал
и спрятанные внутри этих игрушек бочки с металлоломом.
На десятках старых грузовиков, с которых были сняты кузовы, иракцы устан
овили подобие рельсов для запуска ракет типа «скад». Через несколько дне
й союзники будут старательно уничтожать эти «ракетные установки».
Еще более серьезные последствия мог иметь тот факт, что союзники так и не
узнали о примерно семидесяти важных объектах, связанных с производство
м оружия массового поражения, потому что эти объекты были спрятаны глубо
ко под землей или искусно замаскированы под вполне невинные мирные пред
приятия.
Позже военные стратеги будут удивляться, как иракцам удается с такой неп
остижимой скоростью восстанавливать целые дивизии, а еще позже инспект
оры ООН будут открывать один неизвестный завод или склад за другим и убе
ждаться, что в подземельях скрыто еще немало тайных военных предприятий.

Но в тот жаркий январь 1991 года никто об этом не догадывался.
Молодые летчики, готовившиеся к боевым вылетам на бесчисленных аэродро
мах от Тамука на западе до Бахрейна на востоке и до сверхсекретной базы Х
амис Мушаит на юге, знали одно: через сорок часов для них начнется война, с
которой кому-то из них не суждено вернуться.
В последний день перед тем, как начнутся предполетные инструктажи, больш
инство летчиков писали домой. Одни, не зная, что сказать, покусывали автор
учки, других не покидали мысли о женах и детях; привыкшие иметь дело с тонн
ами смертоносного металла, они никак не могли выразить свои переживания
словами, и на глаза у них наворачивались слезы. Третьи хотели в письме ска
зать то, что раньше лишь шептали любимым, а отцы наказывали сыновьям Ц ес
ли случится худшее, заботиться о матерях.
В Эль-Харце командир авиакрыла коротко сообщил новость личному составу
336-й эскадрильи, собравшемуся в палатке для инструктажа. Вместе со всеми о
теперь уже неизбежной войне узнал и капитан Дон Уолкер. Еще не было и девя
ти часов утра, но горячее солнце пустыни уже раскалило воздух и песок.
Летчики расходились молча, каждый думал о своем. Впрочем, все пришли прим
ерно к одному выводу: значит, последняя попытка предотвратить войну пров
алилась, значит, политики и дипломаты, которые, стараясь избежать войны, м
отались с конференции на конференцию, делали официальные заявления и вс
тавали в позу, требовали, просили, угрожали и умоляли, потерпели фиаско. Вс
е было напрасно.
По крайней мере так думали все молодые летчики, которым только что стало
известно, что разговоры кончились. Они не знали и не понимали, что их судьб
а была решена еще несколько месяцев назад.
Уолкер видел, как командир эскадрильи Стив Тернер ушел в свою палатку, чт
обы написать, возможно, последнее письмо Бетти-Джейн, которая жила в Гоул
дзборо, что в штате Северная Каролина. Рэнди Роберте перекинулся парой с
лов с Бумером Хенри, потом они разошлись.
Дон Уолкер поднял голову и посмотрел на бледно-голубой небосклон. Еще ма
льчишкой в Талсе он мечтал стать хозяином неба, и вот теперь в том же небе
он может погибнуть, не дожив и до тридцати лет. Дон направился в пустыню. К
ак и другим, в эти минуты ему хотелось побыть одному.
Аэродром в Эль-Харце не был обнесен забором. Там, где кончались палатки и
бетонные полосы, начинались коричнево-желтые пески и камни Ц и так до са
мого горизонта и на много миль за ним. Дон миновал раковины ангаров, скучи
вшиеся вокруг бетонированной площадки, на которой механики и электрики
проверяли и перепроверяли каждый узел самолетов; когда машинам придетс
я подняться в небо, они должны быть настолько безотказны и совершенны, на
сколько это вообще в человеческих силах.
На площадке стоял и F-15 Уолкера. Глядя на свой самолет со стороны, Дон, как об
ычно, испытал чувство благоговейного страха. Истребитель, буквально обл
епленный со всех сторон, снизу и сверху роем людей в комбинезонах, напоми
нал ему приготовившегося к прыжку хищного зверя. Этот зверь не знал ни лю
бви, ни зависти, ни ненависти, ни страха; он лишь терпеливо ждал, когда ему н
аконец будет позволено сделать то, для чего он и был предназначен еще в ко
нструкторском бюро: нести смерть и разрушение тем, на кого укажет презид
ент Соединенных Штатов Америки. Уолкер завидовал своему «иглу»: несмотр
я на невероятную сложность, самолет ничего не чувствовал, ничего не боял
ся. Дон Уолкер миновал последние палатки, и теперь под его ногами были лиш
ь песок и глинистый сланец пустыни. От ослепляющего солнца его глаза защ
ищали козырек бейсбольной шапочки и летные очки, а палящих лучей солнца
он почти не замечал.
Восемь лет Уолкер летал на американских самолетах, потому что ему нравил
ось летать, но до сегодняшнего дня он ни разу всерьез не задумывался над т
ем, что может погибнуть в бою. Каждый военный летчик мечтает о том, чтобы е
му представилась возможность испытать свое искусство, свое хладнокров
ие и превосходство своей машины не в тренировочном полете, а в настоящем
соперничестве с другим летчиком. Но подсознательно он надеется, что этог
о никогда не случится и ему никогда не придется убивать людей или самому
погибнуть от пули другого летчика.
В тот день Уолкер наконец понял, что этим надеждам не суждено сбыться, что
все годы учебы и тренировочных полетов закономерно привели его в это мес
то, откуда через сорок часов он снова поднимет в небо свой «игл». Только на
этот раз он может и не вернуться.
Как и другие летчики, Дон вспомнил свой дом. Он был единственным ребенком
в семье и пока не успел жениться, поэтому думал о родителях. Он вспомнил пр
оведенное в Талсе детство, как он играл в саду за домом, тот день, когда ему
в первый раз подарили перчатку принимающего и он до заката заставлял отц
а бросать ему мяч.
Потом он вспомнил каникулы, проведенные вместе с родителями. Это было ещ
е до колледжа. На всю жизнь запечатлелись в памяти летние каникулы, на Аля
ске, куда отец взял его с собой на рыбалку. На такую серьезную рыбалку отпр
авлялись только мужчины, а Дону в то лето исполнилось двенадцать.
Тогда Рей Уолкер был почти на двадцать лет моложе, стройней, выносливей и
сильней сына; теперь время взяло свое и в этом смысле они поменялись мест
ами. Вместе с другими отпускниками они наняли каяк и проводника, на каяке
бороздили холодную воду залива Глейшер-Бей, видели черных медведей, лак
омившихся ягодами на склонах гор, смотрели, как над ледником Менденхолл,
за Джуно, всходит солнце. В бухте Халибут-Хоул они поймали двух семидесят
ифунтовых чудовищ, а в проливе недалеко от Ситки Ц огромную чавычу.
Дон Уолкер шел по бескрайней пустыне в тысячах миль от своего дома, и по ег
о лицу текли слезы; он их не вытирают, они быстро высыхали на солнце. Если е
го убьют, значит, он уже не сможет жениться и вырастить детей. Дважды он бы
л очень близок к тому, чтобы сделать предложение. Первый раз это случилос
ь еще в колледже, но тогда Дон был очень молод и позже понял, что то было все
го лишь увлечение. Во второй раз он познакомился возле базы Макконнелл с
более зрелой женщиной, но та дала ему понять, что никогда не выйдет замуж з
а летчика-истребителя.
Теперь Дону как никогда прежде хотелось, чтобы вечерами дома его встреча
ла жена, чтобы у него была дочь, которой перед сном нужно было бы рассказыв
ать сказки, и сын, которого он учил бы, как остановить закрученный футболь
ный мяч, как принимать и подавать в бейсболе, как путешествовать и ловить
рыбу Ц всему, чему когда-то учил его отец. А больше всего Дону хотелось ве
рнуться в Талсу и обнять свою мать, которая всегда очень переживала за сы
на, хотя тот мужественно не признавался, что иногда ему приходится риско
вать...
Потом Дон Уолкер вернулся на базу, в свою палатку, которую он делил с други
ми пилотами, сел за расшатанный стол и попытался написать домой. Это оказ
алось совсем непросто. Обычно в письмах он рассказывал о погоде, о послед
них событиях в эскадрилье и в ближайшем к базе городке. На этот раз нужно б
ыло написать что-то иное.
Как и многие другие, Дон все же исписал в этот день две страницы. Он попыта
лся выразить словами свои мысли, а это было очень трудно.
Дон сообщил им то, о чем утром объявил командир авиакрыла, и объяснил, что
это значит, просил их не беспокоиться за него. Ведь он был подготовлен луч
ше любого летчика в мире, он летал на лучшем истребителе в мире в составе л
учших военно-воздушных сил мира.
В письме Дон извинился, что причинял родителям неприятности, благодарил
их за то, что они для него сделали за все эти годы, с пеленок до выпускного п
арада, на котором генерал приколол ему на грудь заветные «крылышки». Что
бы попасть на тот парад, родителям Дона пришлось пересечь всю Америку от
одного океана до другого.
Дон написал, что через сорок часов он снова поднимет в воздух свой «игл», н
о на этот раз все будет по-другому. Впервые в жизни он будет пытаться убит
ь других, а те постараются уничтожить его.
Он не увидит лиц своих врагов, не почувствует их страха, а они не увидят ег
о лица Ц такова современная война. Но если враг окажется более ловким, а Д
он потерпит неудачу, то пусть его родители знают, что он очень любит их. Он
надеется, что был не самым плохим сыном.
Закончив письмо, Дон Уолкер запечатал конверт. В тот день по всей Саудовс
кой Аравии было заклеено много конвертов. Потом их забрала военная почта
, а еще чуть позже письма были доставлены в Трентон, Талсу, Лондон, Рим, Руан
и множество других городов.
В тот же день ночью Майк Мартин получил инструкции от своих инспекторов
из Эр-Рияда. Он замедлил запись и услышал голос Саймона Паксмана. Инструк
ции были короткими, четкими и ясными.
Последнее сообщение Иерихона оказалось ложным, в нем не было ни капли пр
авды. Выводы экспертов убедительно показывают, что ни при каких условиях
Иерихон не может быть прав.
Иерихон мог лгать умышленно или непреднамеренно. Если он лгал умышленно
, то тому могло быть несколько причин. Он мог соблазниться возможностью з
аработать огромную сумму денег или Ц по своей воле или по принуждению
Ц решил ввести союзников в заблуждение. Если же он лгал непреднамеренно
, то его самого ввели в заблуждение. В любом случае его ждет разочарование
: за такую чушь ЦРУ не хотело платить ни цента.
Учитывая все эти факты, мы пришли к убеждению, что операция окончательно
сорвана и ключи к ней Иерихон или уже передал, или передаст в ближайшем бу
дущем иракской контрразведке, которой «теперь руководит ваш друг Хасса
н Рахмани». Возможно, Иерихон станет искать способ, как отомстить союзни
кам, и напишет анонимное письмо.
Теперь нужно считать, что все шесть тайников находятся под наблюдением и
ракских служб безопасности. К ним нельзя приближаться ни при каких обсто
ятельствах. Мартину приказывалось подготовиться к тому, чтобы при перво
й возможности, которая скорее всего представится в момент всеобщего хао
са через двадцать четыре часа, ускользнуть из Ирака. Конец сообщения.
Всю ночь Мартин обдумывал инструкции Паксмана. Его не удивило, что Запад
не поверил Иерихону, но известие о том, что тот не получит больше ни цента,
было тяжелым ударом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97