Холодными зимами курдские крестьяне теснились в своих ж
алких хибарках. Отсюда было недалеко и до города Халабжа, до сих пор не опр
авившегося от потрясения. В 1988 году Саддам приказал покарать семьдесят ты
сяч жителей городка за то, что они якобы помогали иранцам.
Когда его артиллерия замолчала, пять тысяч «курдских собак» были убиты,
а еще семь тысяч изувечены на всю жизнь. На Хуссейна особенно большое впе
чатление произвели результаты обстрела снарядами, начиненными синильн
ой кислотой. Он щедро вознаградил немецкие компании, помогавшие освоить
производство не только этого газа, но и нервно-паралитических отравляющ
их веществ Ц табуна и зарина. Немцы честно заработали свои деньги; табун
и зарин не так уж сильно отличались от циклона В, который столь успешно пр
именялся ими для уничтожения евреев несколько десятилетий назад. Не иск
лючено, что отравляющие вещества скоро снова потребуются для той же цели
.
Утром этого дня Саддам Хуссейн стоял перед окнами своей гардеробной, уст
авившись в одну точку. Вот уже шестнадцать лет он обладал огромной, практ
ически неограниченной властью. Да, ему приходилось наказывать непокорн
ых. Но и достижения были велики.
На развалинах Ниневии и Вавилона родился новый Ашурбанипал и Навуходон
осор в одном лице. Те, кто покорились, легко усвоили эту истину. Другие ник
ак не могли или не хотели понять очевидного; большей частью они давно мер
твы. А нужно учить еще многих других. Но и они научатся, непременно научатс
я.
Хуссейн прислушивался к шуму вертолетов охраны, доносившемуся с юга, а т
ем временем личный камердинер президента суетился, тщательно расправл
яя в V-образном вырезе его военной куртки зеленый шейный платок. Хуссейну
нравилось прикрывать шею: так меньше бросался в глаза слишком тяжелый по
дбородок. Когда с платком наконец было покончено, Хуссейн повязал поясно
й ремень с кобурой, в которой лежало его личное оружие Ц позолоченный пи
столет «беретта» иракского производства. На заседаниях кабинета минис
тров он уже прибегал к помощи «беретты» как последнего аргумента. Возмож
но, такое желание возникнет у него и на этот раз. Он всегда носил с собой св
ой пистолет.
В дверь постучался лакей. Он сообщил, что все вызванные им советники ждут
его в конференц-зале. Хуссейн вошел в длинный зал с огромными окнами, из к
оторых открывался вид на заснеженные холмы. Все дружно встали. Лишь в Сар
сенге Хуссейна на время покидал страх перед покушением. Он знал, что двор
ец окружен тремя кольцами специальной президентской охраны Амн-аль-Хас
с, которой командовал его родной сын Кусай, а потому никто не сможет подой
ти к огромным окнам. На крыше дворца были установлены французские зенитн
ые ракеты «кроталь», а в небе над плоскогорьем кружили истребители.
Хуссейн уселся в кресло, скорее напоминавшее трон. Кресло стояло в центр
е Т-образного стола, посреди более короткой его части, По обе стороны от Х
уссейна сидели два его самых верных помощника. Хуссейн требовал от подчи
ненных только одного Ц преданности. Полнейшей, рабской, собачьей предан
ности. Жизнь научила его, что преданных людей можно подразделять на три к
атегории: на первом месте были члены его семьи, на втором Ц более отдален
ные родственники, а на третьем Ц другие соплеменники. У арабов есть така
я поговорка: «Я и мой брат Ц против нашего двоюродного брата; я и мой двою
родный брат Ц против всего мира». Хуссейн считал эту поговорку вполне с
праведливой. Так уж устроена жизнь.
Саддам Хуссейн вышел из трущоб крохотного городка Тикрита, в котором жил
и люди племени аль-тикрити. И теперь все правительственные учреждения И
рака были забиты родственниками и соплеменниками Хуссейна. Им прощалис
ь невежество, любые жестокости, любые ошибки, любые злоупотребления Ц д
о тех пор, пока они оставались преданными Саддаму. Его второй сын, психопа
т Юдай, до смерти забил слугу и был прощен.
По правую руку Хуссейна сидел Из-зат Ибрахим, его первый заместитель, а сп
рава от него Ц Хуссейн Камиль, министр промышленности и военной техники
, тот человек, который отвечал за обеспечение Ирака оружием. Слева от Хусс
ейна расположились премьер-министр Таха Рамадан и вице-примьер Садун Х
аммади, истовый мусульманин-шиит. Саддам Хуссейн был суннитом, но к други
м религиям Ц и только к религиям! Ц относился терпимо. Мусульманские об
ряды он соблюдал лишь в тех случаях, когда это было необходимо или выгодн
о, а во всем остальном религия его мало интересовала. Его министр иностра
нных дел Тарик Азиз был христианином. Ну и что? Он все равно выполнял все п
риказы Хуссейна.
За длинной частью стола ближе всего к Саддаму сидели генералы, командова
вшие республиканской армией, пехотой, бронетанковыми частями, артиллер
ией и инженерными войсками. За ним расположились четыре эксперта; чтобы
выслушать их доклады, Хуссейн и собрал это совещание.
Места справа заняли доктор Амер Саади, хороший инженер и заместитель Хус
сейна Камиля, племянника президента, а также бригадный генерал Хассан Ра
хмани, возглавлявший отдел контразведки Мухабарата. Напротив них сидел
и Исмаил Убаиди, руководивший иностранным отделом, точнее секретной раз
ведывательной службой Мухабарата, и бригадный генерал Омар Хатиб, шеф се
кретной полиции, или Амн-аль-Амма, от одного упоминания которой холодело
сердце любого иракца.
Трое руководителей секретных служб четко делили свои обязанности. Докт
ор Убаиди организовывал шпионаж за рубежом, Рахмани вылавливал забравш
ихся в Ирак иностранных шпионов, а Хатиб наводил порядок среди иракцев, п
одавляя любую попытку создать оппозицию внутри страны с помощью широко
разветвленной сети доносчиков и информаторов. Работу Хатибу существен
но облегчал безмерный ужас, который порождали слухи о судьбе тех, кого он
арестовывал и бросал в тюрьму Абу-Граиб (к западу от Багдада) или в свой со
бственный следственный изолятор, располагавшийся в подвалах штаб-квар
тиры Амн-аль-Амма и в шутку называвшийся «гимнастическим залом».
Саддаму Хуссейну не раз жаловались на жестокость шефа секретной полици
и, но президент лишь усмехался и отмахивался от жалобщиков. Говорили, что
он сам дал Хатибу прозвище «Аль Муазиб», что значит «мучитель». Разумеет
ся, Хатиб был из племени аль-тикрити и останется верным президенту до кон
ца.
Некоторые диктаторы предпочитают вовлекать в обсуждение щекотливых пр
облем как можно меньше людей. Саддам придерживался иного мнения; он счит
ал, что если предстоит грязная работа, то в ней должны принять участие все
. Тогда никто не может сказать, что он ничего не знал, что его руки не обагре
ны кровью. Президент как бы лишний раз напоминал своему окружению: если п
огибну я, то вместе со мной погибнете и все вы.
Когда все заняли свои места, президент кивнул племяннику, и тот предоста
вил слово доктору Саади. Саали прочел доклад, не поднимая головы. Только с
умасшедший станет смотреть Саддаму в глаза. Президент утверждал, что мож
ет заглянуть в душу человека, и многие этому верили. Смотреть в глаза Садд
аму Хуссейну могло означать непокорность, вызов, а если президент заподо
зрил неладное, то непокорный обычно умирал в страшных муках.
Когда доктор Саади закончил доклад, Саддам какое-то время молча размышл
ял.
Ц Этот человек, канадец, многое знает?
Ц Не все, но, я думаю, достаточно, чтобы оправдать наш план, сайиди.
Саади воспользовался арабским обращением, примерно отвечающим английс
кому «сэр», но более почтительным и даже подобострастным. Допускалось и
равноценное обращение «сайид раис» или «мистер президент».
Ц Когда?
Ц Скоро. Если дело уже не сделано, сайиди.
Ц И он все рассказывал израильтянам?
Ц Постоянно, сайид раис, Ц ответил доктор Убаиди. Ц Он давнишний друг е
вреев, часто ездил в Тель-Авив и читал лекции по баллистике офицерам-арти
ллеристам израильского штаба. У него там много друзей, возможно, среди ни
х есть и люди из Моссада, хотя он сам мог этого и не знать.
Ц Мы сможем закончить работы без него? Ц спросил Саддам Хуссейн.
На этот раз с ответом президенту поспешил его племянник Хуссейн Камиль:

Ц Он очень странный человек. Он не расстается с большой полотняной сумк
ой, в которой носит все самые важные бумаги. Я дал указание нашим контрраз
ведчикам заглянуть в эту сумку и скопировать бумаги.
Ц Указание было выполнено? Ц спросил президент, глядя на шефа контрраз
ведки Хассана Рахмани.
Ц Немедленно, сайид раис. Примерно месяц назад, когда он был здесь. Он мно
го пьет. В виски добавили снотворное, и он заснул крепко и надолго. Мы взял
и его сумку и сфотографировали каждый листок. Кроме того, мы прослушивал
и все его разговоры на профессиональные темы. Фотокопии документов и рас
шифровки разговоров были переданы нашему товарищу, доктору Саади.
Президент снова повернулся к инженеру:
Ц Итак, я еще раз спрашиваю, вы сможете закончить работы без него?
Ц Да, сайид раис, уверен, мы сможем. Кое-какие из его расчетов понятны лишь
ему самому, но еще месяц назад я посадил наших лучших математиков за их ра
сшифровку. Они разберутся. Остальное сделают инженеры.
Хуссейн Камиль бросил на своего заместителя предостерегающий взгляд. Т
еперь, друг мой, тебе лучше не отступать от своих слов.
Ц Где он сейчас? Ц спросил президент.
Ц Он улетел в Китай, сайиди, Ц ответил шеф разведки Убаи-ди. Ц Он пытает
ся купить третью ступень для ракеты «Аль-Абейд». Увы, у него ничего не пол
учится. Он должен вернуться в Брюссель в середине марта.
Ц Там есть наши люди? Надежные люди?
Ц Есть, сайиди. В Брюсселе я не спускаю с него глаз уже десять месяцев. Име
нно так мы узнали, что в своем офисе он принимает израильские делегации. Е
сть у нас и ключи от его квартиры.
Ц Тогда это нужно сделать. Когда он вернется.
Ц Сделаем безотлагательно, сайид раис, Ц ответил Убаиди, уже вспоминая
своих четырех агентов, которые ведут круглосуточное наблюдение. Один из
них не раз выполнял такую работу.
Абдельрахман Мойеддин. Надо будет поручить ему.
Трех шефов служб безопасности и доктора Саади отпустили. Остальные пока
остались. После долгой паузы Саддам Хуссейн обратился к племяннику:
Ц И еще один вопрос. Когда все будет готово?
Ц Меня заверили, к концу года, Абу Кусаи.
Будучи довольно близким родственником президента, в узком кругу оставш
ихся Камиль мог обращаться к нему чуть более фамильярно. Абу Кусаи значи
т «отец Кусаи». К тому же не мешало лишний раз напомнить, кто является член
ом семьи президента, а кто нет. Президент ворчливо сказал:
Ц Нужно будет особенно тщательно подобрать место. Совершенно новое мес
то, неприступную крепость. Любой существующий объект не подойдет, как бы
засекречен он ни был. Новое, тайное место, о котором не будет знать никто. Н
икто, кроме ничтожной кучки посвященных, а в нее войдут даже не все присут
ствующие. Это будет военный объект, не гражданская стройка. Вы сможете об
еспечить выполнение этих условий?
Генерал Али Мусули, командующий инженерными войсками, выпрямился и, уста
вившись в грудь президенту, отчеканил:
Ц Почту за честь, сайид раис.
Ц Поручите руководство объектом лучшему, самому лучшему офицеру.
Ц Есть такой человек, сайиди. Полковник. В военном строительстве и маски
ровке лучше его не найти. Русский инструктор Степанов сказал, что более с
пособного ученика у него не было.
Ц Тогда приведите его ко мне. Не сюда, через два дня в Багдад. Я сам дам ему
задание. Этот полковник, он хороший баасист? Предан партии и мне?
Ц Беззаветно предан, сайиди. Он с радостью отдаст жизнь за вас.
Ц Полагаю, что так поступил бы любой из вас. Ц Президент помолчал, потом
вполголоса добавил:
Ц Будем надеяться, что до этого не дойдет.
Последняя фраза у всех отбила охоту продолжать обсуждение. К счастью, те
ма была исчерпана.
Доктор Джерри Булл вернулся в Брюссельиз Китая 17 марта, вернулся измотан
ным и подавленным. Коллеги решили, что депрессия шефа вызвана провалом е
го миссии, но дело было не только в этом.
Больше двух лет назад, еще во время первой поездки в Багдад, Булл дал себя
убедить Ц прежде всего потому, что сам хотел верить в это, Ц что и ракеты,
и суперпушка нужны иракскому правительству для выведения на орбиту неб
ольших спутников с приборами. Булл полагал, что успех Ирака обернется ог
ромным благом и для него лично, и для всего арабского мира, который сможет
по праву гордиться своими достижениями. Больше того, позднее все расходы
могут окупиться, если Ирак станет запускать спутники связи и метеоролог
ические спутники для других стран.
Насколько Булл понимал планы иракского правительства, оно хотело устан
овить суперпушку так, чтобы выпущенный из нее снаряд со спутником, проле
тев в юго-восточном направлении над территорией Ирака, Саудовской Арави
и и над южной частью Индийского океана, в конце концов вышел на околоземн
ую орбиту. С учетом таких планов он ее и конструировал.
Вместе с тем Буллу пришлось согласиться с коллегами, уверявшими его, что
западные страны смотрят на суперпушку с иной точки зрения, считая ее иск
лючительно военным объектом. Этим объяснялись и разные уловки при разме
щении заказов на изготовление секций ствола и других деталей пушки.
Только он, Джералд Винсент Булл, знал истину, и эта истина была очень прост
а: суперпушку нельзя использовать как артиллерийское орудие, стреляюще
е обычными снарядами, как бы мощны они ни были.
Во-первых, суперпушку с ее стопятидесятиметровым стволом невозможно ус
тановить без жестких опор. Даже если, как и предлагал Булл, расположить пу
шку на склоне горы с сорокапятиградусным уклоном, то и в этом случае кажд
ая вторая из двадцати шести секций ствола должна иметь жесткую опору или
цапфу. Без таких опор ствол согнется, как вареная макаронина, и лопнет под
собственной тяжестью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97