Дрор помнил и то, как той весной весь мир ограничивался дружескими упре
ками в адрес арабов.
Экипажем его танка командовал двадцатилетний офицер. Танк Дрора входил
в состав той ударной группы, которая под командованием Исраэля Таля проб
илась через перевал Милта и отбросила египетскую армию к Суэцкому канал
у.
Дрор не забыл и реакцию западных средств массовой информации. Сначала га
зетчики ломали себе руки, предчувствуя уничтожение его страны, а когда И
зраиль за шесть дней разгромил армии четырех стран на суше и в воздухе, те
же писаки обвинили Израиль в проведении тактики устрашения.
За те шесть дней сформировалось мировоззрение Коби Дрора, которое свело
сь к формуле: «Пошли они все к черту!». Он был настоящий сабра, он родился и в
ырос в Израиле и потому не обладал ни широтой взглядов, ни родословной та
ких людей, как Давид Бен-Гурион.
Политические симпатии Коби Дрора были на стороне крайне правой партии Л
икуд, которую возглавляли Менахем Бегин, выходец из движения Иркун, и Ицх
ак Шамир, ранее входивший в группу «Шторм».
Однажды Коби Дрор присутствовал на занятиях новобранцев Моссада. Препо
даватель, один из его сотрудников, употребил выражение «дружественные р
азведывательные управления». Сидевший на задних рядах Коби Дрор встал и
прервал лектора:
Ц В природе не существует такого понятия, как друг Израиля, Ц сказал он
новобранцам, Ц за исключением, быть может, еврейской диаспоры. Все стран
ы делятся на две категории: на наших врагов и нейтральные государства, у к
оторых надо брать все, ничего не давая взамен. Встретитесь с «нейтралами
» Ц улыбайтесь им, похлопывайте их по плечу, пейте с ними, льстите им, благ
одарите их за ценные сведения, но не давайте им никакой информации.
Ц Что ж, Коби, будем надеяться, что они никогда не узнают, Ц сказал Гершон
.
Ц Как они могут узнать? В курсе дела только восемь человек. И все они Ц на
ши сотрудники, Должно быть, всему виной было пиво. Коби Дрор забыл о девято
м посвященном.
Весной 1988 года британский бизнесмен Стюарт Харрис принимал участие в баг
дадской промышленной ярмарке. Харрис был торговым директором ноттинге
мской компании, которая изготавливала и продавала дорожно-строительны
е машины. Организатором ярмарки было иракское министерство транспорта.
Как почти все европейцы и американцы, Харрис жил в отеле «Рашид» на улице
Яфа. Этот отель был построен специально для иностранцев и находился под
тщательным наблюдением иракской службы безопасности.
На третий день работы ярмарки Харрис, вернувшись в отель, обнаружил, что в
его отсутствие под дверь кто-то просунул конверт, на котором был указан т
олько номер его комнаты.
Внутри оказался единственный небольшой листок и второй самый обычный к
онверт, в каких отправляют письма авиапочтой. На втором конверте не было
написано ни слова, а на листке по-английски печатными буквами было вывед
ено: ПО ВОЗВРАЩЕНИИ В ЛОНДОН ПЕРЕДАЙТЕ ЭТОТ ПАКЕТ В НЕРАСПЕЧАТАННОМ ВИДЕ
В ИЗРАИЛЬСКОЕ ПОСОЛЬСТВО.
Больше никаких пояснений нигде не было. Стюарт Харрис насмерть перепуга
лся. Он хорошо представлял себе, что такое Ирак и его кошмарная секретная
полиция. Что бы ни было в том конверте, этого вполне достаточно, чтобы его
арестовали, пытали, даже убили.
К чести Харриса, он сохранил спокойствие и способность здраво рассуждат
ь. Почему, например, письмо подбросили именно ему? В Багдаде было нескольк
о десятков британских бизнесменов. Так почему же выбор пал именно на Стю
арта Харриса? Не могли же иракцы знать, что по происхождению он еврей, что
его отец, Самюэль Горовиц, эмигрировал в Англию в 1935 году из Германии?
Харрис так никогда и не узнал, что двумя днями раньше в ресторане ярмарки
его имя упоминалось в беседе двух сотрудников иракского Министерства т
ранспорта. Один из них рассказывал другому о своей поездке на ноттингемс
кие заводы в августе прошлого года; тогда Харрис радушно принимал его пе
рвые два дня, потом исчез и снова появился лишь через день. Иракский гость
поинтересовался, не заболел ли его хозяин. В ответ английский коллега Ха
рриса лишь рассмеялся и объяснил, что тот взял выходной на йом кипур.
Иракские чиновники тут же забыли о своем разговоре, но сидевший за сосед
ним столиком другой иракец все слышал и счел необходимым доложить своем
у начальнику. Тот вроде бы не обратил внимания на рапорт подчиненного, но
чуть позже задумался и просмотрел имевшиеся у него сведения о мистере Ст
юарте Харрисе из Ноттингема, в частности, узнал номер его комнаты в отеле
«Рашид».
Харрис стал думать, что же ему делать. Предположим, рассуждал он, анонимны
й отправитель письма каким-то образом узнал, что он Ц еврей. Даже в этом с
лучае он никак не мог знать другого. Благодаря совершенно случайному сте
чению обстоятельств письмо попало не просто к еврею, а к сайану.
Израильский институт разведки и специальных операций был создан в 1951 год
у по приказу самого Бен-Гуриона. Вне стен института его обычно называли «
Моссад», что на иврите и значит «институт», но сотрудники Моссада, говоря
о своей штаб-квартире, всегда ограничивались безликим словом «офис». По
сравнению с другими ведущими разведывательными управлениями мира Мосс
ад Ц совсем крохотная организация, особенно если судить по численности
штатных сотрудников. В штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли (штат Вирджиния) работа
ют около двадцати пяти тысяч специалистов; в это число не входят работни
ки многочисленных филиалов. В период расцвета КГБ в его Первом главном у
правлении, выполнявшем примерно те же функции, что и ЦРУ или Моссад, числи
лось около пятнадцати тысяч оперативных работников, в том числе не менее
трех тысяч Ц в штаб-квартире управления в Ясеневе.
Моссад в любое время насчитывал от 1200 до 1500 постоянных сотрудников и меньш
е сорока руководителей оперативных групп.
Тот факт, что Моссаду все же удавалось существовать с ничтожным числом с
отрудников и на тощем бюджете и не просто существовать, а приносить весо
мые плоды, объясняется двумя причинами. Одна из них заключается в умении
Моссада при необходимости проникать в любые еврейские общины Ц чудом с
охранившиеся чуть ли не во всех странах мира удивительные сообщества, ко
торые сконцентрировали в себе поразительно талантливый и трудолюбивый
народ, обычно говорящий на языке той страны, где находится община.
Другая причина успехов Моссада кроется в наличии сайанима Ц междунаро
дной сети помощников; на иврите слово «сайан» и означает «помощник». Сай
анами могут быть только чистокровные евреи. Сохраняя лояльность по отно
шению к той стране, гражданами которой они являются, сайаны в то же время и
спытывают симпатии и к государству Израиль.
Только в Лондоне насчитывается около двух тысяч сайанов, а по всей Велик
обритании их рассеяно еще тысяч пять. В США сайанов раз в десять больше. Он
и никогда не принимают непосредственного участия в операциях, а лишь ока
зывают те или иные услуги. Сайан всегда должен быть уверен, что операция, о
существлению которой он помогает, не направлена против той страны, где о
н родился или живет. Преданность Израилю не должна вступать в противореч
ие с патриотизмом гражданина другой страны. Как бы то ни было, благодаря п
омощи сайанов расходы на проведение операций удается заметно снизить
Ц иногда на порядок.
Предположим, что в Лондон прибывает оперативная группа Моссада с задани
ем осуществить акцию против подпольной палестинской организации. Груп
пе нужен автомобиль. Тогда сайана, занимающегося торговлей автомобилям
и, просят оставить в определенном месте подержанный автомобиль с настоя
щим номерным знаком, а ключи от него положить под коврик. По окончании опе
рации автомобиль возвращают владельцу. Сайан никогда не узнает, для чего
потребовался этот автомобиль, а в его отчетах будет указано, что машину о
тдали на время потенциальному покупателю.
Если той же группе Моссада потребуется надежная «крыша», то сайан, имеющ
ий в своем распоряжении недвижимость, сдаст в аренду пустующий магазин,
в то время как другой сайан, связанный с кондитерской фабрикой, привезет
в магазин конфеты и шоколад. Если Моссаду понадобится тайник для передач
и информации, то сайан, торгующий недвижимостью, подыщет пустующий офис.

Однажды Стюарт Харрис проводил отпуск на израильском курорте Эйлат. Как
-то раз в баре он разговорился с приятным молодым израильтянином, в совер
шенстве владевшим английским языком. На следующий день израильтянин пр
ивел своего друга, мужчину средних лет, который незаметно выведал у Харр
иса, какие чувства тот питает по отношению к государству Израиль. К концу
отпуска Харрис согласился, что если когда-нибудь он сможет чем-нибудь по
мочь...
Отпуск закончился, и Харрис уехал домой, где, как ему и было рекомендовано
, вел такой же образ жизни, что и до поездки в Израиль. Два года он напрасно ж
дал какого-то особого задания; за все это время к нему лишь изредка заходи
л дружески поболтать один и тот же гость. Каца, выполняющий обязанности р
езидента, должен регулярно заниматься и такой скучной работой, как прове
рять готовность сайанов.
И вот теперь сайан Стюарт Харрис сидел в своем номере багдадского отеля
и гадал, что ему следует предпринять. Его все больше охватывала паника. Пи
сьмо вполне могло быть провокацией: тогда его задержат в аэропорту при п
опытке вывезти тайком секретную информацию. А что, если подбросить конве
рт в багаж другому англичанину? Нет, на такое Харрис был просто не способе
н. Да и как потом получить письмо в Лондоне?
Немного успокоившись, Харрис наконец разработал план действий и дальше
поступал уже в строгом соответствии с ним. Он сжег в пепельнице наружный
конверт и записку, пепел измельчил и спустил в унитаз. На внутреннем конв
ерте Харрис тщательно ликвидировал собственные отпечатки пальцев и по
ложил его под запасное одеяло, которое лежало на полке над гардеробом.
Если теперь в его номер придут с обыском, он поклянется, что никогда не заб
ирался на верхнюю полку, потому что лишнее одеяло было ему совсем ни к чем
у, а что касается письма, то, должно быть, его оставил тот, кто жил в этом ном
ере до него.
В большом магазине Харрис купил конверт из прочной манильской бумаги, са
моклеющуюся этикетку и липкую ленту, а на почте Ц столько марок, сколько
требуется для пересылки толстого журнала из Багдада в Лондон. С ярмарки
он принес рекламный журнал, прославлявший красоты и добродетели Ирака, и
даже проштемпелевал конверт эмблемой ярмарки.
В последний день пребывания в Багдаде, за полчаса до того, как он вместе с
двумя другими британцами должен был выехать в аэропорт, Харрис заперся в
своем номере. Он спрятал письмо между страницами рекламного журнала, а ж
урнал опустил в конверт, потом наклеил на него марки и этикетку с адресом
своего дяди, который жил в Лонг-Итоне. Харрис заранее узнал, что из почтов
ого ящика, висевшего в холле отеля, в очередной раз вынут корреспонденци
ю лишь через четыре часа. Даже если эти болваны вскроют его конверт, рассу
ждал Харрис, к тому времени он сам будет уже где-то над Альпами, на борту бр
итанского авиалайнера.
Говорят, что везет дуракам или отчаянным храбрецам. Холл отеля действите
льно постоянно находился под наблюдением секретной полиции, которая сл
едила, чтобы никто из соотечественников ничего не смог передать отъезжа
вшим иностранцам. Харрис нес конверт под пиджаком, прижимая его левой ру
кой к телу. Сидевший в углу переодетый полицейский обратил внимание на а
нгличанина, но в тот момент, когда Харрис опускал конверт в почтовый ящик,
их с полицейским разделила тележка, доверху нагруженная багажом. Когда т
ележка проехала, Харрис уже сдавал администратору ключи от номера.
Конверт доставили в дом дяди неделю спустя. Дядя уехал в отпуск, а перед от
ъездом на случай пожара или ограбления отдал ключи племяннику. Харрис бе
спрепятственно проник в дом и забрал конверт. Потом он отправился в посо
льство Израиля в Лондоне и попросил встречи с опекавшим его кацой. Харри
са проводили в какую-то комнату и попросили подождать.
Вскоре туда вошел мужчина средних лет, спросил у Харриса его имя и поинте
ресовался, почему тот хочет видеть «Нормана». Харрис все объяснил, извле
к из кармана конверт и положил его на стол. Израильский дипломат побледн
ел, снова попросил Харриса подождать и вышел.
Здание израильского посольства на Палас-грин может привлечь внимание л
юбителя архитектуры своими классическими линиями, но ни один архитекто
р никогда бы не догадался, что под этим зданием скрывается надежно укреп
ленное и оснащенное самой современной аппаратурой лондонское бюро Мос
сада. Именно из этой подземной крепости был срочно вызван молодой челове
к. А Харрис все ждал и ждал.
Конечно, он не мог знать, что стал предметом тщательнейшего изучения чер
ез полупрозрачное поляризационное зеркало. Пока он сидел за столом, на к
отором по-прежнему лежал нетронутый конверт, его сфотографировали, а фо
тографию сличили со снимком Стюарта Харриса из Ноттингема, хранившимся
в его досье. Молодой каца убедился, что в посольство проник сайан, а не пал
естинский террорист, и лишь после этого вошел в комнату.
Каца улыбнулся, сказал, что его зовут Рафи, и предложил Харрису рассказат
ь все с самого начала, с той самой встречи в Эйлате. Харрис так и сделал. Раз
умеется, Рафи все знал о вербовке Харриса в Эйлате (он только что просмотр
ел его досье), и рассказ Харриса был нужен ему лишь для проверки. Когда рас
сказчик дошел до событий в Багдаде, каца заинтересовался всерьез. Сначал
а он почти не прерывал Харриса, давая ему возможность полностью выговори
ться. Потом засыпал его вопросами; вопросы часто повторялись, так что в ко
нце концов Харрису пришлось пересказать несколько раз все, что было в Ба
гдаде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97