Ка
к истинный солдат, де ла Бильер всегда пытался понять своего врага, его та
ктику, его стратегические замыслы, проникнуть в ход его мыслей, в его наме
рения.
К самому багдадскому диктатору генерал не испытывал никаких чувств, кро
ме презрения. Его возмущали практикуемые Саддамом бесчисленные убийст
ва, пытки, настоящий геноцид; подобным фактам не было конца. Саддам никогд
а не был солдатом, немногим талантливым иракским военачальникам он не да
вал никакой свободы действий, а лучших из них расстрелял.
Но главное было в другом: Саддам Хуссейн, очевидно, единолично принимал в
се самые важные политические и военные решения, и все эти решения казали
сь абсолютно бессмысленными.
Для вторжения в Кувейт он выбрал неудачное время, а для оправдания своей
агрессии нашел неудачный повод. Потом Саддам сам упустил возможность уб
едить своих соседей-арабов, что он готов к дипломатическим путям решени
я кризиса, что он способен прислушиваться к голосу разума и что кризис мо
жет быть преодолен посредством переговоров между одними лишь арабским
и странами. Не упусти Саддам такую возможность, он вполне мог бы рассчиты
вать на то, что арабская нефть и дальше будет течь рекой, а конференция ара
бских стран затянется на годы, и Запад постепенно утратит к ней всякий ин
терес.
Лишь собственная глупость Саддама не позволила ему изолировать Запад о
т решения кувейтской проблемы, а после того как стали общеизвестны жесто
кости оккупационных войск в Кувейте, после попытки использовать западн
ых заложников в качестве человеческого щита сам Ирак оказался в полной и
золяции.
В первые дни войны богатейшие нефтяные месторождения на северо-востоке
Саудовской Аравии были практически беззащитны, но Саддам не решился пер
ейти кувейтско-саудовскую границу. При разумной стратегии гигантская а
рмия Саддама могла бы дойти даже До Эр-Рияда; тогда он мог бы диктовать св
ои условия. Он этого не сделал, а тем временем был воздвигнут «Щит в пустын
е». Саддам же терпел одно моральное поражение за другим.
Возможно, Саддам был ловким бандитом, но в вопросах политической и военн
ой стратегии он оставался полным профаном. Неужели, размышлял генерал, ч
еловек может быть настолько глуп, настолько недальновиден?
Даже перед лицом нависшей над Ираком угрозы воздушного удара невиданно
й силы каждый его шаг, и политический и военный, был ошибкой. Может, он не пр
едставлял, какой силы удар обрушится с небес на Ирак? Может, он действител
ьно не понимал, что авиация коалиции за пять недель нанесет такой ущерб е
го армии, какой не удастся восполнить и за десять лет?
Генерал остановился и повернулся лицом к северу. Ночь была безлунной, но
в пустыне звезды светят так ярко, что даже в их свете хорошо видны очертан
ия предметов. За ровной полосой песка начинался лабиринт песчаных стен,
противотанковых рвов, минных полей, проволочных заграждений, канав Ц вс
его того, что составляло передовую линию обороны иракской армии, через к
оторую американские саперы скоро проложат проходы для «челленджеров».

И все же у багдадского тирана был один козырь, о котором знал и которого бо
ялся британский генерал. Саддам мог в последний момент уйти из Кувейта.
Время работало не на союзников, а на Ирак. Пятнадцатого марта у мусульман
начинался рамазан. В течение месяца от восхода солнца до его заката прав
оверный мусульманин не может осквернять свои уста ни пищей, ни водой. Ест
ь и пить разрешено только по ночам. Мусульманская армия во время рамазан
а практически небоеспособна.
После 15 апреля пустыня превратится в ад, где даже в тени температура будет
подниматься до пятидесяти пяти градусов. Тогда станут особенно слышны г
олоса тех, кто уже сегодня требует возвращения американских солдат домо
й; к лету будет невозможно противостоять протестам в США и неудобствам ж
изни в раскаленной пустыне. Союзникам придется вывести свои войска, а вв
ести их в Саудовскую Аравию еще раз будет неизмеримо труднее. Антииракск
ую коалицию можно создать только один раз.
Следовательно, к 15 марта война должна быть закончена. Наземные военные де
йствия планировалось завершить за двадцать дней. Значит, они должны нача
ться Ц если они вообще начнутся Ц не позднее 23 февраля. Но до этого Чаку Х
орнеру нужно тридцать пять дней на воздушную войну, чтобы подавить иракс
кую систему обороны: все эти орудия, машины, ракеты, сооружения и воинские
части. Семнадцатое января Ц последняя реальная дата начала воздушной в
ойны.
Но предположим, что Саддам сам уйдет из Кувейта, что будет тогда? Тогда он
оставит полумиллионную армию союзников в дураках, она окажется не у дел,
ей некуда будет идти Ц только вернуться домой. Однако, судя по всему, Садд
ам тверд в своем решении: он не выведет свои дивизии.
Что на уме у этого параноика, в который раз спрашивал себя генерал. Может б
ыть, он ждет, что на него снизойдет чудесное откровение, которое поможет е
му сокрушить врагов и отпраздновать победу?
С той стороны, где находился лагерь танкистов, до генерала донесся крик. О
н обернулся. Его звал ужинать Артур Динаро, командир ирландского полка к
оролевских гусар. Когда наступит тот день, танк веселого и гостеприимног
о, высокого и сильного Артура Динаро первым пойдет по проложенному сапер
ами пути.
Генерал улыбнулся и повернул назад. Будет приятно, сидя на песке, поболта
ть с танкистами, черпая из котелка тушеную фасоль, при свете костра слуша
ть вялый гнусавый выговор ланкаширцев, раскатистый картавый акцент гем
пширцев, мягкий ирландский говорок, посмеяться над шутками и розыгрышам
и, над грубым языком тех, кто привык говорить без обиняков, но с изрядной т
оликой английского юмора.
Боже, покарай того параноика, что сидит в своем дворце на севере. На что он,
черт его возьми, надеется?

Глава 14

Британский генерал нашел бы ответ на свой недоуменный вопрос, если бы пр
оник на секретный завод, построенный на восьмидесятифутовой глубине в ц
ентре иракской пустыни, и увидел бы там устройство, которое лежало под ла
мпами дневного света на обитой войлоком тележке.
Инженер в последний раз провел полировальной пастой по и без того идеаль
но гладкой поверхности устройства и поспешно отошел в сторону. Дверь рас
пахнулась, и в комнату вошли пятеро мужчин. Два вооруженных охранника из
Амн-аль-Хасса, личной охраны президента, тут же закрыли за ними дверь.
Четверо посетителей почтительно смотрели на того, кто стоял в центре. Он
был в своей обычной военной форме, начищенных до блеска черных ботинках
из телячьей кожи; с зеленым хлопчатобумажным шейным платком, прикрывавш
им грудь под курткой. На его поясном ремне висел неизменный пистолет.
Один из четырех был его личным телохранителем. Он не отходил от босса ни н
а шаг даже здесь, где в поисках сокрытого оружия всех посетителей обыски
вали пять раз. Между раисом и телохранителем стоял Хуссейн Камиль, минис
тр промышленности и военной техники. Как и во многих других случаях, Ками
ль отбил этот объект у министерства обороны.
По другую руку президента стоял руководитель иракского проекта доктор
Джаафар Джаафар, которого часто называли гением, иракским Робертом Оппе
нгеймером. Позицию рядом с Джаафаром и на полшага сзади него занимал док
тор Салах Сиддики. Джаафар был физиком, а Сиддики Ц инженером.
В ярком свете флуоресцентных ламп их дитя длиной четырнадцать и диаметр
ом чуть больше трех футов отливало тусклым стальным блеском.
Четыре фута в хвостовой части устройства занимало сложное противоудар
ное приспособление, которое будет сброшено, как только снаряд вылетит из
ствола. Но даже оставшиеся десять футов представляли собой лишь оболочк
у, изготовленную из восьми одинаковых секций. Сразу после выстрела крохо
тные заряды сбросят и эту оболочку, а к цели полетит более изящный снаряд
диаметром два фута.
Оболочка нужна была лишь для того, чтобы двадцатичетырехдюймовым снаря
дом можно было выстрелить из пушки калибром тридцать девять дюймов, а та
кже для предохранения четырех жестко закрепленных хвостовых стабилиза
торов.
Ирак не располагал телеметрическими приборами, с помощью которых, подав
ая сигналы с земли, можно было бы управлять стабилизаторами в полете, но и
закрепленные стабилизаторы были не только полезны, но и необходимы: они
придавали снаряду устойчивость в полете, предотвращали его кувыркание
и беспорядочное рысканье.
Острый, как игла, носовой конус снаряда был изготовлен из сверхпрочной с
тали. Ему тоже предназначалась недолгая жизнь.
Когда ракета на заключительной стадии полета снова входит в земную атмо
сферу, то из-за трения о все более и более плотные слои атмосферы носовой
конус раскаляется до температуры плавления металла. Без такого теплово
го щита спускаемая капсула просто сгорела бы вместе с космонавтами.
Аналогичная задача возлагалась и на конус на носу того устройства, котор
ое рассматривали пятеро иракцев. Острый стальной носовой конус облегчи
т полет снаряда по восходящей траектории, но не выдержит вхождения в атм
осферу. Если бы эта деталь осталась на снаряде, то плавящийся металл стал
бы гнуться и коробиться, снаряд отклонился бы от заданной траектории, по
вернулся боком к направлению полета и в конце концов сгорел бы, не долете
в до земли.
Стальной носовой конус будет сброшен в самой высокой точке траектории, а
под ним окажется другой конус, изготовленный из углеродного волокна, бо
лее короткий и не такой острый.
В свое время доктор Джералд Булл, выполняя поручение Багдада, пытался пе
рекупить британскую компанию «Лир Фэн», размещавшуюся в Северной Ирлан
дии. Это была обанкротившаяся авиастроительная компания; она пыталась с
троить роскошные реактивные самолеты, в которых многие детали предпола
галось делать из углеродного волокна. Доктора Булла и Багдад интересова
ли не роскошные самолеты, а углеродное волокно, точнее намоточные станки
, имевшиеся в «Лир Фэн».
Углеродное волокно обладает чрезвычайно высокой жаростойкостью, но те
хнология его изготовления очень сложна. Сначала из углерода делают свое
образную «шерсть», из которой затем прядут нити. Эти нити в несколько сло
ев накладывают на матрицу, а потом ее помещают в оболочку, чтобы придать и
зделию нужную форму.
Без углеродного волокна невозможно изготовить ракету, а технология про
изводства ракет засекречена, поэтому экспорт машин для изготовления уг
леродного волокна всегда строго контролировался. Когда британские спе
цслужбы узнали, для кого предназначается оборудование компании «Лир Фэ
р», они проконсультировались с Вашингтоном и аннулировали сделку. С тех
пор было принято считать, что Ирак не умеет производить изделия из углер
одного волокна.
К сожалению, эксперты ошиблись. Ирак попытался найти и нашел-таки другой
путь. Они убедили одну из американских компаний, поставляющую кондицион
еры и изоляционные материалы, продать подставной иракской фирме станки
для прядения асбестового волокна. Потом эти станки были модернизирован
ы иракскими инженерами, и на них стали изготовлять углеродное волокно.
Между противоударным механизмом в хвосте снаряда и носовым конусом раз
мещалось детище доктора Сиддики Ц небольшая, сравнительно примитивна
я, но самая настоящая атомная бомба, в которой цепную реакцию должны были
инициировать радиоактивные литий и полоний, испускающие поток нейтрон
ов.
В центре бомбы находилось то, что являлось настоящим триумфом иракской в
оенной техники: сфера и пустотелый цилиндр, изготовленные под руководст
вом доктора Джаафара. Вместе сфера и цилиндр весили тридцать пять килогр
аммов и были сделаны из чистого урана-235.
Под густыми черными усами губы президента медленно расплылись в доволь
ной улыбке. Он подошел ближе и пальцем провел по полированной стали.
Ц Она сработает? Она действительно сработает? Ц шепотом спросил он.
Ц Да, сайиди раис, Ц ответил физик.
Саддам несколько раз кивнул головой в черном берете.
Ц Друзья, вас нужно поздравить.
Ниже снаряда, на деревянной подставке, была укреплена простая металличе
ская табличка. На ней было написано: «КУБТ УТ АЛЛАХ».
Тарик Азиз долго и безуспешно размышлял, как передать президенту суть уг
розы американцев, столь безапелляционно высказанной ему в Женеве, и стои
т ли это делать вообще.
Они знали друг друга двадцать лет. Все эти годы министр с собачьей предан
ностью служил своему хозяину; он всегда принимал сторону Саддама, когда
внутри верхушки баасистской партии еще шла борьба за власть, всегда прид
ерживался того мнения, что благодаря своей звериной хитрости и жестокос
ти в конце концов победит этот выходец из Тикрита, и всегда оказывался пр
ав.
Саддам Хуссейн и Тарик Азиз вдвоем карабкались к вершине власти, но один
всегда оставался в тени другого. Седовласому, коренастому Азизу слепым п
овиновением Хуссейну удалось компенсировать свой главный недостаток:
высшее образование и умение разговаривать на двух европейских языках.

Пытками и казнями непосредственно занимались другие, а Тарик Азиз, как и
все, кто состояли при дворе Саддама Хуссейна, лишь смотрел со стороны и вс
е одобрял, в том числе и многочисленные чистки, в ходе которых сотни офице
ров иракской армии и некогда преданных партийцев были разжалованы и каз
нены, причем вынесению смертного приговора часто предшествовали долги
е мучительные пытки в Абу Граибе.
На глазах Тарика Азиза снимали со всех постов и расстреливали отличных г
енералов только за то, что те пытались заступиться за своих подчиненных.
Он понимал, что настоящие заговорщики умирали в таких муках, какие он боя
лся себе даже представить.
На его памяти воинственное племя аль-джубури, которое никто не осмелива
лся оскорбить, потому что выходцы из него занимали едва ли не все высшие п
осты в армии, было разоружено и уничтожено, а оставшиеся в живых были выну
ждены смириться и подчиниться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97