Развязка наступила на шестой день.
В гостиной Сиреневого коттеджа темные глаза уставилась на меня с тупым о
тчаянием.
Ц Я уж больше не могу, молодой человек! Говорю же вам, я умру, если с Синди ч
то-нибудь случится! Слышите! Умру! Да как же вы не понимаете!
Ц Ну, разумеется, я понимаю, как она вам дорога, миссис Дурок. Поверьте, я в
се понимаю!
Ц Так почему же вы ничего не хотите сделать?
Я стиснул кулаки так, что ногти вонзились в ладони.
Ц Но я же объяснял вам уже! Инъекция питуитрина вызывает сокращение сте
нок матки, а потому делать ее можно только, когда начались схватки и шейка
матки открылась. Если это потребуется, я введу Синди питуитрин, но, если я
сделаю укол сейчас, он может вызвать разрыв матки, стать причиной смерти
… Ц Я умолк, потому что мне почудилось, будто в уголках губ у меня запузыр
илась пена.
Но, по-моему, миссис Дурок вообще меня не слышала. Уронив голову на скреще
нные руки, она бормотала:
Ц Столько времени! Я не вынесу, не вынесу!
И я, пожалуй, не вынесу, мелькнуло у меня в голове. Пузатенькие йоркшир-тер
ьеры врывались в мои сны, и каждое утро я встречал мысленной мольбой: ну пу
сть, ну пусть эти чертовы щенки уже родились!.. Я протянул руку к Синди, и она
нехотя поплелась ко мне. Как ей, верно, опротивел этот чужой, который явля
ется каждое утро, тискает ее, тычет в нее пальцами. Испуганно на меня погля
дывая, вся дрожа, она покорилась неизбежному.
Ц Миссис Дурок, Ц сказал я, Ц вы абсолютно уверены, что после даты вязки
, вами названной, этот кобель больше возле Синди не появлялся?
Она сердито фыркнула.
Ц Вот вы меня все про это спрашиваете, ну, и мне вдруг вспомнилось, что мож
ет, он и прибегал неделю спустя.
Ц Ну, видите! Ц Я взмахнул рукой. Ц Была вторая вязка и, значит, срок у нее
завтра.
Ц Все равно бы, лучше бы вы сегодня с этим кончили, вот, как мистер Брумфил
д… Только кольнул и никаких больше забот!
Ц Но, миссис Дурок…
Ц И позвольте вам сказать, что моя фамилия не Дурок!
Я ухватился за спинку кресла.
Ц Не… Дурок?
Ц Нет.
Ц А… как?
Ц Дули, Дули! Ц Вид у нее был очень мрачный.
Ц Да-да, конечно… Ц Я, спотыкаясь, прошел по дорожке к машине и уехал. Не в
самом радужном настроении.
На следующее утро из Мартсона не позвонили. Мне просто не верилось. Неуже
ли все благополучно кончилось? Но во время объезда на одной из ферм мне со
общили, что меня срочно вызывают в Сиреневый коттедж, и я похолодел. Место
было отдаленное, отел очень сложный, и дело шло к четырем, когда я вылез из
машины перед калиткой, такой теперь знакомой! Дверь коттеджа была открыт
а, и я пошел к ней по дорожке, но тут в мою ногу ударил какой то коричневый сн
аряд. Синди! Но преображенная Синди Ц рычащий, лающий комочек ярости. Я по
пятился, но она впилась зубами в отворот моих брюк и повисла на нем.
Я прыгал на одной ноге, пытаясь стряхнуть ее, но тут взрыв звонкого почти д
евичьего смеха заставил меня обернуться.
С порога на меня, все еще прыская от смеха, смотрела миссис Дули.
Ц Право слово, едва родила, как совсем другой стала. Маленькая, а как их ох
раняет! Мать, каких поискать! Ц Она с нежной любовью взирала на собачку, б
олтающуюся на моей ноге.
Ц Так значит щенки…
Ц Мне сказали, что вы там еще долго будете, ну, я и позвонила мистеру Фарно
ну. Он тут же приехал и вот, что я вам скажу: сразу сделал Синди укол, про кот
орый я вам еще когда говорила! И не успел он за калитку выйти, как щенки оди
н за другим и пошли, и пошли. Семерых принесла. Такие дусеньки.
Ц Прекрасно, миссис Дулли… Великолепно.
Зигфрид, конечно, нащупал щенка в проходе… Тут мне удалось избавиться от
Синди, и хозяйка подхватила ее на руки, чтобы я мог пойти на кухню полюбова
ться новорожденными.
Щенки, бесспорно, были отличные. Я поднимал крохотные пищащие комочки, а м
ать рычала на меня из объятий миссис Дули, как изголодавшийся волкодав.
Ц Они просто прелесть, миссис Дули, Ц проворковал я.
Она поглядела на меня с сожалением.
Ц Я же вам с самого начала объяснила, что надо сделать, а вы слушать не хот
ели. Всего то и надо было, что один укольчик сделать. Мистер Фарнон, ну, тако
й дусик! Прямо, как мистер Брумфилд.
Всякому терпению есть предел!
Ц Но поймите же, миссис Дули, он просто приехал в нужный момент. Если бы я у
спел…
Ц Ну, ну, молодой человек, не надо обижаться. Я же вас не виню. Просто, кто не
опытнее… Вот так мы и учимся. Ц Она задумчиво вздохнула. Ц Легонький та
кой укольчик. Попросите, чтобы мистер Фарнон вам показал, как его делать. В
едь он еще и за калитку не вышел, как…
Я не выдержал. Выпрямившись во весь рост, я произнес ледяным тоном:
Ц Миссис Дули, сударыня, в последний раз повторяю вам…
Ц Фу-ты, ну ты! Ц воскликнула она уничтожающе. Ц Нечего мне пыль в глаза
пускать. Мы без вас прекрасненько обошлись, так что же теперь то жаловать
ся. Ц Ее взгляд налился свинцовой суровостью. Ц И еще меня зовут не мисс
ис Дули!
Меня пошатнуло. Мир рушился неизвестно куда.
Ц Простите, что вы сказали?
Ц Я сказала, что меня зовут не миссис Дули!
Ц Не… миссис…
Ц Нет! Ц Она протянула в мою сторону левую руку, и, тупо глядя на ее пальц
ы, я мало-помалу сообразил, что на них нет ни единого кольца. Наверное, то об
стоятельство, что наше знакомство с самого начала шло на очень высоких н
отах, помешало мне заметить это раньше.
Ц Нет, Ц повторила она. Ц Никакая не миссис, а мисс!

30

Приемная полным-полна! Но радость от такой приятной неожиданности сразу
угасла, когда я вгляделся в ряды голов. Всего только Диммоки.
Познакомился я с Диммоками как-то вечером, когда меня вызвали к собаке, ко
торая попала под машину. Адрес привел меня в старую часть города, и я медле
нно ехал вдоль ряда обветшавших домишек, высматривая нужный номер, как в
друг дверь впереди распахнулась, на мостовую высыпали трое растрепанны
х ребятишек и отчаянно замахали мне руками.
Ц Он туточки, мистер! Ц завопили они хором, едва я вылез из машины, и нача
ли наперебой объяснять: Ц Бонзо! Его машина стукнула! Мы его домой на рука
х несли, мистер! Ц тараторили они.
Они тянули меня за рукава, вцеплялись в пиджак, и уж не знаю, как мне удалос
ь открыть калитку. Когда же я все-таки пошел по дорожке к дому, то поднял гл
аза и обомлел: все окно изнутри облепили детские мордашки, над которыми м
ахали и стучали по стеклу неугомонные руки.
Едва я переступил порог Ц дверь вела прямо в жилую комнату, Ц как на мен
я налетел живой смерч и утащил в угол, где я увидел своего пациента. Бонзо
сидел, выпрямившись, на рваном одеяле Ц косматый псище неопределенной п
ороды. Судя по его виду, ничего особенно страшного с ним не произошло, но в
ыражение морды у него было самое страдальческое и полное жалости к себе.
Вокруг звенели озабоченные голоса, и разобрать хоть что-нибудь в этом об
щем хоре было невозможно, и я решил прямо заняться осмотром. Ноги, таз, реб
ра, позвоночник Ц ни единого перелома. Ни малейших признаков внутренних
повреждений. Цвет слизистых здоровый. В конце концов мне удалось обнару
жить легкую болезненность в левом плече Ц и только. Пока я его ощупывал, Б
онзо сидел как каменный истукан, но едва я кончил, он рухнул на бок и винов
ато посмотрел на меня, похлопывая хвостом по одеялу.
Ц Верзила ты бессовестный, вот кто ты, Ц сказал я, и хвост задвигался эне
ргичнее.
Я обернулся к толпе и через секунду другую сумел различить в ней родител
ей. Мамка прокладывала себе дорогу в первый ряд, а щупленький папка озаря
л меня улыбкой через скопление голов, оставаясь в арьергарде. После неск
ольких моих настойчивых просьб, гам чуть-чуть стих, и я сказал, обращаясь
к миссис Диммок:
Ц По-видимому, он отделался вполне благополучно. Никаких серьезных пов
реждений. Наверное, его просто отбросило в сторону и немного оглушило. Во
зможен и небольшой шок.
Вновь меня ошеломил многоголосый гомон:
Ц Мистер, а он умрет? Много у него переломано? Вы его лечить будете?
Я сделал Бонзо инъекцию легкого снотворного Ц под моей рукой он окостен
ел, являя собой картину трогательнейшей собачьей муки, а взлохмаченные г
оловенки озабоченно смыкались над ним, бесчисленные детские лапки погл
аживали и похлопывали его.
Миссис Диммок налила горячей воды в тазик, и, моя руки, я успел оценить на г
лаз численность обитателей дома. Я насчитал одиннадцать маленьких Димм
оков, начиная с подростка лет четырнадцати-пятнадцати и кончая чумазым
годовичком, смело ползающим по полу, а судя по некоторым особенностям в о
стальном худой фигуры мамки, в недалеком будущем ожидалось новое пополн
ение. Одеты они были в живописные чужие обноски Ц штопаные-перештопаны
е свитерки, заплатанные штанишки, линялые платьица, однако в доме царила
атмосфера неуемной жизнерадостности.
И Бонзо оказался здесь не единственным четвероногим Ц я неверящими гла
зами уставился еще на одну собаку порядочных размеров и кошку с двумя по
лувзрослыми котятами, которые появились откуда-то из гущи толпы Ц каза
лось бы, и без того нелегко накормить всю эту ораву, а тут еще лишние голод
ные рты!
Но Диммоков подобные соображения не смущали: они делали, что хотели, и как
им-то образом продолжали свое веселое существование. Папка, как я узнал п
озднее, на живой памяти не проработал ни единого дня. У него «со спиной был
о неладно», и, как мне казалось, он вел довольно приятную жизнь, с утра прог
уливаясь по городу, а вечера тихо коротая за кружкой пива и домино в уютно
м уголке «Четырех Подков».
Видел я его довольно часто Ц его легко было узнать даже в толпе прохожих,
потому что в руке у него всегда была трость, придававшая ему весьма солид
ный вид, и шел он быстрой энергичной походкой, словно его ждали срочные и в
ажные дела.
Проложив себе путь к двери, я последний раз оглянулся на Бонзо, все еще рас
простертого на одеяле. Он ответил мне скорбным взглядом.
Ц По-моему, все должно быть хорошо, Ц возопил я, перекрывая нарастающий
гомон, Ц но на всякий случай я завтра заеду.
Затормозив на следующее утро перед знакомым домом, я увидел, что Бонзо но
сится по садику в компании полудесятка детей. Они перекидывались мячико
м, и пес с энтузиазмом взвивался в воздух, стараясь его перехватить.
Сомневаться не приходилось: вчерашнее происшествие ничуть ему не повре
дило. Но едва он заметил, что я открываю калитку, как хвост его обвис и, осев
на все четыре лапы, он почти ползком убрался в дом.
Дети встретили меня воплями восторга:
Ц Мистер, вы его вылечили! Он же совсем здоров, верно? Утром он чуть не обож
рался, мистер!
Ручонки со всех сторон вцепились в мой пиджак и потащили меня в комнату. Б
онзо сидел, выпрямившись, на одеяле, совсем как накануне, но при моем прибл
ижении медленно опрокинулся на бок с мученическим выражением в глазах.

Я со смехом нагнулся к нему.
Ц Тертая ты личность, Бонзо, но я на твою удочку не попадусь! Кто сейчас в м
ячик играл?
Я чуть-чуть потрогал ушибленное левое плечо, и дюжий пес, трепеща, закрыл
глаза, подчиняясь своей горькой участи. Но тут я выпрямился и, сообразив, ч
то колоть его не собираются, он вскочил и в два прыжка вылетел в сад.
Диммоки радостно закричали, а потом, как по команде, обернулись и посмотр
ели на меня с благоговейным уважением. Они свято верили, что я вырвал Бонз
о из когтей смерти. Вперед выступил мистер Диммок.
Ц Вы не откажете прислать мне счет? Ц произнес он с присущей ему особой
солидностью.
Накануне, едва переступив порог, я сразу занес этот вызов в категорию бес
платных и даже не записал его в журнал, но теперь я кивнул с полной серьезн
остью.
Ц Непременно, мистер Диммок.
И, хотя на протяжении нашего долгого знакомства ни единая банкнота не пе
решла из рук в руки, он неизменно произносил в заключение моего завершаю
щего визита:
Ц Вы не откажете прислать мне счет?
Таково было начало моих длительных и тесных отношений с Диммоками. Они я
вно прониклись ко мне большой симпатией и старались видеться со мной как
можно чаще. Неделю за неделей, месяц за месяцем они приводили и приносили
богатое ассорти собак, кошек, волнистых попугайчиков и кроликов, а когда
окончательно убедились, что мои услуги бесплатны, заметно увеличили чис
ло наших встреч. Если приходил один из них, с ним приходили все. Я тогда упо
рно старался расширить нашу работу с мелкими животными, и при виде полно
й приемной сердце у меня радостно екало Ц лишь для того чтобы в очередно
й раз наполниться разочарованием.
Увеличилась и теснота в приемной Ц они затеяли приводить с собой свою т
етку, миссис Паундер, проживавшую в конце той же улицы. Им страшно хотелос
ь показать ей, какой я замечательный. Миссис Паундер, очень грузная дама в
засаленной велюровой шляпке, кое-как державшейся на небрежном пучке вол
ос, видимо, разделяла родовую склонность к многодетности и обычно привод
ила с собой двух-трех собственных чад.
Именно так обстояло дело в то утро, с которого я начал рассказ. Я обвел вни
мательным взглядом многочисленное общество, но со всех сторон видел тол
ько сияющих Диммоков и Паундеров и обнаружить своего пациента не сумел.
Затем, точно по заранее условленному сигналу, они раздвинулись вправо и
влево, и я увидел маленькую Нелли Диммок со щеночком на коленях.
Нелли была моей любимицей. Не поймите меня ложно Ц мне они все нравились.
И разочарован я бывал лишь в первую минуту, такой это был симпатичный нар
од. Мамка и папка неизменно обходительные и бодрые, а дети, при всей их шум
ливости, всегда вели себя воспитанно. Такие уж это были солнечные, счастл
ивые натуры. Завидев меня на улице, они принимались дружески махать мне, п
ока я не скрывался из виду. И я их часто встречал Ц они постоянно шныряли
по улицам, подрабатывая по мелочам: разносили молоко, доставляли газеты.
А главное, они любили своих собак, кошек и прочих и нежно о них заботились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45