Ц Черт! Ц сказал Тристан. Ц Что это такое?
Ц Это, Ц ответил я, Ц был Борис. И теперь мы будем его опять ловить.
Я взобрался на стул, медленно завел руку на верх буфета и самым своим обол
ьстительным тоном заворковал «кис-кис, кис-кис».
Через минуту Тристана осенила блестящая мысль: он внезапно взмыл в возду
х и ухватил Бориса за хвост. Но лишь на миг. Могучий кот сразу вырвался и ви
хрем понесся по кухне Ц по шкафам, шкафчикам, занавескам, круг за кругом,
точно мотоциклист на вертикальной стене.
Тристан занял стратегическую позицию и, когда Борис пролетал мимо, попыт
ался ухватить его рукой в кожаной перчатке.
Ц А, чертов кот! Улизнул! Ц огорченно крикнул он. Ц Но сейчас я его!.. Ну, чт
о, черный олух… Черт! Никак его не ухватишь.
Смирные внутренние кошки, напуганные не только летящими на пол мисками,
сковородками и консервами, но и воплями, и прыжками Тристана, в свою очере
дь заметались по кухне, сбрасывая на пол, что не успел сбросить Борис. Шум
и суматоха достигли такого предела, что даже мистер Бонд заметил, что в ку
хне что-то происходит. Во всяком случае, он на секунду поднял голову, с лег
ким недоумением взглянул на пушистую метель вокруг и снова погрузился в
газету.
Тристан, раскрасневшийся от охотничьего азарта и усилий, вошел во вкус, и
я весь внутренне съежился, когда он восторженно скомандовал.
Ц Гони его, Джим! Уж теперь сукин сын от меня не уйдет!
Бориса мы так и не поймали и предоставили кости самой выбираться из его з
убов, а потому с точки зрения ветеринарии этот визит назвать успешным ни
как нельзя. Но Тристан, когда мы сели в машину, блаженно улыбнулся.
Ц Ну, было дело! А мне, Джим, и в голову не приходило, что ты так развлекаешь
ся со своими кисками.
Однако миссис Бонд, когда я в следующий раз ее увидел, отнеслась к происше
дшему без всякого восторга.
Ц Мистер Хэрриот, Ц сказала она, Ц может быть, вы больше не будете приво
зить сюда этого молодого человека?

22

Вот и пришлось мне еще раз побывать у Гранвилла Беннетта Ц в облицованн
ой плиткой операционной, где огромная лампа заливала беспощадным свето
м склоненную голову моего коллеги, ветеринарных сестер, ряды инструмент
ов, беспомощное, распростертое на столе пушистое тельце.
Часов до четырех в этот день я даже не подозревал, что мне предстоит еще од
на поездка в Хартингтон, Ц до той самой минуты, когда звонок в дверь отор
вал меня от чашки с чаем, и я пошел ее открыть, и увидел на крыльце полковни
ка Бозуорта. В руке он держал плетеную кошачью корзинку.
Ц Вы не уделите мне несколько минут, мистер Хэрриот? Ц сказал он каким-т
о странным голосом, и я посмотрел на него с удивлением, слегка откинув гол
ову.
Почти всем, кто хотел посмотреть в лицо полковнику Бозуорту Ц в суровое
солдатское лицо, вознесенное над полом почти на семь футов, Ц приходило
сь откидывать голову. Оно, как и вся его худощавая подтянутая фигура, впол
не гармонировало с боевыми орденами, которые он заслужил на войне четырн
адцатого года. Я часто видел его Ц и не только у нас в приемной, но и на тихи
х проселках вокруг Дарроуби, по которым он целыми днями рысил на крупном
гунтере в сопровождении двух керн-терьеров. Он мне нравился. Несмотря на
свою внушительную внешность, он не только был неизменно учтив, но и таил в
себе большой запас душевной мягкости, которая просвечивала в отношении
к его четвероногим друзьям.
Ц Ну, разумеется, Ц ответил я. Ц Сюда, пожалуйста.
В приемной он протянул мне корзинку. Лицо его страдальчески морщилось, в
глазах пряталась недоуменная боль.
Ц Это Моди, Ц пробормотал он.
Ц Моди? Ваша черная кошечка? Ц Я часто видел это грациозное создание, ко
гда бывал у полковника, Ц она то терлась о его ноги, то вспрыгивала к нему
на колени, то ревниво пыталась отвлечь его внимание от терьеров.
Ц Что случилось? Она заболела?
Ц Нет… нет… Ц Он судорожно сглотнул и уже внятно произнес. Ц Несчастн
ый случай.
Ц Но какой?
Ц Ее сбила машина. Прежде она никогда не выбегала на дорогу перед домом,
но вот сегодня…
Ц Ах, так… Ц Я взял у него корзинку. Ц Она попала под колесо?
Ц Не думаю. Она ведь сама вернулась в дом.
Ц Ну, это обнадеживающий признак! Ц сказал я. Ц Полагаю, все обойдется.

Полковник сглотнул.
Ц Мистер Хэрриот, если бы так!.. Но это… ужасно. Ее мордочка. Вероятно, ее то
лько задело, но… я не представляю себе, как она сможет жить.
Ц Даже так? Мне очень жаль… Но пойдемте, я посмотрю ее.
Он покачал головой.
Ц Нет. Если разрешите, я подожду здесь. И еще одно! Ц Он провел ладонью по
корзинке. Ц Если вы тоже решите, что положение безнадежно, то, пожалуйста
, усыпите ее сразу же. Чтобы она ни секунды лишней не страдала.
Я с недоумением взглянул на него и быстро пошел по коридору в операционн
ую. Поставив корзину на стол, я открыл запор и откинул крышку. В глубине съ
ежился глянцево-черный комочек. Я протянул к нему руку, голова приподнял
ась и повернулась ко мне. Из открытого рта вырвался мучительный вопль.
Из открытого рта? Нижняя челюсть безобразно отвисала, разбитая, изуродов
анная, и, когда раздался второй истошный стон, я с леденящим ужасом разгля
дел торчащие из кровавой пены зазубренные изломы кости.
Быстро закрыв корзинку, я оперся локтем на крышку.
Ц О господи, Ц бормотал я. Ц О господи…
Я крепко зажмурился, но продолжал видеть эту жуткую челюсть, слышать эти
страдальческие стоны… Страшнее же всего было беспомощное недоумение в
широко открытых глазах. Именно из-за него всегда так трудно смотреть на и
скалеченное животное.
Дрожащей рукой я торопливо нащупал на лотке у себя за спиной ампулу немб
утала. Во всяком случае, одно ветеринар может: милосердно сократить невы
носимую агонию. Я набрал в шприц пять кубиков. Более чем достаточно. Она ус
нет и больше уже не проснется. Снова открыв корзинку, я засунул руку под ко
шечку, приподнял ее и сделал укол. Инъекция в брюшную полость Ц и конец. Н
о когда я нажал на поршень, меня словно похлопал по плечу кто-то более спо
койный и рассудительный Ц «Минутку, Хэрриот, не спеши. Почему бы тебе пре
жде не разобраться как следует?»
Я ввел один кубик и вытащил иглу. Для обезболивания этого хватит. Через не
сколько минут Моди уже не будет ничего чувствовать. Я прикрыл крышку и пр
ошелся по операционной. Мне приходилось приводить в порядок немало коша
чьих челюстей Ц видимо, ломаются они довольно легко, и я испытывал огром
ное удовлетворение, когда, скрепив проволокой разбитую кость, следил, ка
к она нормально срастается. Но на этот раз было совсем другое.
Через пять минут я откинул крышку, вынул крепко спящую кошечку, обвисшую
на моих ладонях точно тряпичная кукла, и положил ее на стол.
Удалив тампонами кровь и слюну, я осторожно кончиками пальцев ощупал раз
битые кости, пытаясь соединить обломки в подобие целого. Да, челюсть разл
омилась пополам, но ее-то можно скрепить проволокой, а вот отростки… Обло
маны с обеих сторон, левый еще и перебит. И зубы… Нескольких не хватает, ос
тальные расшатались. И ухватиться не за что. Но, может быть, их удалось бы с
крепить металлическими пластинками, привинченными к кости. Да, конечно…
Если бы нашелся достаточно искусный хирург, располагающий всем необход
имым для подобной операции… Но я же такого хирурга знаю!
Теперь я тщательно осмотрел бедную кошку. Все было в порядке, если не счит
ать жалко болтающейся челюсти. Я задумчиво погладил чистую пушистую шер
стку. Она еще почти котенок, у нее впереди вся жизнь… Я принял решение и с о
блегчением побежал по коридору в приемную спросить у полковника, разреш
ит ли он мне отвезти Моди к Гранвиллу Беннетту. Едва я выехал из Дарроуби,
как началась метель, но, к счастью, шоссе в Хартингтон всю дорогу шло под у
клон. Выше в холмах оно в такой вечер скоро стало бы непроезжим.
В операционной ветеринарной клиники я напряженно следил, как Беннетт св
ерлит, свинчивает, шьет. Подобную операцию ускорить невозможно, но его па
льцы-сосиски умели работать с замечательной быстротой. Тем не менее мы п
ростояли у стола почти час, и долгие периоды безмолвия нарушались только
позвякиванием инструментов, редкими отрывистыми распоряжениями хирур
га, да иногда вспышками досады, в которых были повинны не только сестры. Ме
ня заставили ассистировать, и стоило мне придержать челюсть чуть-чуть н
е так, как требовалось моему коллеге, как он взрывался:
Ц Да не так, Джим, черт вас возьми! Вы что в игрушки играете? …Нет, нет, нет!.. О
боже всемогущий!
Но всему приходит конец. Гранвилл снял шапочку и отошел от стола, оставив
остальное на сестер. (Я, как и в первый раз, от души ему позавидовал.) Он был в
есь мокрый. У себя в кабинете он вымыл руки, вытер лоб полотенцем, облачилс
я в элегантный серый пиджак и вытащил из нагрудного кармана трубку Ц со
всем другую, чем в прошлый раз. Со временем я убедился, что все его трубки б
ыли не только красивыми, но и огромными Ц у этой чашечка подошла бы и для
кофейного сервиза. Он нежно потер ее о нос, отполировал желтой тряпочкой,
с которой, по-видимому, не расставался, и любовно поднес к свету.
Ц Текстура-то, Джим, а? Просто чудо.
Он благодушно набил трубку из своего большого кисета, закурил ее, выпуст
ил мне в лицо благоуханный клуб дыма и взял меня под руку.
Ц Пошли, малыш. Пока они там убираются, посмотрим, что у меня и как.
И мы обошли клинику, приемные и смотровые, рентгеновский кабинет, аптеку
и, разумеется, регистратуру с внушительной картотекой, содержавшей исто
рии болезней всех пациентов клиники с момента ее открытия. Но наибольшее
удовольствие я получил от посещения теплых кабинок, в которых набиралис
ь сил животные после операций.
Гранвилл не успевал тыкать трубкой:
Ц Удаление яичников, энтеротомия, гематома ушной раковины, заворот век.
Ц Внезапно он нагнулся, всунул палец в ячейку сетки и умильно прожурчал.
Ц Ну-ка, Джордж! Ну-ка, маленький, пойди сюда! Да не бойся, дурачок, это же дя
дюшка Гранвилл, а не кто-нибудь чужой!
Маленький уэст-хайлендер с ногой в гипсе подковылял к сетке, и мой коллег
а почесал ему нос.
Ц Это Джордж Уиллс-Фентам, Ц добавил он в пояснение. Ц Радость и гордос
ть вдовствующей леди Уиллс-Фентам. Отвратный сложный перелом, но все обо
шлось благополучно. Он застенчив, наш Джордж, но милый малыш, если узнать е
го покороче, верно старина? Ц Он продолжал почесывать косматую мордочк
у, и даже в смутном свете было видно, как бешено виляет короткий белый хвос
т.
В самой последней послеоперационной кабинке лежала Моди Ц крохотный д
рожащий комочек. Дрожь означала, что она приходит в себя после наркоза. Я о
ткрыл дверцу и протянул к ней руку. Головы поднять она еще не могла, но пос
мотрела на меня, а когда я легонько погладил ее по боку, рот у нее раскрылс
я в тихом хрипловатом «мяу». И у меня потеплело на сердце: у нее вновь была
нормальная нижняя челюсть! Она могла открыть ее и закрыть, а жуткая мешан
ина кровавых лохмотьев и обломков кости ушла в область дурных снов.
Ц Замечательно, Гранвилл! Ц прошептал я. Ц Просто поразительно!
Великолепная трубка благодушно извергла клуб дыма.
Ц Да, неплохо, а малыш? Недельки две на жидкой пище и будет себе жить-пожив
ать, как ни в чем не бывало. Никаких осложнений не предвидится.
Я выпрямился.
Ц Чудесно. Мне не терпится поскорее обрадовать полковника Бозуорта. Мо
гу я отвезти ее сегодня же?
Ц Нет, Джим, не торопитесь так. Денька два я еще за ней посмотрю. А потом пу
сть сам полковник ее и заберет.
На следующий день Гранвилл позвонил: все идет как следует, и Моди уже начи
нает понемножку лакать молоко.

23

Каждому профессиональному визиту предшествует вызов, звонок клиента, и
бывают они самые разные.
Ц Говорит Джо Бентли, Ц объявил человек на пороге.
Странный способ здороваться. Кулак же, который Джо держал у подбородка, т
олько подчеркнул эту странность.
Ц Алле! Алле! Ц продолжал он, глядя в пространство перед собой пустым вз
глядом. И все стало ясно. В кулаке была зажата воображаемая телефонная тр
убка. Джо пытался дозвониться ветеринару, и, если учесть плескавшиеся в е
го желудке неисчислимые пинты пива, получалось это у него не так уж плохо.

В базарные дни пивные были открыты с десяти часов до пяти, а Джо принадлеж
ал к почти исчезнувшей породе питухов, которые при всяком удобном случае
старались нализаться до бесчувствия. Нынешние фермеры пропускают в баз
арный день кружечку-другую, но былые бесшабашные возлияния теперь редко
сть.
В Дарроуби и тогда круг заядлых любителей пива был не так уж велик и объед
инял он больше людей пожилых. Вот они-то порой и вваливались в приемную, ч
тобы заплатить по счету, гордо, но безмолвно тыча перед собой чековой кни
жкой. Некоторые все еще приезжали в город на тележке, и старинное прислов
ье, что лошадь сама довезет, иллюстрировалось на их примере каждый базар
ный день. Один такой старикан отказывался расстаться с дряхлой машиной,
чуть ли не ровесницей века, только потому, что она трогалась с места даже т
огда, когда он, кое-как водворившись на переднем сиденье, по ошибке ставил
прямую передачу. Как бы еще сумел он вернуться домой? А иные и вообще в баз
арный день туда не возвращались, всю ночь до зари веселясь и играя в карты.

Я смотрел на покачивающуюся фигуру Джо Бентли и прикидывал, какая програ
мма намечена у него на этот вечер. А он зажмурил глаза, поднес кулак к самы
м губам и снова заговорил:
Ц Алле? Это кто?
Ц У телефона Хэрриот, Ц ответил я. Джо ведь вовсе не валял дурака, а прост
о в голове у него желаемое немножко путалось с действительным. Почему бы
и не подыграть ему? Ц Как поживаете, мистер Бентли?
Ц А ничего, спасибо, Ц ответил Джо с некоторой торжественностью, все та
кже жмурясь. Ц А вы как здравствуете?
Ц Спасибо, хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45