Ц Странное дело, мистер Хэрриот, Ц сказал Клод. Ц Просто ума не приложу
, куда он подевался. Я же его прямо перед собой видел, в первую-то минуту. И и
з леска он убежать никак не мог: в лунном свете на лугу я бы его сразу угляд
ел. Аббатство я тоже обшарил. Его и там нет. Прямо, как в воздухе растворилс
я.
«Так чего же вы хотите от привидения?» Ц чуть было не сказал я, но могучая
лапища все еще помахивала палкой, и язык меня не послушался.
Ц Что ж, поехали в Дарроуби, Ц буркнул полицейский, притоптывая по заин
девевшему дерну. Я вздрогнул под леденящим дыханием поднявшегося восто
чного ветра и с удовольствием забрался в машину.
В Дарроуби мы с Клодом дружески выпили пару-другую пива в его любимом «Че
рном Быке», и домой я вернулся только в половине одиннадцатого. Тристана
в его комнате не было, и у меня тревожно защемило сердце.
Что-то после полуночи меня разбудили шорохи за стеной, где Тристан обита
л в узком длинном помещении, именовавшемся «гардеробной» в дни былого ве
личия, когда дом был молод. Я скатился с кровати и открыл внутреннюю дверь.

Тристан в пижаме крепко обнимал две грелки. Он повернул голову, бросил на
меня истомленный взгляд, положил одну грелку в ногах постели, забрался п
од одеяло, придерживая вторую грелку на груди, и устремил глаза в потолок.
Я подошел и с беспокойством оглядел его. Его била такая дрожь, что кровать
ходила под ним ходуном.
Ц Как ты, Трис? Ц спросил я шепотом.
Минуту спустя он прохрипел еле слышно:
Ц Промерз до мозга костей, Джим, брр!
Ц Но где ты все-таки был?
И вновь почти беззвучный хрип:
Ц В трубе.
Ц В трубе? В какой трубе? Где?
Голова на подушке слабо перекатилась с боку на бок.
Ц У леска. Ты что не видел эти трубы возле шоссе?
На меня снизошло озарение.
Ц Конечно же! В деревне ведь будут делать новый водосток!
Ц Верно, Ц шепнул Тристан. Ц Когда этот верзила ринулся в лес, я сдвоил
след и спрятался в трубе. Только богу известно, сколько времени я в ней про
сидел!
Ц Но почему же ты не вылез, когда мы уехали?
Тристана сотряс новый припадок озноба, и он на мгновение смежил веки.
Ц Мне там ничего не было слышно. Я скорчился в три погибели, капюшон закр
ывал уши, а кругом выл ветер Ц в этих трубах у него скорость девяносто мил
ь в час, не меньше. Я не расслышал, когда завелся мотор, а выглянуть боялся: н
у да как он притаился рядом со своей дубинищей! Ц Его пальцы нервно пощип
ывали одеяло.
Ц Ничего, Трис, Ц сказал я. Ц Ты скоро согреешься, поспишь, а утром будеш
ь молодцом.
Тристан словно не расслышал.
Ц Жуткая вещь эти трубы, Джим! Ц Он уставился на меня измученными глаза
ми. Ц Полны грязищи и воняет в них кошачьей мочой!
Ц Знаю, знаю! Ц Я положил его руку под одеяло, а одеяло натянул ему на пле
чи. Ц Утром все будет хорошо!
Я погасил свет и на цыпочках вышел. Притворяя за собой дверь, я еще слышал
дробь, которую выбивали его зубы.
Несомненно, он не просто замерз, но был еще в шоке. И неудивительно! Бедняж
ка беззаботным привидением шел себе через дорогу, и вдруг визг тормозов,
слепящий свет и почти настигший его страхолюдный великан! Кто бы тут сох
ранил душевное равновесие?
Утром за завтраком Тристан являл собой грустное зрелище. Он был бледен к
ак полотно, почти ничего не ел и время от времени содрогался от мучительн
ого кашля.
Зигфрид посмотрел на него с легкой усмешкой.
Ц А я знаю, что тебя довело до такого состояния! Я знаю, почему ты сидишь ту
т живым трупом, выкашливая легкие!
Тристан замер и по его лицу пробежала судорога.
Ц Знаешь?
Ц Да. Мне противно повторять «я же тебе говорил!», но ведь я, правда, не раз
тебя предупреждал, разве не так? Всему причиной твои омерзительные сигар
еты!
Курить Тристан не бросил, но рейнесское привидение больше никому не явля
лось и по сей день остается неразгаданной тайной.

16

Несомненно, работа для Гранвилла Беннета. Мне правилось оперировать мел
ких животных, и я мало-помалу набил в этом руку, однако этот случай меня на
пугал. Двенадцатилетняя сука спаниель с запущенным гнойным метритом: гн
ой капает на стол, температура сорок, одышка, дрожь, а в прижатом к ее груди
стетоскопе слышатся классические шумы сердечной недостаточности. Толь
ко больного сердца тут не хватало!
Ц Много пьет? Ц спросил я.
Старушка миссис Баркер испуганно закручивала веревочные ручки своей с
умки.
Ц Очень. Так от миски с водой и не отходит. А есть Ц ничего не ест. Вот уже ч
етвертый день ни кусочка не проглотила.
Ц Право, не знаю, что вам и сказать. Ц Я сунул стетоскоп в карман. Ц Вам сл
едовало бы давно ее сюда привести. Она ведь больна никак не меньше месяца!

Ц Да не больна она была. Так, недомогала немножко. А я думала, пока она ест,
то и беспокоиться нечего.
Я помолчал. Мне очень не хотелось расстраивать старушку, но скрывать от н
ее правду было нельзя.
Ц Боюсь, положение довольно серьезно, миссис Баркер. Процесс развивалс
я долго. Видите ли, у нее в матке идет гнойное воспаление. Очень тяжелое. И в
ылечить ее может только операция.
Ц Ну, так вы сделаете, что нужно? Ц Губы миссис Баркер дрожали.
Я обошел стол и положил руку ей на плечо.
Ц Я бы с удовольствием, но тут есть трудности. Ей ведь двенадцать лет, и об
щее состояние у нее тяжелое. Риск очень велик. Я предпочел бы отвезти ее в
ветеринарную клинику в Хартингтоне, чтобы оперировал ее мистер Беннет.

Ц Ну и хорошо! Ц Старушка радостно закивала. Ц И все равно, сколько бы э
то ни стоило.
Ц Об этом не беспокойтесь. Ц Я проводил ее по коридору до входной двери.
Ц А она пусть остается у меня. Не тревожьтесь, я за ней присмотрю. Да, кстат
и, как ее зовут?
Ц Дина, Ц пробормотала миссис Баркер, оглядываясь и щурясь в полумрак к
оридора.
Я простился с ней и пошел к телефону. Тридцать лет назад деревенские вете
ринары в подобных экстренных случаях предпочитали обращаться к специа
листам по мелким животным. Теперь, когда наша практика в этом смысле заме
тно расширилась, положение изменилось. Нынче у нас в Дарроуби есть и сотр
удники, и необходимое оборудование для всяческих операций на мелких жив
отных, но тогда дело обстояло по-иному. Меня не раз предупреждали, что ран
о или поздно любому целителю крупных животных приходится взывать о помо
щи к Гранвиллу Беннету. И вот пришел мой черед.
Ц Алло, мистер Беннет?
Ц Он самый. Ц Голос басистый, дружеский, щедрый.
Ц Говорит Хэрриот. Партнер Фарнона. Из Дарроуби.
Ц Как же, как же! Наслышан о вас, малыш. И весьма.
Ц О… э… спасибо. Видите ли, у меня случай… довольно сложный. Так не могли б
ы вы?..
Ц С превеликим удовольствием, малыш. А что такое?
Ц Запущенный гнойный метрит…
Ц Какая прелесть!
Ц Суке двенадцать лет…
Ц Превосходно…
Ц Заражение просто страшное…
Ц Лучше ничего и быть не может!
Ц И такого скверного сердца мне давно прослушивать не доводилось.
Ц Расчудесно! Так когда вас ждать?
Ц Сегодня вечером, если вам удобно. Часов в восемь.
Ц Более, чем удобно, малыш. Так до скорого.
Хартингтон был довольно большим городом с населением тысяч около двухс
от, но на центральных улицах движения уже почти не было, и лишь редкие маши
ны проносились мимо магазинных витрин. Может быть, все-таки я не напрасно
проехал эти двадцать пять миль? А вытянувшейся на заднем сидении Дине лю
бой исход, казалось, был безразличен. Я покосился через плечо на бессильн
о свесившуюся голову, на поседелую морду, на бельма, матово поблескивающ
ие в свете приборной доски на обоих глазах. Какой у нее дряхлый вид! Нет, на
верное, я только зря трачу время, уповая на этого мага и кудесника.
Да, бесспорно, на севере Англии Гранвилл Беннет успел стать легендарной
фигурой. В дни, когда в нашей профессии специализация была неслыханной р
едкостью, он посвятил себя работе только с мелкими животными, никогда не
занимался ни лошадьми, ни коровами, а свою клинику поставил на самую совр
еменную ногу, елико возможно во всем следуя правилам, принятым для больн
иц и клиник, где лечат людей. А ведь в те дни среди ветеринаров было модно ф
ыркать на собак и кошек. Старые зубры, чья жизнь прошла среди бесчисленно
го множества рабочих лошадей в городах и на фермах, насмешливо цедили: «Д
а где мне взять время на этих тварей?» Беннет же упрямо двинулся против те
чения.
До сих пор мне не доводилось с ним встречаться, но я знал, что он еще совсем
молод, лет тридцати с небольшим. Чего только я не наслышался и о его врачеб
ном искусстве, и о деловом чутье, и о пристрастии к радостям жизни! Короче
говоря, он слыл убежденным последователем идеи, что и работать, и жить сле
дует во всю меру своих возможностей.
Ветеринарная клиника помещалась в длинном одноэтажном здании в конце д
еловой улицы. Я въехал во двор, вылез и постучал в угловую дверь, не без бла
гоговения оглядываясь на сверкающий «бентли», возле которого робко жал
ся мой маленький видавший виды «остин». Но тут дверь открылась. Передо мн
ой стояла хорошенькая регистраторша.
Ц Добрый вечер! Ц с ослепительной улыбкой проворковала она, и я прикину
л, что улыбка эта добавила к счету никак не меньше полукроны. Ц Входите, п
ожалуйста. Мистер Беннет вас ждет.
Она проводила меня в приемную с журналами и цветами на столике в углу и мн
ожеством художественных фотографий собак и кошек по стенам Ц увлечени
е, как я узнал позднее, самого владельца клиники. Я разглядывал великолеп
ный снимок двух белых пуделей, когда у меня за спиной послышались шаги. Я о
глянулся и увидел Гранвилла Беннета.
Мне показалось, что в приемной сразу стало тесно. Он был не очень высок, но
весьма внушителен. «Толстяк», Ц решил я в первую секунду, но когда он под
ошел ближе, мой взгляд не обнаружил никаких признаков ожирения: ни дрябл
остей, ни складок жира, ни округлого брюшка. Передо мной стоял широкоплеч
ий, плотного сложения силач. Впечатление от симпатичного с рублеными чер
тами лица завершала торчащая изо рта трубка, великолепнее которой мне ви
деть не доводилось. Над сияющей чашечкой завивались благоуханные колеч
ки дорогостоящего дыма. А размеры! Собственно, в зубах человека не столь и
мпозантного она выглядела бы нелепо, но ему шла необыкновенно. Я успел ещ
е заметить элегантный покрой темного костюма и ослепительные запонки, н
о тут он протянул мне руку.
Ц Джеймс Хэрриот! Ц произнес он тоном, каким кто-нибудь другой сказал б
ы «Уинстон Черчилль!»
Ц Совершенно верно.
Ц Вот и чудесно! Джим, не правда ли?
Ц А… да-да. Обычно.
Ц Прелестно. Все уже для вас готово, Джим. Девочки ждут в операционной.
Ц Вы очень любезны, мистер Беннет…
Ц Гранвилл! Гранвилл Ц и все! Ц Он взял меня под руку и повел в операцион
ную.
Дина уже была там и выглядела очень плачевно. Ей сделали инъекцию, и голов
а ее сонно клонилась вниз. Беннет подошел к ней и быстро ее осмотрел.
Ц М-м-м, да! Ну, так к делу!
Две сестры Ц Беннет держал порядочный штат Ц вступили в действие, как ш
естерни хорошо отлаженной машины. Обе прекрасно знали свои обязанности
и отличались при этом большой миловидностью. Одна установила подносы с а
нестезирующими средствами и с инструментами, а вторая умело сжала лапу Д
ины под суставом, подождала, чтобы лучевая вена вздулась, и быстро выстри
гла и обработала спиртом нужный участок.
Беннет неторопливо подошел с готовым шприцем и без малейшей задержки вв
ел иглу в вену.
Ц Пентотал, Ц сказал он, когда Дина медленно осела и без сознания вытян
улась на столе. Я еще ни разу не видел в употреблении это новейшее анестез
ирующее средство краткого действия.
Пока Беннет мыл руки и надевал стерильный халат, сестры перевернули Дину
на спину и зафиксировали ее в таком положении, привязав к петлям по краю с
тола. Они надели ей на морду эфирно-кислородную маску, а затем выбрили и п
ротерли спиртом операционное поле. Едва Беннет подошел к столу, как ему в
руку уже был вложен скальпель.
С почти небрежной быстротой он рассек кожу и мышцы, а когда прошел брюшин
у, рога матки, которые у здоровой собаки походили бы на две розовые ленточ
ки, вспучились в разрезе точно два соединенных воздушных шара, тугие, взд
утые от гноя. Еще бы Дина не чувствовала себя скверно, таская в животе тако
е?
Толстые пальцы осторожно продолжали операцию, перевязали сосуды яични
ков и самой матки, а затем извлекли наружу пораженный орган и бросили его
в кювет. Только когда Беннет начал шить, я сообразил, что все уже позади, хо
тя пробыл он у стола считанные минуты. Со стороны могло показаться, что он
делал все играючи, если бы краткие распоряжения сестрам не показывали, н
асколько операция поглощала все его внимание.
Глядя, как он работает под бестеневой лампой, озаряющей белые кафельные
стены вокруг и ряды блестящих инструментов у него под рукой, я вдруг со см
ешанным чувством осознал, что именно таким мне представлялось мое будущ
ее. Именно об этом я мечтал, когда решил стать ветеринаром. И вот я Ц потре
панный коровий лекарь… Ну, ладно, Ц врач, пользующий сельский скот. Но эт
о же совсем, совсем другое! Ничего похожего на мою практику, на вечное увер
тывание от рогов и копыт, на навоз и пот. И все-таки я ни о чем не жалел. Жизнь
, навязанная мне обстоятельствами, принесла с собой волшебную удовлетво
ренность. Внезапно я с пронзительной ясностью ощутил, что создан не для т
ого, чтобы целыми днями склоняться над таким вот операционным столом, но
как раз для того, чтобы с утра до вечера ездить по не огороженным проселка
м среди холмов.
Да и в любом случае Беннета из меня не вышло бы. Вряд ли я мог соперничать с
ним в хирургическом искусстве, и, уж конечно, у меня не было ни делового чу
тья, ни предвидения, ни жгучего честолюбия, о которых свидетельствовало
все вокруг.
Мой коллега тем временем завершил операцию и занялся установкой капель
ницы с физиологическим раствором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45