Я взял ее за локоть, отвел к машине и открыл дверцу.
Ц Садитесь. Я отвезу вас домой, Ц сказал я. Ц Предоставьте все мне.
Я завернул песика в свой комбинезон и положил в багажник. Когда мы остано
вились перед дверью миссис Донован, она тихо заплакала. Я молча ждал, пока
она выплачется. Утерев глаза, она повернулась ко мне.
Ц Ему было очень больно?
Ц Убежден, что нет. Все ведь произошло мгновенно. Он не успел ничего почу
вствовать.
Она жалко улыбнулась.
Ц Бедняжка Рекс. Просто не понимаю, как я буду без него. Вы же знаете, мы с н
им не одну милю прошли вместе.
Ц Да, конечно. У него была чудесная жизнь, миссис Донован. И разрешите дат
ь вам совет: заведите другую собаку. Иначе вам будет слишком тяжело.
Она покачала головой.
Ц Нет. Не смогу. Я его очень любила, моего песика. И вдруг заведу себе друго
го?
Ц Я понимаю, что вы сейчас чувствуете. И все-таки подумайте. Не считайте м
еня бессердечным. Я всегда советую так тем, кто лишился четвероногого др
уга. И знаю, что это здравый совет.
Ц Мистер Хэрриот, другой собаки у меня не будет. Ц Она опять решительно
покачала головой. Ц Рекс много лет был моим верным другом, и я хочу его по
мнить всегда. А потому больше никакой собаки не заведу.
После этого я часто видел миссис Донован на улицах и был рад, что ей удалос
ь сохранить свою кипучую энергию, хотя без собаки на поводке она выгляде
ла как-то сиротливо. Но, пожалуй, прошло больше месяца, прежде чем нам дове
лось поговорить.
Как-то днем мне позвонил инспектор Холлидей из Общества защиты животных
от жестокого обращения.
Ц Мистер Хэрриот, Ц сказал он, Ц вы не поехали бы со мной? Наш случай.
Ц Хорошо. Но в чем дело?
Ц Да собака. Бог знает что! Совершенно невозможные условия.
Он продиктовал мне адрес одного из кирпичных домишек у реки и сказал, что
встретит меня там.
Когда я остановил машину в узком проулке позади домов, Холлидей уже ждал
меня Ц деловитый, подтянутый, в темной форме. Это был крупный блондин с ве
селыми голубыми глазами, но теперь он даже не улыбнулся мне.
Ц Она там, Ц сказал он сразу и направился к одной из дверей в длинной выщ
ербленной стене. Возле собралась кучка любопытных, и я с ощущением неизб
ежности узнал темное цыганское лицо. Уж, конечно, подумал я, без миссис Дон
ован дело никак обойтись не может!
Мы вошли в дверь и оказались в длинном саду. В Дарроуби даже позади самых с
кромных лачужек были длинные участки, словно строители считали само соб
ой разумеющимся, что поселятся в них люди, перебравшиеся в город из сельс
кой местности и сохраняющие тягу к земле, которые будут выращивать свои
овощи и фрукты, а может быть, и содержать кое-какую живность. Совсем не ред
кость было увидеть там поросенка, парочку-другую кур, а часто Ц и яркие к
лумбы.
Но этот участок был запущен. Из могучего бурьяна поднималось несколько к
орявых яблонь и слив, словно никогда не знавших заботливых человеческих
рук.
Холлидей направился к ветхому сарайчику с облупившейся краской и прорж
авевшей крышей. Он вынул ключ, отпер висячий замок и с некоторым усилием п
риоткрыл дверь. Оконца в сарае не было, и я не сразу рассмотрел, какой хлам
в нем хранился: сломанные грабли и лопата, видевший лучшие дни бельевой к
аток, груда цветочных горшков, ряды открытых банок с краской. И в самой глу
бине тихо сидела собака.
Я не сразу ее разглядел Ц и потому, что в сарае было темно, и потому, что в н
ос мне ударил запах, из-за которого я раскашлялся. Но войдя внутрь, я увиде
л крупного пса, сидевшего очень прямо. На нем был ошейник с цепью, прикован
ной к кольцу в стене. Мне доводилось видеть исхудалых собак, но при виде эт
ой я невольно вспомнил учебники по анатомии Ц с такой жуткой четкостью
вырисовывались кости морды, грудной клетки и таза. Глубокая впадина в зе
мляном полу показывала, где он лежал, двигался Ц короче говоря, жил Ц в т
ечение довольно долгого времени.
Вид его меня настолько ошеломил, что я не сразу заметил грязные обрывки м
ешковины рядом с ним и миску с затхлой водой.
Ц Вы взгляните на его задние ноги! Ц буркнул Холлидей.
Я осторожно приподнял пса и понял, что вонь в сарае объяснялась не только
кучками экскрементов. Задние ноги представляли собой сплошную гноящую
ся язву с болтающимися полосками отмирающих тканей. Язвы покрывали груд
ь и ребра. Шерсть, по-видимому, тускло-золотистая, свалялась и почернела о
т грязи.
Инспектор сказал:
Ц По-моему, он вообще все время тут. Он же еще почти щенок Ц ему около год
а, Ц но, насколько мне удалось установить, он безвыходно живет в этом сар
ае с двухмесячного возраста. Кто-то, проходя задами, услышал, как он скули
т, не то мы бы его не обнаружили.
У меня сжало горло, меня затошнило Ц но не от вони. От мысли, что этот терпе
ливый пес сидел, голодный и забытый, в темноте и нечистотах целый год. Я по
смотрел на него и встретил взгляд, в котором не было ничего, кроме тихой до
верчивости. Одни собаки, попав в такое положение, принялись бы исступлен
но лаять, так что их скоро выручили бы, другие стали бы трусливыми и злобны
ми, но этот пес был из тех, кто ничего не требует, кто беззаветно верит людя
м и принимает от них все, не жалуясь. Ну, разве что он иногда поскуливал, сид
я в черной пустоте, которая была всем его миром, и тоскливо не понимал, что
все это означает.
Ц Во всяком случае, инспектор, Ц сказал я, Ц хорошо уж, что виновника вы
привлечете к ответственности!
Ц Тут мало что можно сделать, Ц угрюмо ответил Холлидей. Ц Невменяемо
сть! Хозяин явно слабоумен и отчета в своих поступках не отдает. Живет со с
тарухой-матерью, которая тоже плохо понимает, что вокруг происходит. Я ви
дел этого субъекта и выяснил, что он бросал ему какие-нибудь объедки, когд
а считал нужным, и этим все ограничивалось. На него, конечно, наложат штраф
и запретят ему в дальнейшем держать животных, но и только.
Ц Понимаю. Ц Я протянул руку и погладил пса по голове, а он тотчас отклик
нулся на ласку, положив лапу мне на запястье. В его попытке сидеть прямо бы
ло какое-то трогательное достоинство, спокойные глаза смотрели на меня
дружелюбно и без страха. Ц Ну, вы дадите мне знать, если мои показания пот
ребуются в суде.
Ц Да, конечно. И спасибо, что приехали. Ц Холлидей нерешительно помолча
л. Ц А теперь, полагаю, вы сочтете, что беднягу надо поскорее избавить от с
траданий.
Я задумался, продолжая поглаживать голову и уши.
Ц Да… пожалуй, другого выхода нет. Кто же его возьмет в таком состоянии? Т
ак будет гуманнее всего. Но все-таки откройте дверь пошире: надо осмотрет
ь его как следует.
В более ярком свете я увидел отличные зубы, стройные ноги, с золотистой ба
хромкой шерсть. Я приложил стетоскоп к его груди, и, пока в моих ушах разда
вался размеренный сильный стук его сердца, он снова положил лапу мне на р
уку. Я обернулся к Холлидею.
Ц Вы знаете, инспектор, внутри этого грязного мешка костей прячется пре
красный здоровый лабрадор-ретривер. Если бы можно было найти другой вых
од!
Тут я заметил, что в дверном проеме рядом с инспектором стоит еще кто-то. И
з-за его широкой спины в собаку внимательно вглядывалась пара черных бл
естящих глаз. Остальные зеваки остались в проулке, но миссис Донован со с
воим любопытством совладать не сумела. Я продолжал говорить, словно ее т
ут не было.
Ц Этого пса, как вы понимаете, совершенно необходимо было бы вымыть хоро
шим жидким мылом и расчесать свалявшуюся шерсть.
Ц А? Ц растерянно спросил Холлидей.
Ц Да-да! И ему было бы крайне полезно некоторое время получать сильнодей
ствующие укрепляющие порошки!
Ц О чем вы говорите? Ц Инспектор явно чувствовал себя в тупике.
Ц Тут никаких сомнений нет, Ц ответил я. Ц Иначе его не вызволить. Но то
лько где их найти? То есть достаточно сильнодействующие средства! Ц Я вз
дохнул и выпрямился. Ц Но что поделаешь! Другого, видимо, ничего не остае
тся. Я сейчас же его и усыплю. Погодите, пока я схожу к машине за всем необхо
димым.
Когда я вернулся в сарай, миссис Донован уже проникла в него и внимательн
о осматривала пса, не слушая робких возражений инспектора.
Ц Вы только посмотрите! Ц воскликнула она взволнованно, указывая на вы
царапанные на ошейнике буквы. Ц Его зовут Рой! Ц Она улыбнулась мне. Ц П
очти как Рекс, правда ведь?
Ц А знаете, миссис Донован, вы совершенно правы. Действительно, похожие к
лички. Рекс Ц Рой… Особенно в ваших устах. Ц Я решительно кивнул.
Она помолчала, видимо, под влиянием какого-то сильного чувства и вдруг бы
стро спросила:
Ц Можно, я его возьму? Уж я его вылечу. Я знаю, как! Можно? Ну, пожалуйста!
Ц Собственно говоря, Ц сказал я, Ц решает инспектор. Разрешение надо п
росить у него.
Холлидей поглядел на нее с недоумением, сказал «извините, сударыня» и от
вел меня в сторону. Мы остановились в густом бурьяне.
Ц Мистер Хэрриот, Ц сказал он вполголоса, Ц я не совсем понимаю, что про
исходит, но я не могу отдать животное в подобном состоянии в первые попав
шиеся руки. Мало ли какая это может быть прихоть. Бедняга и так уже настрад
ался. Я не могу рисковать. Она не производит впечатления…
Я перебил его.
Ц Поверьте, инспектор, вы можете быть абсолютно спокойны. Она, бесспорно
, старая чудачка, но сюда ее послал сам бог, не иначе. Если кто-нибудь в Дарр
оуби и способен вернуть эту собаку к жизни, то только она.
Холлидей смотрел на меня с прежним сомнением.
Ц Но я все-таки не понимаю. Причем тут жидкое мыло и укрепляющие порошки?

Ц А, ерунда! Я вам объясню как-нибудь в другой раз. Конечно, ему нужны хоро
шее и обильное питание, и еще заботы, и еще любовь. И все это ему обеспечено.
Поверьте мне.
Ц Ну, хорошо. Если вы ручаетесь… Ц Холлидей умолк, несколько секунд смо
трел на меня, потом повернулся и пошел к сараю, где изнывала от нетерпения
миссис Донован.
Прежде мне не приходилось специально высматривать миссис Донован: она с
ама постоянно попадалась мне на глаза; но теперь я день за днем тщетно обш
аривал взглядом улицы Дарроуби Ц ее нигде не было. Когда Гоббер Ньюхаус
напился и решительно направил свой велосипед на барьер, огораживающий т
раншею для водопроводных труб, я с беспокойством обнаружил, что в толпе з
евак, следивших за тем, как землекопы и двое полицейских пытаются извлеч
ь его из десятифутовой ямы, миссис Донован отсутствует. Не оказалось ее и
среди зрителей, когда пожарная машина примчалась вечером к закусочной, г
де вспыхнул жир, в котором жарилась картофельная соломка. И меня охватил
а тревога.
Не следует ли мне заехать посмотреть, как она справляется с псом? Да, разум
еется, я удалил омертвевшую ткань и обработал язвы, прежде чем она его уве
ла, но, возможно, ему требовалось серьезное лечение? Правда, я тогда был со
вершенно убежден, что его надо только извлечь из этого ужасного сарая, хо
рошенько вымыть и сытно кормить Ц и природа сделает все остальное. Да и в
вопросах лечения животных я доверял миссис Донован заметно больше, чем о
на мне. Ну, не мог же я настолько ошибаться!
Прошло что-то около трех недель, и я уже совсем решил заехать к ней, но вдру
г увидел утром, как она энергично семенит по другой стороне рыночной пло
щади, заглядывая во все витрины точно так же, как прежде. Но только теперь
она вела на поводке большого золотистого пса.
Я повернул машину и, трясясь по булыжнику, подъехал к ней. Увидев, как я выл
езаю из машины, она остановилась и лукаво улыбнулась, но ничего не сказал
а и продолжала молчать, пока я осматривал Роя. Он все еще был довольно тощи
м, но выглядел бодрым и счастливым, язвы почти совсем затянулись, а его шер
сть блистала чистотой. Теперь я понял, куда запропастилась миссис Донова
н: все это время она мыла, расчесывала, распутывала слипшиеся колтуны и те
перь могла похвастать результатом.
Когда я распрямился, ее пальцы сжали мне запястье с неожиданной силой, и о
на поглядела мне прямо в глаза:
Ц Ну, мистер Хэрриот, Ц сказала она, Ц я ведь подлечила эту собачку, а?
Ц Вы сотворили чудеса, миссис Донован, Ц ответил я. Ц И не пожалели на н
его вашего замечательного жидкого мыла, верно?
Она засмеялась и пошла дальше. С этого дня я постоянно видел эту пару то та
м, то тут, но всегда издали, и снова поговорить с миссис Донован мне довело
сь только месяца через два. Она проходила мимо нашей приемной как раз тог
да, когда я спускался по ступенькам, и снова она стиснула мое запястье.
Ц Ну, мистер Хэрриот, Ц сказала она ту же фразу, Ц я ведь подлечила эту с
обачку, а?
Я поглядел на Роя с почтительным благоговением. За это время он подрос, на
лился силой, и его шерсть, уже не тусклая, лежала пышными золотыми волнами
на спине и ребрах, покрытых тугими мышцами. На шее сверкал металлическим
и кнопками новенький ошейник, а на диво пушистый хвост мягко колыхал воз
дух. Передо мной был великолепнейший лабрадор-ретривер во всей своей кр
асе. Тут он встал на задние лапы, передние положил мне на грудь и посмотрел
мне прямо в лицо. И в его глазах я увидел ту же ласковую доверчивость, с как
ой они глядели на меня в гнусном темном сарае.
Ц Миссис Донован, Ц сказал я негромко, Ц это самая красивая собака во в
сем Йоркшире. Ц И, зная, что ей хочется услышать, добавил. Ц Да, ваши укреп
ляющие порошки бесспорно творят чудеса. Что вы в них намешиваете?
Ц Секреты мои выведать вздумали! Ц она выпрямилась с кокетливой улыбк
ой. И действительно, давно уже она не была так близка к тому, чтобы ее звонк
о расцеловали.
Пожалуй, можно сказать, что так для Роя началась вторая его жизнь. Год за г
одом я размышлял над благодетельным капризом судьбы, благодаря котором
у пес, проведший первый год жизни без ласки, никому не нужный, недоуменно г
лядя в неизменный вонючий сумрак, вдруг в мгновение ока перенесся в жизн
ь, полную света, движения, любви. Я был убежден, что с этой минуты Рою могла б
ы позавидовать любая самая избалованная собака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45