Следует помнить, однако, что ни один
из этих факторов не является препятствием в абсолют-
ном смысле. Можно категорически и безусловно утвер-
ждать, что без самолетов в наши дни нет шансов выиг-
рать войну. Но было бы совершенно бессмысленным
категорически утверждать, что чувство тщетности или
смутного негодования на людей помешает кому-либо
анализировать самого себя. Его возможности в плане
конструктивного самоанализа в значительной степени
зависят от относительной силы <я могу> и <я не могу>
или от <я буду> и <я не буду>. А это в свою очередь
зависит от глубины тех отношений, которые подвергают
опасности саморазвитие. Есть огромное различие меж-
ду человеком, просто плывущим по течению, не нахо-
дящим никакого смысла в жизни, но тем не менее смут-
но ищущим чего-то, и человеком, который, подобно Гед-
де Габлер, отвернулся от жизни с горьким и оконча-
тельным смирением. Так же как существует различие
между подлинным циником, низводящим любой идеал
до простого лицемерия, и человеком, внешне циничным,
но питающим определенное уважение и симпатию к то-
му, кто живет в соответствии с настоящими идеалами.
Или же между человеком, который постоянно раздра-
жен и презрителен по отношению к людям, но тем не
менее откликается на их дружелюбность, и тем, кто,
как Гедда Габлер, одинаково злобен как к другу, так и
к врагу и даже склонен губить именно тех, кто затраги-
вает остатки каких-то нежных чувств внутри него.
Если препятствия на пути саморазвития посредством
психоанализа действительно непреодолимы, то ответст-
венным за это никогда не бывает единичный фактор, а
всегда сочетание нескольких факторов. Глубокое отчая-
ние, например, является абсолютным препятствием толь-
ко тогда, когда оно объединяется с усиливающей его на-
клонностью - возможно, с броней самодовольства или
же с глубоко укоренившейся деструктивностью; полное
отчуждение от себя не может быть непреодолимым, ес-
ли только в нем также нет такой усиливающей его тен-
денции, как прочно укоренившаяся зависимость. Други-
ми словами, истинные ограничения существуют только в
тяжелых и осложненных неврозах, но даже там конст-
руктивные силы все еще могут быть живы, если только
они могут чем-то подпитываться и использоваться.
Существуют различные пути, которыми препятству-
ющие психические силы, подобные обсужденным вы-
ше, могут влиять на попытку самоанализа, если только
они не обладают непреодолимой силой, способной во-
обще сорвать такую попытку, В первую очередь они
могут незаметно искажать весь анализ, являться причи-
ной осуществления его человеком в духе частичной
правдивости. В таких случаях одностороннее акценти-
рование и <зоны слепоты>, касающиеся довольно об-
ширных областей, которые имеются в начале любого
анализа, скорее продолжают сохраняться на протяже-
нии всей психоаналитической работы, а не уменьшают-
ся постепенно по степени и интенсивности. Факторы
же, лежащие вне этих областей, могут быть вполне яс-
но видимы. Но так как никакая зона внутри себя не
является изолированной от других и, следовательно, не
может быть действительно понята без соотнесения со
всей структурой, то даже те факторы, которые видимы,
остаются на уровне поверхностных осознаний.
<Исповедь> Руссо, хотя она и имеет лишь отдален-
ное сходство с психоанализом, может служить приме-
ром такой возможности. Здесь перед нами человек, ко-
торый явно хочет представить правдивую картину само-
го себя и делает это в умеренной степени. Но на протя-
жении всей книги он сохраняет <зоны слепоты> отно-
сительно своего тщеславия и своей неспособности лю-
бить (упомянем лишь два явно бросающихся в глаза
фактора), которые являются настолько чрезмерно вы-
раженными, что кажутся нам сегодня гротескными.
Руссо вполне откровенен в том, чего ждет и что получа-
ет от других, но интерпретирует возникающую в ре-
зультате этого зависимость как <любовь>. Он осознает
свою уязвимость, но относит ее на счет своего <чувст-
вительного сердца>. Он осознает свои чувства враждеб-
ности, но они всегда оказываются у него оправданными.
Он видит собственные неудачи, но ответственность за
них всегда ложится на других.
Конечно же, <Исповедь> Руссо не является самоана-
лизом. И все же, перечитывая эту книгу в последние
годы, я часто вспоминала друзей и пациентов, чьи ана-
литические попытки не слишком отличались от нее. Эта
книга и в самом деле заслуживает самого внимательно-
го и критического изучения. Попытку самоанализа, да-
же если она и будет более утонченной, вполне может
ожидать подобная участь. Человек, оснащенный боль-
шим психологическим знанием, может быть просто бо-
лее искусным в попытках оправдать и приукрасить свои
действия и мотивы.
Есть, однако, один пункт, в котором Руссо честен, -
это его сексуальные особенности. Такая откровенность
должна, безусловно, высоко цениться. Но его откровен-
ность в сексуальных вопросах помогает ему удержи-
ваться от осознания, как мало он, в сущности, видит дру-
гие свои проблемы. В этом отношении тот урок, который
мы все же можем получить у Руссо, также стоит упоми-
нания. Так как сексуальность является важной сферой
нашей жизни, важно быть так же непреклонно честным
в этой сфере, как и во всем другом. Но тот односторон-
ний подход, при котором Фрейд особо выделял сексу-
альные факторы, может соблазнить многих людей выде-
лять эти факторы за счет других, как это сделал Руссо.
Быть правдивым в сексуальных вопросах необходимо,
но быть правдивым только в них недостаточно.
Другим вариантом одностороннего подхода является
устойчивая тенденция рассматривать затруднение, име-
ющее место в данный момент, как статичное повторе-
ние определенного инфантильного переживания. Когда
человек хочет понять себя, то, вне всякого сомнения,
важно, чтобы он понимал те силы, которые участвовали
в его развитии, и одним из самых выдающихся откры-
тий Фрейда является осознание того влияния, которое
оказывают переживания первых лет жизни на развитие
личности. Но формированию нашей теперешней струк-
туры всегда содействовала общая сумма всех пережи-
ваний на ранних этапах жизни. И поэтому бесполезно
стремиться обнаружить изолированные связи между
тем или иным расстройством в данное время и опреде-
ленным воздействием в раннем возрасте. Имеющие ме-
сто в настоящем особенности могут быть поняты только
как выражение общего взаимодействия сил, действую-
щих в личности в данное время. Например, те особен-
ности развития, которые имели место во взаимоотноше-
ниях Клары со своей матерью, имели определенную
связь с ее зависимостью от мужчин. Но если бы Клара
видела только сходство между старым и новым типами
взаимоотношений, она не смогла бы осознать основные
движущие силы, принуждавшие ее фиксировать этот
тип поведения. Она могла бы понять, что подчинила се-
бя Питеру так же, как ранее подчинила себя матери; что
она обожествляла Питера точно так же, как в детстве
восхищалась матерью; что ожидала от него защиты и
помощи, как когда-то ожидала помощи от матери; что
ее негодование вызывали признаки отвержения ее со
стороны Питера, как в свое время она негодовала на
дискриминацию со стороны матери. В осознании этих
связей она могла бы несколько приблизиться к осозна-
нию своей действительной проблемы через обнаруже-
ние воспроизводимости определенного шаблона. Но в
действительности она тянулась к Питеру не потому, что
он представлял для нее подобие матери, а потому, что
из-за своей навязчивой скромности, а также вследствие
своего вытесненного высокомерия и честолюбия она
утратила способность заботиться о себе и почти утрати-
ла чувство своей идентичности: поэтому она была по-
лна страхов, внутренних запретов, была беззащитной и
изолированной. И из-за этих причин была вынуждена
искать спасения и восстановления своей целостности
на путях, которые заранее были обречены на неудачу и
Самотождественности. - Прим. ред.
460
только еще глубже затягивали ее в паутину ее внутрен-
них запретов и страхов. Только через осознание этой
динамики она смогла в конечном счете освободить себя
от последствий своего несчастливого детства.
Еще одним вариантом одностороннего подхода явля-
ется тенденция постоянно подчеркивать <плохие> сто-
роны или стороны, кажущиеся таковыми. Исповедова-
ние и осуждение могут в таком случае занять место
понимания. Это делается частично в духе враждебного
самоосуждения, но также с тайной надеждой на то, что
достаточно одного лишь признания, чтобы быть вознаг-
ражденным.
Эти <зоны слепоты> и односторонние акцентриров-
ки, конечно, могут быть обнаружены в любой попытке
самоанализа, независимо от того, присутствуют ли в
них рассмотренные выше ограничения или нет. До не-
которой степени они могут возникать в результате оши-
бочных предубеждений против психоанализа. Они мо-
гут быть скорректированы, если человек достигает бо-
лее полного понимания психических процессов. Но тот
аспект, который я хочу здесь подчеркнуть, состоит в
том, что они также могут быть всего лишь средствами
уклонения от наиболее существенных проблем. В этом
случае они являются сопротивлениями для продвиже-
ния вперед, и, если эти сопротивления являются доста-
точно сильными (если они равнозначны тому, что я опи-
сала как ограничения), они могут образовать определен-
ное препятствие успеху анализа.
Удерживающие от продолжения анализа силы, о ко-
торых было выше упомянуто, могут также сорвать само-
анализ, вызвав преждевременное прекращение его по-
пытки. Я говорю здесь о тех случаях, когда анализ про-
должается только до определенного момента, в какой-то
степени является полезным, но не идет дальше этого, по-
скольку человек не пытается разрешить те факторы
внутри себя, которые препятствуют его дальнейшему
развитию. Это может случиться после того, как он пре-
одолел факторы, вызывавшие у него наибольшее беспо-
койство, и более не чувствует настоятельной необходи-
мости работать над собой, даже если в нем остается еще
много препятствий. Искушение расслабиться является
особенно сильным, если жизнь человека течет гладко и
не ставит перед ним особых проблем. Естественно, в та-
кой ситуации любой из нас не так сильно стремится к
полному самопознанию. В конечном счете это вопрос на-
шей собственной жизненной философии, сколь высоко
мы ценим конструктивное недовольство собой, которое
побуждает нас к дальнейшему росту и развитию. Жела-
тельно, однако, чтобы нам было (или стало) ясно, каковы
же в действительности наши системы ценностей, и что-
бы мы поступали в соответствии с ними. Мы скрыли бы
от себя значительную часть истинного положения дел,
если бы сознавали себя приверженцами идеалов разви-
тия, на деле ослабляя свои усилия, чтобы соответство-
вать этому идеалу, или даже позволяя ему угаснуть в са-
моуверенности и самодовольстве.
Но человек может внезапно прекратить свои попыт-
ки самоанализа и по совершенно противоположной при-
чине: он достиг разностороннего и существенного осоз-
нания сути своих затруднений, но при этом ничего не из-
меняется, и он чувствует разочарование из-за отсутствия
ощутимых результатов. В действительности, как упоми-
налось выше, сама его обескураженность представляет
собой проблему и должна прорабатываться как таковая.
Но если разочарование проистекает из тяжелого невро-
тического комплекса, например из позиции безнадеж-
ной покорности, описанной ранее, человек может про-
сто оказаться не в состоянии справиться с нею в одиноч-
ку. Это не означает, что все предпринимаемые им до это-
го усилия были совершенно бесполезны. Очень часто,
несмотря на ограниченность своих возможных достиже-
ний, он может освободиться от того или иного грубого
проявления невротических расстройств.
Неотъемлемо присущие человеку ограничения могут
вызвать преждевременное прекращение самоанализа
еще и по другой причине: человек может прийти к тому
или иному псевдорешению, приспосабливая свою жизнь
к требованиям сохраняющегося у него невроза. Сама
жизнь может способствовать принятию таких решений.
Человек может оказаться в ситуации, которая дает вы-
ход его стремлению к власти или же позволяет ему вести
незаметную и подчиненную жизнь, в которой ему не
нужно себя утверждать. Он может воспользоваться бра-
ком для реализации своей потребности в зависимости.
Или же он может более или менее сознательно решить,
что его затруднения во взаимоотношениях с людьми __
та их часть, которую он осознал и понял, - чрезмерно
истощают его жизненные силы и что единственный спо-
соб вести спокойную жизнь или сохранить свои творче-
ские способности - это отдалиться от других людей; за-
тем он может ограничить до минимума свою потребность
в людях или материальных вещах и при этих условиях бу-
дет способен вести сносное существование. Конечно, та-
кие решения не являются идеальными, однако психоло-
гическое равновесие может установиться на более при-
емлемом уровне, чем ранее. А в условиях некоторых
особо тяжелых расстройств такие псевдорешения могут
быть пределом достижимого.
В принципе эти пределы конструктивной работы име-
ют место как в профессиональном психоанализе, так и в
самоанализе. В действительности, как уже было упомя-
нуто ранее, если силы сопротивления достаточно велики,
то сама мысль о самоанализе будет отвергнута. И даже
если она и не отвергается, если человек столь тяжко
страдает из-за своего бессилия, что предпринимает пси-
хоаналитическое лечение, психоаналитик не является
волшебником, который может вызвать к жизни полно-
стью угасшие силы. Однако нет сомнения в том, что эти
ограничения являются значительно большими при само-
анализе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72