Она могла быть недовольной браком из-за причин,
о которых и сама не знает, и могла использовать этот
заметный случай в качестве оправдания для выражения
всех своих вытесненных обид, совершая таким образом
бессознательную месть. Она также могла чувствовать
привязанность к другому мужчине и возмущаться тем,
что муж позволил себе ту свободу, которой она себе не
позволяла. Если она исследует такие возможности, то
сможет не только значительно улучшить данную ситуа-
цию, но также получить намного более ясное знание
самой себя. Никакой результат, однако, не возможен
до тех пор, пока она просто настаивает на своем праве
сердиться. Ситуация, в сущности, будет той же самой,
как если бы она вытеснила свой гнев, хотя в этом слу-
чае будет намного труднее обнаружить ее сопротивле-
ние в отношении исследования себя.
Может быть уместным одно замечание относительно
общего настроя на борьбу с сопротивлениями. Мы
очень легко поддаемся искушению досадовать на самих
себя за то, что у нас имеется сопротивление, как если
бы оно указывало нам на раздражающие глупость или
упрямство. Такое отношение понятно, так как нам до-
саждает или даже выводит из себя столкновение с пре-
пятствиями, порождаемыми нами же самими, на нашем
пути к цели, достижения которой мы желаем, исходя
из своих высших интересов. Тем не менее нет никакого
оправдания или вообще какого-либо смысла в том, что
человек бранит себя за свои сопротивления. Он не по-
винен в развитии сил, которые стоят за ними, и, кроме
того, те невротические наклонности, которые они пыта-
0
ются защитить, давали ему нужные средства справлять-
ся с жизнью в то время, когда все другие средства не
имели успеха. Разумнее для него принять противодей-
ствующие силы как нечто данное. Я почти готова ска-
зать, что ему следует уважать их как часть самого себя,
уважать не в смысле одобрения или потворства им, а в
смысле признания их как результата органического раз-
вития. И такая позиция будет не только более справед-
ливой по отношению к самому себе, но также даст ему
гораздо более здоровую основу для борьбы с сопротив-
лениями. Если же он приближается к ним с враждебной
решимостью сокрушить их, едва ли у него хватит тер-
пения и желания, необходимых для их понимания.
Если с сопротивлениями борются указанным обра-
зом и с подобающим настроем, то имеются хорошие
шансы на то, что сопротивления могут быть поняты и
преодолены, но при том условии, что они не сильнее
созидательной воли человека. Те же сопротивления, ко-
торые являются более сильными, могут быть в лучшем
случае преодолены только с помощью специалиста-ана-
литика.

Глава II
Ограничения самоанализа
Различие между сопротивлением и ограничением явля-
ется только различием в степени. Любое сопротивле-
ние, если оно достаточно сильно, может превратиться в
действительное ограничение. Любой фактор, который
уменьшает или парализует побудительный мотив чело-
века вступить в борьбу с самим собой, образует воз-
можное ограничение для самоанализа. Я не вижу како-
го-либо иного способа представить эти факторы, кроме
как обсудить их по отдельности, хотя они и не являются
раздельными сущностями. Поэтому на следующих стра-
ницах один и тот же фактор иногда рассматривается с
разных точек зрения.
Начнем с того, что глубоко укоренившееся чувство
смирения, покорности представляет серьезное ограни-
чение для самоанализа. Человек может настолько отча-
яться когда-либо избавиться от своих психологических
трудностей, что у него не появится никакого побуди-
тельного мотива сделать больше, чем самую нереши-
тельную попытку преодолеть свои проблемы. Безна-
дежность в некоторой степени имеет место в каждом
тяжелом неврозе. Образует ли она серьезное препятст-
вие для терапии - это зависит от суммарной величины
конструктивных сил, которые все еще живы или могут
быть возрождены. Такие конструктивные силы часто
наличествуют, даже если может казаться, что они утра-
чены. Но иногда человек бывает столь всецело сокру-
шен в раннем возрасте или же запуган в столь неразре-
52
шимых конфликтах, что уже давно лишился всякой на-
дежды и отказался от борьбы.
Такая позиция покорности может быть полностью
осознаваема, выражая себя во всепроникающем чувст-
ве пустоты своей жизни или в более или менее подроб-
но разработанной философии тщетности жизни в це-
лом. Часто она подкрепляется гордостью из-за принад-
лежности к тем немногим людям, которые не обманы-
ваются относительно этого <факта>. У некоторых лю-
дей вообще не выработано никакого сознательного от-
ношения к жизни; они просто пассивны, пытаясь пере-
носить неврозы стоически, никак не реагируя ни на ка-
кую надежду более осмысленного существования.
Такого рода покорность может быть также скрыта
чувством скуки от жизни, как у Гедды Габлер Ибсена.
Ее ожидания крайне ограниченны: время от времени
жизнь должна быть занимательной, должна давать не-
много веселья, или возбуждения, или волнения. Но она
не ожидает от жизни ничего стоящего. Такому отноше-
нию часто сопутствует, как у Гедды Габлер, глубокий
цинизм - результат неверия в какие-либо жизненные
ценности или какую-либо цель, к которой следовало бы
стремиться. Но глубокая безнадежность может быть
свойственна также тем людям, которых трудно запо-
дозрить в этом, которые внешне производят впечатле-
ние способных наслаждаться жизнью. Они могут быть
интересными собеседниками, получать удовольствие от
еды, выпивки, секса, В юности они могли подавать боль-
шие надежды, быть способными на подлинную заинте-
ресованность и искренние чувства. Но по той или иной
причине они измельчали, утратили свое честолюбие; их
интерес к работе стал поверхностным, отношения с
людьми - непрочными, легко завязываясь и столь же
легко прекращаясь. Короче говоря, они также прекра-
тили борьбу за осмысленное существование и вместо
этого свернули на обочину жизни.
Совершенно другой вид ограничения встает перед
самоанализом, если невротическая наклонность, выра-
жаясь не слишком строго, <слишком успешна>. Стрем-
ление к власти, например, может быть удовлетворено
до такой степени, что человек будет просто насмехать-
ся над самой идеей анализа, даже если его удовлетво-
рение жизнью в действительности покоится на зыбкой
основе. То же самое будет справедливо, если страстное
стремление к зависимости осуществлено посредством
брака (например, брака между человеком такого рода и
другим, который имеет склонность к доминированию)
или в подчинении группе. Подобным же образом чело-
век может успешно удалиться в свой <замок из слоно-
вой кости> и чувствовать себя сравнительно свободно
за его стенами.
Такое явно успешное утверждение невротической
наклонности возникает в результате сочетания внутрен-
них и внешних условий. Что касается первых, то невро-
тическая наклонность, которая <успешно> реализова-
лась, не должна слишком резко конфликтовать с други-
ми наклонностями, В действительности человек никогда
не бывает целиком снедаем только одним-единствен-
ным навязчивым стремлением, вычеркнув все осталь-
ное: нет ни одного человека, который был бы подобен
хорошо налаженной машине, работающей все время в
одном режиме. Но человек может приближаться к та-
кой поглощенности. И для такого развития должны
быть соответствующие внешние условия. Относитель-
ная важность внешних и внутренних условий бесконеч-
но варьирует. В нашем обществе финансово независи-
мый человек очень легко может жить в своем <замке
из слоновой кости>; но и человек с ограниченными
средствами к существованию может также удалиться
от мира, если сведет иные свои потребности к миниму-
му. Один человек вырастает в обстановке, которая пре-
доставляет ему возможность проявить стремление к
престижу или власти, а другой, начинавший с абсолют-
ного нуля, столь неустанно использует внешние обсто-
ятельства, что в конечном счете добивается той же са-
мой цели.
Но безотносительно к тому, как достигнуто такое
<успешное> утверждение невротической наклонности,
результатом будет более или менее полная преграда на
пути к развитию посредством анализа. Ибо, во-первых,
<успешная> наклонность стала слишком ценной, чтобы
ее можно было подвергнуть какому-либо сомнению, а
во-вторых, та цель, к которой стремятся в психоанали-
зе - гармоническое развитие, с установлением хоро-
ших отношений с собой и другими людьми, - для тако-
го человека не будет привлекательной, так как те силы,
454
которые могли бы откликнуться на такой призыв, слиш-
ком ослаблены.
Третье ограничение в отношении психоаналитиче-
ской работы образуется вследствие преобладания раз-
рушительных наклонностей, направленных в первую
очередь на других людей либо на себя. Следует подчер-
кнуть, что такие наклонности не обязательно являются
в буквальном смысле слова разрушительными, напри-
мер в смысле побуждения к самоубийству. Более часто
они принимают такие формы, как враждебность, или
презрение, или позиция всеобщего отрицания. Такие
разрушительные побуждения рождаются при каждом
тяжелом неврозе. В большей или меньшей степени они
лежат в основе всякого невротического развития и уси-
ливаются вследствие столкновения с внешним миром
ригидных эгоцентрических требований и иллюзий. Лю-
бой тяжелый невроз похож на крепкую броню, которая
мешает человеку вести полноценную и активную жизнь
вместе с другими, Невроз обязательно порождает глу-
бокое чувство обиды на жизнь, на то, что человек оста-
ется за бортом жизни, чувство, которое Ницше обозна-
чил термином Lebensneid. Вследствие многих причин
враждебность и презрение по отношению как к самому
себе, так и к другим могут быть настолько сильными,
что позволить себе погибнуть представляется привлека-
тельным способом мести. Говорить <нет> всему тому,
что может предложить жизнь, оказывается единствен-
ным оставшимся способом утвердить свое <Я>. Уже
упоминавшаяся при обсуждении фактора покорности
судьбе Гедда Габлер является хорошим примером чело-
века, у которого деструктивность по отношению к себе
и другим является преобладающей тенденцией.
Насколько препятствует разрушительная тенденция
собственному развитию - это, как всегда, зависит от
степени ее интенсивности. Если, например, человек
чувствует, что торжествовать над другими намного
важнее, чем осуществить что-либо конструктивное в
своей жизни, он вряд ли извлечет много пользы из
анализа. Если для него наслаждение, счастье и любовь
или любая близость к людям превратились в симптомы
презрительной мягкотелости или посредственности, то
для него или для кого-либо другого может оказаться
-совершенно невозможным проникнуть за броню его
твердости.
Четвертое ограничение является более распростра-
ненным и сложным для определения, так как оно содер-
жит трудноуловимое понятие <Я>. Что я имею здесь в
виду, вероятно, наилучшим образом выражено Уилья-
мом Джемсом в понятии о <реальном "Я"> в отличие от
материального и социального <Я>. Говоря простым язы-
ком, оно относится к тому, что я действительно чувст-
вую, чего я действительно хочу, во что я действительно
верю и что я в действительности решаю. Это есть, или
должен быть, подлинный энергетический центр психи-
ческой жизни. Именно к этому психическому центру и
обращена психоаналитическая работа. При любом не-
врозе его сфера и действенность снижены, ибо подлин-
ная забота человека о своих интересах, естественное
достоинство, инициатива, способность брать на себя от-
ветственность за собственную жизнь и другие подо-
бные факторы, которые отвечают за развитие <Я>, всег-
да подорваны. Более того, сами невротические наклон-
ности захватили значительную часть его энергии, так
как, продолжая ранее использованную аналогию, они
превращают человека в самолет, управляемый на рас-
стоянии.
В большинстве случаев имеются достаточные воз-
можности для восстановления и развития собственного
<Я>, хотя вначале трудно оценить силу этих возможно-
стей. Но если реальное <Я> в значительной степени раз-
рушено, человек лишается собственного центра тяже-
сти и направляется другими силами, изнутри или снару-
жи. Он может чрезмерно адаптировать себя к окружа-
ющей среде и стать автоматом. Он может найти един-
ственное оправдание своего существования в том, что-
бы быть полезным другим, и, таким образом, будет со-
циально полезным, хотя отсутствие у него внутри како-
го-либо центра тяжести будет затруднять его эффектив-
ность. Он может потерять всякое внутреннее ощуще-
ние направления и либо бесцельно плыть по течению,
либо целиком следовать своей невротической наклон-
ности, как уже упоминалось при обсуждении <сверхус-
пешных> невротических наклонностей. Его чувства,
мысли и действия могут почти целиком определяться
напыщенным образом самого себя, который он создал:
456
он будет сочувствовать другим вовсе не потому, что
действительно испытывает сочувствие, а потому, что
быть сочувствующим человеком является частью его
образа самого себя; у него будут определенные
<друзья> или <интересы>, так как этих друзей или ин-
тересов требует созданный им образ.
И последнее ограничение, о котором следует упомя-
нуть, обусловлено сильно развитыми вторичными защи-
тами. Если весь невроз предохраняется ригидными
убеждениями в том, что все в порядке, все хорошо или
неизменно, то едва ли может возникнуть побудитель-
ный мотив что-либо изменить.
Каждый, кто борется, чтобы освободить себя от не-
вротических цепей, знает либо ощущает, что некоторые
из этих факторов действуют внутри него самого; тех
же, кто незнаком с психоаналитической терапией, пе-
речисление этих ограничений может отпугнуть от воз-
можных попыток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72