Рэнди, в свою очередь, изучает и
х. Присутствуют две категории азиатов: в хороших и плохих костюмах. У плох
о одетых азиатов короткие седые стрижки, желтая от никотина кожа и внешн
ость киллеров. Они в плохих костюмах не потому, что не могут позволить себ
е хороших, им просто начхать. Эти из Китая. У азиатов в хороших костюмах ух
оженные прически, парижские очки, чистая кожа, приклеенная улыбка. Они в о
сновном из Японии.
Ч Давайте прямо сейчас обменяемся ключами, чтобы писать друг другу по э
лектронной почте, Ч говорит Ли и делает знак помощнику. Тот подбегает к с
толу и открывает ноутбук. «Что-то что-то Ордо», Ч говорит Ли на кантонском
. Помощник крутит трекбол и щелкает.
Кантрелл бесстрастно смотрит на стол. Садится на корточки, заглядывает п
од столешницу. Ощупывает край руками.
Рэнди нагибается и тоже заглядывает вниз. Конференц-стол Ч высокотехно
логичный, пронизанный проводами, чтобы гости могли подключать ноутбуки
прямо к нему, а не тянуть кабели через всю комнату и не драться из-за розет
ок. Значит, вся столешница нашпигована проводкой. Кабелей, соединяющих е
е с внешним миром, не видно Ч наверное, они уходят через полые ножки в пус
тотелый пол. Джон ухмыляется, поворачивается к Ли, качает головой.
Ч В иных обстоятельствах я бы сказал «да», Ч отвечает он. Ч Однако при в
ашем уровне потребности в безопасности это неподходящее место для обме
на ключами.
Ч Я не собирался пользоваться телефоном, Ч говорит Ли. Ч . Можно обменя
ться ключами на дискетах.
Джон стучит по дереву.
Ч Не важно. Попросите кого-нибудь из ваших сотрудников прочесть про ван-
эйковский перехват. Ван Эйк, Вим ван Эйк, человек, который первый это проде
монстрировал, Ч повторяет он программеру, который записывает. Потом, чу
вствуя, что Ли нужно краткое резюме, добавляет: Ч Есть способ прочесть вн
утреннее состояние компьютера, ловя побочное электромагнитное излучен
ие модулей.
Ч А-а-а... Ч Ли выразительно переглядывается с помощниками, как будто пол
учил ответ к давно мучившей их загадке.
Кто-то кричит в дальнем конце помещения Ч не в том, откуда входили гости,
а в противоположном. Это человек, одетый примерно как визирь, хотя и не так
пышно. В какой-то момент он переходит на английский Ч на тот диалект этог
о языка, которым пользуются бортпроводницы иностранных авиалиний, так ч
асто повторяющие «пристегните ремни», что все сливается в один насмороч
ный всхрюк.
Начинают входить низкорослые кинакутцы в хороших костюмах. Они садятся
в торце стола, достаточно широком, чтобы вместить композицию Тайной Вече
ри. На месте Христа Ч особенно большое кресло. Наймите бритого финского
дизайнера в очках без оправы, дипломированного специалиста по семиотик
е и архитектуре, выдайте ему чек на неограниченную сумму, поручите сконс
труировать трон и получите такое. Сзади отдельный стол для мелкой сошки.
Фон составляет произведение искусства весом в несколько тонн: каменный
фриз, ампутированный от каких-то развалин глубоко в джунглях.
Гости машинально дрейфуют к своим местам и остаются стоять. Великий визи
рь обводит их взглядом. В помещение проскальзывает маленький человечек
и останавливается, словно не замечая собравшихся. У него прилизанные вол
осы, впечатление полноты минимизировано уловками парижских кутюрье. Он
опускается в большое кресло. Рэнди в ужасе от такого нарушения этикета, п
ока не соображает: это и есть султан.
Все садятся. Рэнди придвигает кресло и плюхается. Кожаная обивка ловит з
ад, как бейсбольная перчатка Ч мяч. Первый порыв Ч включить ноутбук, одн
ако в такой обстановке нейлоновая сумка и пластмассовый корпус кажутся
дешевым ширпотребом. И вообще, что за студенческая привычка все записыва
ть! Ави сказал, что ничего не произойдет, все будет сказано между строк. К т
ому же нельзя забывать о ван-эйковском перехвате. Кантрелл скорее всего
просто накручивал Гарварда Ли, но Рэнди немного напуган. Он вынимает сто
пку миллиметровки Ч инженерский ответ блокноту Ч и одноразовую шарик
овую ручку с тонким кончиком.
У султана оксфордский английский, отдающий красным перцем и чесноком. Он
говорит примерно пятнадцать минут.
В комнате несколько десятков живых тел, каждое Ч большой мешок с потрох
ами и жидкостями под таким напором, что проткни Ч брызнет на несколько м
етров. Каждое выстроено на арматуре из двухсот шести костей, соединенных
исключительно ненадежными суставами, которые обычно скрипят, хрустят и
щелкают. Вся конструкция обтянута мясом, раздута пульсирующими воздушн
ыми мешками, пронизана гордиевой канализацией, в которой булькают кисло
та и сжатый газ, насыщенные ферментами и растворителями. Их вырабатывают
вонючие куски генетически запрограммированного мяса, расположенные п
о всей длине гибких шлангов. Куски пищи конвульсивно проталкиваются по с
клизкому лабиринту, разлагаясь на газ, жидкость и твердое вещество, кото
рые надо регулярно выводить наружу, иначе человек отравится и умрет. Сфе
рические, наполненные гелем емкости поворачиваются в слизистых шарнир
ах. Бесчисленные фаланги ресничек отбиваются от посторонних частиц, зак
укливая их в клей, чтобы потом выбросить. В каждом теле мышца гонит нескон
чаемый, циркулирующий поток сжатой жижи. И, несмотря на все это, пока султа
н говорит, тела не издают ни одного звука. Такое можно объяснить лишь влас
тью мозга над телом и, в свою очередь, властью культурного воспитания над
мозгом.
Хозяин старается вести себя по-султански: очертить горизонты и наметить
направления, не увязая в управленческой трясине. Главная мысль (по крайн
ей мере как представляется вначале): Кинакута всегда была перекрестком,
местом встречи культур. Коренное малайское население. Фут и его династия
Белых Султанов. Филиппинцы со своими испанскими, американскими, японски
ми правителями. Мусульмане на западе. Англосаксы на юге. Различные южно-а
зиатские культуры на востоке. Китайцы, по своему обыкновению, везде. Япон
цы, когда им приходила такая охота. И (хотите считайте, хотите нет) неолити
ческие племена в глубине острова.
Поэтому современным кинакутцам более чем естественно проложить толсты
е оптоволоконные кабели во все стороны, включиться во все национальные т
елекоммуникационные сети, до которых смогут дотянуться, и стать своего р
ода цифровым базаром.
Гости серьезно кивают. Какая глубина прозрения! Как мудро султан соединя
ет древнюю традицию и современные технологии!
Однако это всего лишь поверхностная аналогия, продолжает султан.
Гости кивают еще энергичнее: разумеется, все, только что сказанное, полна
я мура. Некоторые строчат в блокнотах, чтобы не упустить мысль.
В конечном счете, говорит султан, географическое положение уже не имеет
значения в сетевом мире. Киберпространство не знает границ.
Все усиленно кивают, кроме, с одной стороны, Джона Кантрелла, с другой Ч с
едых китайцев.
Однако это просто щенячьи кибервосторги. Что за бред! Разумеется, геогра
фическое положение и границы очень важны! Тут комната погружается в полу
мрак Ч невидимый механизм, встроенный в стекло, перекрывает льющийся в
окна свет: жидкокристаллические жалюзи или что-то в таком роде. Из пазов, х
итро замаскированных в потолке, выдвигаются экраны. Это спасает позвонк
и некоторых гостей, которые грозят переломиться от усиленных кивков. Чер
т возьми, важна география или нет? Где же окончательный вывод? Это не оксфо
рдский дискуссионный клуб! К делу!
Султан вываливает на них графику: карта мира в одной из тех политкоррект
ных проекций, в которых Америка и Европа кажутся обледенелым рифом в арк
тических широтах. На карту наложена сеть прямых линий, соединяющих крупн
ые города. По мере того как султан говорит, они сгущаются, почти скрывая и
сушу, и океан.
Так, говорит султан, обычно представляют себе Интернет: децентрализован
ная сеть, соединяющая любые две точки, без пережимов или, если хотите, узки
х мест.
Ан нет! Появляется новая графика: та же карта с иным рисунком линий. Теперь
мы имеем сеть в пределах страны, иногда Ч континента. Однако между стран
ами и особенно между континентами линий раз, два и обчелся. Ничего общего
с сетью.
Рэнди смотрит на Кантрелла. Тот легонько кивает.
Ч Многие интернетчики убеждены, что Интернет надежен, потому что линии
связи протянулись по всей планете. На самом деле, как видно на схеме, почти
весь межконтинентальный трафик идет через небольшое число «бутылочны
х горлышек». Обычно их контролирует и отслеживает местное правительств
о. Очевидно, что всякое интернет-начинание, для которого нужна свобода от
правительственного вмешательства, изначально обречено по причине фунд
аментальных структурных изъянов.
...свобода от правительственного вмешательства...
Рэнди не верит своим ушам. Будь султан нечесаным хакером и говори он в ком
пании криптоаналитиков, это звучало бы нормально. Однако султан сам Ч п
равительство, а его слушатели Ч типичный истеблишмент.
Вроде этих стриженных под машинку китайцев! Они кто такие, черт возьми? То
лько не надо уверять, будто они не правительство Китая в том или ином смыс
ле.
Ч Пережимы Ч лишь одна из структурных преград на пути создания свобод
ного, суверенного киберпространства, не зависящего от географии, Ч зали
вается султан.
Суверенного ?
Ч Другое препятствие Ч чересполосица законов и даже законодательных
систем в области невмешательства в частную жизнь, свободы слова и телеко
ммуникаций.
Новая карта. Каждая страна раскрашена и заштрихована по немыслимо сложн
ому принципу. Легенда внизу мало что объясняет. Виски сразу сжимает остр
ая боль. В этом, разумеется, весь смысл карты.
Ч Каждая законодательная система сложилась из поправок, вносимых на пр
отяжении столетий судебной и законодательной властью, Ч продолжает су
лтан. Ч При всем уважении, они мало отвечают современным требованиям ко
нфиденциальности.
Снова становится светло, в окна проглядывает солнце, экраны бесшумно втя
гиваются в потолок, и гости с некоторым изумлением обнаруживают, что сул
тан стоит. Он подходит к большой и (разумеется) богато украшенной доске дл
я го, на которой в сложном порядке расставлены черные и белые камешки.
Ч Быть может, приведу для сравнения го Ч хотя с тем же успехом подошли б
ы шахматы. В силу особенностей нашей истории мы, кинакутцы, одинаково хор
ошо владеем и той, и другой игрой. Вначале расстановка фигур проста и поня
тна. Однако игра развивается. Игроки, каждый в свой черед, принимают мален
ькие решения, каждое из которых понятно даже новичку. Однако в результат
е этих ходов расположение фигур меняется так, что лишь сильнейшие умы Ч
или мощнейшие компьютеры Ч способны его постичь. Ч Говоря это, султан з
адумчиво смотрит на доску. Поднимает голову, поочередно заглядывает в гл
аза каждому из собравшихся. Ч Аналогия ясна. Законодательство в области
свободы слова, телекоммуникаций и криптографии Ч результат череды про
стых, рациональных решений. Тем не менее, сегодня они настолько сложны, чт
о никто не способен понять их даже в пределах одной страны, не говоря уже о
бо всем мире.
Султан замолкает и в задумчивости подходит к доске. Гости давно перестал
и кивать или записывать. Никто больше не разводит видимость, все слушают,
гадая, что будет дальше.
Однако султан молчит. Он кладет руку на доску и резким движением смахива
ет камешки. Они сыплются на ковер, скачут по паркету, гремят по столу.
По крайней мере пятнадцать секунд длится тишина. Султан замер как изваян
ие. Внезапно его лицо проясняется.
Ч Время начать с начала, Ч говорит он. Ч Это очень трудно в большой стра
не, где законы сочиняют законодатели и толкуют суды, где за ними тянется х
вост исторических прецедентов. Однако здесь Ч султанат Кинакута. Я Ч с
ултан и говорю, что закон здесь будет предельно прост: полная свобода инф
ормации. Я отказываюсь от всякой административной власти над информаци
онными потоками внутри страны и через ее границы. Ни при каких обстоятел
ьствах правительство не будет совать нос в информационные потоки или ис
пользовать свою власть для ограничения этих потоков. Таков новый закон К
инакуты. Приглашаю вас, господа, им воспользоваться. Спасибо.
Султан поворачивается и под аплодисменты выходит из зала. Вот вам, ребят
а, основные правила. Можете начинать игру.

Доктор Мохаммед Прагасу, кинакутский министр информации, встает со свое
го места по правую руку от трона и принимается охмурять дальше. Если у сул
тана выговор британский, то у него Ч американский: он защитил диплом в Бе
ркли и диссертацию в Стэнфорде. Рэнди знает многих, кто учился и работал с
ним в те годы. По их рассказам, Прагасу ходил в джинсах и футболке, а по пиву
и пицце ударял, как любой немусульманин. Никто понятия не имел, что он Ч т
роюродный брат, и у него на счету несколько сот миллионов долларов.
Но то было десять лет назад. На встречи с эпифитовцами он приходит в костю
ме, держится строго, но без чинов: доктор Прагасу любит, чтобы его называли
«Праг». Все встречи начинаются с обмена последними анекдотами. Потом Пр
аг справляется об однокурсниках, большая часть которых работает в Силик
оновой Долине. Интересуется, что знающие люди говорят о биржевых перспек
тивах самых крутых хайтечных компаний. Вспоминает свои бурные деньки в К
алифорнии, потом переходит к делу.
Никто из них не видел Прага в его настоящей стихии. Трудно сохранить серь
езную мину Ч кажется, что твой однокурсник взял напрокат костюм и тепер
ь выделывается на собрании бизнесменов. Однако торжественность доктор
а Прагасу впечатляет, чтобы не сказать давит.
Китайцы на противоположном конце стола Ч точь-в-точь маоистский вариан
т гранитного монумента с горы Рашмор;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68