Однажды этот человек выйдет из кабинета с подробной картой Лондона, восс
тановленной по графикам прямоугольных импульсов.
Лоуренс Притчард Уотерхауз Ч один из таких людей.
Вот почему правительство его страны Ч Соединенных Штатов Америки Ч за
ставило Уотерхауза принести длиннейшую клятву секретности, исправно с
набжало его обмундированием различных званий и родов войск, а теперь отп
равило в Лондон.
Он сходит с тротуара, рефлекторно смотрит налево. В правом ухе звон, визг м
отоциклетных тормозов. Это всего лишь британский морской пехотинец на м
отоцикле (Уотерхауз уже немного разбирается в знаках отличия), но за ним п
одкрепление Ч защитного цвета фургон с написанными по трафарету кодов
ыми номерами.
Ч Прошу прощения, сэр! Ч бодро говорит морской пехотинец и объезжает Уо
терхауза, видимо, сообразив, что с задачей додавить союзника вполне спра
вится фургон. Уотерхауз прыгает вперед, прямо под колеса несущегося с др
угой стороны черного такси.
Впрочем, последний отрезок пути от этой конкретной улицы до Вестминстер
а он преодолевает без риска для жизни, если не считать близости к хорошо о
рганизованной орде немцев, оснащенной лучшими в мире средствами массов
ого уничтожения. Эта часть города похожа на некоторые плохо освещенные з
акутки Манхэттена. Вдоль узких улочек тянутся десятиэтажные здания. Ино
гда Уотерхауз видит в просветы между домами впечатляющие готические гр
омады и осознает близость Величия. Как и на Манхэттене, все куда-то делови
то спешат.
По военному времени каблуки у пешеходов подкованы, металлические набой
ки звякают на ходу. У каждого прохожего Ч примерно постоянная длина шаг
а, он вызвякивает на ходу с точностью метронома. Закрепив микрофон в бров
ке, шпион мог бы записать какофонию звяканий, случайную на первый взгляд,
как писк из счетчика Гейгера. Однако правильный человек способен извлеч
ь сигнал из шума Ч вычислить соотношение мужчин и женщин, построить гис
тограмму длины ног...
Надо выбросить все это из головы и сосредоточиться на деле, которое пока
еще скрыто мраком.
Над входом в станцию метро Сент-Джеймс-Парк сидит угловатая современная
скульптура. Двадцать четыре часа в сутки она наблюдает за Бродвей-билдин
гс. Как все штабы разведки, которые видел Уотерхауз, здание страшно разоч
аровывает.
Это в конечном счете всего лишь здание Ч примерно десять этажей, сложен
ных из рыжего камня (три верхних составляет непомерно высокая мансарда),
чуточка классического орнамента над окнами. Как все окна в Лондоне, они р
азделены клейкой лентой на восемь прямоугольных треугольников. Уотерх
ауз находит, что с классической архитектурой это согласуется лучше, чем,
скажем, с готикой.
Он изучал физику и не верит, что от ударной волны, когда по соседству взорв
утся несколько сот фунтов тринитротолуола, спасет клейкая лента. Скорее
это суеверие, круги от сглаза на голландских коровниках в Пенсильвании.
Может быть, вид ленты помогает людям сосредоточиться на войне.
На Уотерхауза это не действует. Он вдумчиво переходит улицу, думая о напр
авлении движения, на случай, если из зданий за ним наблюдают. Входит, приде
рживает дверь стремительной девице в одежде военного покроя (которая вс
ем своим видом показывает, что Уотерхауз ничего не добьется
, просто подержав ей дверь), потом Ч утомленному библейскому старц
у с длинными седыми усами.
Вестибюль надежно охраняется. У Лоуренса долго проверяют документы. Зат
ем он, естественно, поднимается не на тот этаж, потому что в Англии они нум
еруются по-другому. Все было бы куда смешнее, не происходи это в штабе воен
ной разведки в разгар величайшей войны за всю историю человечества.
Нужный этаж, когда Уотерхауз наконец туда попадает, оказывается просто ш
икарным. Вообще в Англии шик во всем. Ничто не делается наполовину. Надо пр
ойти милю, чтобы отыскать телефонную кабинку, зато уж выстроена она так, б
удто в недавнем прошлом немотивированный подрыв телефонных кабинок ди
намитом представлял собой реальную проблему для общества. А британский
почтовый ящик, по всему, остановит немецкий танк. Ни у кого нет автомобиля
, но уж если есть, так трехтонная махина ручной сборки. Идея, что можно штам
повать машины на потоке, совершенно чужда здешнему сознанию: есть некий
заведенный порядок, мистер Форд, которому надо следовать: ручная пайка р
адиаторов, выстругивание покрышек из цельного куска каучука и все проче
е.
То же с официальными встречами. Уотерхауз всегда Ч Гость; ему еще ни разу
не приходилось принимать людей у себя. Гость прибывает в незнакомое здан
ие, сидит в приемной; миловидная, но неприступная особа женского пола пре
длагает кофеинсодержащий напиток, от которого положено отказаться, пот
ом проводит его в Кабинет, где сидят Главный и Остальные. Знакомят по неко
торой системе, в которой Гостю разбираться не обязательно, поскольку он
функционирует в пассивном режиме и должен лишь отзываться на сигналы из
вне: пожимать протянутые руки, отказываться от кофеинсодержащих и (на эт
ой стадии) алкогольных напитков, садиться, где и когда скажут. В данном слу
чае Главный и все Остальные, кроме одного Ч британцы, выбор напитков сле
гка иной, Кабинет сложен из массивных глыб, как внутренняя гробница фара
она, окна заклеены обычной неубедительной лентой. Фаза Предсказуемого Ю
мора короче, чем в Америке, фаза Светского Трепа Ч длиннее.
Уотерхауз перезабывал все их фамилии. Он всегда с ходу забывает фамилии,
а даже если бы не забыл, они ничего ему не говорят, потому что перед ним не п
оложили организационные схемы Министерства иностранных дел (которое в
едает разведкой) и Военного ведомства. Все постоянно говорят «Вот и Хайс!
», и когда он уже готов озираться в поисках Хайса, до него внезапно доходит
, что так они произносят «Уотерхауз». Кроме того, в его мозг проникает толь
ко одна ремарка Ч когда кто-то из Остальных говорит о премьер-министре т
оном, предполагающим короткое знакомство. А это даже не Главный. Главный
гораздо старше и внушительнее. Поэтому Уотерхауз (хотя давно перестал сл
ушать) остается под впечатлением, что по меньшей мере половина присутств
ующих недавно общались с Уинстоном Черчиллем.
Потом внезапно в разговоре мелькает определенное слово. Уотерхауз не сл
ушал, но почти уверен, что в последние десять секунд кто-то сказал: «Ультра
». Он моргает и выпрямляется.
Главный поднимает брови. Остальные озадачены.
Ч Кажется, несколько минут назад что-то говорили про кофе? Ч спрашивает
Уотерхауз.
Ч Мисс Стенхоуп, кофе капитану «Вот и Хайсу», Ч говорит Главный в металл
ический селектор. Это один из полудюжины учрежденческих селекторов в Бр
итанской империи, зато цельнолитой, чугунный, весит сто фунтов и подсоед
инен к розетке с напряжением 420 вольт проводами толщиною в указательный п
алец. Ч И будьте так любезны принести чай.
Теперь Уотерхауз знает, как зовут секретаршу Главного. Что ж, это зацепка.
Отталкиваясь от нее, он сможет путем разысканий восстановить фамилию Гл
авного.
Судя по всему, это вернуло их в фазу Светской Болтовни. Американские босс
ы были бы раздосадованы, британцы же, напротив, демонстрируют явное обле
гчение. Мисс Стенхоуп просят принести и другие напитки.
Ч Вы в последнее время видели доктора Шеэна? Ч спрашивает Уотерхауза Г
лавный с ноткой тревожной заботы в голосе.
Ч Кого? Ч Тут Уотерхауз понимает, что речь о каперанге Шойне, и что в Лонд
оне его имя произносят более правильно.
Ч Капитан Уотерхауз? Ч спрашивает Главный через несколько минут. Уоте
рхауз придумывает новую криптографическую систему, основанную на разн
ом произношении слов, и довольно долго не произносит ни слова.
Ч Ах да! Я заскочил к нему перед отъездом. Конечно, когда он... э-э... малость н
е того, с ним запрещено говорить о шифрах.
Ч Разумеется.
Ч Беда в том, что, когда у тебя с человеком все общие дела насчет криптоло
гии, трудно удержаться и не нарушить приказ.
Ч Да, весьма затруднительная ситуация.
Ч Мне кажется, он более-менее ничего. Ч Уотерхауз говорит не очень убежд
енно. В кабинете наступает приличествующая тишина.
Ч Когда он находился в более благоприятном состоянии, он восторженно п
исал о вашей работе над «Криптономиконом», Ч говорит один из Других, до с
их пор по большей части молчавший. Уотерхауз решает, что это какая-то шишк
а в мире машинной криптологии.
Ч Мировой дядька, Ч говорит Уотерхауз. Главный использует это как отпр
авную точку.
Ч Поскольку вы работали с машинами доктора Шойна, то входите в список «М
эджик». Теперь, когда наши страны договорились Ч по крайней мере в принц
ипе Ч сотрудничать в области криптологии, это автоматически включает в
ас в список «Ультра».
Ч Понятно, сэр, Ч говорит Уотерхауз.
Ч «Ультра» и «Мэджик» в значительной степени симметричны. В обоих случ
аях вражеская держава разработала шифр, который считает абсолютно невз
ламываемым. В обоих случаях союзная держава взломала шифр. В Америке док
тор Шойн и его команда раскололи «Индиго» и построили машину «Мэджик». У
нас команда доктора Нокса взломала «Энигму» и построила «Бомбу». Здесь с
ветилом был доктор Тьюринг, у вас Ч доктор Шойн, но он, как вы выразились, м
алость не того. Однако он утверждал, что вы вполне на уровне Тьюринга.
Ч Чертовское преувеличение, Ч говорит Уотерхауз.
Ч Вы учились с доктором Тьюрингом в Принстоне, так?
Ч Мы были там в одно время, если вы меня понимаете. Катались на велосипед
ах. Нас нечего сравнивать.
Ч Но ведь доктор Тьюринг учился в аспирантуре, а вы были простым второку
рсником.
Ч Конечно. И все равно он гораздо сильнее меня.
Ч Вы чересчур скромны, капитан Уотерхауз. Многие ли студенты публикуют
статьи в международных журналах?
Ч Мы просто катались на велосипедах, Ч упрямо повторяет Уотерхауз. Ч Э
йнштейн даже говорить со мной не захотел.
Ч Доктор Тьюринг всерьез занимался теорией информации, Ч произносит н
е по годам изможденный тип с длинными седыми патлами. Уотерхауз мысленно
определяет его как оксфордского профессора. Ч Вероятно, вы обсуждали с
ним эти темы.
Профессор поворачивается к остальным и говорит профессорским тоном:
Ч Теория информации для механического калькулятора то же, что гидродин
амика Ч для корабельного корпуса. Ч Потом оборачивается к Уотерхаузу и
произносит чуть менее напыщенно: Ч Доктор Тьюринг продолжал работать в
этом направлении после того, как исчез с вашего горизонта и вступил в обл
асть Засекреченного. В особенности его интересовало, сколько именно инф
ормации можно извлечь из случайных, на первый взгляд, данных.
Внезапно все в кабинете вновь обмениваются удовлетворенными взглядами
.
Ч По вашей реакции я заключаю, Ч говорит Главный, Ч что и вы продолжали
думать в этом же направлении.
Уотерхаузу интересно, какой была его реакция. Он отрастил клыки? Напусти
л слюней в кофе?
Ч Это хорошо, Ч говорит Главный раньше, чем Уотерхауз успевает ответит
ь, Ч потому что нам это тоже в высшей степени интересно. Понимаете, сейчас
, когда мы прилагаем усилия Ч подчеркну, предварительные и явно недоста
точные усилия скоординировать действия американской и британской разв
едки, мы оказываемся в нелепейшей ситуации. Мы знаем все, капитан Уотерха
уз. Мы читаем личные послания Гитлера военачальникам на местах зачастую
раньше самих военачальников. Очевидно, что такое знание Ч мощнейшее ору
жие. Но так же очевидно, что оно не поможет выиграть войну, если мы не будем
действовать в соответствии с полученным знанием. То есть если с помощью
«Ультра» мы узнали, что из Таранто в Северную Африку вышел конвой с припа
сами для Роммеля, это знание бесполезно, если мы не потопим конвой.
Ч Ясно, Ч говорит Уотерхауз.
Ч Теперь, если десять конвоев вышли и все потоплены, даже те, что двигали
сь ночью или в тумане, немцы спросят себя, как мы их нашли. Они поймут, что мы
раскрыли шифр «Энигма», сменят его, и это оружие будет для нас утрачено. С
мело могу сказать, что мистера Черчилля огорчит такой поворот событий.
Главный смотрит на Остальных, те важно кивают. У капитана Уотерхауза так
ое впечатление, что мистер Черчилль относится к этому вопросу весьма сер
ьезно.
Ч Давайте изложим суть дела в терминах теории информации, Ч говорит пр
офессор. Ч Информация течет к нам из Германии через систему «Ультра» в Б
летчли-парке. Информация поступает туда в виде случайных на первый взгля
д сигналов азбуки Морзе, которые передаются по радио. Но поскольку у нас е
сть очень умные люди, способные отыскать смысл во внешне случайной после
довательности, мы получаем чрезвычайно важную информацию. Так вот, немцы
пока не взломали наши главные шифры. Однако они могут наблюдать за нашим
и действиями Ч за маршрутами наших конвоев в Северной Атлантике, за пер
емещениями самолетов. Если конвои всякий раз обходят стороной немецкие
подводные лодки, а наши бомбардировщики летят прямиком к немецким конво
ям, то немец Ч я говорю об очень умном немце, о немце-ученом Ч понимает, чт
о тут действует не случайность. Этот немец может отыскать корреляцию. Он
увидит, что мы знаем больше, чем должны бы. Другими словами, с какого-то мом
ента информация начинает течь от нас к немцам.
Ч Мы должны знать, где этот момент, Ч произносит Главный. Ч Знать точно.
Чтобы создать впечатление случайности.
Ч Да, Ч говорит Уотерхауз, Ч и это должна быть такая случайность, чтобы
обмануть кого-нибудь вроде Рудольфа фон Хакльгебера.
Ч Именно его мы и имели в виду, Ч подхватывает профессор. Ч Доктора фон
Хакльгебера, с прошлого года.
Ч Ой! Ч радостно восклицает Уотерхауз. Ч Руди защитился?
Поскольку Руди призвали назад в объятия Тысячелетнего Рейха, Уотерхауз
предполагал худшее:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68