Свенсон был уверен, что ничего такого в руках у Граббе не было, когда они собирали книги, а это означало, что он прихватил его где-то по пути… как и лорда Вандаариффа? Не означало ли это, что в портфеле какие-то документы лорда? Участие во всем этом деле столь влиятельной особы до сих пор было непонятно Свенсону: сопровождал он этих двоих вроде бы без принуждения, но в то же время они вели себя так, будто его тут и не было. Раньше Свенсон считал лорда главной пружиной заговора, ведь всего два дня назад этот человек хладнокровно осадил его, когда он обнаружил тело Траппинга. Как бы далеко ни простирались коварные планы заговорщиков, кого бы они ни подмяли уже под себя, к какому бы гипнозу ни прибегали, лорда они подчинили себе совсем недавно и теперь явно использовали в своих целях все, что имелось в доме. Начало этому могло быть положено только с полного одобрения самого Роберта Вандаариффа, а теперь он в своем собственном доме вел себя как ручной зверек. И тем не менее, впервые взглянув на лорда из своего укрытия за фонтаном, Свенсон увидел, что на его лице нет следов шрамов. Каким другим способом можно было принудить его? С помощью стеклянных книг? Если бы Свенсону удалось поговорить в Вандаариффом хотя бы пять минут! Даже за такое короткое время доктор сумел бы выяснить кое-что, получить представление о том, каким образом управляется разум лорда, и (кто знает?), возможно, сумел бы найти противоядие.
Но пока, безоружный и перед лицом превосходящих сил противника, он мог только следовать за ними по коридору. Из комнат вокруг доносился усиливающийся гул – шаги, голоса, звон столовых приборов, шорох колес сервировочных столиков. Они на своем пути обходили открытые пространства или пересечения с другими коридорами, что наверняка делалось для того, чтобы Вандаарифф не попался на глаза посторонним. Интересно, спрашивал себя Свенсон, знают ли слуги о том, что их хозяин попал в такой переплет, и как бы они реагировали, если бы знали. Он не мог себе представить, чтобы Роберт Вандаарифф был добрым хозяином, и, может быть, слуги даже знали о его нынешнем положении и радовались его падению, а может, заговорщики запустили руки в карманы лорда, чтобы купить лояльность его людей. Любое из этих предположений исключало возможность доверительных контактов между Свенсоном и слугами, и он знал, что с каждым их шагом его шансы сходят на нет – они приближались к другим заговорщикам.
* * *
Свенсон глубоко вздохнул. Эта троица была метрах в десяти перед ним и поворачивала из одного длинного коридора в другой. Как только они скрылись из вида, он ринулся вперед, догоняя их, добежал до поворота и высунул за угол голову – пять шагов по тонкой ковровой дорожке! Свенсон завернул за угол, вытянув перед собой пистолет, и стал быстро догонять их. Расстояние сократилось до трех метров, потом до двух, потом он уже был прямо у них за спинами. Они каким-то образом почуяли его присутствие и развернулись в тот момент, когда Свенсон ухватил левой рукой Вандаариффа за шиворот, а правой приставил ствол пистолета к виску лорда.
– Не двигаться! – прошипел он. – И не кричать – или он умрет, а следом за ним и вы – один за другим. Я первоклассный стрелок, и вряд ли что-либо доставит мне такое удовольствие, как пристрелить вас обоих.
Они не закричали, а Свенсон снова ощутил эту волнующую тягу к насилию, обуявшую его, хотя стрелок он был никудышный. Он не знал, насколько ценна для них жизнь Вандаариффа, и ужаснулся внезапной мысли о том, что убийство лорда им на руку (может, они желали этого сами?), в особенности теперь, когда у Граббе в руках портфель с важной информацией.
Портфель. Он должен заполучить его.
– Портфель, – рявкнул он, обращаясь к заместителю министра. – Немедленно бросьте его на пол и отойдите в сторону!
– Нет! – пронзительно воскликнул Граббе, лицо его побледнело.
– Вы сделаете это! – проревел Свенсон, взводя курок и вдавливая ствол в висок Вандаариффа.
Пальцы Граббе перебирали кожаную ручку портфеля, но он не бросал его. Свенсон убрал пистолет от виска Вандаариффа и навел его прямо в грудь Граббе.
– Доктор Свенсон!
Это был Баскомб – он поднял обе руки в отчаянном примирительном жесте, который тем не менее показался Свенсону попыткой выхватить у него оружие. Он навел пистолет на Баскомба, тот вздрогнул, потом – снова на Граббе, который теперь прижимал портфель к своей груди, потом опять на Баскомба, оттащив Вандаариффа на шаг в сторону, чтобы иметь больше пространства для маневра.
Баскомб сделал шаг вперед.
– Доктор Свенсон, – начал он неуверенным голосом, – из этого ничего не получится… вы здесь в полном окружении, вас схватят…
– Мне нужен мой принц, – сказал Свенсон, – и мне нужен этот портфель.
– Это невозможно, – прогудел заместитель министра, потом развернулся и швырнул портфель вдоль коридора, отчего доктор впал в бешенство.
Портфель упал у стены, шагах в десяти от них. Сердце у Свенсона сжалось – черт бы драл этого Граббе! Будь у доктора хоть одна пуля, он бы вышиб мозги Гаральду Граббе.
– Это переходит все границы, – невнятно забормотал Граббе, голос его перехватывало от страха. – Как вам удалось выжить в карьере? Кто вам помог? Кто вас прятал в дирижабле? Каким образом вы до сих пор препятствуете моим планам?
Голос заместителя министра возвысился до пронзительного крика. Свенсон еще отступил назад, таща за собой Вандаариффа. Баскомб, хотя и испуганный, продемонстрировал наличие у него мужества – снова шагнул вперед. Свенсон приставил пистолет к уху Вандаариффа.
– Оставайтесь на месте! Отвечайте: где Карл-Хорст? Я требую…
Голос его ослабел. Откуда-то снизу донесся высокий, резкий вой, напоминающий звук тормозов несущегося на всех парах поезда, а в нем, словно серебряная нить в королевской мантии, отчаянный визг женщины. Что говорил Граббе о замыслах графа? Все трое замерли, слушая этот крик, достигший невыносимой высоты, а потом резко оборвавшийся. Свенсон оттащил лорда еще на шаг назад.
– Отпустите его! – прошипел Граббе. – Вы только себе делаете хуже!
– Хуже? – Какая наглая самоуверенность – эх, была бы у него хоть одна пуля! Свенсон показал вниз, откуда доносился этот жуткий звук. – А это что за ужасы? И какие ужасы я уже видел? – Он потащил за собой Вандаариффа. – Вы его не получите!
– Он уже наш, – ухмыльнулся Граббе.
– Я знаю, что с ним, – пробормотал Свенсон. – И смогу его вылечить! Его словам поверят, а для вас это будет конец!
– Вы ничего не знаете.
Граббе, несмотря на страх, проявлял неуступчивость, что, несомненно, было ценным дипломатическим качеством, но на Свенсона действовало как красная тряпка на быка.
– Может быть, ваш сатанинский Процесс и необратим, – сказал доктор, – у меня не было времени заняться его изучением, но я знаю, что лорд Вандаарифф не подвергся его воздействию. На нем нет шрамов. Два дня назад он был совершенно адекватен и в своем уме, а за такой срок шрамы не успели бы пройти. Но и это не все. Судя по тому, что я только что видел в вашем театре, я знаю: если бы он подвергся воздействию, то теперь ни за что не дался бы мне. Нет, господа, я уверен, это лишь временные изменения под воздействием какого-то снадобья, но я найду к нему противоядие…
– Ничего подобного вы не сделаете, – воскликнул Граббе, потом обратился к Вандаариффу резким, внятным голосом, каким отдают приказы собаке: – Роберт! Немедленно заберите у него пистолет!
К смятению Свенсона, лорд Вандаарифф развернулся и обеими руками попытался выхватить у него пистолет. Доктор шагнул назад, но настойчивые руки лорда не отпускали его, и сразу же стало ясно, что действующий, как автомат, лорд гораздо энергичнее измотанного, обессилевшего доктора. Свенсон посмотрел на Граббе – на лице дипломата появилась злорадная улыбка.
Это новое проявление самоуверенности переполнило чашу терпения доктора и придало ему новые силы. Хотя Вандаарифф и навалился на него – одной рукой держал за горло, а другой пытался вырвать у него оружие, – Свенсон высвободил руку с пистолетом и, наведя его в лицо министра, взвел боек.
– Прикажите ему прекратить, или вы умрете! – прокричал он.
Вместо этого к руке Свенсона прыгнул Баскомб, но доктор ударил его в лицо пистолетом – мушка на конце ствола разорвала кожу на щеке, и молодой человек, потеряв равновесие, свалился с ног. В этот момент Вандаарифф ухватил руку Свенсона, сжал ее, палец Свенсона нажал на спусковой крючок; боек щелкнул. Отчаяние охватило Свенсона, он встретился взглядом с Баскомбом. Пистолет не выстрелил.
– У него нет патронов! – воскликнул Баскомб и громко закричал, повернув голову в дальний конец коридора: – Помогите! Эванс! Джонс! Помогите!
* * *
Свенсон развернулся. Портфель! Он вырвался из хватки Вандаариффа и бросился к портфелю. Его сапоги громыхали по скользкому полированному полу, щиколотка стонала от боли, но он добежал до портфеля, схватил его и бросился назад – к Баскомбу и Граббе. Граббе закричал охранникам, которые наверняка были совсем рядом – за спиной доктора:
– Портфель! Держите портфель! Он не должен уйти с ним! Баскомб уже встал на ноги и бросился вперед, расставив руки, словно преграждая путь Свенсону или хотя бы пытаясь задержать его, пока не подоспеют остальные и не вышибут ему мозги. Никаких дверей, никаких ниш в стенах здесь не было, и Свенсону оставалось только атаковать. Он вспомнил свои университетские дни, студенческие попойки и потасовки. Здоровые они тогда были, могли хоть коня укротить! Но Баскомб был разозлен, вдобавок ему тоже могли вспомниться молодецкие игры юности.
– Остановите его, Роджер… убейте его! – Даже гнев в голосе Граббе сохранял властные нотки.
Прежде чем Баскомб успел схватить его, Свенсон с размаху ударил его по лицу портфелем, и хотя удар этот был скорее унизительным, чем болезненным, но от этого в момент столкновения Баскомб повернул голову. Свенсон выставил вперед плечо, отбрасывая Баскомба назад. Тот попытался ухватить его за плечи, но доктор боднул его, и руки Баскомба соскользнули. Свенсон, хотя и споткнувшись, уже почти прорвался мимо Баскомба, но тот успел обеими руками крепко ухватить его за левую ногу, и доктор, потеряв равновесие, повалился на пол. Свенсон перекатился на спину и увидел Баскомба – тот сидел ссутулившись, с окровавленным лицом. Свенсон поднял ногу и ударил сапогом, целясь в лицо своему врагу. Удар пришелся в предплечье, и оба они взвыли от боли – связки на этой ноге у доктора были растянуты. Еще два болезненных удара, и доктору удалось освободиться.
Но тут подоспели люди в черном – у него не было шансов. Он с трудом поднялся на ноги и увидел – неожиданная удача, – что двое в черном почтительно остановились помочь Граббе и Баскомбу. Подчиняясь внезапному порыву, доктор Свенсон бросился прямо на них, с портфелем в одной руке, а револьвером – в другой. Он услышал протестующий голос Граббе: «Нет, нет! Его! Держите его!» – и крики Баскомба: «Портфель! Портфель!» Но Свенсон уже налетел на них, как раз в тот момент, когда оба повернулись к нему. Ни один из ударов (револьвером и портфелем) не достиг цели, но охранники вынуждены были уворачиваться, и это дало ему немного свободного пространства, в которое доктор сумел проскользнуть, а затем со всех ног пустился по коридору. Они бросились за ним, но, несмотря на охвативший его страх и больную лодыжку, боевой дух Свенсона был на высоте.
Он мчался по коридору, сапоги его скользили по паркету, и каждый шаг доставлял боль. Что имел в виду Граббе, отправляя двух своих людей ждать «на верхушку башни»? Он нахмурился – глядя с дирижабля, он не увидел в Харшморте ничего похожего на башню. Более того, на призыв Баскомба о помощи они появились почти сразу, то есть им для этого не пришлось спускаться с большой высоты. Если только (он завернул за угол и оказался в широком мраморном холле; пол здесь был в черно-белую клетку, как шахматная доска, а на дальней стене – распахнутая металлическая дверь, за которой виднелась темная винтовая лестница) это не была вершина башни, уходящей вниз. Не успев осмыслить увиденное, доктор Свенсон оступился, свалился на пол и заскользил по отполированному полу к дальней стене. Он тряхнул головой и попытался подняться. С него что-то капало… Кровь? Он наступил в большую темную лужу и, упав, размазал ее по всему полу, одежда его с правого бока пропиталась кровью.
Он поднял голову. Два его преследователя появились из дальней двери. И в этот миг из открытой двери башни снова раздался пронзительный механический звук, усиливаясь до такой силы, что, казалось, голова вот-вот расколется. Уши не обманули Свенсона – за механическим звуком был слышен женский визг.
Свенсон изо всей силы запустил пистолетом в своих преследователей и попал одному из них прямо в колено. Человек застонал и отпрянул назад в дверной проем, а пистолет покатился по полу. Второй из охранников бросился за пистолетом и схватил его, а Свенсон тем временем ринулся к единственной другой двери и побежал по широкому коридору, ведущему от башни (меньше всего хотелось ему приближаться к источнику крика). Свенсон слышал щелчки бойка по пустым гнездам барабана у себя за спиной, а потом раздраженный вскрик, когда ему опять удалось оторваться от преследователей. Он завернул за угол и оказался в еще одном небольшом холле с дверями по обе стороны. Быстро и бесшумно доктор Свенсон проскользнул через дверь и придержал ее за собой, стараясь нигде не оставить следов крови. Он оказался в одном из кухонных помещений. Мимо бочонков и шкафов доктор направился к противоположной двери. Когда он добрался до нее, она открылась, а он успел встать за нее и прижаться к стене, так что его не было видно из комнаты. Мгновение спустя дальняя дверь, в которую он только что вошел, распахнулась, и он услышал голос своего преследователя:
– Сюда кто-нибудь заходил?
– Когда? – раздался хриплый голос всего в нескольких дюймах от того места, где прятался доктор.
– Только что. Костлявый такой, иностранец, весь в крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121