Симэнь вызвал актеров и наказал им играть с душой, когда пожалует его сиятельство Цай.
Немного погодя подали чай.
- Я хотел бы попросить вас об одолжении, почтенный Сыцюань, - начал цензор Сун. - Видите ли, его сиятельство военный губернатор Хоу Шицюань только что назначен церемониймейстером Его Величества двора и второго числа отбывает в столицу. Мы с начальниками обоих инспекторских управлений решили двадцать девятого устроить ему прощальный обед. Не позволите ли вы нам, Сыцюань, принять его сиятельство у вас, в этой роскошной резиденции?
- Дерзну ли я ослушаться ваше сиятельство? - воскликнул Симэнь. - Только прикажите! Позвольте узнать, сколько накрывать столов.
- Серебро мы собрали, - продолжал Сун Пань и велел сопровождающему достать узелки, поступившие от чиновных лиц обоих инспекторских управлений, а также и пай самого цензора. - Каждый из нас внес по ляну серебра. Тут двенадцать лянов. Накройте, пожалуйста, один сдвинутый стол и шесть обыкновенных. И будьте так добры, позовите актеров.
Симэнь согласился и принял серебро. Цензор поднялся с места и, сложив руки на груди, поблагодарил хозяина.
Немного погодя гостей пригласили в залу Любования красотами природы, которая находилась в крытой галерее.
Вскоре прибыл акцизный инспектор Цянь. Опять был подан чай и поставлены шашки.
Цензор Сун обратил внимание на грандиозность крытой галереи и примыкающих к ней построек, тишину необъятного парка, на книги, картины и каллиграфические надписи. Взору открывалось все самое лучшее и совершенное. Поперек стены висела старинная с надписями картина-свиток «Рождается солнце - даруется свет». Как раз перед гостями стояли инкрустированная перламутром ширма, курильница, источающая благоухание сандала через клюв журавля и пасти дракона и оленя, а также отлитый из червонного золота высотою в несколько чи треножник Восьми бессмертных удивительно тонкой проработки.
Сун Пань подошел поближе к треножнику и не мог удержаться от восторга.
- Какая прелесть! - восклицал он, а потом, обратившись к обоим гостям, продолжал. - Я, господа, в письме своему однокашнику брату Лю в Хуайани просил, чтобы он прислал мне вот такой треножник для поднесения почтенному Цаю, но пока не получил ответа. А вы, интересно, откуда его достали, Сыцюань?
- Помнится, мне тоже оттуда прислали, - отвечал Симэнь.
После этого разговора сели за шашки. Симэнь распорядился, чтобы подали легкие закуски и сладости, а актерам велел исполнить южные напевы.
- Хорошо ли получится, господа, если гостя выйдут встречать зардевшиеся от вина хозяева? - спрашивал цензор.
- Ничего, в холодную погоду чарочка не помешает, - успокоил Симэнь.
Сун Пань, надобно сказать, заранее отправил на корабль посыльного с приглашением Цаю. К обеду посыльный воротился.
- Приглашение передал, - доложил он. - Его сиятельство играют в шашки со смотрителем гончарен его сиятельством Хуаном. Скоро прибудут.
Цензор предложил было пойти встретить высокого гостя, но за столом продолжалась игра и вздымались кубки.
- Спойте «Весеннюю песнь», - заказал певцам начальник ведомства Ань.
Вышел актер в костюме наперсницы героини, Хуннян и запел:
…..
Чтобы развеять страх и побороть смущенье,
И вас благодарить, - готовим угощенье.
…..
Столы накрыли и зарезали баранов.
…..
Вот кушаний шеренги, золотых, румяных!..
…..
У нас не будет пировать ни родич, ни чужой -
Вас пригласили одного на свадьбу с госпожой.
…..
Студент ликует молодой, мой ненаглядный брат,
Он повелениям госпожи отдаться будет рад?
…..
На мотив «Пяти жертвоприношений»:
Что ты бродишь, уставясь на тень?
Голодранец, сюцай-грамотей,
Горе-деятель недопеченный!
Из башки-черепушки ученой
Лучше вытряси дурость-труху!
А затем, словно ловишь блоху,
Быстро-быстро мельчайшим движеньем
Непоспешным займись умащеньем,
Притираньем, как щеголь заправский.
Это труд, ты поверь, не напрасный.
Ты - модник, глянцево смазливый,
И от тебя рябит в глазах,
Кисляк, заносчиво кичливый,
Аж зубы разъедает в прах.
Уж видно Небо породило
Такого рыцаря-юнца,
Уж видно Небо породило
Такого чудо-гордеца.
На мотив «Нефритовая иволга-красотка»:
Рассветет от любви час полночный!
Госпожа вам верна, ваш союз будет прочный.
Будьте, сударь, любезней, нежнее,
Словно птицы резвитесь под лампою с нею.
Прогоните вы чопорность прочь!
И усладам шальным предавайтесь всю ночь.
Рассудите же, кто из двоих
Был нечестным, неискренним в чувствах своих.
Студент Чжан:
Благодарю, Хуннян, благоуханная!
Чем заслужил? Ты столь добра со мной!
Предмет святой любви, моя желанная
Отныне будет мне женой.
…..
Хуннян
(на мотив «Пробуждается Се Сань»):
Там в зале яств роскошных
Струится аромат.
От ветра за окошком
Пионы шелестят.
Застывшая помада
Опавших лепестков,
Одела балюстраду
В сияющий покров.
…..
Подлунный полог дивный
Мной подготовлен в срок.
Здесь ширма из павлинов
Смягчает ветерок.
…..
Вот флейты и свирели,
Венчальный гимн пропет
Под цитры нежной трели
И дроби кастаньет.
Студент:
Преодолела тьму преград,
Мне подарила в счастье веру.
Я расплачусь с тобой сто крат,
Как только сделаю карьеру.
Я на Ткачиху с Волопасом
Бессонной ночью из окна
Глядел с мечтою ненапрасной -
Вот-вот исполнится она!
Я буду окружен цветами -
Прислужницами при луне,
И яшмою, и жемчугами -
Я счастье заслужил вполне.
Задую тусклую свечу
И свитков желтизну скручу!
…..
Заключительные арии:
Хуннян:
Вы покорили грацией!
Вас ждет Инъин в вечерний час.
Студент:
Что говорить и клясться ей!
Я лучше выполню приказ.
…..
Хуннян:
Чтоб мне не волноваться!
Не бегать снова кликать вас.
…..
Тут неожиданно объявили:
- Их сиятельства господа Цай и Хуан пожаловали.
Цензор Сун тотчас же убрал шашки. Поправив одежды, все вышли им навстречу.
На Цае Девятом был светлый халат и золотой пояс. Его сопровождала многочисленная свита. Цай распорядился вручить Симэнь Цину визитную карточку, на которой значилось: «От Цай Сю с поклоном». Вошли в залу.
- Позвольте вам представить, - обратился к Цаю начальник ведомства Ань.
- Господин, рад с вами познакомиться! - сложив руки на груди, говорил Цай.
- Буду счастлив нанести вам визит, - отвечал Симэнь.
После взаимных приветствий сняли верхние одежды и сели. Подали чай. Начался обмен любезностями. Симэнь кликнул певцов, и Цай Сю занял почетное кресло, остальные же расселись на места хозяев.
Повара подносили все новые кушанья. Актеры вручили гостю перечень исполняемых вещей. Цай Сю выбрал драму «Двое верных». Пока актеры сыграли две сцены, слуги не раз обносили гостей вином. Потом цензор Сун велел исполнителям ролей героя и героини наполнить пирующим кубки. Певцы тем временем запели на мотив «Вешние воды»:
Выезжает из стольного града на пегом коне …
- А я, углубляясь в суть дела, мог бы несколько уточнить, - засмеялся Цай Сю. - Как сказано, «императорский цензор на темно-пегом коне, а три господина подобны почтенному Лю, по-прежнему в рыжих усах».
- Да, господа, - вставил Ань, - нынче не тот день, когда «цзянчжоуский конюший слезами своими темный халат окропил».
Пирующие рассмеялись.
Симэнь велел Чуньхуну спеть цикл «Варваров я усмирил и с докладом стою у Ворот Золотых», который привел цензора Суна в неописуемый восторг.
- Какой милый юноша! - сказал он Симэню.
- Из моих домашних, - объявил хозяин. - Уроженец Сучжоу.
Цензор взял певца за руку и попросил, чтобы тот наполнил ему кубок, а потом наградил его тремя цянями серебра. Чуньхун благодарил цензора земным поклонами.
Да,
Все ниже, ниже солнце за окном,
И все длиннее тени от растений.
Полны бокалы пенистым вином,
А сколько прозвучало песнопений!
Хоть свет дневной еще и не погас,
А уж пробили предвечерний час.
Незаметно солнце склонилось к западу. Цай Сю велел приближенным подать одежды и начал откланиваться. Напрасно упрашивали его остаться. Хозяева пира вышли за парадные ворота проводить высокого гостя, а с его секретарями отправили на пристань в Синьхэкоу баранью тушу, вина и куски шелков, но не о том пойдет рассказ.
Вскоре откланялся и цензор Сун.
- Послезавтра вам опять предстоит беспокойство, - говорил он Симэню. - Так что я вас пока не благодарю.
Гости сели в паланкины и отбыли. После проводов Симэнь вернулся в залу и отпустил актеров.
- Послезавтра приходите! - наказал хозяин. - Еще из своих кого получше захватите. Его сиятельство, слыхали, самого губернатора Хоу принимает.
- Знаем, - отвечали актеры.
Симэнь велел поставить вина. Дайаня послал за Вэнь Куйсюанем, а Лайаня за Ин Боцзюэ, которые не заставили себя долго ждать. После взаимных приветствий сели. Трое певцов обносили их вином и услаждали слух пением. Чжэн Цзинь и Цзо Шунь пели в дальних покоях.
- Завтра невестушки к тебе собираются, - обращаясь к Боцзюэ, говорил Симэнь. - Певцов позовешь или забавников?
- Как ты, брат, ловко рассуждаешь! - отозвался Боцзюэ. - Бедному человеку такая роскошь не по карману. Двух певиц позову и хватит. А невесток я попросил бы пораньше пожаловать.
В передней зале продолжался пир.
Тем временем в дальних покоях первыми отбыли свояченица Мэн Старшая и невестка Мэн Вторая, за ними стала собираться и золовка Ян.
- Погостили бы еще денек, золовушка! - упрашивала ее Юэнян. - Домой-то успеете. Матушка Сюэ послушниц за священными книгами послала. Писание послушали бы вечерком.
- Я бы осталась, сестрица, - говорила золовка. - Да на завтра, сказать по правде, помолвка племянника назначена. За мной прислали, на смотрины просят придти.
Золовка Ян откланялась и ушла. Остались только жены приказчиков Фу, Ганя и Бэнь Дичуаня, а также Дуань Старшая. Юэнян продолжала сидеть со старшей невесткой У и матушкой Пань. Сбоку от них стояли барышня Шэнь Вторая и певица Юй, которые наливали вино и пели, а оба певца были отпущены в залу. Пир продолжался до темна. Потом жены приказчиков попрощались и только Дуань Старшая заночевала у Сюээ. Матушка Пань удалилась на покой к Цзиньлянь.
В покоях Юэнян остались старшая невестка У, Ли Гуйцзе, Шэнь Вторая, три монахини, барышня Юй, а также Ли Цзяоэр, Мэн Юйлоу, Пань Цзиньлянь. Тут в передней зале закончился пир, и слуги принесли посуду. Цзиньлянь поспешно удалилась в передние постройки и, пробравшись к калитке, спряталась в тени. Показался Симэнь. Он шел, шатаясь из стороны в сторону, поддерживаемый Лайанем, который нес фонарь. Они направлялись в покои Ли Пинъэр, но, заметив Цзиньлянь, Симэнь взял ее за руку и вошел в ее покои, а Лайаню наказал убрать посуду.
Юэнян думала, что вот-вот появится хозяин, и проводила певицу Шэнь, Ли Гуйцзе и барышню Юй в комнату Ли Цзяоэр.
- Что там батюшка делает? - спрашивала Лайаня хозяйка. - Сюда придет?
- Не устояли, к матушке Пятой отбыли, - отвечал слуга.
- Ну ты подумай, что творит негодник, а! - обращаясь к Юйлоу, говорила в раздражении Юэнян. - Я-то полагала, он к тебе нынче пойдет, но видно, похоть ее одолевает. Вот его туда и тянет. Расстаться не в силах.
- Пусть себе наслаждается, сестрица, - отозвалась Юйлоу. - Не надо волноваться, а то и мы недалеко от нее уйдем. Матери наставницы над нами смеяться будут. Шесть нас у батюшки. К которой захочет, к той и пойдет. Ему не закажешь!
- Наверняка они загодя договорились, - продолжала Юэнян. - Видала, как она бросилась, как только у него гости разъехались? - Хозяйка обернулась к Сяоюй: - Ступай посмотри, если на кухне никого нет, запри внутренние ворота и пригласи трех матушек наставниц. Будем слушать драгоценный свиток в их исполнении.
Позвали Ли Гуйцзе, Шэнь Вторую, Дуань Старшую и барышню Юй.
- Я наказывала прислать младших буддийских послушниц и принести «Драгоценный свиток о праведной Хуан», - объяснила Юэнян старшей невесте У. - Жаль, золовушка ушла.
Хозяйка велела Юйсяо заварить лучшего чаю.
- Давай с тобой по очереди за чаем следить, - обратилась Юйлоу к Ли Цзяоэр, - а сестрицу Старшую не будем отвлекать.
И они распорядились насчет чая.
Немного погодя на кане был поставлен стол. Появились три монахини, и, скрестив ноги, расположились на кане. Вокруг разместились все остальные. Юэнян обмыла руки и воскурила благовония.
Мать Сюэ раскрыла «Драгоценный свиток о праведной Хуан» и запричитала высоким голосом:
Ибо известно: Закон
Вовек не погаснет, ведь он
Есть ничто.
Также и корня Пути
Рождения нам не найти,
Ведь то, что в миру рождено,
Все миру не нужно давно.
Поэтому Тело Закона
Исконно
Посредством Восьми вечных образов
Явлено.
И восемь, поэтому образов
Являют нам Тело Закона
Во славе стозвонной.
Сколь ярок светильник Добрейшего!
Отверз он врата мироздания.
Сколь ясно и зеркало Буддово!
Пронзает оно тьму бездонную.
Сто лет - только миг остановленный.
Четыре великих субстанции
Всех тел, словно тень, иллюзорные,
Как отблеск барашка волны.
О, люди, вьются день-деньской
В мирской
Пыли.
Конца нет суете людской:
С утра до утра,
В сиюминутных
Делах беспутных
Бегут
Все дни.
И разве знают про покой
Про просветленье
Сердец они?!
Стремятся вечно ублажать
И чувства, и мышление
И тонут в пагубных страстях
И в искушениях.
Хотят добиться славы, чтоб
Затмить всех современников
Все это только бренный сон.
Сих мира пленников.
Чинов, богатства их, порой,
Гора - не ниже облаков!
Не избежать под той горой
«Нет постоянства» -
пары слов!!!
Едва пронесутся и ветер, и пламя,
Как сгинет и стар, и млад.
Иссякнут потоки, обрушатся горы -
И где целый славный град?!
Псалом вознесу я на десять стран света
В восьми - возведу алтари.
Спаси от бессчетных страданий Обитель!
Врата Пустоты отвори!
Псалом гласит:
Кто счастлив и знатен, кто беден, убог -
Тому есть всегда основанье.
И ты не проси никогда, чтобы Бог
Дал лучшие предначертанья.
Весенние дни растранжирил ты зря -
Не вырастил тучных колосьев.
На ниве теперь не собрать урожай -
Надежд не питай ты на осень!
- Внемлите, милосердные бодхисаттвы, Слову Буддову, которое проповедует вам бедная инокиня!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252