Когда общение представляет собой проблему, я уверена
в том, что чувства, стоящие за трудностями общения, не поняты и
не приняты. Когда нарушения общения объявляются источником
беспокойства, я точно знаю, что кто-то из членов семьи ощущает
себя объектом манипулирования, или бессильным в борьбе, или
находящимся в безвыходном положении. Я также уверена, что
наряду с эмоциями, которые не воспринимаются, существуют и та-
кие, которые даже не выражаются. Общение - это не только милая

320

В. Окленде?. Окна в мир ребенка

цивилизованная беседа. Разговаривать друг с другом нелегко. Чтобы
поддерживать эффективное общение и здоровое взаимодействие,
нужно быть готовым переживать боль, гнев, печаль, ревность, беспо-
койство наряду с положительными эмоциями, которые возникают
при активных, устойчивых, сильных, близких взаимоотношениях.
Ребенок, который говорит: <Мои родители не слышат меня. Они
даже не знают, что я собой представляю>,-чувствует, что им пре-
небрегают. Отец, который говорит: <Откуда мне о нем знать? Он
любит играть в мяч, ему больше нравится быть с друзьями, чем
проводить время с нами или за домашними делами. Ему нравится
музыка, он чуть что сердится...>,- не имеет ни малейшего пред-
ставления о чувствах, испытываемых сыном. Некоторые родители
соглашаются: <Я просто больше ее не понимаю>. Дочь давно
перестала выражать свои чувства родителям, свои заботы, сомнения,
желания. Ее игнорировали, ей отказывали, ее так долго не замечали.
Когда она пытается выразить свои мнения и чувства <здесь и сей-
час>, она ощущает неприятие и несогласие, даже если родители
стараются вежливо слушать ее. С какого-то времени она перестала
жить в соответствии с их ожиданиями, с образом, который они сфор-
мировали,-и поэтому они больше ее не понимают.
Семейные сессии представляют психотерапевту арену, на кото-
рой он может выявить различие и сходство позиций членов семьи.
Родители, которые действительно хотят восстановить отношения со
своими детьми, часто испытывают шок, когда открывают для себя,
насколько отдаление их ребенка связано с предубеждением и
неприятием того, что ему нравится или не нравится, его желаний,
его образа жизни, друзей, мнений, планов н будущее, иногда даже
внешности. Им трудно даже видеть, а тем более понять, что он
отдельная неповторимая личность со своими собственными пред-
почтениями. Они могут воспринимать свою дочь, как когда-то
воспринимали ее пятилетней, или считать, что дочь должна быть
похожа на них. Virginia Satir (42] констатирует: <В семьях с нарушен-
ными отношениями трудности связаны с неспособностью признать
различия или индивидуальность. В таких семьях отличаться от
других - значит быть плохим и навлекать на себя неприязнь. Она
полагает, что в таких семьях обнаруживается тенденция на разногла-
сия <смотреть сквозь пальцы> или <сглаживать> их, если они связа-
ны с расхождением в восприятии или мнениях, и что <...семьи с
нарушенными отношениями испытывают трудности при обсуждении
как приятных, так и болезненных тем>.
Родители должны научиться ясно сообщать ребенку свою пози-
цию и в то же время понимать и уважать его как отдельную, непов-

Глава II. Другие соображения

321

торимую, имеющую свои права, достойную личность. Это будет
способствовать развитию способностей ребенка, чувства собственно-
го достоинства, независимости и навыков общения. Если родители
начинают воспринимать ребенка во всей его неповторимости и
отдельности, то это создает условия, способствующие познанию
ребенком окружающего мира и преодолению трудностей.
Иногда работа с родителями сводится просто к обучению и ру-
ководству. Многие родители обращаются за конкретными советами,
и я готова давать рекомендации, способствующие снижению напря-
жения в семье. Однако я полагаю, что гораздо более устойчивый ре-
зультат достигается в том случае, если родителям предоставляется
возможность осознать и Проработать их установки, реакции и взаи-
моотношения с детьми. Я уже рассматривала многие техники, кото-
рые помогают развитию у ребенка чувства собственного Я. Часто я
отсылаю родителей к книгам, которые, по моему мнению, могут по-
мочь им лучше справляться с родительскими обязанностями. Приве-
ду еще приемы, которые могут очень быстро дать хорошие ре-
зультаты.
Выделяйте маленьким детям каждый день время для <серди-
тых> занятий. В это время ребенок может говорить обо всем, что в
этот день его рассердило, не встречая возражений, противоречий,
объяснений, уточнений или комментариев со стороны родителей.
Лучше всего такое занятие проводить перед сном: оно не оставляет
у ребенка, как можно было бы думать, плохого настроения.
Регулярно, каждый или почти каждый день выделяйте время,
которое вы будете проводить с ребенком. Это время должно быть
довольно коротким (20-30 минут) и для сигнала об его окончании
можно использовать таймер. Решение о том, чем занять это время,
пусть принимает ребенок. Матери часто говорят: <Я провожу с ним
много времени>. Большую часть этого времени родители, однако, не
уделяют ребенку безраздельного внимания, не отвлекаясь на что-
нибудь еще. Ребенок не может в это время делать то, что он хочет.
Ритуалы перед сном не в счет.
Я иногда говорю родителям, которые заходят в тупик и не могут
добиться желаемых результатов: <Нужно ясно понять, что происхо-
дит, и предпринять усилия, чтобы разорвать порочный круг>. Часто
оказываются полезными любые новые формы поведения; даже если
они не приносят пользы сами по себе, они нередко помогают улуч-
шить сложившийся стереотип. Введение чего-либо нового может
смягчить ригидность ситуации.
Вновь и вновь я должна напоминать родителям, что их дети -
это не они сами. Многие родители настолько идентифицируют себя

322

В. Оклендер. Окна в мир ребенка

со своими детьми, что им трудно признать, что ребенок-это само-
стоятельный человек. Например, одна мать приходила в ярость от
того, что ее сын был медлительным. Когда она сама была ребенком,
ее мать кричала на нее за то, что она была медлительна. Теперь,
когда медлительным оказался ее сын, она сама должна была кричать
на сына, несмотря на то, что сама она, будучи ребенком, ненавидела
за это свою мать. В такие минуты она как будто становилась и
своим собственным ребенком, и своей матерью одновременно. Осо-
знав, что происходит, она смогла видеть эти сцены в новом ракурсе
и вести себя более адекватно.
Часто родители проецируют на своих детей то, что чувствуют
сами. Дети не только самостоятельные существа, но и по-своему
чувствуют. Одна мать сказала мне: <Я знаю, что Джеки скрывает
свои чувства по поводу того, что он прихрамывает. Я пытаюсь гово-
рить с ним об этом, но кажется, что это не беспокоит его в такой
степени, как должно бы>. Конечно, Джеки переживал свою хромоту,
но далеко не так сильно, как (по мнению его матери) следовало бы.
Она, однако, испытывала настолько сильные чувства, связанные с
хромотой сына, что у нее возникли трудности адаптации.

Школа, учителя и обучение

Так как дети проводят большую часть времени в школе, мне ка-
жется логичным, что все люди, которые работают с детьми вне шко-
лы должны потратить какое-то время, чтобы выяснить, какая школа
нужна детям сегодня. Наш собственный школьный опыт, если и не
забыт, то может довольно сильно отличаться от нынешнего.
Меня беспокоит, что часть детей, с которыми я встречаюсь во
время терапии, не любит школу. У них может быть любимый учи-
тель, им может нравиться общение с друзьями, но в целом кажется,
что они смотрят на школу, как на своего рода тюрьму. С. Silberman
[46] дает блестящий анализ результатов четырехлетнего изучения
системы школьного образования в Соединенных Штатах. Он обсуж-
дает необходимость радикальных изменений, приводя примеры
неспособности школы соответствовать интеллектуальным и эмоцио-
нальным потребностям детей.
Негативное отношение детей к школе должно встревожить нас.
Однако, за исключением нескольких программ нововведений кое-
где, я не вижу реальных изменений. Поскольку я работаю с детьми
у которых нарушения поведения так выражены, что они нуждаются
в психотерапии, меня особенно волнуют проблемы, связанные со
школой. Казалось бы, школа, в которой дети проводят столько
времени, должна доставлять радость, быть местом приобретения
опыта и научения в широком смысле этого слова. Мы как будто

Глава II. Другие соображения

323

считаем важным научить детей чтению, письму и арифметике, но
обращаем слишком мало внимания на тот факт, что если мы не
учитываем психологических, эмоциональных потребностей детей, то
способствуем созданию и поддержанию общества, в котором люди
не представляют ценности.
В процессе обучения эмоциональные потребности детей должны
иметь приоритет. Я давно пришла к выводу, что учителей нужно
готовить как психотерапевтов и воспитателей. Сегодня многие учи-
теля испытывают в этом потребность и, поскольку не находят под-
держки коллег или сервисных программ, действующих в школьной
системе, то стараются сами приобрести необходимую подготовку. Я
проводила такой курс для многих групп учителей. Я не претендую
на то, чтобы дать им глубокие знания, но я знакомлю их с основны-
ми положениями, разнообразными случаями и техниками, которые
используются при работе с детьми. Такой подход помогает учителям
лучше контактировать с детьми, а детям - почувствовать, что в
классе может быть безопасно и уютно, способствует более открыто-
му общению учителей и детей как человеческих существ с челове-
ческими проблемами. Я хочу помочь учителям видеть детей в новом
свете. Я хочу, чтобы они смогли почувствовать, если ребенок трево-
жен или страдает от чего-либо, или считает, что он недостоин
многого, что не стоит учиться. Дети, с которыми не обращаются как
с полноценными достойными человеческими существами, которые
воспринимают учителя как индифферентного и холодного, научатся
немногому. Поэтому я ввожу некоторые подходы, показываю, каким
образом можно повысить самооценку ребенка, разъясняю способы,
позволяющие проявить интерес к чувствам ребенка, к его жизни и
дать ему возможность самовыражения.
Многие учителя сами обескуражены или фрустрированы.
Школьные порядки и требования, которые школа предъявляет к
учителям, вызывают у них отрицательные эмоции. То, что дети от-
вергают школу, сказывается в первую очередь на учителях, а иногда
их фрустрация и отрицательные эмоции обращаются на детей.
Я хорошо понимаю, что даже самые самоотверженные, гуманные
учителя сталкиваются с необходимостью трудной борьбы. Невоз-
можно добиться многого, до тех пор пока властные структуры не из-
менят к лучшему свое отношение к потребностям детей. Многое
должно осуществляться за пределами школы. Однако существуют
пути что-то предпринять в классе. Учителя и дети могут учиться
лучше понимать друг друга, видеть в реалистическом свете, что они
могут друг для друга сделать и помогать друг другу чувствовать себя
сильнее и лучше.

о-ж

использововят к роди

он

глубокий приходит с Для н
еще не встп..- ям и адек>> сталкиваться, пооя

ют г.
Я

в
вать

еще не встречала " " ЭДатно "-ься, проявля-
об приве орый ислТТ подходь.

---вала

<НьщешньпоследствиОРИЯтной Реалии
ки, и вы може Раюсь вести коо Мигель написал мне-

ь некоторз Рены, что мьТ РС мате
грозить о-
в классе, где я преп"- ""Разительно к ли мне


питателян исп приобретет
Вот еще нескор Детского сада и BL "оателями и
еики. ,

Житель шестого кл <применяли такие 1

---с-с. ивееи

ль етье о дре. е отио- 1
тересованность ,

- - --с

Глава 11. Другие соображения

предоставить им возможность применять их в своей практике.
Одной из трудностей, возникающих при чтении этой книги, может
быть отсутствие практического опыта. Вы сможете лучше понять и
принять представленные соображения, если при чтении будете
опираться на собственный опыт и собственные идеи. В учебных
группах, которые я вела, я обнаружила, что слушатели лучше усваи-
вают материал, если они сами использовали техники, о которых я
говорила, если они работали со мной непосредственно в процессе
применения методик. Использование упражнений позволяет слуша-
телям по-новому понять себя и работать с детьми на более глубоком
уровне познания.
Особенно полезны при обучении ролевые игры. Когда мы разыг-
рываем роли, изображая конкретные ситуации, мы привносим в них
элементы своего опыта, часть своей собственной личности. Напри-
мер, в одной из моих учебных групп мы обсуждали первое занятие
с одним из родителей и ребенком. Я почувствовала, что слушатели
не вполне уловили то, что мне хотелось им передать. Тогда мы
провели ролевую игру, на которой один из участников группы изоб-
разил шестилетнюю девочку, а другой - мать. Я выступала как тера-
певт. Мы не разрабатывали ситуацию заранее и позволили
<шестилетней девочке> действовать спонтанно, а матери - предста-
вить проблему и решить, как она будет вести себя во время занятия.
Каждый из нас свободно выражал свои реакции на всем протяжении
занятия, и это спонтанное поведение существенно обогатило роле-
вую игру.
Каждый из нас может установить взаимоотношения с нашим
<шестилетним Я>, если этого захочет, и каждый может вступить в
контакт с матерью в себе (интроецированная мать есть в каждом из
нас, и роль матери многие из нас исполняют в реальной жизни).
Участники игры могли позволить себе полностью перевоплощаться
в своих персонажей, и мои подходы демонстрировались наглядно,
когда мы осуществляли их на практике.
В процессе обучения я сталкиваюсь с трудностями при пред-
ставлении теоретического материала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58