И тут Самарин увидел ящик. Небольшой металличе
ский ящик. Он без особых усилий поднял его и, не отдавая себе отчета, сунул
за пазуху. Он уже поступил точно также когда-то давно (тысячу лет назад?).
Макс был разочарован.
Ц Пойдем отсюда, Ц зло сказал он Самарину, Ц они поклоняются космичес
кому кораблю, сделанному еще до Системы. Где они его откопали?
Самарин не хотел уходить. Его глаза жадно обшаривали окружающую обстано
вку. Паутина, ржавчина, мусор… Он практически видел наяву Уркана Родонач
альника. Все перипетии оживали перед ним, как в прокрученном на большой с
корости мультфильме. Макс практически тащил его за собой.
Они выбрались из корабля, Макс щелкнул выключателем прожектора (видимо,
из соображений конспирации) и сразу пропал. Через мгновение далеко впере
ди запрыгало желтое пятно. Самарин, боясь потеряться, припустил следом. Э
хо собственных шагов пугало. Казалось, кто-то еще идет рядом уверенной хо
зяйской походкой, сейчас он догонит тебя и схватит за шиворот: «За такие в
ещи сажают в тюрьму, парень». Самарин старался ступать как можно тише, отч
его семенил, как пингвин. Когда человек слишком усиленно думает об остор
ожности, он не замечает ничего вокруг. Самарин наткнулся на внезапно ост
ановившегося Макса и чуть не умер от разрыва сердца.
Ц Не храм, а фуфло какое-то, Ц сказал Макс, задумчиво шаря лучом по свода
м пещеры. Ц Ну, ладно, одна Святыня Ц это звездолет, а где вторая?
Ц Суперпятно?
Ц Да хоть бы и Суперпятно. Вопрос не в том, «что», а «где». Усекаешь, братиш
ка? Они поклоняются этому облаку, или черт его знает чему. Здесь должны быт
ь сокровища…
Снаружи раздалось тихое ржанье. Макс обернулся:
Ц Как бы волки нашу лошадку не сожрали.
Он снова двинулся вперед, внимательно оглядывая стены. Самарин заметил д
верь первым. Она была сплетена из бамбука, обмазанного глиной, и казалась
просто прислоненной к стене. Макс дернул за край двери с такой силой, что с
орвал ее с петель. У него из-под ног выскочила крыса. За дверью открывался
узкий тоннель, круто уходивший вниз. Макс посветил в тоннель фонарем. Кам
енный пол неестественно блестел. Макс присел на корточки и коснулся его
рукой, затем понюхал пальцы. Не говоря ни слова, встал на колени и втиснулс
я в тоннель. Снаружи осталась только его филейная часть. Через мгновение
Макс высунулся и подмигнул Самарину:
Ц Пол намазан маслом, а внизу вбиты колья. Это Ц ловушка. Ты был прав.
Ц Может, лучше уйти?
Ц Нужно двигаться вдоль стены. Я уверен, что где-то должен быть ход. Иначе
, зачем бы они стали делать эти ловушки?
Ц Но пещера огромна. Я думаю, что она соединяется с множеством других пещ
ер. Мы можем просто-напросто заблудиться.
Опасения Самарина вскоре полностью подтвердились. Они набрели на прохо
д, тщательно задрапированный кожей, выкрашенной в серый цвет. Макс отдер
нул занавесь, и перед ними открылась еще одна пещера, а точнее естественн
ая галерея, уходящая в кромешную даль. Где-то вдалеке шумела вода.
Ц Там можно бродить месяцами, Ц продолжал настаивать Самарин. Макс не о
тветил. Он направил луч фонаря на пол, а затем присел на корточки. В лицо ем
у брызнул ослепительный фонтан. В круге света плескались бриллианты, тыс
ячи, миллионы бриллиантов, изумрудов, рубинов. Они складывались в тропин
ку, по обеим сторонам которой тянулись золотые бордюры. Эта своеобразная
мостовая, извиваясь, убегала вглубь пещеры. Макс задрал голову и завыл от
восхищения.
Ц Я же говорил, я же говорил! Ц заорал он и побежал вдоль тропинки. Самари
н едва поспевал за ним. Полоска света металась, будто фонарь находился в р
уках эпилептика.
Максу каким-то образом удалось найти факелы, торчавшие в беспорядке по в
сем пещерам, и он начал зажигать их, стараясь с маниакальной тщательност
ью не пропустить ни одного. Вскоре пещера преобразилась. Языки пламени п
лясали тут и там, освещая бриллиантовую дорожку, которая заканчивалась у
небольшого серого валуна. Вокруг него высились горы золотых монет разли
чных эпох, украшения, домашняя утварь, кинжалы, пистолеты, куклы, книги в с
еребряных окладах, черепаховые гребни, часы с кукушкой, видеомагнитофон
ы, пожелтевшие фотографии в картонных рамках, стеклянные шарики, баскетб
ольные и футбольные мячи… Эти груды расходились волнами дальше, в мерцаю
щую темноту. Перед ними застыло море предметов самого разного предназна
чения. Словно одинокие утесы, посреди него высились компьютеры и холодил
ьники, комоды и легковые автомобили.
Ц Господи, Ц прошептал Макс, Ц они притащили сюда весь мир…
Самарин изумленно оглядывал свалку, тщетно пытаясь что-либо понять. Мак
с пришел в себя первым, вытащил из-за пазухи мешок и принялся набивать его
золотом.
Ц Наконец-то, наконец-то! Ц бормотал он.
Вниманием Самарина завладел валун, являвшийся эпицентром открывшегося
перед ними роскошества. Скорее даже не эпицентром, а некоей отправной то
чкой. Пространство перед ним было пустым. Приглядевшись, Самарин заметил
на валуне какие-то знаки, нацарапанные нетвердой рукой. Он наклонился, чт
обы получше их рассмотреть и тут же отпрянул. Ему показалось, что валун ше
вельнулся. Даже не шевельнулся, не дрогнул. По нему словно пробежала еле у
ловимая волна. Как будто он на самое краткое в мире мгновение расплавилс
я и тут же застыл. Быстрый, как пиратский набег, порыв ветра согнул пламя ф
акелов в приветственном поклоне. Свет чуть померк, а затем вспыхнул с удв
оенной силой. На секунду стало светло, почти как в летний полдень. Самарин
явственно ощутил чье-то присутствие. Ему показалось, что кто-то стоит пря
мо за его плечом. Обернуться он боялся и поэтому застыл, словно парализов
анный. Мурашки бросились врассыпную по его шее, пытаясь затеряться на бе
скрайних просторах спины. Боковым зрением Самарин уловил быстрое движе
ние. Чья-то тень заслонила ближайший факел и сразу исчезла. Он медленно по
вернул голову Ц никого. Макс поднял голову.
Ц Самарин, ты думаешь, я за тебя твою долю собирать буду? Давай Ц не зевай!

Он весело подмигнул и, досадуя на себя за задержку, вновь принялся за рабо
ту.
Самарин нагнулся, продолжая оглядываться исподлобья, рассеянно поднял
первую попавшуюся монету. На ней был изображен пожилой человек в круглых
очках с непрозрачными стеклами. Его украшала перевязь через плечо. Сама
рин хмыкнул и положил монету в карман. Взгляд его снова упал на валун. Валу
н зашевелился. На этот раз совершенно отчетливо. Как будто собирающийся
проснуться человек передернул плечами. Самарин вновь застыл, не отрывая
взгляда от валуна, и тихонько позвал:
Ц Макс.
Тут Самарин понял, что уже несколько секунд не слышит звона монет. Макс ст
оял, полусогнувшись, челюсть отвисла, глаза широко распахнуты. Перед ним,
скрестив руки на груди, возвышался Мурк. Легкий ветерок рыскал в его спут
анных космах. Рубцы на щеках полыхали, как лампы дневного света. Из-под ва
луна доносилось легкое гудение.
Макс распрямился, хрустнув затекшей поясницей.
Ц Вот, Ц обратился он, как ни в чем ни бывало, к шаману, Ц а мы тут решили н
а местной помойке поживиться. Не возражаешь? Ц Помолчав, Макс добавил,
Ц Папаша.
Ц Пьяный ишак Ц твой папаша.
Мурк по-хулигански сплюнул сквозь зубы и сунул руки в карманы широких, за
ляпанных конским навозом штанов. Макс, казалось, не замечал этого откров
енного демарша:
Ц Да в чем дело, ей Богу, что мы такого сделали? Шли себе, гуляли. Смотрим, пе
щера какая-то, решили заглянуть…
Ц Я сейчас тебя по лицу ударю, Ц прервал его Мурк и для убедительности п
оказал маленький костлявый кулак.
Ц Руки-то мыл, чучело?
Макс отодвинул в сторону мешок и растянул губы в улыбке, затем шагнул впе
ред и достаточно профессионально выполнил хук справа. Самарин прекрасн
о видел, что Мурк не успеет отклониться, и приготовился услышать характе
рный хруст. Но кулак Макса просвистел в воздухе, протащив за собой хозяин
а метра полтора. Макс не растерялся и ловко развернулся, ища глазами прот
ивника. Мурк стоял перед ним, подняв руки в боксерской стойке. Он поманил М
акса пальцами правой руки, а левой провел по горлу, мол, теперь тебе хана. М
акс улыбнулся.
Ц Папаша увлекался боксом.
Ц Третье место на «Хрустальной перчатке в 68-м в Кардиффе, Ц гордо ответи
л «папаша».
Ц Среди юниоров.
Ц Вне весовых категорий, на звание абсолютного чемпиона по версии ВАБ.

Макс присвистнул:
Ц Отец моего изначального тогда поставил на Гордона.
Ц Гордон был слабаком. Сидел на транквилизаторах. У него печень была бол
ьше, чем твоя задница.
Ц Отец моего хозяина ни черта не смыслил в боксе. Я всегда ставлю на урка
нцев.
Ц Один из них сейчас проломит тебе череп.
Мурк сделал несколько уклонов, качнулся из стороны в сторону и неожиданн
о нанес серию ударов по корпусу. Как будто выбивали матрац. Макс коротко о
хнул и, хватая ртом воздух, медленно стал оседать на пол. Некоторое время о
н не мог вздохнуть, затем, наконец, проглотил немножко кислорода и выдави
л:
Ц Объявляю ничью.
Ц Теперь, клон, ты вытряхнешь из мешка все, что украл, а завтра на централь
ной площади тебе отрубят большие пальцы на руках, чтобы ты больше не смог
воровать и отрежут яйца, чтобы ты не смог родить еще одного вора.
Макс захохотал. Смех быстро перешел в кашель.
Ц Живой? Ц Мурк наклонился над Максом и тут же получил удар ногой в лицо.
Кость, украшавшая физиономию шамана, отлетела вместе с куском носа. Мурк
ослеп от боли. Макс выхватил пистолет и навел его на противника.
Ц Я не люблю, когда меня называют клоном. Я Ц человек.
Самарин неожиданно для самого себя подскочил к нему и ударил ногой снизу
вверх по его запястью. Макс выстрелил, но пуля, визжа от досады, ушла вверх.

Валун вздрогнул, и серый туман накрыл с головой всех троих.
Он снова был в космосе. Рубка незнакомого корабля. Надсадно ревущие двиг
атели. Видимо, шло торможение. Самарин потрогал рукой холодное кварцевое
стекло иллюминатора. Там, снаружи, приближался голубой шар. Америка, Афри
ка, Евразия… Самарин облегченно засмеялся. Все это было сном. Не существу
ет никакого ВБС. Это просто затянувшийся кошмар. Транквилизаторы и прыжо
к через гиперпространство вывели его из нормального состояния. Приснит
ся же такое. Радость поднималась в груди горячей волной. Домой.
Самарин открыл глаза. Шаман стоял на коленях, запрокинув окровавленное л
ицо. Макс лежал на полу. Пистолет валялся чуть поодаль. Сцена завершилась
секунду назад, но Самарину казалось, что промелькнули столетия. Мурк улы
бнулся ему.
Ц Иди.
Самарин повернулся на негнущихся ногах и побрел к выходу. Выйдя из пещер
ы, он с удивлением отметил, что уже светает.

38. НАЕМНИКИ

Майор Ле Горш не думал о смерти.
Он был довольно высоким светловолосым мужчиной. Бравый вояка, которого н
емного портили шрам от левого виска до подбородка, оторванное наполовин
у ухо, тысяча морщинок в уголках глаз и неприятный хрюкающий смех. Шрам со
здавал впечатление, что голова Ле Горша сделана из двух разных черепов. Ж
енщины любили целовать этот шрам. Уродство всегда возбуждает. Но они люб
или самого Ле Горша не меньше, чем шрам. Дело в том, что он не думал о Смерти.
А если не думать о Смерти, то все выглядит, как простая механическая работ
а. Как уборка мусора, к примеру.
Спусковой крючок приводит в движение ударный механизм, ударный механиз
м заставляет боек ударить по капсуле. От детонации происходит взрыв веще
ства, заключенного в капсюле, этот взрыв приводит к возгоранию пороха, га
зы, образующиеся при этом, выталкивают пулю из патрона, она продвигается
по стволу, нарезка внутри ствола заставляет пулю вращаться, придавая ее
полету более точную траекторию. Пуля летит, преодолевая воздушное прост
ранство до тех пор, пока на ее пути не окажется человеческое тело. Пуля раз
рывает ткани, кромсает кровеносные сосуды, ломает кости и поселяется в ж
изненно важных органах. Она может себе это позволить, потому что высокая
скорость полета увеличивает массу. Эту штуку открыл Эйнштейн. Никто так
не благодарен Эйнштейну, как пуля. Она одна понимает глубину его мысли до
самого конца. Конца человека. Ибо мертвая материя, проникнув в живую, не ос
тавляет ей шанса. И никакие киллеры, хелперы, рекогнайзеры и супрессоры, п
ризванные в человеческом организме бороться с чужаками и имеющие на сво
ем счету тысячи уничтоженных врагов, не могут справиться с кусочком мета
лла, чья масса меньше человеческой в 1000 раз. Все очень просто.
Майор Ле Горш не был жестоким. Наоборот, он слыл славным парнем (вот и женщ
ины его любили). Но когда майор подходил к поверженному противнику и загл
ядывал в его глаза, он видел два мертвых зрачка. А еще он видел начинающий
коченеть труп, и пуля в этом мертвом теле была столь же органичной, как кус
ок камня, торчащий из песка. Все правильно: если пуля попадает в человека,
то он умирает. Что тут странного? Пуля есть пуля.
А человек есть человек. И он не думает о Смерти, надеясь, что если не думать
о Смерти, то ее не будет. И Смерть не спешит застигнуть его врасплох. Она да
ет ему возможность подготовиться к встрече. И человек успевает спросить
: «За что?» «За все!» Ц таков ответ. Смерть Ц наказание за рождение. За рожд
ение уродца с четырьмя несуразными отростками и костяной сферой неправ
ильной формы, в которой пульсирует злобная серая студенистая масса. Не б
ыло бы никакой Смерти, если бы пьяный Демиург не создал этого гомункула н
а страх всему живому. И даже Смерть не спасает от того, что этот гомункул р
аспространяется, как зловонная жижа, в которую озорники бросили пачку др
ожжей.
Именно по этой причине Ле Горш не думал о Смерти. А чего о ней думать? Когда
она придет, думать уже не придется.
Ле Горш размышлял совсем о другом. Предстояло много простой, механическо
й работы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47