политическое влияние Феодоры вполне
зависело от воли ее супруга. Первым в истории Византии примером
женщины, правившей со всей полнотой верховной власти, была мать
несчастного Константина VI Ирина. Она была настоящий автократор.
Подобное явление было новшеством в византийской жизни,
противоречившим вековой традиции империи. С этой стороны
любопытно отметить тот факт, что в официальных документах Ирина
называлась не императрицей, а "Ирина - верный император"
(василевс). [+9] В представлении того времени
законодательствовать мог лишь император-мужчина, для чего и была
принята такая фикция. Переворот 802 года, во главе которого
встал будущий император, один из высших гражданских сановников
Никифор, свергла с престола Ирину, которая вскоре умерла в
изгнании. С низложением Ирины окончилась Исаврийская, или
Сирийская, династия. Таким образом, в период времени с 717 по
802 год Византия имела на престоле династию восточного
происхождения, из Малой Азии или северной Сирии с примесью
хазарской крови в лице супруги Константина V.
Отношения к арабам, болгарам и славянам
В момент восшествия Льва на престол Византия переживала один из
критических периодов своей истории. Помимо ужасающей внутренней
смуты, вызванной борьбой императорской власти с представителями
византийской аристократии, особенно давшей себя почувствовать со
времени первого низвержения Юстиниана II, арабская опасность с
востока приближалась к столице,
напоминая, но в гораздо более угрожающих формах, семидесятые
годы VII века при Константине IV.
Арабские сухопутные войска, еще при двух предшественниках Льва
III, прошли через всю Малую Азию на запад и заняли Сарды и
Пергам, недалеко уже от побережья Эгейского моря. Несколько же
месяцев спустя после вступления Льва в Константинополь, т. е. в
717 году, арабы, двинувшись из Пергама на север, дошли до
Абидоса на Геллеспонте и, переправившись через него на
европейский берег, быстро оказались под стенами столицы. В то же
время сильный арабский флот, из 1800 судов различного типа, как
сообщают византийские хроники, пройдя через Геллеспонт и
Пропонтиду, приблизился к столице с моря. Началась настоящая
осада Константинополя. Однако Лев, высказав блестящие военные
способности, сумел прекрасно подготовить столицу к осаде.
"Греческий огонь", как и прежде, при искусном пользовании
производил опустошения среди судов арабского флота, а
необыкновенно суровая зима с 717 на 718 год и голод окончательно
расстроили мусульманские войска. В силу договора со Львом III и
ввиду собственной опасности болгары также боролись во Фракии с
арабами и наносили им тяжелый урон.
Год с небольшим после начала осады арабы удалились из-под
Константинополя, который был спасен энергией и талантом Льва
III. Первое упоминание о цепи, преграждавшей путь в Золотой Рог
вражеским судам, сделано в связи с этой осадой.
Историки придают очень большое значение неудаче мусульман в
попытке захватить Константинополь. Лев III своим успехом спас не
только Византию и восточно-христианский мир, но также всю
западноевропейскую цивилизацию. Английский историк Дж. Б. Бьюри
называет 718 г. "вселенской датой" (an oecumenical date).
Греческий историк Ламброс сравнивает эти события с персидскими
войнами в Древней Греции и называет императора Льва Мильтиадом
средневекового эллинизма. Если Константин IV остановил арабов
под Константинополем, то Лев III окончательно заставил их
повернуть. Это было последнее нападение арабов на "богохранимый"
город. Если посмотреть с этой точки зрения, победа императора
Льва приобретает всемирно-историческое значение. Экспедиция
арабов против Константинополя, также как и имя Масламы, оставили
значительный след в позднейшей исламской легендарной традиции.
Имя последнего связывается также с мечетью, которую, как говорит
традиция, он построил в Константинополе. [+10]
Это, однако, была одна из самых блистательных эпох в истории
раннего Халифата. Могущественный халиф Валид I (705-715),
современник периода анархии в Византийской империи, мог
соперничать с императорами в своих строительных достижениях. В
Дамаске была возведена мечеть, которая, подобно Св. Софии для
христиан, оставалась долгое время самым блистательным
архитектурным памятником мусульманского мира. Могила Мухаммеда в
Медине была столь же блистательна, как Святой Гроб в Иерусалиме.
Интересно отметить, что в мусульманском мире эти .здания
ассоциировались с легендами, относящимися не только к Мухаммеду,
но и к Христу. Первый призыв Иисуса, когда он вернется на землю,
объявляет мусульманская традиция, произойдет с одного из
минаретов мечети в Дамаске, а свободное пространство рядом с
могилой Мухаммеда в Медине будет служить могилой Иисуса, когда
Он умрет после Своего второго пришествия. [+11]
Постепенно борьба между империей и халифатом приобретала
характер Священной войны. Результаты же были
неудовлетворительными и для греков, и для арабов, ибо греки не
овладели Иерусалимом, а арабы не смогли взять Константинополь.
"Под влиянием этого, - писал В. В. Бартольд, - среди христиан,
так-как и среди мусульман, идея триумфа государства была
вытеснена идеей покаяния; и с одной, и другой стороны ожидали
конца света. Обоим противникам казалось, что было бы
справедливым достижение как раз перед концом света финальной
цели государств. В латинском мире, как и в греческом,
распространилась эта легенда, что перед концом света
христианский государь (франкский король или византийский
император) войдет в Иерусалим и передаст свою земную корону
Спасителю, тогда как мумульмане ожидали, что концу света будет
предшествовать падение Константинополя". [+12] И не случайно,
что царствование "единственного благочестивого" омеййадского
халифа Омара II (717-720) увидело столетие хиджры (около 720
года), когда конец мусульманского государства и одновременно
конец света ожидались после неудачной осады Константинополя, во
времена предшествующего халифа, Сулеймана. [+13]
Четырнадцатью годами позже, в 732 году, арабское продвижение из
Испании в Западную Европу было успешно остановлено при Пуатье
Карлом Мартеллом, всемогущим майордомом слабого франкского
короля. [+14] [*1]
После поражения 718 года, арабы при Льве III уже не
предпринимали серьезных военных действий против империи, тем
более что им стала грозить с севера, по-видимому, со стороны
Кавказа, хазарская опасность. Известно, что Лев III устроил брак
своего сына и наследника Константина с дочерью хазарского
кагана, который и стал поддерживать своего нового родственника.
Итак, Лев III в борьбе с арабами нашел себе двух иноземных
союзников: сначала болгар, позднее хазар. Но тем не менее, арабы
не были спокойны и, производя свои нападения в Малой Азии, все
еще иногда глубоко заходили на запад, даже, например, до Никои,
т. е. почти что до берегов Пропонтиды. В конце своего правления
Льву удалось нанести арабам сильное поражение при Акроиноне, во
Фригии (теперь город Афиун Кара Хиссар на железной дороге в
Конию). Арабы вынуждены были после этого очистить западную часть
Малой Азии и отступить к востоку.
С битвой при Акроиноне мусульмане связывают легенду о турецком
национальном герое Саййиде Баттал Гази, борце за веру, могилу
которого показывают даже сегодня в одной из деревень на юг от
Эскишехра (средневековая Дорилея). Историческим прототипом этого
героя был борец за веру Абдаллах ал-Баттал, который пал в битве
при Акроиноне. [+15] Задача борьбы с арабами была блестяще
разрешена Львом III.
В середине VIII века в арабском халифате вспыхнули тяжелые
внутренние смуты в связи с переменой династии: Омайяды были
свергнуты Аббасидами. Последние перенесли столицу и центр всего
управления из Дамаска в далекий от византийской границы Багдад,
на р. Тигр. Все это позволило преемнику Льва III Константину V
рядом успешных походов продвинуть границу империи далее на
восток на всем протяжении Малоазиатского полуострова.
Однако во времена Ирины, при халифе аль-Махди, арабы снова
начали успешные наступательные действия в Малой Азии, и в
782-783 годах императрица была вынуждена начать переговоры о
мире. Итоговое соглашение, заключенное на три года, было очень
унизительным для империи. Императрица взяла на себя
обязательство платить арабам ежегодную дань в размере девяноста
или семидесяти тысяч динаров (денариев) в полугодовых взносах.
Весьма вероятно, что войска, посланные Ириной в Македонию,
Грецию и Пелопоннес в том же году (783) для подавления
славянского восстания, были взяты с восточного фронта. Это
ослабляло положение Византии в Малой Азии. В 798 году, после
успешных операций арабской армии при халифе Харун ар-Рашиде, был
заключено новое мирное соглашение с Византийской империей,
сводившееся к уплате дани, как при халифе аль-Махди. Очень
активные отношения были между императорами исаврийской династии
и болгарами. Последние, недавно утвердившись на нижнем Дунае,
должны были прежде всего отстаивать свое еще мало устроенное
политическое существование против попыток Византии уничтожить
дело Аспаруха. Условия же внутренней жизни Болгарии в VIII веке
были в этом смысле очень затруднительны: с одной стороны,
отдельные болгарские орды и их вожди соперничали друг с другом
из-за верховной власти хана и создавали династические смуты; с
другой стороны, пришлые победители, тюркские болгары, должны
были вести борьбу с покоренными ими славянами полуострова.
Болгарские ханы конца VII и начала VIII века искусно действовали
по отношению к своему самому опасному врагу, Византии. Как уже
было замечено выше, болгары помогли Юстиниану II снова овладеть
престолом, а Льву III оказали существенную помощь при отражении
им арабов от Константинополя. После этого в течение тридцати с
лишком лет византийские писатели ничего не говорят о болгарах.
Во всяком случае, при Льве III болгары сумели сохранять с
Византией выгодный мир, причем последняя выплачивала им даже
некоторую сумму денег.
При Константине V отношения обострились. При помощи переселенных
во Фракию с восточной границы сирийцев и армян император
построил против болгар укрепления. Болгарский посол был
презрительно встречен Константином, после чего болгары открыли
военные действия. Константин совершил восемь или девять
кампаний, сухопутных и морских, против болгар, поставив себе
целью уничтожение болгарского ханства. Однако, войны шли с
переменным успехом, и Константину не удалось добиться своей
цели. Тем не менее, его энергичная борьба и ряд возведенных им
против болгар укреплений позволяют некоторым историкам называть
Константина "первым Болгаробойцей". [+16]
В самой Болгарии в конце VIII века династические смуты
прекращаются; резкий антагонизм между болгарами и славянами
сглаживается. Одним словом, там созидается, мало-помалу,
Болгария IX века, когда она, постепенно ославянившись, стала
представлять собой мощное государство с определенными
наступательными планами против Византии. Эта наступательная
политика болгар сказалась уже в конце VIII века, при Константине
VI и матери его Ирине, когда Византия после военной неудачи
должна была согласиться платить Болгарии дань.
Когда в VIII веке идет речь о военных столкновениях между
империей и болгарами, то под последними надо разуметь не только
болгар, но и славян, вошедших в состав их ханства. Происходившее
в VII веке заселение Балканского полуострова славянами
продолжалось и в VIII веке. Один западный паломник к святым
местам, современник Льва III, прибыв в пелопоннесский город
Монемвасию, пишет, что последний находился в славянской земле
(in Slawinia terrae). [+17] Есть известие о славянах в VIII веке
у Диррахиума и Афин. [+18] Ко времени Константина V относится
упомянутое уже выше знаменитое место в сочинении "О фемах"
Константина Багрянородного: "ославянился весь Пелопоннес и
сделался варварским, когда чума распространилась по всей
вселенной". [+19] Здесь речь идет о страшной эпидемии 746-747
годов, занесенной из Италии и опустошившей особенно юг Греции и
Константинополь. Желая пополнить уничтоженное чумой население,
Константин V переселил в столицу жителей из различных провинций.
Таким образом, Пелопоннес в середине VIII века в глазах самих
жителей империи уже был ославянившимся; к этому же времени надо
отнести прилив новых поселений в Грецию на место жителей,
погибших от чумы и отозванных императором для заселения столицы.
[+20] В конце VIII века императрица Ирина отправила специальную
экспедицию против "славянских племен" в Фессалонику, Грецию и
Пелопоннес Л Наконец, греческие славяне заявили себя участием в
заговоре против Ирины. Из этого видно, что славяне на Балканском
полуострове, включая всю Грецию, в VIII веке не только плотно и
крепко утвердились, но стали даже принимать участие в
политической жизни империи и, конечно, оказывали своими
принесенными обычаями влияние на социальные условия местной
жизни. Болгары и славяне к IX веку сделались для Византии двумя
очень серьезными врагами.
Внутренняя деятельность императоров Исаврийской, или Сирийской,
династии
Законодательство. Лев III не только явился талантливым вождем и
энергичным защитником империи против внешних врагов, но и мудрым
законодателем. Уже во времена Юстиниана Великого, т. е. в VI
веке, латинский язык его кодекса, дигест и институций был для
большинства провинций империи малопонятным или даже совсем
непонятным языком. В провинциях, особенно на Востоке, старые
местные обычаи заменяли официальный закон, что мы уже выше
видели на примере Сирийского Законника V века. Выпускаемые на
греческом языке новеллы отмечали лишь акты текущего
законодательства. Между тем, после того как на протяжении VII
века империя последовательно теряла свои восточные провинции,
Сирию с Палестиной и Египет, на юге - Северную Африку и на
севере - северные области Балканского полуострова, она благодаря
этому становилась более "греческой" по языку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87