Паром к тому времени уже уплыл, и начинался дождь.– Я святой септон, миледи, – прокричал Мерибальд. – А это добрые путники. Нам нужно укрыться от дождя и ночлег на ночь.Женщина была непреклонна к его просьбам.– Ближайшая гостиница на перекрестке на запад отсюда, – ответила она. – Нам здесь не нужны чужаки. Убирайтесь. – Едва она исчезла, ни молитвы Мерибальда, ни лай Собаки, ни даже проклятья сира Хайла не могли больше вернуть ее назад. В конце-концов, им пришлось переночевать в лесу, сделав себе укрытие из веток.Но в гостинице на перекрестке кипела жизнь. Даже не добравшись до ворот, Бриенна услышала стук молота – слабый, но постоянный. Он был похож на стальной звон.– Кузница, – уверенно сказал сир Хайл. – Либо у них есть собственный кузнец, либо это призрак прежнего хозяина кует новую вывеску. – Он пришпорил коня. – Надеюсь, у них найдется и призрак повара. Хрустящий жареный цыпленок поможет вернуть мне душевное равновесие.Во дворе оказалось море грязи, зачавкавшей под копытами. Здесь звон молота был громче, и Бриенна заметила красный отсвет от кузни за дальним концом конюшни за воловьей повозкой со сломанным колесом. Кроме того, она заметила в конюшне лошадей и маленького мальчика, качавшегося на ржавой цепи, свисавшей с древней балки, возвышавшейся над двором. Перед крыльцом, наблюдая за ним, стояли четыре девочки. Младшей было не больше двух лет. Она была голенькой. Старшей – девять-десять. Она стояла, заботливо обняв малютку.– Девчушки! – позвал их сир Хайл. – Бегите, зовите мамку.Мальчуган соскочил с цепи и удрал в конюшню. Девочки, занервничав, остались на месте. Через мгновение одна из них ответила:– У нас нет мамки, – а другая добавила: – У меня раньше была, но ее убили.Старшая из них вышла вперед, спрятав малютку за спиной.– А вы, кто такие? – Потребовала от них она ответа.– Добрые путники, ищущие ночлег. Мое имя Бриенна, а это септон Мерибальд, которого хорошо знают в здешних краях. Мальчик – мой оруженосец, Подрик Пейн, а рыцарь – сир Хайл Хант.Внезапно стук молота прекратился. Девочка на крыльце очень внимательно, как только мог десятилетний ребенок, оглядела их с ног до головы.– Я – Уиллоу. Вам нужны кровати?– И кровати и эль, и горячая еда, чтобы набить живот, – откликнулся сир Хайл, спешившись. – А ты кто, хозяйка гостиницы?Она покачала головой:– Это моя сестра – Джейн. Но ее нет. Мы все едим конину. Если вы ищите шлюх, то здесь их нет. Моя сестра их выгнала. Но у нас есть кровати. Есть несколько перин, но в основном матрацы с соломой.– И, без сомнения, блохи, – ответил сир Хайл.– У вас есть чем платить? Серебро?Сир Хайл рассмеялся.– Серебро? За ночлег и конскую ляжку? Ты, видимо, решила нас ограбить, детка?– Нам нужно серебро. Иначе можете отправляться спать к мертвецам в лес. – Уиллоу внимательно пригляделась к ослику, мешкам и бочкам на его спине.– Это еда? Где вы ее достали?– В Девичьем Пруду, – ответил септон. Собака гавкнула.– А ты так допрашиваешь всех прохожих? – поинтересовался сир Хайл.– У нас не так много гостей. Не то, что до войны. В основном в эти дни по дорогам бродят воробьи или кто похуже.– Похуже? – переспросила Бриенна.– Воры, – ответил юношеский голос со стороны конюшни. – Разбойники.Бриенна обернулась и увидела приведение.«Ренли», – Даже удар в сердце не смог бы поразить ее сильнее.– Милорд? – выдохнула она.– Лорд? – мальчишка откинул со лба клок черных волос, свалившихся на глаза. – Я простой кузнец.«Нет, это не Ренли», – поняла Бриенна. – «Ренли мертв. Ему было двадцать один. Он умер у меня на руках. А это просто мальчик».Мальчик выглядел совсем как Ренли в тот день, когда впервые появился на Тарте. – «Нет. Моложе. У него более тяжелая челюсть и гуще брови». – Ренли был стройным и изящным, а у этого мальчишки были мощные плечи и мускулистая правая рука, как часто бывает с кузнецами. На нем был длинный кожаный фартук, но надет он был прямо на голый торс. Его щеки и подбородок покрывала темная щетина. Его шевелюра напоминала скорее черный спутанный клубок отросших ниже ушей волос. У короля Ренли волосы были такими же угольно-черными, но его волосы всегда были вымыты и аккуратно расчесаны. Иногда он подрезал их коротко, иногда оставлял отрастать до плеч, а иногда затягивал на затылке в хвост золотой лентой, но никогда не позволял им спутаться и выглядеть грязными от пота. И хотя его глаза были точно такого же голубого оттенка, глаза лорда Ренли всегда были теплыми, приветливыми и полными смеха, а у мальчишки глаза горели ненавистью и подозрением.Септон Мерибальд тоже это заметил.– Мы никому не хотим зла, парень. Когда этой гостиницей владела Маша Хеддль, она всегда угощала меня медовым пирогом. Иногда она даже позволяла мне спать в кровати, если в гостинице были свободные места.– Она мертва, – ответил парень. – Ее повесили львы.– Повешение в этих местах, видимо, любимое развлечение, – сказал сир Хайл Хант. – Нужно присмотреть в здешних местах клочок земли. Буду сажать коноплю, продавать из нее веревки и быстро поправлю дела.– Эти дети, – обратилась Бриенна к девочке по имени Уиллоу. – Они… твои сестры? Братья? Близкая или, может, дальняя родня?– Нет. – Уиллоу очень знакомым образом уставилась на нее. – Они просто… не знаю… иногда их приводят сюда воробьи. Другие приходят сами. Раз ты женщина, почему одеваешься как мужчина?За нее ответил септон Мерибальд:– Леди Бриенна – женщина-воин. А сейчас ей нужны сухая постель и теплый очаг. Как и всем нам. Мои старые кости говорят мне, что снова пойдет дождь, и совсем скоро. Так у вас найдется для нас место?– Нет, – ответил юноша-кузнец.– Да, – ответила девочка Уиллоу.Они уставились друг на друга. Потом Уиллоу топнула ногой.– У них есть еда, Джендри. А малышка – голодна. – Она свистнула и словно по волшебству появились другие дети. Оборванные, нестриженные мальчишки повылезали из-под крыльца, осторожные девочки опасливо выглянули в окна. У некоторых из них в руках оказались арбалеты, натянутые и заряженные.– Нет, нужно назвать эту гостиницу «Арбалетный двор», – изменил мнение сир Хайл.«Сиротский двор ей подойдет куда лучше», – подумала Бриенна.– Ват, помоги им с лошадьми, – распорядилась Уиллоу. – Вилл, опусти камень, они не причинят нам вреда. Танси, Пэт, бегите за дровами и разложите огонь. Джон Пенни, помоги септону с мешками. Я покажу им комнаты.В конце-концов, они поселились в трех соединенных между собой комнатах. В каждой из них была кровать с периной, ночной горшок и окно. В комнате Бриенны был даже собственный камин. Она заплатила несколько медяков сверх того за дрова.– А мне где спать, в вашей комнате или с сиром Хайлом? – спросил Подрик, когда она открывала ставни.– Это не Тихий Остров, – ответила она. – Можешь остаться со мной.Следующим утром она намеревалась отправиться собственной дорогой. Септон Мерибальд собирался в Наттен, Ривербенд и в городок лорда Харровея, но Бриенна не видела никакого смысла следовать за ним далее. В конце концов, с ним за компанию оставалась Собака, а Старший Брат уверил ее, что ей не найти Сансы Старк у Трезубца.– Я собираюсь подняться до рассвета, пока спит сир Хайл. – Бриенна не могла простить ему Хайгарден… и его собственные слова о клятвах насчет Сансы.– Куда мы отправимся сир? Я хотел сказать, миледи?На этот вопрос Бриенна пока не могла ответить. Они оказались на перепутье, причем в буквальном смысле: здесь пересекались королевский тракт, река и столбовая дорога. Последняя вела на восток через горы в Долину Аррен, где жила тетка леди Сансы и где правила до своей смерти. На запад вел речной путь, который по Красному Зубцу вел в Риверран к деду Сансы, который сидел в осаде, но оставался жив. Либо они могли направиться дальше по королевскому тракту на север мимо Близнецов, через Перешеек, болота и трясины. Если ей удастся найти способ миновать Ров Кайлин и то, что находится за ним, то королевский тракт привел бы их как раз к Винтерфеллу.«И, наконец, я могу отправиться на юг», – подумала Бриенна. – «Я могу приползти в Королевскую Гавань и признать свое поражение перед сиром Джейме, вернуть меч и найти корабль, идущий домой на Тарт, как увещевал меня Старший Брат». – Подобная мысль была очень горькой, но какая-то часть ее соскучилась по отцу и замку, а другой ее части было интересно, если б Джейме стал ее утешать, следовало бы ей поплакать у него на плече? Разве не этого хотят мужчины – нежных, беспомощных барышень, которых требуется защищать?– Сир? Миледи? Я спрашивал, куда мы отправимся?– Вниз. Ужинать, в общий зал.Общий зал был набит детьми. Бриенна попыталась их сосчитать, но они не могли постоять на месте даже мгновение, поэтому некоторых она сочла дважды, а некоторых ни разу, пока, наконец, она не отказалась от этой затеи. Они сдвинули столы вместе, образовав три длинных линии, и старшие мальчики снимали с них лавки. Старшие означало, что им было лет десять-двенадцать. Джендри был почти взрослым мужчиной, но приказы, словно королева замка слугам, отдавала Уиллоу.«Если б она была аристократкой, то для нее отдавать приказы, а им – подчиняться, было бы вполне естественно». – Бриенну заинтересовало, не могла ли Уиллоу оказаться кем-то большим, чем она выглядела. Девочка была слишком юной и обыкновенной, чтобы оказаться Сансой Старк, но она была как раз подходящего возраста, чтобы оказаться ее родной сестрой, а даже леди Кейтлин говорила, что у Арьи нет красоты сестры. – «Каштановые волосы, карие глаза, худая… может это быть она, или не может?» – Она помнила, что у Арьи Старк были каштановые волосы, но Бриенна не была уверена насчет цвета глаз. – «Каштановые волосы и карие глаза, или нет? Могло так случиться, что она все же выжила в Солеварнях?»Снаружи померкли остатки дневного света. В доме Уиллоу зажгла четыре сальных свечи и велела девочкам поддерживать жаркий огонь в очаге. Мальчишки помогли Подрику снять с ослика поклажу и притащили вяленую рыбу, баранину, овощи, орехи, круги сыра, а септон Мерибальд хлопотал на кухне за готовкой овсянки.– Мои апельсины, увы, закончились, и сомневаюсь, что я увижу их до следующей весны, – жаловался он какому-то малышу. – Ты когда-нибудь пробовал апельсины, парень? Сжимал его в руке и пил его прекрасный сок? – Когда мальчонка отрицательно помотал головой, септон взъерошил его волосы. – Если будешь хорошо себя вести и поможешь помешивать овсянку, тогда весной я принесу тебе один.Сир Хайл стянул сапоги и уселся у огня, вытянув ноги. Когда Бриенна села рядом, он кивнул на дальний угол комнаты.– Там на полу, где нюхает Собака, потеки крови. Их постарались отскрести, но кровь впиталась в пол, и полностью ее удалить не получится.– На этом постоялом дворе Сандор Клиган убил трех людей своего брата, – напомнила она ему.– Это так, – согласился он. – Но сказал, что они умерли здесь первыми… или последними.– Ты боишься горстки детишек?– Четверо было бы горсткой. Десяток было бы уже слишком. А это какая-то какафония. Детей надо замотать в пеленки и повесить куда-нибудь на стену, пока девчонки не отрастят грудь, а мальчишки не подрастут и начнут бриться.– Мне их жалко. Все они потеряли родителей. А у некоторых их убили прямо на глазах.Хант закатил глаза.– Я забыл, что разговариваю с женщиной. Твое сердце такое же жидкое, как и овсянка нашего септона. Как такое возможно? Где-то внутри нашей мечницы живет мамаша, жаждущая рождения. То, что тебе действительно хочется, это розовенького младенца, сосущего твою грудь. – Осклабился сир Хайл. – Я слышал, что для этого нужен мужчина. И лучше всего, муж. Почему бы не я?– Ты до сих пор не отказался от приза…– Единственный приз, который мне нужен – это ты, единственный ребенок лорда Селвина. Я знал людей женившихся на дурочках и сосунках ради приданного в десять раз меньше Тарта. Я, признаюсь, конечно, не Ренли Баратеон, но у меня есть определенное преимущество – я до сих пор жив. Некоторые, правда, могут сказать, что это единственное, что у меня есть. Поэтому свадьба будет на руку нам обоим. Земли мне, и полный замок всего этого для тебя. – Он обвел рукой комнату с детьми. – Уверяю, я способный. Я отец, по крайней мере, одного бастарда. В прошлый раз, когда я приходил ее навестить, ее мать вылила на меня кастрюлю супа.Она от ушей до шеи залилась румянцем.– Моему отцу всего лишь пятьдесят четыре. Он еще не так стар, чтобы жениться и родить наследника от новой жены.– Да, это риск… если твой отец снова женится, и если его невеста окажется способной зачать, и если ребенок окажется мальчиком. Но я делал ставки и похуже.– И проигрывал. Поиграйте с кем-нибудь еще, сир.– И это советует мне дева, которая ни с кем никогда не играла. Если б попробовала, то переменила свое мнение. В темноте ты, как все женщины, ни чем ни хуже любой красавицы. Твои губы просто созданы для поцелуев.– Губы как губы, – ответила Бриенна. – Все губы одинаковы.– Потому что все они созданы для поцелуев, – радостно согласился Хант. – Оставь сегодня свою дверь незапертой, я нырну в твою постельку и докажу, что прав.– Если попробуешь, то уйдешь евнухом. – Бриенна поднялась и ушла от него.Септон Мерибальд спросил, может ли он произнести молитву, не замечая маленькую голую девчушку, ползущую по столу.– Конечно, – сказала Уиллоу, перехватив голышку прежде, чем та влезла в кашу. Они склонили головы и поблагодарили Отца и Мать за их промысел… все кроме темноволосого парня из кузницы, который во время молитвы сидел, скрестив руки на груди. Бриенна не одна это заметила. Когда молитва подошла к концу, септон Мерибальд, поглядев в другой конец стола, спросил:– Ты не любишь богов, сынок?– Не ваших богов. – Резко вскинулся Джендри. – Мне нужно работать. – Он выскочил прочь не съев ни кусочка.– Значит, он любит каких-то других богов? – поинтересовался Хант.– Бога Света, – пискнул один тощий мальчик лет шести.Уиллоу стукнула его по лбу ложкой.– Бэн Большой Рот. Пища – там. Ешь лучше, и не утомляй м’лорда своей болтовней.Детишки набросились на ужин словно волки на раненного оленя, раздирая треску, растащив ячменный хлеб по кусочкам, и с ног до головы измазавшись овсянкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119