Следом закричали Горольд Гудбразер и Эрик Сокрушитель Наковален.– ЭУРОН! ЭУРОН! ЭУРОН!Крик все нарастал, пока не превратился в сплошной рев:ЭУРОН! ВОРОНИЙ ГЛАЗ! ЭУРОН КОРОЛЬ!Громогласный, как раскаты грома, он катился с вершины холма Нагги, словно в тучах ревел сам Бог Штормов.– ЭУРОН! ЭУРОН! ЭУРОН! ЭУРОН! ЭУРОН! ЭУРОН!Даже жрец может сомневаться. Даже пророк может испытывать ужас. Эйэрон Мокроголовый воззвал к богу в своей душе, но обнаружил только тишину. Пока тысячи голосов выкрикивали имя его брата, он слышал только скрип ржавых петель. Бриенна К востоку от Девичьего Пруда стали встречаться беспорядочно разбросанные холмы, густо заросшие соснами, словно занятые армией молчаливых серо-зеленых солдат.Ловкий Дик заявил, что приморский тракт самая короткая и легкая дорога, так что они редко будут упускать залив из виду. Чем дальше они продвигались на своем пути, тем мельче становились города и деревни на берегу, и тем реже они встречались. С наступлением темноты они разыскивали трактир. Бриенна брала комнату для себя и Подрика, а Крабб делил общую кровать с другими путешественниками.– Было бы дешевле если бы мы все спали в одной кровати, м’леди, – говорил Ловкий Дик – Вы можете положить свой меч между нами. Старый Дик – безобидный парень, галантный как рыцарь и ясный как день.– Дни стали пасмурными, – указала Бриенна.– Что ж, возможно. Если вы не доверяете мне в постели, то я могу устроиться на полу, м’леди.– Не у меня на полу.– Можно подумать, что вы совсем мне не доверяете.– Доверие надо заслужить, как золото.– Как скажете м’леди, – сказал Дик – но дальше на север дорога заканчивается, и вам придется довериться Дику. Если я захочу мечом отобрать у вас золото, кто меня остановит?– У тебя нет меча, а у меня он есть.Она захлопнула дверь между ними, и стояла прислушиваясь, пока не удостоверилась, что он удалился. Каким бы ловким он не был, Дик Крабб не был ни Джейме Ланнистером, ни Безумной Мышью, ни даже Хампфри Вагстафом. Он был сухопарым и истощенным, а все его доспехи состояли из помятого шлема, покрытого пятнами ржавчины. Вместо меча он носил старый, зазубренный кинжал. Но пока она бодрствовала, он не представлял для нее опасности.– Подрик, – сказала она, – придет время, когда не будет больше трактиров, в которых мы могли бы найти приют. Я не доверяю нашему проводнику. Сможешь сторожить, пока я сплю на стоянках?– Не спать, миледи? Сир. – Он задумался – У меня есть меч. Если Крабб попытается обидеть вас, я могу его убить.– Нет. – Твердо сказала она. – Тебе не следует пытаться с ним драться. Все, о чем я тебя прошу – присмотри за ним, пока я сплю, и разбуди, если он сделает что-нибудь подозрительное. Вот увидишь, я быстро просыпаюсь.Крабб показал свое истинное лицо на следующий день, когда они остановились напоить лошадей. Бриенне пришлось отойти за кусты, чтобы облегчить мочевой пузырь. Когда она присела на корточки, она услышала голос Подрика:– Что ты делаешь? Эй, ты – отойди от туда!Она закончила свои дела, подтянула штаны, и вернулась на дорогу как раз вовремя, чтобы увидеть, как Ловкий Дик отряхивает с ладоней муку.– Ты не найдешь в моих сумках драконов, – сказала она – Я ношу золото при себе. – Небольшая часть золота была в кошеле на поясе, а остальное было спрятано в карманах, вшитых внутри ее одежды.Толстый кошель в ее переметных сумах был наполнен мелкими и крупными медяками, пенни и полпенни, грошами и звездами… а также белой мукой, чтобы придать ему дополнительный объем. Она купила муку утром у повара в Семи Мечах, когда выезжала из Сумеречного Дола.– Дик не желал ничего плохого, м’леди. – Он растопырил свои испачканные мукой пальцы, чтобы показать, что у него нет оружия. – Я только хотел посмотреть, действительно ли у вас есть те драконы, которые вы мне обещали. Мир полон обманщиков, готовых обставить честного парня. Это не относится к вам лично.Бриенне осталось надеяться, что проводник из него лучше, чем вор.– Нам лучше продолжить путь. – Она снова села на лошадь.Дик часто пел в дороге, правда он ни разу ни спел песню целиком, скорее отрывки или куплеты из разных песен. Она подозревала, что он хочет очаровать ее, усыпить бдительность. Иногда он безуспешно пытался заставить их с Подриком ему подпевать. Мальчишка был слишком стеснительным и косноязычным, а Бриенна вообще не пела. – «Ты пела своему отцу?» – спросила ее однажды в Риверране леди Старк. – «Ты пела для Ренли?» – Она не пела, ни разу, хотя и хотела… очень хотела…Когда Ловкий Дик не пел, то болтал без умолку, развлекая их байками о Сломанном Когте. По его рассказам в каждой мрачной долине был собственный лорд, которых объединяло недоверие к чужакам. В их венах текла темная и сильная кровь Первых Людей.– Андалы попытались взять Сломанный Коготь, но мы пустили им кровь в долинах и утопили в трясине. Но то, что их сыновья не сумели добиться своими мечами, их смазливые дочки забрали с помощью поцелуев. Они пережинились с теми родами, которые не сумели победить, да.Короли Сумеречного Дола из рода Дарклинов пытались навязать свою власть Сломанному Когтю, Мутоны из Девичьего Пруда тоже пытались, и позже высокомерные Селтигары с острова Крабов. Но местные знали свои леса и трясины, как не мог знать ни один чужак, и если становилось слишком тяжко, прятались в многочисленные пещеры, пронизывающие их холмы. Когда они не воевали с очередными захватчиками, то воевали между собой. Их кровная вражда была столь же глубокой и темной, как трясины меж здешними холмами. Бывали времена, когда какой-нибудь герой приносил на Коготь мир, но это всегда заканчивалось с его смертью. Лорд Люцифер Харди был одним из величайших из подобных героев, и Братья Брюны тоже. Старый Крэкбоунс превзошел их всех, но самыми величайшими героями были Краббы. Дик никак не соглашался поверить в то, что Бриенна никогда не слышила о Кларенсе Краббе и его подвигах.– Зачем мне лгать? – спросила она его – У всех есть свои местные герои. В том месте, из которого я родом, менестрели воспевают сира Галладона из Морна, Совершенного рыцаря.– Сир Галладон Откедова-то? – фыркнул он – Никогда о таком не слыхал. А с чего это он был таким совершенным?– Сир Галладон был рыцарем такой доблести, что сама Дева потеряла из-за него голову. В знак своей любви она одарила его заколдованным мечом. Его называли Справедливость Девы. Ни один простой меч не мог ей противостоять, ни один щит не мог вынести ее поцелуя. Сир Галладон носил его с гордостью, но вынимал его из ножен всего трижды. Он не использовал Деву против простых смертных, потому что она обладала столь сокрушительной силой, что делала любой поединок нечестным.Крабб ришел, что это ужасно смешно.– Совершенный Рыцарь? А похож на Законченного Дурака. Какой смысл владеть каким-то там волшебным мечом, если ты ни черта им не пользуешься?– Это честь, – ответила она – Весь смысл в чести.Это расмешило его еще больше.– Сир Кларенс Крабб вытер бы задницу вашим Совершенным Рыцарем, м’леди. Если хоти знать мое мнение, если б они когда-нибудь повстречались, то на полке в Шепоте было бы еще одной проклятой головой больше. – «Надо было использовать волшебный меч», – говорила бы она остальным: – «Надо было пользоваться проклятым мечом».Бриенна не могла не улыбнуться.– Возможно, – согласилась она, – но сир Галладон не был дураком. Если бы он встретил противника восьми футов росту, сидящего верхом на зубре, он бы вынул из ножен Справедливость Девы. Рассказывают, что однажды он использовал ее, чтобы убить дракона.Ловкий Дик не был впечатлен.– Крэкбоунс тоже дрался с драконом, но он обошелся без волшебного меча. Он просто завязал его шею узлом, так что каждый раз, когда тот выдыхал огонь, то поджаривал свою собственную задницу.– И что сделал Крэкбоунс, когда пришли Аегон и его сестры? – спросила его Бриенна.– Он был уже мертв. Миледи должна это знать. – Крабб одарил ее косым взглядом – Аегон послал свою сестру в Сломанный Коготь, эту Визению. Лорды были наслышали о печальной участи Харрена. Не будь дураки, они сложили мечи у ее ног. Королева приняла их как своих, и пообещала, что они не обязаны присягать на верность ни Девичьему Пруду, ни Острову Крабов, ни Сумеречному Долу. Правда это не помешало проклятым Селтигарам посылать людей на восточный берег собирать свои налоги. Если они отправляют достаточно людей, тогда некоторые к ним возвращаются… а так, мы гнем спины только перед нашими собственными лордами, и королем. Перед настоящим королем, не Робертом и его родней. – Он сплюнул. – Краббы, Брюны и Боггсы были с принцем Раегаром на Трезубце, да и в Королевской Гвардии тоже. Харди, Кэйв, Пайн, трое Краббов: Клемент, Руперт и Кларенс Короткий. Он был шести футов роста, но все-таки малявка по сравнению с настоящим сиром Кларенсом. Мы, здесь на Сломанном Когте – все верноподданые драконов.Чем дальше они продвигались на север и восток, тем меньше людей им встречалось на дороге, и, в конце концов, трактиры перестали встречаться. К этому времени дорога вдоль залива была больше похожа на запущенную грядку, заросшую сорняками, чем на проезжую дорогу. В ту ночь они нашли пирют в рыбацкой деревушке. Бриенна заплатила местным жителям несколько медяков за возможность переночивать в амбаре. Она заняла для себя с Подриком чердак, и после того, как они поднялись, втащила лестницу наверх.– Вы бросилименя здесь одного, что если я, черт побери, украду ваших лошадей, – крикнул Крабб снизу – лучше берите их тоже наверх, м’леди. – Когда она ничего не ответила, он продолжил: – Сегодня ночью будет дождь. Холодный, сильный дождь. Вы с Подсом будете спать в тепле и уюте, а старый, бедный Дик будет дрожать от холода здесь внизу. – Он покачал головой, что-то пробурчал, и стал устраиваться на ночлег на куче сена. – Никогда еще не встречал столь недоверчивую девицу.Бриенна свернулась под плащем рядом с зевающим Подриком. – «Я не всегда была подозрительной», – могла бы крикнуть она Краббу. – «Когда я была маленькой, я верила, что все люди на свете такие же благородные, как мой отец». – Даже те, кто говорил ей какая она красивая, какая она высокая, способная и умная, как она грациозно танцует. Септа Роелле открыла ей глаза: «Они говорят тебе эти вещи только чтобы завоевать расположение твоего лорда-отца», – сказала женщина – «Ты найдешь правду в зеркале, а не на языке у мужчин».Это был тяжелый урок, который оставил ее в слезах, но он сослужил ей добрую службу в Харренхоле, когда сир Хайл с друзьями играли в свои игры. – «Девушке в этом мире необходимо быть недоверчивой, иначе она не надолго останется девушкой», – подумала она, когда начался дождь.На турнире на Горьком Мосту она отыскала своих поклонников и поколотила их одного за другим: Фэрроу, Амброза и Лохматого Бена, Марка Муллендора, Рэймонда Нэйланда и Била Аиста. Она растоптала Гарри Сойера и разбила шлем Робина Поттера, оставив ему на память глубокий шрам. И когда последний из них пал, Мать предала ей в руки Коннингтона. В этот раз сир Роннет сжимал не розу, а меч. Каждый нанесенный ему удар был слаще поцелуя.Лорас Тирелл был последним, кто подпал ей под руку в тот день. Он никогда за ней не ухаживал, и практически совсем на нее не смотрел, но в тот день на его щите было три золотых розы, а Бриенна ненавидела розы. Их вид придал ей неистовую силу. Она уснула, и видела сон о том бое, и сир Джейме застегнул радужный плащ на ее плечах.На следующие утро дождь не прекратился. После завтрака Ловкий Дик предложил дождаться, пока дождь не прекратится.– И когда это случится? Утром? Через две недели? Когда вновь наступит лето? Нет. У нас есть плащи, а впереди длинная дорога.Дождь шел весь день. Узкая тропа, по которой они двигались, вскоре превратилась под ногами в болото. Деревья, которые им попадались, стояли обнаженными, а нескончаемый дождь превратил опавшую листву в промокший бурый матрас. Несмотря на подкладку из беличьей кожи, плащ Дика промок насквозь, и она заметила, что он дрожит. Бриенна испытала к нему минутную жалость. Он явно плохо питался. Она засомневалась, действительно ли существуют бухта контрабандистов и разрушенный замок под названием Шепот. Голодные люди готовы на отчаянные поступки. Все это может быть какой-нибудь хитростью, чтобы ее обмануть. От подозрений свело живот.Какое-то время казалось, что постоянный шум дождя остается единственным звуком в мире. Ловкий Дик двигался вперед, не обращая ни на что внимания. Она внимательно присмотрелась к нему, отмечая как он пригибается к седлу, словно это поможет ему остаться сухим. В этот раз, когда их настигли сумерки, рядом не оказалось деревни. Не было и деревьев, под которыми можно было приютится. Им пришлось разбить лагерь среди скал, в пятидесяти ярдах над линией прилива. По крайней мере, скалы заслоняли их от ветра.– Надо бы выставить стражу сегодня ночью, м’леди, – сказал ей Крабб, когда она пыталась разжечь костер из топляка, выбрашенного на берег. – В подобных местах могут быть Хлюпалы.– Хлюпалы? – Бриенна подозрительно покосилась в его сторону.– Чудища, – со смаком проговорил Ловкий Дик. – Они выглядят как люди, пока не подберутся поближе, но их головы слишком велики, и там, где у обычного человека волосы – у них растет чешуя. Они бледные как рыбье брюхо, и между пальцами перепонки. Они всегда мокрые и от них воняет рыбой. Однако за пухлыми губами у них куча зеленых зубов, острых как иголки. Некоторые говорят, что Первые Люди их всех перебили, но не верьте этому. Они приходят по ночам и крадут плохих маленьких детишек. Они ходят почти беззвучно на своих перепончатых ногах, только еле слышно хлюпают: «хлюп-хлюп». Девчонок они оставляют для размножения, а мальчишек они едят, раздирая своими острыми зелеными зубами. – Он усмехнулся Подрику. – Они сьедят тебя парень. Они сьедят тебя сырьем.– Если они попробуют, я убью их. – Подрик взялся за меч.– Ну что ж, попробуй. Попытайся. Хлюпал так просто не убить. – Он подмигнул Бриенне. – Вы были плохой девочкой в детсве, м’
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119