Я уже говорил тебе, что танцы или поиски ответа – это не то же самое, что заказ товаров по почте. Это не бесперебойная почтовая доставка.
– Сейчас для нас все непросто, – Она даже не улыбнулась, отвечая.
– Возможно, я помогу, – задумчиво произнесла Мартина. – Я кое-чему научилась здесь, особенно с тех пор, как !Ксаббу и я… как бы выразиться… связывались через устройство доступа. Возможно, вместе мы могли бы найти ворота и открыть их. – Ее слепые глаза обратились к Рени. – Это будет большой авантюрой. Если вы к этому готовы, то у нас есть несколько возможностей.
– Давайте проголосуем, – сдалась Рени, посмотрев на лица товарищей. – Если вы не устали. Или можем подождать до утра?
– Может, подождем? – спросила Мартина. – Я хочу сказать, что можно, по крайней мере, исследовать эту часть Сети.
– Если мы будем ждать, у этого гада появится возможность сбежать, – пояснила Рени. – Не говоря уже о том, что вы с !Ксаббу можете потерять связь, что между вами существует, просто забыть. Бывает же, что три дня не можешь вспомнить имя человека, которого тебе представили.
– Вряд ли это хорошее сравнение, – ответила Мартина, – но в этом что-то есть.
– Тогда ладно, Рени, – отозвалась Флоримель с недовольством. – Ты все равно не оставишь нас в покое, пока мы не проголосуем. Пожалуй, я знаю, что скажете вы с !Ксаббу. А я за то, чтобы остаться и изучить это место.
– Но… – начала Рени.
– Разве мало того, что мы делаем свой выбор? – вмешалась Флоримель. – Нужно еще и спорить с каждым, кто с тобой не согласен?
Рени нахмурилась:
– Ты права. Извините. Давайте продолжим.
– Я тоже хочу проголосовать, – вдруг заявила Эмили. – Я, конечно, не принадлежу к вашим друзьям, но мне некуда идти, и я хочу проголосовать.
Это прозвучало как предложение.
Рени не понравилась мысль поставить наравне с остальными кого-то, кто, может быть, и не был полностью реален.
– Но, Эмили, ты же не знаешь всего, что знаем мы, ты не была с нами…
– Не придирайся! – ответила девушка. – Я слышала все, о чем вы здесь говорили. Я не дура.
– Пусть голосует, – выкрикнул Т-четыре-Б. Он впервые заговорил после неприятного момента со снятием шлема. – Не доверяешь или что?
Рени вздохнула. Она не хотела даже начинать обсуждение статуса Эмили, потому что это происходило бы в присутствии самой девушки.
– Что все думают о голосовании Эмили?
Флоримель и Мартина кивнули.
– Ты помнишь, что я сказал, – спокойно напомнил ей !Ксаббу.
«Это значит, что он считает ее реальной, – подумала Рени. – С этим стоит считаться, в конце концов, он редко ошибается».
– Хорошо, – сказала она вслух. – Что ты думаешь, Эмили?
– Выбираться отсюда, – быстро ответила та. – Я ненавижу это место. Оно неправильное. Здесь нет еды.
Рени не могла не заметить, что пыталась отвергнуть голос в свою пользу, но все равно источник голоса ее беспокоил.
– Хорошо. Кто следующий?
– Боюсь, что я поддерживаю Флоримель, – сказала Мартина. – Мне нужен отдых, мы пережили столько ужасов.
– Мы все многое пережили. – Рени спохватилась. – Извините. Я опять не сдержалась.
– Я тоже так думаю, – сказала Мартина Флоримель. – Я пока не хочу никуда идти, больше всего мне нужно восстановить силы. Вспомни, Рени, мы пришли сюда на день раньше вас. Возможно, когда мы все отдохнем, получше узнаем это место…
– Теперь твоя очередь, Т-четыре-Б, – Рени повернулась к покрытой шипами блестящей фигуре. – Ты что скажешь?
– Отстой, эта штука пыталась нас здесь запереть. По мне, надо ее поймать и дать ей по мозгам. – Т-четыре-Б сжал одетый в перчатку кулак. – Не дадим ей уйти, вот так.
– Я даже не уверена, что это «она», – сказала Рени, но в душе была довольна: четверо против двух хотят преследовать шпиона и, что еще важнее, зажигалку Азадора. – Вот и все.
– Нет, – поднял руку !Ксаббу. – Я еще не голосовал. Флоримель предположила, что я проголосую, как ты. Но это не так.
– Не так? – она изумилась не меньше, чем если бы не Квон Ли, а он оказался незнакомцем-убийцей.
– Я вижу, что все очень устали, и я хочу, чтобы они отдохнули, прежде чем мы снова подвергнем себя опасности. И еще: кто бы ни скрывался под маской Квон Ли, я боюсь его.
– Конечно, боишься, – сказала Рени. – Думаешь, я не боюсь?
!Ксаббу отрицательно покачал головой:
– Я не это хотел сказать. Я кое-что почувствовал. Мне это не передать словами. Мне показалось, что я ощутил дыхание Гиены из сказок, а то и того хуже. Внутри этого существа глубокая алчная темнота. Я не хочу за ним гнаться. По крайней мере, не сейчас. Мне надо подумать о том, что я видел, что чувствовал. Я голосую за то, чтобы подождать.
Рени была поражена.
– Таким образом, три против трех… Что же нам делать? – Она прищурилась. – Значит ли это, что голосование не состоялось? Получается нечестно.
– Это значит, что скоро мы будем снова голосовать. – Мартина похлопала Рени по руке. – Возможно, результат будет другим, если мы отдохнем еще одну ночь.
– Ночь? – сухо рассмеялась Флоримель. – Я думаю, просто поспать будет достаточно.
Мартина грустно улыбнулась:
– Конечно, Флоримель, я забыла, что для остальных ночь не длится бесконечно.

ГЛАВА 2
СТАРОМОДНАЯ ИСТОРИЯ

СЕТЕПЕРЕДАЧА: Грухов отрицает, что он вживил имплант русскому президенту.
(изображение: Грухов выходит из ресторана быстрого питания)
ГОЛОС: Хотя известный бихевиорист доктор Константин Грухов обычно избегает представителей прессы, однако в этот раз он выступил с заявлением. Доктор Грухов категорически отрицает, что он вживил контрольный чип российскому президенту Николаю Полянину по приказу, якобы поступившему от высокопоставленных членов уходящего в отставку правительства. Грухов утверждает, что его неожиданный вызов в Кремль во время последней болезни президента является чистым совпадением…
(изображение: Грухов в университетском саду, ранее снятый сюжет)
ГРУХОВ: «…Это действительно абсурдно. Если очень трудно удержать людей даже от магазинных краж, как можно говорить о контроле над политиком?..»

Джозеф Сулавейо вдруг осознал, что ожидание смерти удивительно похоже на ожидание чего угодно другого: через какое-то время ваши мысли начинают блуждать.
Длинный Джозеф провел, по меньшей мере, час на полу автомобиля в полной темноте с мешком на голове, пока похитители медленно везли его по улицам Дурбана. Твердая нога человека, который схватил Джозефа на выходе из больницы, прижимала его руку к туловищу, а еще более твердое дуло пистолета, напоминающее клюв хищной птицы, приставили к голове. Мешок был грязным и узким, с аммиачным запахом старой потной одежды.
В жизни Джозефа это был не первый случай похищения вооруженными людьми. Двадцать лет назад один сосед из суровых парней прослышал об измене своей жены и вместе с двоюродными братьями вытащил Джозефа из дома, швырнул в грузовик и отвез в придорожный кабак на окраине Пайнтауна, принадлежавший одному из них. Перед его лицом трясли оружием, несколько раз ударили, но тогда была дюжина свидетелей, видевших, как его тащили и кто тащил. Все мероприятие было предпринято для сохранения лица мужа жены, о которой болтают. Джозеф больше боялся тогда побоев, чем смерти.
«Только не в этот раз, – думал он, трясясь от страха. – Только не с этими людьми. Люди, с которыми связалась Рени, не станут утруждаться битьем и воплями. Отвезут за город и пристрелят».
Кроме коротких, по большей части шепотом переговоров, когда его брали, похитители молчали. Тот, что был за рулем, явно не торопился или не хотел привлекать к себе внимание. Сначала Джозеф здорово перепугался, но постепенно страх уменьшился: когда он прокрутил в голове мысль о неизбежности смерти несколько десятков раз, то впал в состояние сна наяву.
«Интересно, что ощущает Рени в темноте? – Он заворочался на полу машины из-за боли в спине. Человек с пистолетом раздраженно толкнул его. – Как хочется снова ее увидеть, хоть один разок. Сказать ей, что она хорошая девочка, хоть и выводит меня из себя своим ворчанием».
Он подумал о матери Рени, Ивонне, которая тоже на него ворчала, но и любила его. Однажды, когда они впервые были вместе, он разделся догола и ждал ее на диване в комнате. Она рассмеялась, когда вошла и увидела его, а потом сказала: «Что я буду делать с таким сумасшедшим? А если бы со мной была моя мать?»
«Извини, – сказал он, – ты должна сказать ей, что мне ничего не надо от нее».
Ивонна так хохотала! В ту ночь, когда они лежали вместе в постели, а старый вентилятор только гонял разогретый воздух по комнате, он сказал ей, что она будет его женой.
«Может, я и выйду за тебя, – ответила она, улыбаясь в темноте. – А то ты не дашь мне покоя».
Они зачали Рени в той постели, и Стивена тоже. В ней же они спали в последнюю ночь перед тем, как она пошла в магазин и не вернулась. В ту ночь они, как обычно, лежали живот к животу, а она, как всегда, храпела ему в ухо. Этот храп выводил Джозефа из себя, когда у него болела голова, а сейчас он бы все отдал, лишь бы снова его слышать. Он бы спал с ней в больнице в ее последние дни, но она была слишком обожжена. Даже легкое движение матраса, даже положенный рядом с ее рукой журнал вызывает стон.
«Проклятье, это нечестно, – подумал он, потом переключился на мысль о дочери, – особенно для Рени. Сначала мать, потом брат, теперь глупый отец позволит себя убить, и она останется одна».
Некоторое время он пофантазировал, как сбежит от похитителей, застав их врасплох, когда машина прибудет на место. Но вероятность побега была слишком мала, чтобы об этом думать.
«Только не с этими ребятами, – заключил он. – Такие, как они, могут сжечь полквартала, чтобы заставить Рени замолчать и не вмешиваться, они не ошибутся…»
Неожиданно машина притормозила и остановилась. Водитель выключил мотор. Тело Длинного Джозефа сразу похолодело, он сделал усилие, чтобы не наделать в штаны.
– Дальше я не поеду, – сказал водитель. Спинка сиденья заглушала голоса, и Джозефу пришлось прислушиваться, чтобы разобрать слова.
– Ты злишься на меня?
Звучало странно, но Джозеф не успел это обдумать – парень с пистолетом издал звук, напоминающий хрюканье, и прижал пистолет к его шее еще сильней.
– Вставай, – резко велел он Джозефу. – Не делай глупостей.
Спотыкаясь и задевая за что-то, Длинный Джозеф при помощи похитителей выбрался из машины и снова оказался на ногах. На голове у него по-прежнему был мешок. Он услышал отдаленный крик, прозвучавший как бы вдоль длинной улицы. Дверца машины захлопнулась, мотор завелся, и машина отъехала.
Кто-то сорвал мешок с его головы, дернув при этом за волосы с такой силой, что Джозеф заорал от злости и неожиданности. В первое мгновение темная улица с единственной мигающей лампочкой показалась ему ослепительно яркой. Высокие изрисованные граффити тянулись по обеим сторонам улицы. В пятидесяти метрах поодаль в металлической бочке горел костер, вокруг него сидели какие-то люди и грели руки у огня. Джозеф еще даже не собрался закричать, как пистолет уперся ему в позвоночник.
– Развернись и иди. Вон туда.
Его толкнули к двери в одной из стен. Под руководством стрелка Джозеф толкнул дверь и шагнул в темноту, вздрагивая от мысли, что пуля может впиться в его затылок в любой момент. Когда раздался щелчок, он подпрыгнул. Через секунду Джозеф был еще жив, но ему больше не нужно было беспокоиться о мочевом пузыре. Забавно, но он порадовался тому, что в последние часы мало пил – по крайней мере, умрет с едва заметным свидетельством трусости.
Люминесцентная лампа замигала под потолком. Они пришли то ли в гараж, то ли на склад; в помещении не было ничего, кроме нескольких банок краски и сломанных стульев.
Такую комнату мог бы снять разорившийся мелкий предприниматель, чтобы сложить там свое имущество для распродажи. Тень Джозефа тянулась по полу, а рядом – тень похитителя.
– Повернись, – приказал человек с пистолетом. Длинный Джозеф медленно выполнил команду. Перед ним стоял очень темный негр в весьма неплохом когда-то пальто, которое теперь все было в пятнах, как и белая рубашка под ним. Волосы похитителя явно подстригал хороший мастер, но это тоже было довольно давно. Даже Джозеф, самый ненаблюдательный человек на свете, заметил, что негр выглядел огорченным и нервничал, однако пистолет удерживал старика от замечаний на этот счет.
– Ты меня узнаешь? – спросил похититель.
Джозеф беспомощно покачал головой, хотя после того, как человек это сказал, лицо показалось ему смутно знакомым…
– Меня зовут Дель Рей Чиуме. Тебе это о чем-то говорит?
Человек с пистолетом переминался с ноги на ногу. Длинный Джозеф наморщил лоб, теперь он был не только напуган, но и озадачен.
– Дель Рей? – И тут он вспомнил. – Ты ходил к моей дочери Рени?
– Точно! – Он громко расхохотался, как будто Джозеф уступил в важном споре. – А знаешь, что со мной сделала твоя дочь? Можешь догадаться?
Джозеф смотрел на движение пистолета: вверх – вниз, вверх – вниз.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь.
– Она разрушила мою жизнь, вот что она сделала. – Дель Рей прекратил раскачиваться взад и вперед, чтобы стереть пот со лба рукавом пальто. – Я потерял все из-за того, что она не хотела смириться с неизбежным!
– О чем ты говоришь? – К Джозефу вернулась смелость. – Зачем ты меня похитил? Ты намерен убить меня за то, что моя дочь бросила тебя?
Дель Рей снова расхохотался:
– Ты что, старик, с ума сошел? Это было давно. Я женатый человек. Но мой брак рухнул из-за твоей дочери, я все потерял, я потерял свой дом. И по ее вине!
Длинный Джозеф подумал, что Рени многое скрывает от него. И после этого она еще смеет кого-то критиковать. У Джозефа появилась надежда, что он будет жить, но он не знал, то ли ему рухнуть на пол, то ли закричать от бешеной радости. Этот парень явно не из крутых, Длинный Джозеф знавал таких типов. Дель Рей был, скорее всего, бизнесмен, из тех, кто с насмешкой отказывает вам в кредите, но когда приходят трудные времена и он уже не наверху, кураж ему изменяет.
– Так ты собираешься меня застрелить? Если нет, тогда убери свою пушку и не крути ей перед носом, словно ты наемный убийца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104