Когда преднамеренно я пропустил один день, Понтиус принялся угрюмо
сетовать, словно был серьезно обижен.
В то же время я понимал, насколько опасен Гло. Его разум был великолепен, о
чарователен, остроумен, хитер и весьма эрудирован. Я испытывал удовольст
вие от общения с ним, от получения новых знаний. Это послужило полезным на
поминанием о том, что даже такой блестящий ум Хаос может похитить. Даже ве
личайший, умнейший, изысканнейший и образованнейший из нас может пасть е
го жертвой.
В один из дней десятой недели я, как обычно, вошел в трюм Понтиуса вместе с
Биквин и Эмосом, и мы разбудили его. И что-то мне показалось необычным.
Ц Что такое? Ц сказал я.
Ларец как будто стоял не совсем на том месте, где раньше.
Ц Ты приходил сюда, Эмос? Ц спросил я. Ц Хотя бы ради обычной проверки?
Ц Нет, Ц заверил меня он.
После каждого посещения мы обязательно запирали трюм.
Ц Наверное, просто воображение разыгралось, Ц решил я.
Наши беседы длились, к обоюдному удовольствию, около часа каждое утро. Мы
часто обсуждали политику и этику Империи, область, в которой Понтиус ока
зался удивительно сведущ. Он ни разу не позволил себе высказывать концеп
ции или верования, которые можно было бы счесть критикой в адрес Империи,
словно понимая, что подобное поведение грозит прекращением нашего с ним
общения. Время от времени я допускал высказывания, предоставлявшие ему в
озможность покритиковать или осудить методы Бога-Императора и правите
льства Терры. Понтиус не поддавался на провокации, хотя я ощущал, сколь от
чаянно хочется ему рассказать о собственных, обратных верованиях. Но сли
шком велика была его потребность в активности и общении. Понтиус не хоте
л портить сложившиеся отношения.
Гло с легкостью цитировал главы и стихи из Имперского Писания, философск
их работ и поэзии экклезиархов. В своей образованности он мог поспорить
с Эмосом. Однако, воздерживаясь в высказывании еретических воззрений, он
также воздерживался и от демонстрации лояльности к Золотому Трону. Он н
е пытался прятаться и изображать из себя законопослушного гражданина. Я
расценил это как знак уважения ко мне. Он не стал оскорблять меня ложью.
Но чаще, чем о политике и этике, мы разговаривали об истории. И в этой облас
ти его познания оказались неимоверными, однако в беседах на эту тему ему
тяжело было скрыть свою глубокую заинтересованность и голод. Он никогда
не спрашивал прямо, но было ясно, что ему очень хочется узнать, какие событ
ия происходили в течение этих двухсот двенадцати лет, прошедших с его см
ерти. Родственники, похоже, рассказывали ему недостаточно. Он пускался н
а разные ухищрения, чтобы вытянуть из меня ответы. Иногда я доставлял ему
удовольствие, рассказывая об основных событиях, политических перемена
х и достижениях Империи. Я заранее решил не упоминать о поражениях или по
терях Империи, избегать всего, что могло позволить ему злорадствовать. К
артина, которую я нарисовал для Понтиуса Гло, демонстрировала, что Импер
ия стала еще сильнее и здоровее, чем ранее.
Но даже это восхищало его. Он слишком долго был лишен драгоценного света
галактики.
Остальную часть времени долгого перелета мы проводили готовясь и обуча
ясь, включив в режим ежедневные тренировки с оружием и без. Бетанкор кажд
ый день давал уроки рукопашного боя, оттачивая природную ловкость и стре
мительность Биквин. Я занимался с гирями в импровизированном тренажерн
ом зале и день за днем пробегал десятки километров по пустым залам и кори
дорам «Иссина», возвращая себе превосходную форму.
Я работал и над своим сознанием, подвергая себя строгой практике психиче
ских упражнений, некоторые из которых проводились с помощью Ловинка.
Мы с Эмосом старались подготовиться всесторонне. Мы перекопали всю архи
вную информацию, какую удалось собрать, касавшуюся сарути. Это мало что д
обавило к тому, что уже было известно. Мы знали область их расселения, и эт
о все. За последние две тысячи лет официально зарегистрированные контак
ты можно было пересчитать на пальцах одной руки. Мне стало интересно, что
могут знать про них владельцы каперских судов, люди вроде Горгона Лока, п
утешествующие за пределы Имперских территорий.
Все, что мы могли сказать о сарути, так это то, что они являлись древней ксе
нокультурой Ц необщительной, скрытной, лежащей за границами Империума.
Они были технически развиты, но мы ничего не знали об их культуре, верован
иях, языке, не представляли себе даже их внешнего облика.
Ц По крайней мере, мы можем со значительной долей уверенности предпола
гать, что у них наличествуют какие-то религиозные верования и ценности,
Ц сказал Эмос. Ц Или, как минимум, они ценят некие реликвии прошлого, ока
зывая им почтение как предметам духовного культа. Наши враги занимались
добычей этих предметов на Дамаске только потому, что представляли себе,
какую ценность они имеют для сарути.
Ц Священные реликвии? Иконы?
Эмос пожал плечами:
Ц Или знания предков... или просто желание найти и вернуть на родину куль
турные ценности своего прошлого.
Ц И мы знаем, что когда-то их территория была больше. Она доходила до Дама
ска как минимум, даже если там проходили только сторожевые рубежи, Ц ска
зал Ловинк.
Мы сидели за инкрустированным столиком в одной из кают Максиллы. Полиров
анная поверхность стола была завалена раскрытыми книгами, свитками, инф
ормационными планшетами и таблицами.
Ц И до Бонавентуры, Ц сказал я. Ц Кладбища колес. Биквин говорила, что р
аскопки в Северном Квалме напомнили то, что она видела на родном мире.
Ц Возможно, Ц сказал Эмос. Ц Но я не эксперт в археоксенологии. Кладбищ
а колес, найденные на Бонавентуре во всех текстах, которые мне удалось на
йти, классифицируются как принадлежащие «неизвестной ксенокультуре».
Они представляют собой всего лишь Ц древние руины, которые могли принад
лежать давно сгинувшей или пришедшей в упадок цивилизации сарути, а могу
т быть останками множества различных видов, населявших этот регион задо
лго до того, как человек обратил на него свое внимание.
Я опустил информационный планшет и взял обернутый в войлок предмет, лежа
вший в центре стола. Это была единственная табличка, отправившаяся с нам
и с Дамаска. Я вынул ее из ящика, когда ситуация зашла в тупик, и она так и ос
талась у меня в руке, когда мы запрыгнули в боевой катер. Она была выполнен
а из твердого бледного материала, блестевшего включениями слюды. Матери
ал, как все мы согласились, не был характерен для Дамаска. Табличка имела ф
орму неправильного восьмиугольника с двумя вытянутыми гранями. Лицева
я сторона представляла собой барельефное изображение пятиконечной зве
зды. Звезда тоже имела неправильную форму: лучи ее были разной длины и рас
ходились под различными углами. С обратной стороны табличка была обожже
на резаком.
Ц Очень странно, Ц сказал Эмос, рассматривая ее. Ц Симметрия Ц по край
ней мере, базовая симметрия Ц является константой галактики. Все формы
жизни, и даже самые омерзительные ксеносы вроде тиранидов, обладают ею в
какой-то мере.
Ц Тут что-то не то с углами, Ц согласился Ловинк, нахмурив свои редкие, п
окрытые родинками брови.
Я понял, что он имеет в виду. Казалось, что углы звезды в сумме составляют б
ольше, чем триста шестьдесят градусов, хотя, конечно же, это невероятно.
Ц Кто здесь был? Ц спросил я в начале следующей беседы с Понтиусом.
Я оглядел покрытую изморозью комнату. Биквин пожала плечами, согревая ру
ки дыханием. Эмос также выглядел озадаченным.
Ц Ларец снова перемещали. Хотя и незначительно. Кто был здесь?
Ц Никого, Ц откликнулся Понтиус бесцветным искусственным голосом.
Ц Я не тебя спрашиваю, Понтиус. Потому как сомневаюсь, что скажешь мне пр
авду.
Ц Ты обижаешь меня, Грегор, Ц мягко ответил он.
Ц Уверен, что это не игра твоего воображения? Ц спросил Эмос. Ц Ты сам у
же говорил...
Ц Возможно, Ц нахмурился я. Ц Но чувствую, что что-то... изменилось.
Во время долгого рейса я обычно ужинал с Максиллой, иногда вместе с остал
ьными, иногда наедине. И однажды вечером, на двадцать пятой неделе, только
я и Максилла сидели за столом, а золоченые сервиторы расставляли блюда.
Ц Тобиус, Ц произнес я через некоторое время, Ц расскажи мне о сарути.

Он только что подцепил вилкой кусочек кушанья и разочарованно положил е
е обратно на тарелку.
Ц Что ты хочешь, чтобы я рассказал?
Ц Почему ты утверждал, что ничего не знаешь о них, когда я сообщил тебе, чт
о мы направляемся в их регион?
Ц Потому, что полеты в такие места запрещены. Потому, что ты инквизитор, и
не стоит лишний раз признаваться в прегрешениях одному из вас.
Я провел пальцем по краю полупустого бокала.
Ц До сих пор, Тобиус, ты помогал мне рьяно и великодушно. Поначалу я сомне
вался в твоих мотивах, но за эту оплошность уже извинился. Сейчас стало оч
евидно, что ты такой же верный слуга Бога-Императора, как и я. Меня беспоко
ит, что сейчас ты скрываешь от меня какую-то информацию.
Он обнажил в улыбке свои инкрустированные перламутром зубы и промокнул
губы уголком салфетки:
Ц Меня это беспокоит куда больше, Грегор. Меня терзают муки совести.
Ц Значит, пришло время поговорить. Ц Я снова наполнил наши бокалы из гр
афина с марочным вином. Ц Сведения о сарути скудны и, как ты уже сказал, за
претны. Я прекрасно знаю, что каперам известно гораздо больше о внешних с
истемах и населяющих их формах жизни, чем даже Инквизиции. Ты не капер, но
входишь в состав торговой элиты. Не думаю, что ты никогда не натыкался на к
акую-либо информацию, имеющую отношение к этой породе ксеносов.
Он вздохнул:
Ц Еще молодым человеком, более девяноста лет назад, я путешествовал в ре
гион сарути. Я был тогда юнгой на борту каперского судна под названием «П
рометеев огонь». Его хозяином был Ваден Авл, ныне давно покойный, как я пол
агаю. Он и в самом деле был капером. Он верил, что сможет либо наладить торг
овлю с этими неизвестными ксеносами, либо разграбит подчистую их сокров
ища.
Ц Получилось?
Ц Нет. Только вспомни, я ведь тогда юнгой ходил. Никогда не покидал кораб
ельные недра и не сходил на поверхность ни одного мира. Я знал одно: рейс д
лился слишком долго. Старшие члены экипажа словно язык проглотили. Как я
догадываюсь, только чтобы найти сарути, им потребовалось очень много вре
мени и сил, и это их не слишком обнадеживало. Третий помощник капитана, чел
овек, которого я довольно хорошо знал, поведал мне, что сарути разыгрывал
и всякие шутки с торговыми посланцами Авла, прятались от них, издевались.

Ц Каким образом издевались?
Ц Офицер рассказывал, что их миры оказались жуткими, непонятными и неую
тными... и еще что-то насчет углов.
Ц Углов?
Максилла невесело рассмеялся и пожал плечами:
Ц Словно само их пространство поражено какой-то болезнью, искажено, изу
родовано. Через год мы возвратились с пустыми руками. По возвращении мно
гие решили выйти из команды и оставить «Прометеев огонь». Особенно когда
Авл, совершенно к тому времени свихнувшийся, заявил, что намерен вернуть
ся и попытаться еще раз. Тогда ушел и я, потому что не хотел провести еще од
ин год на нижней палубе.
Ц И что же Авл?
Ц Он отправился обратно, насколько мне известно. Спустя несколько лет я
услышал, что его судно было захвачено темными эльдарами в районе Предела
Бореалис. Таков итог. Думаю, ты понимаешь теперь, почему я сразу не хотел р
ассказывать... мне просто нечего рассказать полезного. Разве что признат
ься в том, что уходил в недозволенные пределы.
Я кивнул:
Ц На будущее Ц не скрывай от меня информацию.
Ц Не буду.
Ц И если вспомнишь что-нибудь еще...
Ц Тут же расскажу тебе.
Ц Тобиус... Ц Я выдержал паузу. Ц Ты говоришь, что рейс «Прометеева огня
» оказался длинным и бесплодным, а экипаж измучили существа, с которыми в
ы в конечном счете столкнулись. Разве у тебя не вызывает дурных предчувс
твий возвращение туда?
Ц Конечно. Ц На его лице появилась тонкая улыбка. Ц Но я обязан служить
тебе, поскольку ты имперский инквизитор. И сделаю это без лишних вопросо
в. К тому же мне отчасти любопытно.
Ц Любопытно?
Ц Хочу увидеть этих сарути собственными глазами.


* * *

Необходимо упомянуть про сны.
Они не слишком беспокоили меня во время рейса, но тем не менее приходили п
римерно раз в несколько дней. Мне редко снился красивый человек с пустым
и глазами сам по себе, но его незримое и безмолвное присутствие ощущалос
ь постоянно.
А вспышки молний становились все ближе с каждым сном.
На рассвете по корабельному времени третьего дня двадцать девятой неде
ли я тихо встал и, выйдя из своей каюты, направился к трюму, где мы держали П
онтиуса. Пошел туда за добрых четыре часа до обычного времени нашей ежед
невной беседы.
Я влез в примыкавшую к трюму трубу, предназначенную для обслуживания ком
муникаций, и пополз по ней, пока не достиг вентиляционной решетки, выходи
вшей внутрь самого трюма.
Решетку покрывала изморозь.
Над ларцом склонялась закутанная в мантию фигура, освещаемая только пер
еносной лампой. Верхний свет был выключен.
Понтиус бодрствовал. Об этом свидетельствовала изморозь, и к тому же я ви
дел крошечные огоньки синапсов Гло и слышал его тихий искусственный гол
ос.
Ц Расскажи мне о Пограничных Войнах. Говоришь, Империя понесла большие
потери?
Ц Я много тебе рассказываю, но ты мало даешь мне в ответ, Ц ответила фигу
ра. Ц Мы так не договаривались. Повторяю, я стану тайно помогать тебе, есл
и ты поможешь мне. Могущество, Понтиус, и информация. Если хочешь видеть ме
ня в качестве своего эмиссара, ты должен доверять мне. Как я могу донести т
вою волю до твоих союзников, если мне до сих пор неизвестно об «истинной п
ричине»?
Ц Что это такое? Ц спросила фигура.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43