это сослужило ей дурную службу при встрече с Антонином, но зато делало мою задачу более чем трудной.– Ладно, ладно! – промолвил я наконец, запыхавшись и взмокнув от пота. – Ты небось каждый день тренируешься, а я от случая к случаю.Тамра опустила посох. С начала поединка она разве что чуточку раскраснелась, да рыжие волосы немножечко растрепались.– Ладно так ладно. Когда ты уезжаешь?– Уезжаю?– Да половина войска только и толкует о том, что ты куда-то собираешься. Феррел пропала, а Кристал вот-вот примет командование Наилучшими. А тут тебе, вдобавок, приспичило выспрашивать про Джастина. У меня, знаешь ли, – Тамра фыркнула, – в голове мозги. А не мякина, как у некоторых.– Скоро, – только и оставалось ответить мне. – Но раз уж тебе все известно, может, присоветуешь мне что-нибудь толковое? Или поделишься сведениями?– Да делиться-то мне особо нечем, – отозвалась Тамра, отбросив волосы со лба. – А присоветовать… Будь Джастин здесь, он непременно велел бы тебе заглянуть в твою книгу «Начала Гармонии». Почитай, вреда не будет. А то ведь вряд ли тебя будут вечно выручать слепая удача да твой посох, хотя им ты, спору нет, владеешь лучше, чем прежде.– Спасибо, – с поклоном промолвил я и скривился, поскольку занывшие ребра напомнили мне, что на посох особо полагаться не стоит. – Ты тоже не стоишь на месте.– Я тренируюсь с Наилучшими, а когда выходишь с посохом против мечей, требуется особая быстрота. Твоя Кристал прекрасная наставница. Небось и с тобой она занималась?– Только самую малость.– Оно и видно. Тебе следует упражняться почаще.– Когда?Тамра усмехнулась.– Знаю я, как вы вдвоем проводите все свободное время.– Чего-чего, а свободного времени у нас почти не бывает.Усмешка Тамры сделалась такой ехидной, что мне захотелось огреть ее по макушке, однако вместо этого я пересек двор и поставил посох на стойку за дверью мастерской.Когда довольная собой Тамра наконец уехала, я снова вернулся к стульям. После перерыва работа пошла бойчее, однако когда дело дошло до тонкой отделки, снова застопорилась. Что ни говори, а опытом дядюшки Сардита или Перлота я пока не обладал.Через некоторое время перестук колес и цокот копыт возвестили о возвращении Риссы.– На скольких сегодня готовить? – спросила она, заглянув внутрь.– Думаю, на шестерых-семерых. Нас трое, да стражи… если будут.– «Если будут»! Почему я никогда не знаю, сколько человек ждать к столу?– Потому что я и сам никогда этого не знаю. Хотя дом, между прочим, мой. Хотя бы отчасти.– Фантеса говорит, что ни за что не смогла бы вести хозяйство в таком доме. Виданное ли дело, не знать – трое сегодня усядутся за стол или человек пятнадцать? – промолвила Рисса подбоченившись. – С утра не знаешь, чего ждать вечером: наготовишь на троих, а на тебя свалится десять голодных ртов. Надо мной уже и на рынке смеются. Взять хоть Брини: увидит меня и ну кудахтать, как ее куры. Кстати, нам не мешало бы завести кур.– Что тут скажешь, – отозвался я со вздохом, проигнорировав упоминание о курах. – Моя супруга слишком важная персона.– Это не дом, а… – Она не договорила, но прежде чем исчезнуть на кухне, точнее, в своей маленькой каморке при кухне, махнула рукой и усмехнулась.Я вернулся к стульям и уже не отрывался от дела до темноты.Сразу после заката я взял огниво и вышел во двор. Три попытки убедили меня в том, что у большого фонаря напрочь отсутствует желание зажигаться. Я снял его и осмотрел фитиль. Оказалось, что он сух, в результате чего мне пришлось тащить фонарь под навес, где я хранил масло, а хранил я его в добрых пятидесяти локтях от мастерской. Мне вовсе не хотелось, чтобы из-за какой-то случайности вроде шальной молнии или высвободившегося хаоса дом и мастерская сгорели вместе с чуланом. Рисса по этому поводу ворчала, да и сам я, особенно в дождь или снег (правда, снег в Кифросе выпадал нечасто), отнюдь не радовался необходимости прогуляться за маслом или лаком. Утешало одно: случись мне жить в Спидларе или Слиго, я тоже хранил бы горючие вещества подальше от жилья, а климат в тех краях не в пример хуже здешнего.Едва успев заправить и зажечь большой фонарь, я услышал (и ощутил) приближение всадников, поэтому когда показалась сопровождаемая Наилучшими Кристал, я уже поджидал их во дворе. Восседавшая на рослом вороном коне Кристал выглядела усталой, однако, завидев меня, улыбнулась. Я предложил ей руку, и она, вопреки обыкновению, воспользовалась моей помощью, чтобы слезть с лошади. Одно это говорило о том, насколько вымотала ее служба.Я окинул взглядом воинов – никто из эскорта не был мне хорошо знаком – и снова обернулся к Кристал.– Риссе было велено рассчитывать на семерых.– Вот и хорошо. У нас у всех и крошки во рту не было.– Это меня не удивляет, – промолвил я, пожимая ее руку, когда мы вели ее лошадь в стойло.Остальные следовали за нами. Кристал позволила мне расседлать и почистить скакуна, тогда как сама убрала на место сбрую и засыпала корму в кормушку.Когда мы направились к дому, уже пали сумерки и на вечернем небе проглянули первые звезды. Возле крыльца Кристал вручила мне тяжелый, позвякивающий кожаный кошель.– Спрячь получше.– Что это?– Возмещение дорожных расходов, насчет которых ты распинался перед Каси. Пожалуйста, постарайся эти расходы умерить. Наша казна не бездонна, хотя Каси ни за что в этом не признается.– Попытаюсь вернуть часть суммы, госпожа командующая, – промолвил я, приняв кошель с нижайшим поклоном.Кристал стукнула меня по руке. Довольно чувствительно, так что я даже вздрогнул.– Иногда… Иногда ты просто…– Несносен?– Именно!– Ты хоть умывалась?– Нет.– И я нет, – сказал я, слегка приобняв ее за плечи.– Оно и заметно. И тем более подтверждает тот факт, что ты несносен.Я повернулся к Риссе.– С обедом придется чуточку повременить. Нам надо привести себя в порядок.– Слишком частое умывание вредит здоровью, – буркнула наша домоправительница.– Так же как и слишком редкое, – не остался в долгу я.После того как я отнес кошель в спальню и запер в шкафу, мы вместе направились в умывальню. Стоило мне стянуть рубаху, как Кристал удивленно спросила:– Что это у тебя с боками?– Тамра навестила. Мы с ней малость поупражнялись. Она считает, что мне нужно совершенствоваться.– Да, хорошие колотушки определенно пойдут тебе на пользу, – со смехом отозвалась Кристал, снимая куртку и рубаху.Как только это произошло, я напрочь забыл о намерении умыться и, стараясь не морщиться от боли в ребрах, заключил ее в объятия. Она прильнула ко мне, но тут же отстранилась.– Нам надо поскорее умыться и выйти к столу. Нас ждут голодные бойцы.– Кстати, о бойцах… а где Елена?– Готовится к завтрашнему дню. А ты что, уже все забыл?– Нет. Хотя был бы не прочь.Наскоро ополоснувшись, я побрился, мы вытерлись и поспешили на кухню. Солдаты при нашем появлении встали. Все заняли места за столом, и Рисса принялась выставлять кастрюли, чтобы я на правах хозяина приступил к раздаче.Главным блюдом оказалась так называемая буркха – мясо, обильно сдобренное очень острыми даже по меркам привычных к пряностям кифриенцев приправами. По мне, так оно жглось как горящие угли, однако бойцы, которым я положил по полной тарелке, уминали это огненное блюдо вовсю. В отличие от нас с Кристал: мы запивали каждый кусочек огромным глотком сока и все равно морщились, поглядывая друг на друга с усмешкой.– Перрон, – обратилась Кристал к командиру стражи. – Мы должны будем отбыть завтра с рассветом.– Да, госпожа командующая.– Мастер Гармонии – мой консорт, но, что с вашей точки зрения должно быть гораздо важнее, он спас больше Наилучших, чем кто-либо в Кифросе.Сказано это было мягко, спокойно, без всякого нажима.– А я так его и не отблагодарила, – промолвила женщина-боец, сидевшая в углу. Мне она показалась незнакомой.– Меня зовут Хайтен, – сказала она, заметив мой недоумевающий взгляд. – Я была с лейтенантом, там, Кресийской долине.– Рад, что смог помочь тебе. Но моя заслуга тут невелика, мне просто повезло.– Везет тому, кто заслуживает везения, – заявила она, обращаясь не ко мне, а к командиру эскорта. – Мастер Леррис одолел белого мага с помощью посоха, сидя верхом на пони.Перрон посмотрел на меня с интересом, в его взгляде читался намек на уважение.– А как прошел твой поединок с Тамрой? – с невинным видом полюбопытствовала Кристал, хотя в ее глаза я приметил лукавые огоньки.– Примерно на равных, – пробурчал я, поскольку рот мой был полон гасившей огонь буркхи слюны. – Я доставал ее чаще, но ее удары были сильнее.Глоток клюквицы не помог справиться со жжением, и мне пришлось потянуться за хлебом.– Ты дрался на посохах с рыжей… с рыжеволосой волшебницей? – уточнил Перрон.– Ага, около полудня. Мы с ней уже не первый год выясняем, кто кого сильнее.– Да ты храбрец.По большому счету я себя таковым не считал, но в данном случае был согласен. Решиться на поединок с Тамрой мог только храбрец или безумец.После обеда и разговора, касавшегося главным образом престолонаследия и сомнительных прав Берфира на герцогство Хайдинское, все разошлись.Закрыв за собой дверь спальни и задвинув засов, я припал к губам Кристал.– У нас в кои-то веки есть время, – прошептала она, когда мы наконец разжали объятия. – И я предпочла бы провести его с тобой, сняв сапоги.С этими словами она присела на краешек кровати.Идея мне понравилась, и я последовал ее примеру, сбросив вместе с обувью и некоторые другие, явно лишние предметы убранства.Кристал взглянула на меня – взгляд был таким глубоким и долгим, что я едва не утонул в нем как в бездонном колодце – и сказала:– Ты ведь понимаешь, что вовсе не обязан завтра уезжать? Ты никому ничего не должен.Я уставился в пол – что тут можно было сказать?– Я должен тебе… и Каси…Поджав губы, Кристал коснулась ладонью моей ноги.– Что еще с тобой сегодня случилась? – спросила она, стягивая кожаное снаряжение.– Ты уже все знаешь. А вот что случилось с тобой? – осведомился я, указывая на впечатляющий синяк.– Тамра наведалась.– Тьма всемилостивейшая, она повсюду поспевает!Мы покатились со смеху.Кристал вытянулась на постели в свете единственной лампы. Снаружи доносился шепот вечернего ветерка.– Ты так и не ответил на мой вопрос, – напомнила она. – Насчет того, как прошел день.– Да говорить особенно не о чем. Большую часть времени я возился с проклятыми Хенсиловыми стульями – они меня уже замучили. Правда, на сей раз мне удалось закончить почти все спинки. Да, чуть не забыл… ты знаешь женщину по имени Антона? Она тебя знает.– Антона? – Кристал хмыкнула. – Эта особа владеет Зелеными островами, но более известна как… хм… сводница. Подыскивает партнерш и партнеров для богатых распутников и распутниц. А ты… – в голосе Кристал послышался металл, – ты-то как с ней встретился?– Она пришла ко мне сегодня утром и заказала письменный стол.– Письменный стол?– Да, красивый стол. И дорогой, в комплекте со стулом. За все вместе я запросил с ней пятьдесят золотых.– Это ей по карману… хотя… – Кристал присвистнула.– Ты ж сама говорила, чтобы я запрашивал истинную цену, – фыркнул я. – Но теперь мне ясно, почему она просила называть ей не госпожой, а просто по имени.– Леррис…– А что такого? Она держалась как настоящая дама и попросила, чтобы я не разводил церемонии и называл ее просто Антоной. Эка невидаль.– Ты, должно быть, потратил на нее весь день.– Она заказчица. Ей нужен письменный стол. Я такие вещи делаю.– Небось сама не знает, что ей нужно.– Она четко объяснила, чего хочет…– Бьюсь об заклад, какую-нибудь диковину с финтифлюшками да завитушками?– Черный дуб. Простота, благородство и никаких излишеств.– Вот уж никогда бы не подумала. Мне говорили, что Зеленым островам присущ совсем другой стиль.– Это потому, что простота и красота стоят гораздо дороже излишеств, – усмехнулся я.– Не знаю, какое из этих определений применимо ко мне.– Ты прекрасна.– Ох, Леррис!Она раскрыла объятия, и я загасил лампу, поражаясь тому, как долго доходит до меня, чего она хочет, и тому, как хрупки мгновения, отведенные нам для счастья.Ведь завтра наступит так скоро. VIСигурн, Африт (Хамор) Поджарый лысый мужчина в желтовато-коричневом мундире выходит из экипажа, остановившегося у военных ворот дворца Его Императорского Величества Стистена, императора Хамора, регента Врат Океана, верховного владетеля Африта.Младший офицер слегка склоняет перед ним голову.– Маршал Дирсс, господин, не угодно ли проследовать за мной?Дирсс кивает, однако взгляд его рассеянно перебегает с зеленого мрамора дворцовых стен на гладь удерживаемой в русле мощными дамбами реки Сварт, несущей свои воды к расположенному более чем в пятидесяти кай от столицы великому имперскому порту Свартхедд.– Господин маршал?– Да, да, идем, – говорит Дирсс. – Не стоит заставлять императора ждать.– Это точно, господин. Кирсс говорил, что он не в духе.– И при этом желает видеть меня?– Так точно, господин.Вместе они входят в ворота, минуют караул из четырех облаченных в парадные мундиры и вооруженных ружьями с темными прикладами солдат и, постукивая сапогами по полированному камню, движутся через сводчатые залы из светлого мрамора. По коридорам снуют облаченные в белое дворцовые служители: они толкают тележки, от которых исходит запах приправленного пряностями мяса.При встрече с двумя военными одетый темную шерсть дипломат из Останны прикладывает руку ко лбу, а представитель провинции Меровей в белых шароварах и украшенном золотой тесьмой жилете персикового цвета склоняет бритую голову. Двое чиновников в оранжевых мундирах, с коричневыми кожаными портфелями отвешивают маршалу низкие поклоны.– Кирсс говорил, в чем дело? – спрашивает маршал, когда они уже приближаются к северной приемной.– Никак нет, господин.Они вступают под драпированный светло-коричневыми, с золотой бахромой, тканями свод, и навстречу им выступает грузный мужчина в ярко-синих брюках и голубой, им в тон, шелковой блузе. На его шее красуется тяжелая золотая цепь с медальоном.– Маршал Дирсс, император ждет тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81